Вниз по кроличьей норе

.... -Рассказывай, что на самом деле произошло, или можешь выметаться отсюда, - Джейсон смотрит на вошедшего без стука Дика ошарашенно и колко, и тот понимает, что собирался начать не так, но уже поздно. -Не хочу. Ты же легавый, Грейсон, знаешь процедуру. Зря, что ли, в академию ходил, или где там вас таких учат? Хочешь допрос – сначала задержи, а потом еще дождись моего адвоката. Или тебя уже переучили, и будешь сразу кости ломать? Смотря на задранный вверх, все еще лиловый, подбородок Джейсона, Дик думает, как всегда, развернуться и выйти. Но только прикрывает глаза и устало выдыхает. -Слушай, ты думаешь, что раз смог забить на всех нас, и шляться где-то пять лет, то все знаешь. Думаешь, что можешь говорить мне эти злые и глупые вещи. А я просто пытаюсь помочь. Джейсон хмурит брови и отворачивается к тусклому окну. Дик чувствует первую легкую волну тошноты, -Если у тебя есть место, где тебе сейчас больше хотелось бы быть – вперед. Я даже могу тебя доставить. Не знаю как, но что-нибудь придумаем. Пожалуйста. Ну? Выдержав долгий испытывающий взгляд, Джейсон, в конце концов, качает головой и неловко подтягивает ноги к животу. -Тогда прекращай эти глупости, Джейсон. Ты знаешь, все это было ни разу не просто. Найти тебя, привести в чувства. Оставить тут. Я заслуживаю знать, что случилось. Я могу ничего не говорить, могу молчать, если хочешь, но хотя бы просто рассказать ты мне должен, - Дик больше чувствует, чем слышит, как нечетко звучат некоторые его слова после выпивки, и отводит взгляд. Он понимает, что, на самом деле, и не ожидает ответа, который звучит почти сразу. -И что ты хочешь знать? -Все. С самого начала, - он подается вперед, чтобы подойти ближе, но, поймав взгляд Джейсона, останавливается и опирается о стену. Перед тем как начать, Джейсон выпускает невеселый смешок. -У меня было много времени, знаешь? Подумать про людей, которые просто хотят помочь. Они заставляют тебя зависеть от них, а потом бросают. Или ставят условия, - Дик чувствует, как горит лицо под поднятым на него взглядом, но не успевает ничего сказать, - Так что, в общем, я решил, что хватит этого дерьма. Хотел показать этому городу, как глупо надеяться. На него. Что он – ни черта не спаситель, а просто заигравшийся псих. Которому, на самом деле, плевать на остальных. Который тоже будет бояться. -Джейсон, я… - он не дает Дику продолжить, и говорит дальше, даже не взглянув на него. -Так что я подготовился. Нашел Крейна. Вернулся в Готем. Захватил его. Достаточно просто, кстати. А потом все пошло черти как. И – та-дам! – я тут. Дальше ты знаешь, - Джейсон деланно безразлично пожимает плечами, и каждая мышца на его лице напряжена – брови вздернуты, а губы вытянулись в подобие улыбки. -И ты устроил это, убил столько народу, просто чтобы показать Брюсу, что не веришь в то, что он делает? -Я убивал только подонков, не достойных жить. И то не в Готеме. Здесь токсин был не смертельный. -Может быть, но ты знаешь, что люди делали после него? Друг с другом и с собой? Сколько мозгов вылетает на стены кухонь каждый день, до сих пор? – руки Дика слегка подрагивают. -Я не… - Джейсон заметно меняется в лице, но резко ведет головой, пытаясь стряхнуть растерянность, - Слушай, в каждой битве есть случайные жертвы. Уж я-то знаю. Дик подносит холодную ладонь к лицу и зажмуривается. Ему нужно чуть больше времени. В горле так отвратительно сухо, и хочется выпить еще. Он не может поверить, что Джейсон действительно думает так, как сейчас говорит, верит, что был прав. Холодное тянущие чувство внутри расползается и заливает раскаленный комок злости под горлом, когда он понимает, что опять сказал все не так. Что начал обвинять, вместо того, чтоб дослушать. «Совсем как Брюс,» - добавляет мерзко трезвый голос в голове. -Хорошо, Джейсон. Ладно. Ты сделал то, что сделал. Не знаю как…Сейчас не важно. Но, скажи, что случилось с тобой? Как…Прости, но как так, что ты жив? -Да как тебе сказать…Пока ни у кого не получилось меня убить. Хотя Б подобрался близко, как видишь. -Но было видео. Джокер