Sixteen tons

Естественно, план Джерарда был идеален, как ему казалось, уж больно много времени он уделил той особе, узнав ее вдоль и поперёк, он понимал, что без богатств ее мужа она никто и зовут ее никак. От того он и позволил себе бежать так скоро, даже не дожидаясь рассвета или момента, когда она уснёт. Сейчас, сидя в квартире Линдси, что не позволяла ему выходить из соображений безопасности, у него было время поразмыслить о многом, пусть он и ужасно не любил погружаться в философию или пустые раздумья. Ведь все вопросы одинаковы и скучны, люди бродят вокруг истин и боятся их назвать, они все казались глупы, он видел их в окне, спешащих за выдуманными идеалами. Идиоты с букетом цветов, напыщенные индюки с дипломатами, пьяницы, которые словно разлагаются при жизни, и рабочие, что изматывают себя невесть зачем. Он думал о людях, тех, кто был с ним когда-то рядом, о бабушке, об отце и матери, о брате, все это было близко, но словно в другом мире, но больше всего он размышлял о том, когда сможет покинуть стены этой пестрой тюрьмы, где словно стены смеялись над его беспомощностью. И, к счастью для него, из мыслей его выдернул хлопок двери и явившиеся в проеме знакомые фигуры. И если появлению хозяйки квартиры Джерард ничуть не удивился, гостя же он явно не ждал. — Неужто сам Рэймонд Мануэль решил осчастливить нас своим обществом. — Лениво выдохнув сигаретный дым в окно, заметил Джерард. — Ты обещал зайти ещё позавчера. Но претензия его была рассеяна выразительным кашлем второй из пришедших, что сразу сделала замечание: — А ты обещал не курить в моей квартире. Но это замечание было пропущено мимо ушей, впрочем девушка и не сильно настояла на прекращении курения, она понимала, как сложно ее другу сидеть в четырёх розово-приторных стенах. Но скоро, выбросив из окна остатки сигареты, юноша уселся на диван, уставившись на друга, и пока девушка выходила в другую комнату, чуть не бросился на него, с вопросом: — И когда ты меня отсюда вытащишь, Рэй, прошу, это невозможно, сидеть в четырёх стенах, Линдси хуже любого надзирателя. Я кажется скоро русским стану! — Закончил юноша, складывая руки на груди. — Водку запьёшь? — Нет, тюремные песни завою, как там… — Он помедлил, переминаясь с ноги на ногу, после затянул, да так тоскливо, что казалось и солнце за тучи спряталось. — Цыганка с картами, дорога дальняя, дорога дальняя, казенный дом. Быть может старая, тюрьма центральная, меня мальчишечку по новой ждет. — Да-да, дорогой. — Вышедшая из соседней комнаты Линдси похлопала, перебивая юношу. — Голос у тебя прекрасно поставлен, но предлагаю сменить репертуар, откуда ты вообще этого нахватался!? — Я не твой ребёнок. — Возмущённо отметил Джерард. — И имей уважение, у таганской тюрьмы сто двадцатилетняя история, я закончу. — Он прокашлялся и только успел протянуть припевное ,,Таганка’’, прежде чем его вновь прервали. — Джерард, ты дома вроде сидишь, дабы внимание не привлекать. — Линдси приподняла бровь. — Кстати, песня сносная, но прекращай общаться с Борисом. — Он нам хоть деньги приносит. — Вскинув бровь, хмыкнул юноша, но скоро переключился на вазу, что девушка заполнила свежими фруктами, и, сев на диван, погрузился в размышления, пропуская мимо ушей просьбы сосредоточиться от Рэя. Очнулся он только, когда в поле зрения его попал лист с легкой подачи Рэймонда, что предположительно являлся каждодневной газетой. Недолго думая, юноша ухватился за него, прочитывая главную новость по мнению ,,Чикаго трибьюн’’ — Очередная перестрелка в Чикаго, что за городишка? — Фыркнул Джерард, вскинув руку в неодобрительном жесте. — Но в чем суть-то? — Исказив бровь, уточнил он. — Твой недавний знакомец. — Хмыкнула Линдси, — Мистер Фрэнк Энтони Томас Айеро отправился играть на арфах в белой тоге. Так что можешь быть свободен, Рэймонд тебе вольную принёс. — Подытожила она, отняв у Джерарда сигарету из рук, но тем не менее сама ее закуривая. На секунду