Точка-тире: Квартирный вопрос

Олег, подъехав к следственному комитету, уже десять минут сидел в машине, не решаясь выйти. Вроде бы что может быть проще! Просто зайти, просто подняться на третий этаж, просто зайти в её кабинет… Но Платонов слишком отчётливо помнил её глаза в день их последней встречи. Как она плакала, как не могла понять, за что он с ней так обошёлся. Олег и сам не знал за что. И более того, очень жалел об этом. Такими женщинами не раскидываются, их не используют в качестве подружки в командировке… А он слишком поздно прозрел. — Если ты хотя бы день, хотя бы час, хотя бы секундочку испытывал ко мне что-то большее, чем просто влечение, то ты сейчас развернёшься и сделаешь так, чтобы я тебя больше никогда не видела! — В сердцах крикнул Маша, не беспокоясь о том, что это может кто-то услышать. — Ты была для меня не просто увлечением в новом городе, — зачем-то сказал он, оборачиваясь на пороге. — Ты стала тем самым «но» из-за которого я раздумывал остаться. Олег до сих пор не мог объяснить даже себе, зачем тогда сказал это. Раздумывал остаться? Так оставался бы! Все равно за то недолгое отсутствие его в Москве всё так поменялось, что жить там стало невыносимо. А потом зачем-то женился, думал, что забудет о Маше… Но о таком не забывают. За размышлениями Платонов не заметил, как ноги сами принесли его к знакомой двери. Слишком много воспоминаний… Слишком много. — Мария Сергеевна, — у двери её ждал Олег, скрестив руки на груди. — А в вашем городе принято опаздывать, да? — Здравствуйте, — язвительно ответила Маша. — В нашем городе как минимум принято здороваться, а ещё звонить и сообщать о своём визите. Олегу так забавно было наблюдать за тем, как она всякий раз злилась на него за бесконечные попытки задеть. Платонов изначально не питал особой любви к Марии как к следователю. Она была требовательная, дотошная, и скорее предпочла бы закрыть дело, нежели отойти от любого из имеющихся законов и правил. Поначалу это раздражало, а потом Олег вдруг привык. Проникся. И полюбил. Платонов постучал в дверь Швецовой и услышав её короткое «да» вошёл внутрь. — Маш… привет. Мария, услышав знакомый голос, изумлённо подняла глаза на посетителя. Выходит, не обманул Кораблёв. В Маше боролись столько эмоций. И ненависть, и радость, и злость, и почему-то даже жалость. Платонов присел справа от Марии и привычно сложил руки на её столе. — Избегаешь меня? — Олег был так близко, что девушке стало не по себе. — С чего бы это? — Маша старалась держаться уверенно. — Я тебя не избегаю. — Вчера была в отделе, не зашла. — А должна была? — Удивилась Швецова. — По-моему, я когда-то уже сказала, что не хочу тебя ни… — Маша, — перебил её Платонов и уже мягче добавил. — Я рад тебя видеть. — Молодец, — буркнула Маша, отворачиваясь к окну. — Ты надолго или так, на денёк проездом? — Маш, я навсегда. — Что, Москва уже неугодна стала? — С сарказмом спросила Швецова и тут же заметила, как Олег поменялся в лице. — Помнишь, что ты сказала мне тогда в комнате? Маша снова потупила взгляд, когда в голове всплыли те сорок восемь часов, которые они провели в той самой Московской квартире Олега. Выходит, не обмануло предчувствие. — И в общем-то теперь я полностью повторил твою схему. Москва отняла у меня и любимую работу, и любимую квартиру и в принципе любимого человека тоже. — Ну, — хмыкнула Мария, скрывая истинные эмоции. — Ты женился, поздравляю. — Не с чем. — А как же потеря любимого человека? — Покачала головой Маша, Платонов нахмурился, глядя на её неестественные ужимки. Зачем она играет? — Маш, тебя. Я тебя потерял. — Ну, ты и не находил, чтобы терять, — язвительно ответила Мария. — Швецова, ты что, не понимаешь, что я люблю тебя! — Внезапно срываясь на эмоции прокричал Олег. — Ты опоздал, — Машин ответ прозвучал незамедлительно. Голос с нотками боли дрожал. — Ты опоздал со своим признанием на три года. — Что, твой доктор оказался проворнее? Маш, да будь он в тысячу раз лучше, ты его ведь всё равно не любишь! Я прав? — Откуда такая осведомленность? — Искренне удивилась Швецова. Кто это такой добренький уже рассказал Платонову о её помолвке? Мария молчала, стараясь не сорваться на такие ненужные сейчас слёзы. Не любит, не любит, но какая уже разница! Дважды в одну реку не войти, а уж тем более, когда эта самая река потрепала не меньше шторма в Тихом океане. — Не любишь, — довольно резюмировал Платонов. — Не любишь! Так почему мы не можем… — Почему? — Настала очередь Маши кричать. — Почему?! Да потому что ты пользовался мной, наплевав на то, что у меня может быть к тебе есть какие-то чувства! Потому что ты даже не смог нормально расстаться, а наплёл что-то про курортный роман всему отделу. Швецова часто дышала, снова погружаясь в дни две тысячи семнадцатого года, которые старалась забыть. Было тяжело первое время, да, но потом всё стихло. Новые заботы, новые впечатления, новые отношения. Зачем, зачем жизнь снова столкнула её с Олегом?! Платонов молча слушал её, не смея перебить. — Ты уехал и даже ни разу мне не позвонил, хотя попрощались мы ужасно. Олег, ты женился через три месяца на другой! А теперь ты приезжаешь, и думаешь, что я приму тебя с распростертыми объятиями? Прости, нет. — Через два, Маш, — грустно усмехнулся Олег. — Твои осведомители оказались не такие подкованные, да? — Мне это не важно. — Маш, я женился на ней, чтобы забыть тебя, чтобы не чувствовать ничего, чтобы каждый сантиметр квартиры перестал напоминать о том, как мы с тобой были там. И это оказалось отвратительно, правда. Жить с человеком, которого ты не любишь — это пытка. Не повторяй моих ошибок, правда. Не надо. — Спасибо за заботу, но можно я как-нибудь разберусь сама, ладно? — Недовольно бросила Швецова. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. И пусть даже не со мной. Мужчина молча поднялся со стула и не оглядываясь вышел из её кабинета, оставляя растерянную Машу сидеть там. Что-то внутри яростно отзывалось на последние слова Платонова. Действительно, зачем она согласилась на предложение Максима? Зачем она заведомо подвергает его жизни с женщиной, которая ни одного дня не испытывала к нему ничего больше, кроме обычной человеческой симпатии? Конечно, этот вопрос сидел у неё внутри уже давно и словно маленький червячок точил в душе дырку. А тут, повстречавшись с Платоновым снова, она вспомнила, что это такое — быть человеком, которого не любят. Мария не могла позволить себе подвергать кого-либо в этом мире такому незавидному положению. Однажды ей удостоилась роль просто компаньона, и после этого девушка от безвыходности… чуть не удостоила этой же роли ни в чём не виноватого человека! Нет, так продолжать было точно нельзя, поэтому Швецова, боясь передумать, тут же набрала номер Солнцева. Стук сердца чувствовался где-то в ушах и почти полностью заглушал гудки, долетающие из трубки. Маша молилась, чтобы он взял телефон. Наконец, мечты её осуществились и на том конце провода прозвучал хорошо знакомый ей бархатный голос. — Макс, ты занят? — Закусив губу спросила она. — Нет, пока нет, а что? — По тону было слышно, что мужчина в прекрасном настроении. — Давай пообедаем. Мне с тобой поговорить надо.