прислал Брюсу видео. -О, не сомневаюсь, - Джейсон перебирает в сжатом кулаке ткань одеяла, - Всего одно? Интересно, какое же? Дик жмурится, но картинка все равно горит на обратной стороне век. Он никогда не видел самой записи, но пуля, летящая прямо в поникшую голову, намертво врезалась ему в память, когда об этом рассказывал все еще дрожащий Тим. Брюс оставил его одного в пещере и заставил посмотреть, перед тем как впервые надеть костюм Робина, и Дик помнит, как подумал, что это уже совсем не тот человек, что его вырастил. -То…- он снова тяжело выдыхает, - То, где Джокер заставляет тебя рассказать, кто Бэтмен на самом деле. И стреляет в тебя. В голову. Б-Брюс сказал, что после такого невозможно было выжить, - с каждым словом тошнота поднимается все выше, а желудок сводит глухой судорогой. Джейсон смотрит на него, сведя брови, и в его взгляде есть что-то, что Дику никогда по-настоящему не понять. -Дерьмо собачье. Никогда такого не было. Что бы он ни делал, я никогда… - он запускает забинтованные пальцы в волосы и закрывает глаза, делает пару глубоких вздохов, а потом вскидывается всем телом, - И он поверил? Поверил, что я могу предать его так?! Дик не выдерживает сорвавшихся ноток в хриплом голосе, и, оттолкнувшись от стены, плюхается на кровать рядом, протянув вперед раскрытые ладони. Джейсон сморит вперед стеклянными глазами и сначала, кажется, даже не замечает. Его верхняя губа еле заметно дрожит. -Как он мог поверить? – Джейсон впервые поднимает на него глаза так, что Дику не хочется собраться в комок и исчезнуть. Дыхание сбивается, и он говорит тихо-тихо. -Тебя не было уже два месяца, Джейсон -Два месяца? – смешок вырывается очень горький, - Так вот, сколько он мне дал?! -Никто бы не выдержал дольше, Джейсон, и мы не знали, что ты пережил, и… -Больше года. Я был в этом чертовом подвале больше года! Да никто, блять, не знает, что я пережил! Я… - Джейсон опускает глаза, и Дик невольно скользит по нему взглядом, вспоминая все следы от пуль, порезов, кислоты и еще черт знает чего, под серой растянутой футболкой, - Но я никогда бы этого не сделал. Никогда. -Джейсон, мне так жаль, что… -А ему хватило полгода, чтобы найти замену, - Джейсон теперь говорит тише и поджимает губы. Дик пытается дотронуться до его руки, но она резко одергивается, чуть ударяя протянутую ладонь. -Прекрати, Грейсон. Со мной все нормально. -Слушай, я понимаю, что это трудно. Я не представляю, через что тебе пришлось пройти, и сейчас тебе, должно быть, ужасно обидно, и ты злишься. Я понимаю. И мы очень… - у Дика заканчивается дыхание, да и слова выходят невнятными, и он просто устало качает головой, - Джейсон, пожалуйста, скажи, почему ты не вернулся домой, когда смог сбежать? Он смотрит на Дика молча очень долго, несколько раз сглатывая. -А куда мне было возвращаться? У Брюса уже была новая игрушка, - его невольно прикушенная нижняя губа неровно белеет. -Боже, Джей, ты даже не представляешь… -Это ты не представляешь, Грейсон, - он обрывает Дика больше едким взглядом, чем словами, - Не представляешь, как это, каждый день ждать и надеяться, что вот он придет, и все закончится. Верить, что он… он найдет тебя и вытащит из этого ада. Там даже окон не было. Или темнота, или лампа в глаза. И каждый раз ты говоришь себе, что нужно выдержать, когда тебе вырывают ногти, например, потому что это уж точно последний раз. Потому что завтра все это кончится. И вдруг узнать, что он и думать про тебя забыл. Заменил, как будто...