в комнате разлилось липкое молчание, но так же скоро оно исчезло, вытесняемое хохотом Джерарда: — Мало того, что меня теперь не ищет один из самых опасных людей Нью-Йорка, так теперь мы знаем, что одна богатенькая вдова направляется в мир золотых огней и, почти уверен, готова тратить деньги своего мужа во все стороны. — Юноша вскочил, беря Линдси за талию и начиная кружить ее в неком подобии вальса, но уж слишком быстрого для него. — Мы будем богаты! — Выдал он, падая в кресло и добавляя. — А жаль, я так надеялся, что он зайдёт. *** Помещение, в котором единственным звуком являлось перелистывание страниц и стук печатей, не особо впечатляло Линдси, но выбора уйти или остаться как такового у неё и не было, потому, резко выдохнув, дабы избавиться от запаха рваной бумаги, что летала в воздухе, направилась к одному из десятка идентичных столов. Дойдя до нужного, она опёрлась руками о дешевое дерево, причем сделала это довольно резко, дабы привлечь внимание сидящего за этим самым столом. — Ну здравствуй, Роберт. Думаю, тебе пора выйти на перекур. — Со вздернутой бровью отметила девушка. — Не хотелось бы разводить шум. — Подытожила она, криво усмехаясь, после чего направилась в сторону двери, четко отбивая ритм каблуками, более для раздражения работающих, чем для чего бы то ни было. Выйдя за дверь и оправив пиджак, девушка закурила, опершись на стену, вскоре вслед за ней вылетел и тот, к кому она обращалась. — Я уж думал мы давно распрощались. — Как-то недовольно отметил мужчина, а девушка же, сохраняя спокойствие, ответила: — Не полностью долги отдал, дорогой, потому придется ещё немного похлопотать. Нужно навести справки, дельце намечается. — И вы опять будете слушать этого малолетнего идиота? — Чуть ли не прошипел этот самый Роберт. — Вы ведь ничегошеньки о нем не знаете. — Тем не менее. — Девушка помедлила, после приветливости улыбнулась юноше, что заходил в здание банка, возле входа которого они и стояли, после продолжая. — Он оправдал свой кредит доверия, чего ты не смог. Но суть не в этом. — она протянула вперёд руку в перчатке, меж пальцев которой был сложен лист бумаги. — Все, что найдёшь: адрес, последние появления, семья, дети, предприятия. Взглянув на лист, Роберт замер в недоумении, смотря на девушку, что уже стала понемногу замерзать, несмотря на тёплое пальто. — Семейство Айеро, неужто жить надоело? — Наконец пересилил себя мужчина. — Это ведь не шутки, в случае фиаско — нас всех за ноги подвесят. — А ты уже испугался? — Ядовито выплюнула девушка. — Твоё дело — информация и ничего более, напряги свои связи. — Бросила она, в последний раз глянув на мужчину с неким отвращением, и, выбросив ему под ноги окурок, добавила. — Или к вечеру тебя за ноги подвесят небезызвестные ребята, не забывай, благодаря кому ты ещё жив, и кому можно дать твой адресок. Как иронично, твою шкуру спасла девушка. А не так давно ты и за человека меня не считал. Впрочем, встретимся у Джейкоба. — Закончила она, после быстро развернувшись, и растворилась в толпе. *** Так, впрочем, и случилось. К вечеру в подпольный бар явился мужчина, что уже хорошо знаком дорогому читателю, с которым имела радость встретиться Линдси днём. — О, кто же это, это же мистер Бобби! — Язвительно вскрикнул Джерард, что мгновение назад преспокойно сидел, листая один из французских романов в стареньком переплете. — Какие же новости ты принёс сегодня? Что-то стоящее, или вновь решил обвинить меня в том, что всех вас в полицию сдам? Проигнорировав выпад в свою сторону, новопришедший подошёл к барной стойке, выкладывая на неё небольшое количество листов бумаги с виднеющимися на них строчками, написанными от руки. Впрочем, юношу отсутствие ответа ничуть не смутило, и он быстро оказался у барной стойки, разглядывая записи. Вскоре из-за двери явилась и девушка, с которой не так давно пришедший имел разговор. Переглянувшись с ней, юноша вновь стал перечитывать бумаги. — Я