Наказание ли ты?..

      Всё, что Ацуши смог увидеть по началу — лишь смутные очертания подвала. Сырого, страшного подвала. Уши пронзал и резал крик, сливавшийся в одно целое с параноидально настойчивым, тошнотворным звоном. Тихий визг приборов, подрагивание пальцев по стулу.. точно, он видел стул. Более чётко виделись очертания собственного детского лика; в нём вполне видно отражался леденящий душу взгляд. Прикованное к электрическому стулу дитё находилось в состоянии подавленного шока, умоляюще вглядываясь своими усталыми глазами к молодому мужчине в белом халате.       «врач.» — думает мальчик, одновременно с уже взрослым Накаджимой. Мальчику это лицо казалось чуждым и совсем безжалостным, а парень, вспоминая и выкапывая все эти моменты из своего подсознания, лишь молча смотрел на происходящее. Высокий беловолосый врач, держа в руках планшет и шариковую ручку, приветливо улыбался ребёнку. — Ты просто великолепен! Директор вашего приюта не понимает, на сколько твой дар прекрасен, и по этому ты был отвергнут им. Но пришел я, и вновь попытаюсь исправить этот нелепый курьёз! — Молодой Тацухико спешно включает прибор, и мальчика до дрожи костей пронзает электрический заряд. Очередные вопли эхом отражаются по стенам помещения, заставляя взрослого Ацуши зажать уши. Взрослый Шибусава шокировано вспоминал этот момент: ему казалось, что его парализовало, с ног до головы охватив ощущением дежавю:       «Я.. чувствую! Это то, чего я так долго ждал, то, что я не мог вспомнить! Этот момент — причина моих страданий, бессонных дней и ночей, что я пытался заполнить пробелы в своей памяти..» — Постепенно осознавал Тацухико.       — Давай, удиви меня, малыш. Если твой дар не может достать даже туман, тогда.. — доводя рычаг на приборе до максимума, врач пропускает сквозь ребёнка смертельный удар током.       Сорвавшись со стула, маленький Ацуши превратил свою руку в лапу тигра, и разрезал лицо врача, выцарапав ему глаза когтями. — Точно… — Взрослый Накаджима, стоя в луже крови от трупа врача, медленно вспомнил всё. — Тогда.. в тот самый день, я выпустил когти.. я выпустил когти.. я выпустил когти..       Шибусава неосознанно подхватил слова Ацуши: — В тот самый день, я.. включил рычаг.. потому что… точно! Я включил его потому что я слышал, что дар этого ребёнка может контролировать дары других людей. А человеком, который рассказал мне это, был русский по имени Фёдор!.. В тот самый день я умер!

***

      — Верно, ты умер. А после этого ты поглотил свой же дар своей же способностью, Шибусава. Ты — забытая коллекция, управляющая сама собой. Вот кто ты. — Прикрыв глаза, спокойно проговорил Фёдор.

***

      — В тот самый день, я умер, потому что ты, — обращаясь к Ацуши, молвил Тацухико — ты выпустил когти!       — Конечно я выпустил когти! — Срываясь, голос парня дрожал, а к глазам подступали слёзы. — Я выпустил когти, потому что я хотел жить!

***

      Сильный взрыв оглушал Фёдора своей грозностью, а он, абсолютно не реагируя на разрушения вокруг, лишь возносил череп к небу. Демоны послушно сидели на цепи, и волноваться было не о чём.        — Мх, вот и начало конца… — Словно с улыбкой жалуясь двум трупам, Достоевский тихо размышлял вслух. Неожиданно для него, за спиной послышалось шуршание. Плащ Дазая слегка развивался на ветру. — А-ах, Дазай-кун, ты такой жадный.. даже умерев, ты хочешь посмотреть на конец этого города!.. Хе-хе.       Тело Осаму медленно поднималось в воздух, улетая куда-то в самый центр огненных вихрей в небе.