New life tonight

      Нужно не забыть взять рецепт на таблетки. Моих хватает, пожалуй, еще до конца недели точно, но вчера я выпил чуть больше полной дозировки на день. Как ни странно, тревожность это не убрало, лишь снова провалился в болезненную сонливость до самого обеда.       Телефон злопакостно затрещал, и я постарался скорее до него дотянуться. Просто сообщение, но звук отдавался эхом еще долгое время. Кажется, прямо перед уходом Лука все же вынудил мой номер. Во вложениях было несколько позавчерашних фотографий. [Что думаешь?]       А что вообще можно было думать. Я не был уверен, что смогу выглядеть достойно обстановке, но рука мастера исправила даже это. Они были потрясающими. Мне и не пришлось быть целью объектива – теперь я понял слова бариста. Все вокруг выглядело так, будто не я на картине, а она и есть частью меня. Удивительно, такой серый человек в таком-то окружении, и все равно от каждой детали на фото веет теплом. [это завораживает. я предполагал, что он талантлив, но чтоб настолько.]       Не прошло и пары секунд, как мне пришел ответ: [Спасибо, я постарался]       Кажется, дошло до меня не сразу, но как только информация насквозь пробила голову, я резко сунул телефон под подушку и уткнулся лицом в одеяло. Видимо, абсолютно не был готов к этому. Позавчера я оставил номер для фотографий, но должен был предположить, что не Луке.       Под ухом завибрировало еще раза два, от чего я зарылся носом только сильнее.       — С пробуждением, — прозвучал мягкий голос где-то около кровати, — ты проспал дольше обычного. Как себя чувствуешь?       Я устало прикрыл глаза, вспоминая, что Нортон сегодня целый день дома. Стало немного грустно от того, что часть времени я просто пролежал, совсем забыв об этом.       — Прости, поздно выпил таблетки и видимо отключился, — он слегка встрепал мне волосы и, улыбнувшись, направился обратно к кухне.       — Лучше не пей сегодня кофе, я разогрею завтрак. Или, скорее, обед.       Я кивнул, зная, что он не увидит, но точно уловит. Почему-то резко подумал о телефоне. Аккуратно вытащив его из-под подушки, заметил те самые два непрочитанных: [Будь уверен, это и твоя заслуга тоже] [Ты нравишься моей камере]       А его камера нравилась мне. Так странно, никогда ведь и не любил фотографии. Что-то в них было особенное.       Этим вечером я впервые заговорил с Нортоном о том, что подружился с неожиданно любезными людьми. Он слегка расспросил меня о них, будто убеждаясь, что это не случайные прохожие из супермаркета рядом. По правде, меня это почти обижало. Я не "Нортон Кэмпбелл", - отменный ум, навыки общения и всеобщая притягательность, - но тоже на что-то гожусь.       — Познакомишь меня с ними, — предложил он, на что я натянуто кивнул. Не знаю, что именно испытал в тот момент, но затея не то чтобы мне понравилась. Не сейчас, не когда я впервые пришел к общению сам. Однажды и правда познакомлю, даю слово. * * *       Мои похождения в кофейню заметно участились. Настолько, что в какой-то момент подумалось, как же было бы комфортно проспать тут ночь и вовсе не возвращаться домой. Не знаю, вероятно такие мысли не должны мне приходить, от чего в секунду весь комфорт обрушился в яму сожаления. Сожаления о чем? Не хочу и думать, в противном случае оно обернется чувством вины.       Джозеф заглядывал не так часто, но, по словам Луки, вылавливал все свободные минуты чтоб ненадолго заходить. Работает над одной из выставок, о которой никому из нас не говорит уже который день.       — Это нечестно, мы твои первые фанаты, — почти пролепетал я, даже не замечая свою детскую наивность в голосе, но Лукас тотчас стал активно меня поддерживать.       Фотограф приподнял бровь, довольно улыбаясь своему умению доводить любопытство не только в бариста, - что, кажется, довольно простым, - но и во мне.       — Никаких предысторий и эскизов до конечного результата, — очень мягко отрезал он, сразу продолжая: — моя первая личная выставка пройдет только в начале года. Но вы можете прийти на некий рождественский вернисаж нашей студии. Это, скорее, закрытая выставка "для своих" чтоб подытожить успехи года, но мы превратили ее в чудесный костюмированный вечер в культурном центре. После формата "дружеских посиделок" от культурного там остались только картины, но уютную атмосферу могу гарантировать.       Джозеф всегда так красиво рассказывает, что я молчал бы еще несколько часов, но секундную тишину нарушил Бальса:       — Я был там в прошлом году, он запретил мне приходить туда еще раз в "повседневной одежде", — Дезолье выглядел почти возмущенно, слушая его претензии, но все равно заметно лишь иронизировал всем своим видом, — а на мне был, к слову, просто потрясающий костюм дикаря.       Фотограф спрятал свою усмешку в чашке кофе, а я задумался насчет костюма. Скорее всего, к такому готовятся куда заранее, но я понятия не имею что мог бы подобрать себе.       — Приходи в том, в чем почувствуешь себя комфортно, — проговорил Джозеф, будто сразу уловив суть моего замешательства. Он по-доброму смотрел на меня, из-за чего я первым увел взгляд в чашку.       — Что же мне, прийти в сером костюме.       — На фоне пёстрых букетов, серый цветок все равно будет смотреться особенным.       И снова выдавил во мне смущенную улыбку.       Он явно был одним из самых чарующих белых роз в букете, куда уж серому цветку до них.