Их счастье

Кенма мёрзнет. Обычная ситуация. Его тело не создано для того, чтобы разгуливать по улицам в минусовую температуру. Наверное поэтому он так сильно любит зиму. Лучше укутаться в тёплый красный плед, налить в подаренную Тецуро кружку с котом горячий, прям обжигающий руки, кофе и сесть за очередную игру в приставку. Но мечты не сбываются просто так, поэтому Козуме сейчас стоит и ждёт одного "друга", который как всегда опаздывает. Хотя понять его можно. Ездить из одного города в другой - не самая приятная вещь, учитывая транспорт, время. Удивительно, что сейчас Кенма даже не жалуется в мыслях на то, что его заставили выйти на улицу в столь прекрасную погоду, созданную для отсиживания зада дома. Поэтому парень сейчас просто смотрит на медленно падающие снежинки, которые так очаровательно кружатся в холодном свете уличных фонарей. Совершенно по-детски, забывая, в какой вселенной сейчас находится, Козуме высовывает язык, на которую сразу ложится снежинка. Через мгновение её уже нет. Отчетливый румянец, который очень хорошо чувствуется, парень пытается скрыть в шарфе, который подарен мамой на начало зимы. Будь здесь Шое, он бы непременно рассмеялся и сказал: "Ты прям, как котенок". Обжигающее чувство от воспоминаний, связанных с Хинатой разливается по всему телу, даря тепло и без одеяла с кофе. Мысленно дав себе подзатыльник, ведь "ждать ещё неизвестно сколько, а ты тут губишь себя, вспоминая улыбку на его лице", также мысленно добавил "самую яркую на свете улыбку на самом потрясающем, милом, красивом лице". Здесь уже Кенма для себе не мысленный подзатыльник, а своими же руками ударил по щекам. Ну, оправдываться не нужно будет, все-таки понятие "сильный мороз" все ещё существует. Кенма выдыхает и снова возвращается к образу Шоё. Пар рассеивается где-то в воздухе. Второй выдох. Сердце начинает быстро биться. Третий. Лёгкая и беззаботная улыбка в голове освещает темноту мыслей. Четвёртый. Глаза прикрываются. Пятый. Смех, до боли знакомый, уже не в голове, а где-то на улице. Шестой. Кенма открывает глаза, и его сбивают с ног. — Ке-е-е-е-енма, боже я так рад, что мы наконец встретились! — Хината лежит верхом на Козуме, улыбается куда-то в шарфик другу и обнимает его. Чемодан валяется где-то рядом, но сейчас о нем никто не заботится. Картина, конечно, странная*: два парня лежат прям посреди улицы и обнимаются, словно давно не виделись. Ну, во-первых, не словно, а так и есть. Учёба, тренировки... Все это мешало им нормально встретиться. А во-вторых, картина не такая уж и странная, учитывая обстоятельства. В одно время некоторые подумают, что Хината и Козуме - ненормальные, а другие просто заплачут от красоты этой ситуации. Глаза обоих парней горят (пусть у Кенмы и более блекло, но это не обозначает процент счастья), а губы сами расплываются в улыбке. — Я тоже очень сильно скучал... — Козуме улыбается так сильно, как может. Скорее всего, никто даже не видел улыбки, именно такой, от него. Хината ещё сильнее обнимает Кенму, но тот не жалуется: ему это нравится. Даже слишком. Дышать Шоё. Чувствовать его дыхание на своих щеках, шее. Чувствовать руки вокруг шеи и груди, скрепленные замком. Всё это его успокаивает. "Так и нужно", такие мысли часто его посещают, он их устал отрицать и свыкся с тем фактом, что влюблён. Влюблен в это ходячее, живое, его солнце, свет которого Кенма не желает ни с кем разделять. Да, он собственник. — Пойдём сразу к тебе или прогуляемся? — Хината все ещё дышит в шарфик (уже в шею) Козуме. — Ради тебя я готов и прогуляться, — Кенма начинает вставать, чего совершенно не хочет, но заболеть и профукать совместные каникулы с Шоё он точно не хочет. — Тогда немного походим и сразу к тебе. Ты, наверное, долго меня ждал. Но я старался, как можно быстрее! Честно.. — Я могу ждать тебя целую вечность, если потребуется, — Кенма улыбается уже прямо в глаза Шое**. — Ты слишком меня смущаешь. Перестань, — конечно же он этого не хочет. Один только вид говорит об этом. Да и сам Козуме не прекратит. Видеть розовые щеки Хинаты, не только от мороза, очень приятно, учитывая, что именно Кенма - причина этого румянца. — Как пожелаешь, — Козуме взял в руки чемодан своего гостя, взял руку Шоё в свою, переплёл их, начиная греть. — Знаешь, я передумал, пошли сразу к тебе, — Хината заметно покраснел, отвёл взгляд, но руку сжал ещё сильнее. — Быстро ты поменял решение, но пошли. Я сам не против. Дорога до дома Козуме заняла минут двадцать. Парни просто не захотели ехать на автобусе, ведь Шоё может полюбоваться ночной красотой Токио, а Кенма может полюбоваться заинтересованным взглядом Хинаты. Придя домой, не обнаружив никого дома, Кенма сделал любимый горячий шоколад Шоё. Ведь кофе, тот который пьёт сам хозяин дома, слишком горький для такого ванильного мальчишки. Хорошо, что Козуме сейчас этого вслух не сказал. Неожиданно, со спины подошёл сам Шоё и обнял Кенму. Пробежавшие по коже мурашки, видимо, уже не остановить. Сердце готово вырваться из груди. Румянец, появившийся на щеках, был ещё краснее, чем от мороза. Быстро обдумав ситуацию, Кенма развернулся, чем удивил Хинату. Приблизился лицом к лицу так, чтобы глаза были примерно на уровне глаз, такая же схема и с губами. Скрепив руки на шее, Козуме поцеловал одну щеку Шоё, затем вторую, лоб, нос и наконец дошёл до губ. Медленно, боясь отпугнуть, он прикоснулся губами к губам и закрыл глаза. Хината моментально среагировал, также закрыв глаза. Их отношения - не страсть, а нежность, которая поглощает в себе. Нежность, которая опускается облаком, даря всю простоту. Именно поэтому они не быстро целуют друг друга. Просто прикосновения губ к губам. Мимолетные, нежные, опять же, простые. Им не нужна эта сложная завязка с медленным развитием, а потом со жгучей страстью в глазах. Им нравятся их отношения. Дарящие свободу, но при этом они скованы одной цепью. Мимолетные поцелуи, но слишком нежные, а для кого-то и приторные. Закончив, Хината звонко рассмеялся и уткнулся лбом в губы Козуме. Это их счастье, такое своеобразное, но счастье. Сложное, но такое нужное. Словно воздух. — Я люблю тебя, Шоё. — Я люблю тебя, Кенма. За окном заискрились огни фейерверка. Словно под момент. Всего на секунду отвлекшись, парни снова посмотрели друг на друга. Они счастливы. И это единственное, что им важно.