Как будто ты ничего не значил. Как будто тебя никогда и не было. И…И все еще оставаться там. С ним. Еще долго. Сбежать смог, говоришь? Оттуда невозможно сбежать. Каждую ночь, все это время, и сейчас… - он качает головой и обрывает себя. – Да и было уже неважно. Я надеялся, что он убьет меня там. Представляешь, каково это, умолять кого-нибудь убить тебя, а Грейсон? В конце концов, клоуну просто стало неинтересно, и он отпустил меня. Пока Дик слушает, ему кажется, что он больше никогда не сможет двигаться. Что время остановилось и уже не запустится. И глаза будут так печь всегда. -Я…Прости, Джейсон, я не знаю... Мне очень… -Если ты еще раз скажешь, как тебе жаль, я клянусь, Грейсон, я найду способ тебя заткнуть. -Просто…Если бы только мы могли знать. Если бы ты знал, как он старался. Как он искал, как…Он никогда не забывал, Джейсон. Каждый день, с тех пор… И он никогда уже не был таким, как раньше. Никогда не простил себе то, что с тобой случилось. Джейсон смотрит вниз и сидит неподвижно, только крылья носа ходят вверх-вниз. -Знаешь, он не собирался снова работать с кем-то. Джейсон, он даже не думал тебя заменить, - говоря это, Дик чувствует, как внутри него поднимают голову истории о том, как Брюс называл Тима Джейсоном. Первое время – часто. Это горечью оседает где-то на стенках горла, - Понимаешь, Тим сам нашел его, он знал, кто мы такие, все мы, и хотел стать частью этого, хотел быть…Робином. Он, и мы с Бабс, и с Альфредом, мы заставили Брюса согласиться. Мы видели, каким он становится. Без тебя. Это спасло Бэтмена, Джейсон. Спасло Брюса. -Что ж, рад за них, - сдавленным голосом шепчет Джейсон, и у Дика сжимается сердце. Он смотрит в покрасневшие глаза напротив и впервые по-настоящему узнает в них человека, когда-то бывшего частью его семьи. Дик думает, что если он и может сделать в своей жизни что-то по-настоящему важное, то это – наконец спасти человека перед собой. Воздух вылетает из легких, как от тяжелого удара. Сердцу становится очень тесно внутри, и грудная клетка вот-вот разойдется. Ужасно жарко и кружится голова. -Это неправда, это все неправда. Барбара повторяет путающиеся слова, пока ей не удается поднести дрожащие руки к лицу, и закрыть нос и рот. Она пытается считать выдохи, но ничего не получается. -Я в безопасности, - пробует уже мысленно повторять она, и медленно раскачивается в кресле. Пока это – единственное, что работает. Проходит пара бесконечных минут, и страх все еще не отступает, но тошнота – немного. Комната кружится уже медленнее. -Стол, компьютер, справа стоит тарелка, стена желтая, открыто окно, слышно улицу, там люди, они куда-то идут, разговаривают, там все в порядке, со мной все в порядке, - мысли мгновенно соскальзывают с этой фразы, и Барбара пытается вернуться к описанию спальни, - У зеркала стоят цветы, здесь солнечно, на тумбе бутылка с водой, на стене фотография. Она фокусирует напряженный взгляд на фото в рамке, и, через какое-то время, рискует закрыть глаза. Барбара рисует за подрагивающими веками картинку заново. Она сидит в кресле, к правому подлокотнику закреплена связка блестящих на солнце шаров. Их видно только до половины. Улыбчивый Тим, наклонившись, стоит слева от нее, и заводит прядь волос ей за ухо. Сама она смеется, закрыв глаза. Они в саду у поместья. Где-то рядом тогда стоял стол с кружевной белоснежной скатертью, Дик еще пролил на нее клюквенный сок. В тот день Тим разбегался и катал ее со склона до самого вечера, а потом они поехали домой, и еще полночи провалялись в ванной, разговаривая. Открывая глаза, Барбара медленно отводит руки от лица, и, наконец, фокусируется на дыхании. Ей удается поймать счет на три. Она хочет вернуться обратно к клавиатуре, но буквы еще пляшут перед глазами. Через минут пять, она перестает чувствовать сердцебиение всем телом, но липкий сковывающий холод внутри не спешит уходить. Барбара пытается хотя бы разомкнуть челюсти. -Конечно, тебе нужно было вернуться сейчас, да? – говорит Барбара про себя, и с силой выдыхает, - Он все равно никуда от меня денется. Не в этот раз, - и это звучит у нее в голове чем-то вроде мантры. Ей нужно еще немного времени, но не дольше, чем подгружается фаервол сервера с записями аркхемских камер. Он надежный, и конечно, пришлось бы серьезно повозиться, если бы его ставила не она сама. Барбаре нужно знать не только номер палаты, но и расположение окон, чтобы подослать дрон. Хотя, признаться, видеть Пугало без его дурацкой маски, запертым в белое, приятно само по себе. -Угадай, чья очередь бояться, урод, - она вводит в строку координаты и улыбается, зная, что две крохотные умные железки уже вылетели из смотровой башни.