Точка-тире: Квартирный вопрос

— Маш, послушай… — Первым начал Олег, когда дыхание наконец-то пришло в норму, но Швецова спешно перебила его. — Просто встань и уйди, — безэмоционально процедила она. — В смысле? — С кем поведёшься… И к Олегу прицепилась эта Машина излюбленная фразочка. — Ты за этим сюда пришёл ведь, так? Ты всё получил. Поэтому теперь проваливай, — Мария притянула колени к груди и обхватила их руками. — Маш, — Платонов попытался обнять девушку за плечи, но она вырвалась. — Если бы мне от тебя нужен был только секс, то неужели ты думаешь, что я бы ждал подходящего случая столько времени? Всё случилось бы в первый день. — Очень интересная информация, — едко усмехнулась Маша. — Только мне она что даёт? — Мы должны попробовать ещё раз, — твёрдо ответил Олег. — Попробовать что? — Быть вместе. — Мы уже пробовали, — Маша покачала головой. — Курортные романы дважды с одним и тем же человеком не случаются! — А ты злопамятная! — Улыбнулся он. — И отлично помню, как ты ненавидел меня, а потом просто… — Мария запнулась на полуслове. — Спал со мной. — И ещё я тебя любил, — Платонов всё-таки добился своего и обхватил её плечики руками. Мария сидела не шелохнувшись. — Да и потом не так давно ты сказала мне, что любишь. Припоминаешь такое? — Чего не скажешь в порыве эмоций, — Маша стеклянным взглядом смотрела перед собой. — Нет, — упрямился Олег. — Ты отчетливо себя контролировала, уж это я знаю точно. — Откуда? — Хмыкнула Швецова. — Очень хорошо тебя изучил и знаю, когда ты говоришь от переизбытка эмоций, а когда то, что чувствуешь. — Олег, перестань! Я не на приёме у психолога ведь, мне и так умных советов Палисадова хватает, — недовольно отмахнулась от мужчины Мария. — Не любишь слушать правду? — Это здесь не при чём. Слова вдруг резко закончились у них обоих, внутри образовалась какая-то пустота. Обломки воспоминаний снова начали царапать души, а ещё не утихнувшие после недавнего ныряния в омут с головой эмоции делали всё только хуже. Маша прижала свою ладонь к тому месту, где по правилам должно было быть сердце. Нет, все верно. Стучит, почему-то правда слишком быстро, но зато очень ритмично. Только почему же оно, это сердце, не может подсказать ей, что делать дальше… Олег снова первым нарушил их молчание. — Зачем ты сказала ему да? Почему, Маш? — Думаешь, я всю жизнь должна была страдать по тебе, плакать в подушку и жить воспоминаниями тех нескольких вечеров, что ты провёл со мной в койке? — Едко и с ухмылкой ответила Мария. Говорить на эту тему она не была готова, ведь себе она задавала этот самый вопрос чуть ли не каждую ночь. Вчера Максим снова звонил, хотел увидеться, а она… Что она могла ему сказать, когда уже который день мысли были заняты только Олегом? — Вечеров было больше. — Иди, пожалуйста. Я хочу одеться, — тихо попросила она. Олег подал ей с пола свою рубашку, но Швецова шарахнулась от неё как от огня. Нет, этого она допустить не может. Наденет рубашку и сразу признает, что между ними сейчас было нечто большее, чем секс. Было же? Платонов вдруг посмотрел на неё, и Маша не увидела на его лице прежней маски. Напротив неё сидел вдруг тот же Олег, которого она видела перед собой в той самой московской квартире. — Я никогда не стану лучше, Маш, ты можешь этого даже не ждать. Люди не меняются. Я ни капли не романтик, я при всем желании не вычеркну из нашей жизни и памяти тот самый разговор с Курочкиным и то, как я ужасно поступил с тобой в твоём кабинете. Но если… — Почему ты думаешь, что я жду, что ты станешь лучше? — Почти беззвучно спросила Мария. Олег, игнорируя это, продолжил. — Но если ты вдруг ещё сможешь найти в себе хотя бы капельку доверия ко мне и решишь попробовать ещё раз, то я из кожи вон вылезу, но сделаю так, чтобы ты не пожалела, — выдохнул Олег. — Потому что жить без тебя я не хочу и не буду. Маша подняла на него глаза, наполнившиеся слезами. Его слова звучали так честно, так искренне, что девушка поймала себя на мысли, что однозначно хочет попробовать ещё раз. Но болезненные воспоминания все ещё не давали ей закричать ему да, броситься на шею и никуда не отпускать больше. Где-то глубоко внутри Мария понимала, что поступает неправильно, что ей жизненно необходимо сказать ему это да. Теперь уже правильное, искреннее да. — Не плачь, — попросил Олег, проводя рукой по ее волосам. — Из-за меня, или не из-за меня — не важно! Ничто в этом мире