так понимаю, леди Айеро сегодня направляется на встречу с подругами, дабы оплакивать потерю, жаль будет, если они не доедут. — Усмехнулся Джерард. — И я знаю прекрасного человека, что мастерски подделывает почерк. — Выразительно взглянув на Роберта, окончил он. — Что бы ты не удумал, я… — Начал мужчина, но на его плечо приземлилась рука Линдси, что закончила вкрадчиво: — С удовольствием это сделаешь. А я вас покину, дорогие. Девушка покинула эту приятнейшую компанию, направившись в сторону выхода. Спустя четверть часа после ее ухода Джерард протянул так называемому гостю лист с примерным наброском писем, а Роберт, спрятав их во внутренний карман пальто, ещё раз осмотрел юношу, говоря: — Пусть ты и выставил меня идиотом в прошлый раз, но ведь только я знаю, кто ты и откуда, ты променяешь этих людей при первой возможности, признай. На долю секунды воцарилось молчание, перерванное уж больно зловещим смешком Джерарда, и когда двое уже подошли к выходу, он ответил: — Линдси с тобой в игры играет, верно. Но раз мы оба знаем правду — лучше уж тебе помолчать, ибо письма ты эти напишешь в ином случае с револьвером у виска, а после, за ненадобностью — отправишься к тем, кого подставил, и, в лучшем случае, если тебе просто сексту голову, а зубы соберут в печатаную машину. — Закончил Джерард, выдёргивая из нагрудного кармана собеседника сигарету. — И поверь, уж не таким ублюдкам, как ты, учить меня жизни. Два часа на то, чтоб на столе лежали все письма. — Закончил он, отходя вглубь переулка. *** Так и случилось, спустя два часа и сорок восемь минут все письма оказались на стойке, спустя еще сорок минут они были доставлены по адресу, а многоуважаемые жёны Нью-Йоркских миллионеров узнали о срочном отбытии их подруги на побережье Франции, все вектора шли идеально, около седьмого часа вечера известные герои направились в сторону Ист-Эгга, дабы встретиться с расстроенной женщиной, дом которой внезапно отрезали от телефонной сети, и подруги которой сегодня не явятся, зато приедет юный посыльный, так же родственник одной из них, прибывший из Италии. И все шло прекрасно, даже вечер сиял звёздами, от чего поблескивал тонкий слой снега, в преддверии нового года особняки светились сказочным светом и сладко пахло корицей. На другом конце Нью-Йорка же, затаившись в лёгкой тревоге, Линдси болтала с Сэмом, что протянул ей подобие глинтвейна, но вместо вина в нем был гранатовый сок со спиртом. — Не стоит переживать, такой человек как наш Джи выкрутится из любых передряг. — Хмыкнул юноша. — Слушай, Сэмми. — Поморщилась Девушка. — Помолчи, прошу. В полуподвале было только трое человек, один из которых был больно занят сборкой украшений, потому решил не включаться в разговор и даже не пытался его поддержать. И в этом туповатом умиротворении, что почти разморило каждого из них, внезапно раздался громкий стук в дверь, причем беспорядочный и слегка истеричный. Впрочем, через мгновение в помещение влетел Роберт, а лицо его было бледным до ужаса, и, казалось, даже верхняя губа подрагивала, истерично смеясь, он прокричал: — Мы идиоты! Нас убьют, всех и меня убьют первым! — Схватившись за голову, он упал на пол, поджав колени, в каком-то исступлении он смеялся, но вскоре его ударили по лицу ладонью, истерика стала сходить, но говорить спокойно он все ещё не мог. — В чем дело? — С каким-то возмущением спросила девушка, при этом плотнее закрытая дверь в соседнее помещение. — Где Джерард?! Не говори, что он уехал. — Уцепившись в руку девушки, тараторил мужчина. — Нас найдут, всех. Мы идиоты! Это ведь не новость, а нас провели! Я видел его, видел, у банка. Боже! Так ведь происходит, происходит всегда. Устав от этой истерики, Сэм выплеснул в лицо мужчине холодной воды, и это помогло. Устало уронив на руки голову, мужчина подытожил севшим голосом : — Нужно было догадаться. Он жив. И он найдёт нас, меня, я ведь пробивал информацию, но первого он найдёт Джерарда.