Котики и в правду милые

      Распахнувшись, эта дверь, будто пробудила Акааши. Вернулся страх. Кейджи резко отдернул руку от щеки Козуме и уставился на Бо. Он ожидал реакции. Бокуто лишь стоял и молчал, улыбка слезла с его лица. Куроо тоже был не менее удивлён: — Эмм, не будем вам мешать, — резко сказал Тетсуро и захлопнул дверь.       Тишина.       Козуме подскочил и стремительно направился к двери, вероятно, чтобы побежать за Куроо и все объяснить, но остановившись при выходе из кладовки еле слышно сказал: — Было необычно, — после чего захлопнул дверь и убежал. После грохота захлопнутой двери Акааши расслабился и растянулся на полу кладовки. «Да…в школу я сегодня однозначно не пойду, тем более на день рождения Бо, ему вряд-ли захочется меня видеть.» — подумал связующий. В распахнутой от ветра куртке он шёл домой, так и не повесив сетку. — Пошла к черту эта сетка.

***

      Тёплый весенний ветер дул в лицо помогая забыться. Хотелось прийти домой, бросить вещи у порога и лежать. Просто лежать. Было не по себе, ощущение будто он изменил Бокуто. Но это же не так?       Не пойдя в школу у Акааши появилось много времени остаться на едине с собой и со своими мыслями. Хотя это его совсем не радовало. На пол пути к дому зазвонил телефон, это был Котаро. Акааши его проигнорировал. К чему сейчас разговоры о том случае, если он пытался забыть об этом. Подавить чувства внутри. «Главное не думать о Бо.» — внушал себе Кейджи. Но его не хватило даже на 5 минут. Резко остановившись, он начал копаться в сумке, в поисках телефона. Акааши не мог игнорировать Бокуто, зная как этому веселому совенку обидно от этого. Трубку взяли сразу, но ответил не Котаро, а Куроо. Он быстро сбросил звонок. Акааши уже начинало раздражать, что везде этот Куроо с Бокуто.       Была ли это ревность? Да, наверное. Хотел бы он сам знать. Путь домой был, как всегда, скучный и муторный, а в попытках отвлечься всплывала сцена разочарованного лица Бокуто. «А если задуматься, то почему Бо был расстроен? Он никогда особо не проявлял особенной симпатии ко мне. Со стороны казалось так. Ему стоило бы порадоваться за меня. А вдруг.? Неет, да не может быть такого. Может я ему тоже нравлюсь? Тогда его реакция понятна, ведь правда, он бы просто так не расстроился. Нет, он, конечно, мог просто так расстроиться, но не в этой ситуации. Какой я ужасный человек тогда.» — рассуждал про себя Акааши. От этих рассуждений он ещё больше начал винить себя. Он остановился посреди улицы и сел на корточки, схватившись за голову. — Как же ему наверное больно из-за меня. Какой я ужасный, лучше бы мы больше никогда не виделись. Лучше бы меня вообще не было. Не хочу, не хочу делать ему больно, — сквозь слезы проговаривал Кейджи.       Холодный дождь капал на его горячую кожу, а ветер лишь напоминал о стремительно ухудшающейся погоде. Его немного трясло от слез и болело в груди. По правде, ему нужны были крепкие объятия и поддержка, но всё что было это бесконечная тоска.       Только после этого Акааши понял как скучна его жизнь, что главное в ней это любовный интерес. Где он? Где он — тот Акааши с кучей амбиций? Планами на волейбол и стремлением развиваться. После чего его настроение начало зависеть от симпатии к людям? Но факт остаётся фактом — он исчез. Надо успокоиться и быть собой. Собой… А он ли это? Он — это подавлять эмоции, делать больно, влюбляется и плакать в одиночку?       Акааши встал, вытер слезы, подобрал мокрую сумку и накинул на такую же неприятно влажную куртку. И пошёл.