Сразимся на желание?

«Похожие чувства...», — Эррор, лежа в гамаке, все думал о произошедшем и о любопытном предположении, появившемся вчера на кухне Инка. Забыть все равно не получается, так почему бы не поразмышлять об этом? Правда, подобные мысли заставляли лишь метаться в сомнениях и непонимании. Казалось, что чувства хранителя АВ невозможно понять, как и, собственно, ответить на вопрос: «А может ли бездушный любить?». С одной стороны ответ отрицательный, а с другой... Он не знает как работают краски, и одна из них, по идее, должна отвечать за любовь, да и сам Инк как-то сказал: «Для меня ты больше, чем друг». Иначе говоря — непонятно, а разобраться, кажется, невозможно. Сам Эррор, осознавая, что о любви он знает едва ли ничего, уже стал потихоньку следить за влюбленными парочками из разных ошибок, чего всегда старался избегать, пока наблюдал за Андерновелой. Смотрел, ощущал себя до жути неправильно, смущался и с отчаянием понимал только одно: он ни черта не понимает, даже наоборот — еще больше запутывается. Все любили так по-разному... Одни говорили о любви прямо, были готовы кричать на всех углах о ней, вторые, вроде как, ненавидели друг друга, били друг другу морду, но потом долго-долго целовались, нехотя просили прощения и засыпали в обнимку, а третьи не сообщали о своих чувствах вообще, их отношения выдавали лишь запредельно теплые взгляды, касания и улыбки. И это только пара примеров. Если начать рассказывать, то все и не вспомнишь. Хотя стоп. Нет. Кое-что он все же понял: если говорят: «ты мне больше, чем друг», значит тебе признаются в любви. Правда... Инк же бездушный... Эррор тяжело вздохнул. Все бессмысленно. Скелет уже готов признать, что он безнадежно туп и ползти на коленях к Дриму с жалобной мольбой о помощи. Скорее всего, если бы хранитель АВ не создал бы эти сомнения с «хотел ли он поцеловать меня или нет?», все стало бы в мириады раз легче. Этой неясности попросту бы не существовало. «И все таки... Что он тогда хотел сделать?..», — разрушитель устало вздохнул, окончательно сдаваясь и решая оставить эту затею. Лучше не нагружать свои нервы и мозги, а просто заколотить интересные мысли где-то в темном закоулке разума. Возможно, он сможет расспросить об этом у самого Инка. Правда тот вряд ли расскажет. Хотя может выиграть желание? Как вариант, а... «А хотел бы я его поцеловать?», — подобно молнии поразила скелета мысль. Резко сев, разрушитель уставился куда-то вниз, вспоминая, что ему, между прочим, понравились те поцелуи. Понравились... А если бы... Инк поцеловал в губы, то... Воображение услужливо наколдовало розово-желтые зрачки, до потери рассудка очарованные задуманным. Показало как те становятся больше, подобно падающим метеоритам. Как в один момент они стали так близко, что можно разглядеть собственное отражение. Как губы с каждой секундой все больше коченеют. Как плечи прошибает холод, подло шепчущий заговор, от которого так дурно, что в костях зарождается мелкая-мелкая дрожь. Миллиметры, еще, и еще меньше... Мгновение — и жар накрывает с головой, все тело становится знойной пустыней, и лишь на губах бушует холодный космос. Лицо вспыхнуло синевой вперемешку с белыми забушевавшими лагами. О, звезды... Душа рвалась. Остервенело, отчаянно, как испуганный зверь из клетки. Мчалась прочь от проклятых фантазий, огненных зубов жара, пожирающего стыда и новой волны непонятных чувств. Он и вправду такое представил... А самое страшное, ужасное и невообразимое — осознание, что он не против такого в реальности. С настоящим Инком. Не против ощутить космос на собственных губах. Ладони невольно закрыли кошмарно смущенное лицо, а заодно и глазницы, заплывающие надписями об ошибке. Инк... А что Эррор вообще о нем думает? Определенно то, что еще большего придурка, чем Инк, еще поискать нужно. В хорошем смысле. Хотя хранитель АВ иногда даже не способен о себе позаботиться. Правда почему иногда? Подобное же происходит чаще, чем иногда, ведь этот идиот с чего-то не думает о себе, и тогда за него приходиться думать Эррору. А еще Инк только и может, что варить чаи, заставлять хмуриться, вытворять всякую ересь, глупо улыбаться, нежно касаться, переполнять душу теплом... И... И быть полным придурком. В конце концов лишь полный идиот поставит кого-то выше себя, станет восхищаться мало чем примечательными костями, будет касаться при любой удобной и неудобной возможности, бескорыстно помогать всегда и во всем, волноваться о пустяках, и считать Эррора кем-то прекрасным и самым дорогим монстром во всей Мультивселенной. Инк определенно и точно придурок. Идиот. Но... Черт возьми, такой неописуемо хороший. Именно хороший. Никак иначе. Он уже давно признал это себе, признал он это и Инку, и признает это сейчас. Инк, чтоб его пустота побрала, хороший. Хоть тот и устраивает ему неукротимые пожары в душе, беспорядок в собственных мыслях, и безобразие в фантазиях. Хоть тот и заражает Эррора своей дуростью, передает желания о вечных касаниях и заставляет волноваться. Хоть тот и смотрит порою так, словно пытается показать всю нежность пастельных рассветов. Хоть и любит касаться до окоченения долго, будто хочет навсегда перенести разрушителя в захватывающие красоты космоса. Хоть и может заболтать до смерти. Хоть и идиотски шутит. Хоть и... В общем, хоть тот и полный идиот, но... Хороший. Даже прекрасный, как выразился бы хранитель АВ... Если бы Инк поцеловал его в губы, то это было бы... Неплохо. Хотя, звезды, кого Эррор обманывает? От одних лишь мыслей кидает в дрожь, но, черт, ему так нравится. Нравится даже больше, чем просмотр Андерновелы, вязание и уничтожение ошибок, но точно так же, как и холод космоса, живущий в белых костях. Так же, как и крепкие объятия. Так же, как и переполненные счастьем улыбки. Так же, как и взгляды, от которых зацветут даже увядшие цветы. Так же, как и горячий шепот, доносящий о его важности, нужности. Так же, как мирные посиделки за кружкой чая. Также, как и долгие прогулки за руки. Также, как и заботливое волнение с расспросами. Также, как и... Как и, кажется, сам Инк. От подобной мысли тело окатили лаги. Инк. Чертов, идиотский Инк. Чтоб его и пустота, и черти, и Создатели подрали, и чтобы те его сберегли. Как там описывали то проклятье, именуемое любовью?.. Душа в такие моменты... О, звезды. О, черти. Он... Он, кажется... Все. Он... Звезды. Инк не просто придурок — он придурок, незаметно укравший душу, и пусть звучит тошнотворно сопливо, но это, черт возьми, именно так. Душа вопила, истерила, носилась огненным вихрем, обжигала спину, щеки, рассудок, мысли метались как в агонии, а различные фантазии лишь подогревали, накаляя кости до убийственной температуры, и, точно от безбашенных взрывов, творился сумасшедший хаос, взбаламутивший грудную клетку, разум и лаги с надписями об ошибках, что уже окутывали глазницы и тело, готовясь в любую секунду отправить скелета в перезагрузку, ведь... Он, похоже, влюбился в Инка...