не стоит ни единой твоей слезинки. Швецова медленно поднялась с кровати и прильнула к мужчине, наплевав на то, что стоит перед ним в чём мать родила. Он несмело и очень аккуратно обнял её одной рукой, не смея нарушить этого, как ему казалось, важнейшего момента, который столько может изменить. — Олег, ты знаешь, я… Маше договорить не дал звонок телефона. Он раздался так неожиданно, что девушка даже вздрогнула. Олег кивнул, вроде как позволяя ей ответить звонящему. — Это может быть важно, — оправдалась Мария. — Стёпа говорил, что появилась какая-то зацепка… — Конечно. Я отойду на секундочку, разговаривай спокойно! Олег совершенно спокойно и без всяких ключей открыл дверь, Маша лишь изумлённо проследила за этим. То есть так вот, да? У неё все это время был шанс уйти, но девушка видимо настолько не хотела в глубине души никуда исчезать, что даже не попыталась открыть дверь. Которая и не была заперта, как показала практика… Когда Платонов вернулся в её спальню, Мария уже стояла при параде и сжимала в руке листок с адресом. — Ну, что Стёпа рассказал? — Поинтересовался мужчина, с недоверием глядя на разволновавшуюся Машу. — У Палисадова был киллер, который и убивал всех. Поэтому у Германа такое железобетонное алиби на время всех убийств, вот его адрес, я поеду поговорю с ним осторожно… — Ты рехнулась? — Может быть несколько грубо, но вполне оправданно спросил Олег и вырвал у девушки из рук листок. — Всё. Ты никуда не пойдёшь, — теперь уже слишком спокойно и без истерик сказал Олег. Маша изумлённо всплеснула руками. — В смысле?! — Это опасно. И поэтому ты никуда не пойдёшь! Мария попыталась пройти мимо мужчины, но он стоял у двери и ни в какую не пропускал Швецову. — Ты с ума сошёл? Выпусти меня, — Маша всё-таки выскочила в коридор и схватила с тумбочки ключи, твёрдо намереваясь выйти из дома прямо сейчас. Что он, в конце концов, себе возомнил?! — Ты будешь сидеть дома, это обязанность оперов привозить тебе задержанных в кабинет! — Олегу было уже тяжелее сохранять хладнокровие, глядя на бушующую Швецову. Она нервно переминалась с ноги на ногу, пыталась прорваться к входной двери, то клала ключи на место, то снова доставала их… — Знаешь что, если это обязанность оперов, то тогда поезжай сам! — Взбрыкнув, Мария ушла к себе в комнату и демонстративно хлопнула дверью. — Вот и поеду! Маша прислушалась. Зазвенели ключи, щёлкнул замок… Кажется, Олег и правда уехал на адрес за подозреваемым. Швецова рассержено скомкала листочек с написанным адресом, который оставил тут Платонов, и бросила его в глубину комнаты. Она опустилась на край кровати и сжала в руках ни в чём не повинное покрывало, чтобы успокоиться. Сегодняшний вечер выдался настолько сумасшедшим, что Швецова даже не знала, что и думать. Одно слово отделяло их от того, чтобы снова стать парой. Но слова не прозвучало… А потом Олег снова начал кричать на неё, и Маша снова задумалась о том, что не готова втягивать себя в подобные отношения. Да, ругался он по делу. Но ведь можно было решить всё мирным путём, а не портить только-только воцарившееся перемирие этой попыткой снова показать, что она в работе для него никто! Немного придя в себя, Маша приняла решение ехать за ним. В конце концов, Платонов точно соберётся проникнуть к нему в квартиру любым способом, и уж лучше с этим разберётся сразу Мария, нежели мужчина попадёт в неприятности. Выйдя в коридор Швецова не обнаружила на полке ни одной связки ключей. Ни от кабинета, ни от квартиры, ни от машины… — Он что, совсем ненормальный?! — Пребывая в полнейшем шоке спросила у тишины Маша. Такого она точно не ожидала… Ловко Олег запер её в квартире без возможности уехать! А ведь знал, что она не оставит попытки сделать это, когда он выйдет за порог дома… Швецовой не оставалось ничего, кроме как пойти и лечь спать. В доме было нестерпимо жарко, вдобавок к этому Маша была столько времени на взводе, что остудиться не помогало даже распахнутое настежь окно. Мария переоделась в самую легкую из имеющихся пижам, но и в этом ей было слишком душно. Девушка вертелась на постели и так, и эдак, но сон никак не шёл. Ни тело, ни разум не могли успокоиться после такой эмоциональной встряски. Плюнув на все, Маша скинула с себя шёлковый, но все равно жаркий спальный комплект и, накрывшись одеялом, принялась считать до ста. Иногда это ей помогало, и данный случай, к счастью, не стал исключением.