Мы

— Просто держи меня за руку и никогда не отпускай. Пожалуйста. Рядом с тобой я чувствую себя способным на всё. Смотря на тебя, я действительно верю, что у нас всё получится. Эта блядская надежда. Надежда, на хороший финал. На наш хороший финал, — на секунду он замолкает. — Я хочу заботиться о тебе, защищать тебя, целовать тебя, видеть тебя, обнимать тебя. И, кажется, мы оба понимаем, как это называется. Даби крепче сжимает чужие руки. Его взгляд становится почти стеклянным, будто он сейчас заплачет. Молчание длится неподъёмно долго, но Ястреб ждёт. — Ястреб, я бы послал тебя подальше с твоими предположениями и чувствами, — Дабс усмехается, расслабляя кисти, — но нет. Не могу. Не получается. От первой фразы в груди холодеет. Кожу начинает мелко покалывать. А потом Таками бросается к нему на шею. Даби делает шаг назад, а потом обнимает его в ответ так, что хрустят рёбра. Крылья смыкаются за спиной пиромана. Даби смотрит в янтарные капельки радужек и чему-то вопрошает в голове, поднимая бровь. Улыбается. Немного наклоняется к нему, легонько касается чужих губ своими. Сразу отстраняется, смущённо отводит глаза. Кейго отмирает только через несколько секунд. Щёки заливаются румянцем. Он берёт перештопанное лицо в ладони и целует сам. Жадно ласкает обгоревшую кожу, смешивает два дыхания в одно. Кто бы знал, как ему нравятся эти губы. Дрожащие, с маленькими ранками, немного солоноватые. Даби приобнимает птицу за талию и неуверенно отвечает. У Кейго подкашиваются ноги. В его руках тепло и уютно. Он чувствует, как под пальцами глубоко внутри течёт огонь, невероятно опасный и нестерпимо горячий. Огромный дракон теперь в его власти. В последний раз он не причинял никому вреда слишком давно, чтобы не бояться причинить боль человеку, так сильно желающему быть рядом. Отстраняясь, они смотрят друг на друга с некоторым удивлением. Никто не представлял их первый поцелуй. Всё произошло так легко, что они не успели ни подумать, ни испугаться. Просто Даби захотелось коснуться губ Кейго. Почему он не сказал себе нет, как делал это обычно? Да кто его знает. Дабс не выдерживает и снова прижимается к чужим губам. Герой смеётся в поцелуй. До утра они гуляют по хитросплетённым улочкам спальных районов. Болтают обо всём на свете, смеются с глупых, даже по их меркам, шуток, потому что можно, потому что сейчас им ничего другого не нужно. Застигнутые рассветом, они вновь должны встать по разные стороны. Вновь нацепить личины заштампованных персонажей и продолжать сражаться. Разве это их обязанность? Долг перед страной? Вселенская миссия? Естественно нет. Они никому ничего не обязаны. Героев и злодеев в Японии, да и в мире в целом, развелось предостаточно. Так, какого ж чёрта именно они? Не любой другой член Альянса, не любой другой герой из топа. Зачем желать смерти, если они обычные люди. — Пошлём их, — не то предлагает, не то констатирует Таками. — Последнее, что я хочу делать, так это расставаться с тобой сейчас. — О, цепной пёс правительства решил взбунтоваться? — язвит Даби. — Да. Предлагаю завалиться в наше семейное гнёздышко, — штопаный скептически смотрит на него, но соглашается. Об этой квартирке не знала Лига, не знала комиссия, не знала даже Мируко — никто. Маленький рай для их будущей спокойной жизни. Кейго был на сто процентов уверен, что эти времена настанут. Даби был здесь и не раз. Иногда, стоя у окна, он вспоминает, как некомфортно было ему в первый раз. Стены давили и насмехались над ним. Как он жалок, не устоял перед таким красивым и успешным Ястребом. Он просто не имеет права вот так находиться рядом, смотреть, трогать, чувствовать. Одна поправочка, не имел. В первый раз он до последнего ждал ножа, пера, в спину. Крупно вздрогнул, зажигая огонь в ладонях. Но Кейго только обнимает, прижимаясь сзади. Это было дикостью. Это было непривычно. Это было приятно. Пламя тут же гаснет, а Даби пялится на руки вокруг своего пояса. Они готовят завтрак, идут спать. К чёрту всех. Кейго валит друга на кровать, нависая сверху. — Даби, я так… — Кейго, не зови меня Даби, — перебивает злодей. — Когда мы вдвоём, называй меня Тойей, пожалуйста. Птица несколько раз удивлённо моргает, а затем уверенно продолжает: «Тойя, я так люблю тебя. Так сильно оказывается, что не знаю и не хочу с этим справляться». Таками ведёт рукой к месту, где под кожей, мышцами и костями, сейчас бешено колотится сердце. — Чего ты боишься? — взволнованно спрашивает он. — Не знаю. Это как-то непривычно. Я до конца не уверен, какое определение дать своим эмоциям. Я никогда не сталкивался с подобным, — признаётся Даби, разглядывая безумно интересный потолок. — Но в то же время уверен, что не хочу, чтобы ты уходил. — Всё хорошо, — Кейго клюёт его в нос. — У нас будет время разобраться с этим. Таками ложиться к Тойе под бок, накрывая их крылом. Пироман умиротворённо улыбается, целуя его в макушку. Их пальцы снова переплетаются. Понимают ли они, что творят? Понимает ли Ястреб, что его переиграл влюблённый паренёк внутри него? Естественно да. Собирается ли он что-то предпринимать, дабы задавить эти чувства? Нет.