Aбсoлютныe и oбщaгa

Комната Сайонджи и Коизуми Коизуми, Сайонджи

      Сайонджи: Хей, Махиру, сходим...       Коидзуми:Подожди, Сайонджи.       Сайонджи: В чём дело?       Коидзуми: Мне не нравится как ты общаешься с остальными.       Сайонджи: А что с этим не так? Разве с мусором нужно не так общаться?       Коидзуми: Сайонджи, они - не мусор! Ни один из них не может так называться!       Сайонджи (чуть не плача): Махиру...       Коидзуми (приобнимает её): Прости, может я слишком надавила на тебя, но я действительно считаю, что тебе стоит быть повежливее с ними. Они - не мусор. Они - такие же люди как и мы.       Сайонджи (продолжает всхлипывать): Даже тот псих Комаэда и шлюха Цумики? Они же сам называют себя мусором, почему мне нельзя?       Коидзуми: Не называй их так. Они наверное многое пережили и это убеждение вбивалось в их головы долгие годы. Разве мы можем продолжать это?       Сайонджи: А почему не можем?       Коидзуми: Это слишком жестоко. Мы должны помочь им, а не ухудшать их положение.       Сайонджи: Но они...       Коидзуми: Никаких «Но они». Если ты думаешь, что я ошибаюсь, утверждая, что они многое пережили, можем у них спросить. Хоть сейчас.

Коидзуми берет Сайонджи за руку и они вместе идут искать Цумики и Комаэду. В столовой они находят обоих в компании своих вторых половинок. Из-за личного интереса, всё-таки Коидзуми ещё на острове задавалась вопросом, что происходит в этой беловолосой голове, они подошли к Хинате и Комаэде

      Хината: Вы что-то хотели?       Сайонджи: Да, М...       Коидзуми (быстро закрыла рот Сайонджи, смекнув, что она хочет сказать): Извините за беспокойство. Комаэда, не мог бы ты рассказать о себе?       Комаэда: Вас интересует мусор вроде меня? Я польщён.       Сайонджи: Чудик, так ты расскажешь, нет?       Коидзуми: Сайонджи!       Комаэда: Нет, Коидзуми, всё хорошо, она даже права, для вас я действительно чудик.       Хината: Боже, Комаэда, мы уже говорили об этом. Не оскорбляй себя и не позволяй делать это другим, независимо от того кем является этот человек.       Комаэда: Но, Хината-кун...       Хината: Комаэда.       Комаэда: Я тебя разочаровал? Конечно, по-другому и быть не может...

Хината вздохнув, придвигает к себе Комаэду. Нагито оказывается повернутым к Хаджиме спиной. Хината обнимает его со спины, и начинает пальцами гладить изрезанные запястья, скрытые за тканью куртки.

      Хината: Я, кажется, уже говорил, что ты не можешь меня разочаровать, но вполне можешь заставить волноваться о себе.       Сайонджи: Фу.

Комаэда молча наблюдает за пальцами Хинаты, а Хаджиме бросает угрожающий взгляд на Сайонджи, которая, на своё счастье, отвернулась от них.

      Хината (перевёл взгляд на Коидзуми): Садитесь, если хотите что-то узнать.

Сайонджи и Коизуми послушно садятся.

      Хината: Вам интересно прошлое Комаэды?       Коидзуми: Да.       Комаэда (уткнувшись взглядом в никуда, начал разговаривать с самим собой): Моё прошлое интересно Абсолютным. Удивительно. До них мной интересовался только Хината-кун.       Хината: Нагито.       Комаэда: М? Нечасто ты меня по имени зовёшь.       Хината: Они ждут. Просто скажи будешь говорить об этом или не хочешь. Думаю, они поймут, если ты окажешься.       Комаэда: Нет-нет, Хината-кун, я расскажу, если им интересно.       Сайонджи: Ну так давай!       Комаэда: Ну, моя удача лишь раз принесла мне счастье в жизни, (провел рукой по щеке Хинаты) но я всё ещё боюсь, что она и его у меня заберёт.       Коидзуми: Но ты ведь Абсолютный Везунчик? Почему ты говоришь, что твоя удача не приносила тебе счастья?       Комаэда: Из-за неё я лишился родителей. Моя удача работает по определённому принципу, который я не могу контролировать и в целом как-либо влиять на него. Прежде чем мне повезёт со мной должно случиться какое-то несчастье. Чем больше постигшая меня неудача, тем больше следующее за ней везение.       Сайонджи: В смысле? Можешь нормально рассказывать? Я не понимаю тебя.       Комаэда: Хах, это не удивительно я всего лишь му... (начинает чувствовать недовольный взгляд Хинаты затылком и понимает, что лучше не договаривать)... неважно.

Довольный собой Хината начинает гладить Комаэду по голове

      Коидзуми: Сайонджи, его удача и невезение чередуются       Комаэда: Да, и таким образом мой талант убивает близких мне людей.       Сайонджи: Но это не говорит о том, что он не псих!       Хината (вздыхает): Что до этого, то он страдает от двух смертельных болезней, влияющих на его поведение.       Коидзуми: Смертельные болезни?       Комаэда: Лимфома и лобно-височная деменция. Они вызывают странности в моем поведении.       Сайонджи: Странности? Да ты ведёшь себя, как... (Сайонджи почувствовала недовольный взгляд Коидзуми) как... неадекватный человек, мягко говоря. Очень мягко.       Комаэда: Да, я знаю, но, к сожалению, я ничего не могу с этим поделать.       Коидзуми: Кстати, об этом. Последнее время никаких странностей в твоём поведении не было.       Хината: Ты уверена?       Коидзуми: Уже нет.       Комаэда: Я на этот счёт ничего не могу сказать, потому что я даже не помню, что происходит в моменты этих «странностей».       Хината: Это заметно. Только вот, когда подобное происходит Камукура начинает молиться всем известным ему богам, причём одновременно.       Камукура: А я знаю абсолютно всех богов.       Комаэда: Что? Правда, что ли?       Хината: Ну, знаешь, становится немного страшно.       Камукура: Ничего себе немного! Да ты же, пока я молитвы читаю, круг из соли вокруг себя чертишь!       Хината: Заткнись.       Сайонджи: Это ты кому?       Комаэда: Скорее всего, Камукуре.

Камукура и Хината начинают ссориться, но остальные слышат только Хинату и понять суть спора полностью не удаётся. Коизуми и Сайонджи понимают, что здесь им больше делать точно нечего

      Коидзуми: Мы, пожалуй, пойдём. (смотрит на Сайонджи) Пойдём к Цумики, они с Нанами ещё не ушли.       Сайонджи: Не, мне этого хватило.

Сайонджи и Коидзуми уходят, перешептываясь, а Комаэда силком уводит спорящих Конец 14 явления