emoji

      — Исыль, — обратился к девушке неожиданно Чонгук, когда они вновь устроились на его просторной кровати, обложившись со всех сторон вкусностями и приготовившись к кино-вечеру. — В фильме, который ты выбрала, есть постельные сцены? — серьёзно спросил парень её прямо в лоб, что Хо даже на несколько секунд перестала жевать чипсину, которую закинула в рот моментом ранее.       Она посмотрела на постер к фильму, который выбрала. Было интересно, почему Чона эта тема так волнует и почему парень избегает её. Фильм этот Исыль, конечно, не смотрела, но Хани говорила, что химия в нём между персами творится дикая, особенно на плоских поверхностях. Но Чону знать об этом не обязательно, хватит ему ломаться и стесняться, нет ничего страшного в снятом на камеру сексе.       — Нет, — отвечает без зазрения совести девушка и жмёт пробел на ноутбуке для запуска.       Молодые люди подложили под спины мягкие подушки, чтобы было комфортней полу-сидеть, чокнулись банками с пивом и принялись смотреть захватывающую кинокартину. Чон увлекался режиссурой, поэтому был не прочь посвятить свободное время просмотру и анализу очередного шедевра кино. Он часто делал замечания и комментарии по поводу съёмки некоторых сцен, а также смены кадров. Исыль на подобное внимание обращала крайне редко, ей всегда были интересны только развитие сюжета и персонажи, но Чонгука слушать оказалось занятно и интересно, он рассказывал Хо о фишках, которые, скорее всего, использовали в той или иной сцене, объяснял, почему, по его мнению, режиссёр выбрал именно этот угол, эту последовательность кадров, это освещение и так далее. Сказать по правде, Исыль не до конца понимала, был ли ей действительно интересен мир за кадром, или же она просто наслаждалась низким тихим голосом Чонгука.       Снэки медленно съедались, пиво выпивалось, а подростки хмелели и расслаблялись. Где-то к середине фильма они были достаточно близки друг к другу и лежали практически в обнимку, но никто не был против. Исыль внаглую разместила голову на груди парня, а рука Чона покоилась на её плече, но как же неловко он пытался положить её туда. Хо всё ещё была в его худи, от которого пахло до невозможного приятно, это был запах одеколона, геля для душа и кондиционера для белья, это был запах мужчины, из-за чего она неконтролируемо зарывалась носиком в воротник и с удовольствием втягивала дурманящий аромат. Было тепло и уютно, ребята даже переплели ноги и теснее прижались друг другу. Исыль казалось, что они с Чонгуком знакомы вечность, а то и больше, иначе как можно было объяснить тот покой, что царил в её душе впервые за долгое время.       День близился к вечеру, за окном смеркалось. Оранжево-огненные полоски света заполнили комнату Чонгука. Они беззаботно игрались с прядями волос, собираясь и расползаясь в причудливые узоры. Исыль было уже всё равно на сюжет, на то, кем в итоге окажется преступник и как он провернул свой трюк. Всё, на чём она могла сосредоточиться сейчас, — это Чон. Под рукой, лежащей на груди парня, Хо ощущала непробиваемую сталь, порой девушка невзначай водила ею по сильной плоти, лишь бы ярче пальчиками прочувствовать горячий камень мышц. Исыль смотрела на маленькую родинку под нижней губой Чонгука и с трудом подавляла в себе желание тыкнуть в неё пальчиком. Поцеловать.       Поцеловать? Хотела бы она в действительности поцеловать Чонгука? Коснуться своими губами его мягких, наверняка медовых на вкус уст, одновременно оглаживая его точёное лицо, его впалые щёки, дрожа от его собственных прикосновений к девичьему юному нетронутому телу, горячо дышать ему в рот и чувствовать промежностью ответную реакцию чужого организма.       Исыль шумно выдохнула, прикусила губу, коря себя за подобные мысли, и поспешно перевела взгляд на экран, где обстановка начинала накаляться, а герои — самозабвенно целоваться, и девушка заметила, как напрягся в этот момент Чонгук.       — Давай промотаем, — попросил Чон, напряжённым взглядом буравя монитор.       — Да ладно тебе, вряд ли это зайдёт дальше, — отмахнулась Хо. — Даже если зайдёт, мы же не маленькие, что мы там не видели? — фыркнула она.       Люди в фильме начали порывисто срывать друг с друга одежду, поцелуями спускаясь всё ниже. Чонгук задышал тяжелее.       — Исыль, ты сказала, что здесь не будет секса, — Чон подорвался и потянулся к ноутбуку, но Хо успела отодвинуть его подальше. — Выключи.       — Нет. Что с тобой не так? Ты настолько смущаешься подобных вещей? — непонимающе запричитала она. Послышались стоны.       — Выключи, — Чонгук на секунду задержал взгляд на экране и в мгновение стал белее мела. — Исыль, пожалуйста... — Чон дышал часто и рвано, одной рукой парень судорожно схватился за грудь, сжимая на ней худи, ему будто не хватало кислорода, сдавливало грудную клетку. Он жмурился, в немом жесте открыв рот.       — Хэй, ты чего? — попыталась отшутиться Исыль, но улыбка быстро сползла с её лица, когда Хо осознала, в каком состоянии находится парень. — Чонгук? — она сразу же оказалась рядом, неуверенно положив руку ему на плечо. Чон не мог вымолвить и слова, он буквально задыхался у неё на глазах. — Нет, нет, нет... Гуки, спокойно! Так, давай, ложись, — Исыль захлопнула ноутбук, одним махом руки расчистила половину кровати и кое-как уложила на неё чуть ли не бьющегося в конвульсиях Чона, чьи глаза хаотично бегали по комнате. — Гуки, я рядом, — она судорожно схватила парня за руку, а тот что есть мочи обхватил её ладошку своими холодными пальцами. — Давай дышать вместе? Вдох. Выдох, — продемонстрировала Хо Чонгуку, до которого наконец начал доходить смысл её слов, и парень послушно стал выполнять упражнения для дыхания вместе с ней. Его рука всё так же сжимала руку Исыль, Чон будто боялся, что если отпустит, то девушка развеется, как иллюзия или мираж. — Вот так, да, молодец, — Хо провела свободной рукой по лбу Чона, вытирая выступивший пот и зачёсывая назад взмокшую чёлку. — Вдох, выдох, — продолжала она дышать с ним в замедленном режиме, стараясь контролировать его дыхание. — Гуки, ты меня слышишь? — спросила Исыль, а у самой сердце гулким эхом отдавалось в ушах от страха. Получив слабый кивок и взгляд в свою сторону, она продолжила. — Сможешь снять худи? — парень медленно отпустил чужую ладошку и потянулся к краям толстовки, Исыль помогла стянуть ему предмет одежды, который только делал хуже на данный момент. Затем она подскочила с края кровати, на котором сидела, и, практически сметая всё на своём пути, понеслась сначала открывать окно, чтобы впустить поток свежего воздуха в помещение, а затем за водой и мокрым полотенцем. Пересчитав, наверное, все косяки и углы в доме Чона, Исыль благополучно вернулась обратно, обнаруживая Чонгука всё так же лежащим на кровати. — Живой? — она подбежала к нему и, просунув руку парню под голову, слегка приподняла её, чтобы тот смог выпить воды.       — Живой, — хрипло ответил ей Чонгук, как только отлип от стакана, и тут же обратно упал на подушку. Исыль села рядом и, наклонившись, стала осторожно протирать смоченной тканью лицо парня. Прошлась по лбу, вискам, протёрла шею и ощутила, как легче задышал Чон, отчего отлегло у самой.       — Ты напугал меня, — прошептала Хо, продолжая невесомыми касаниями проходиться по открытым участкам тела парня. Чонгук закрыл глаза и наощупь нашёл её руку, переплёл их пальцы и сглотнул гулко. — Гуки, — Исыль порывисто опустилась максимально низко к Чону и уткнулась ему в сгиб шеи, — прости, — она отложила полотенце и аккуратно приобняла парня. Тот схватил её в охапку неожиданно и полностью на себя опрокинул, заставив всем телом оказаться на кровати. Он обхватил девичий стан, перевернул на бок и уткнулся Исыль в ключицы, не позволяя посмотреть на своё лицо.       — Мне было семь, когда я увидел, как мать изменяет отцу с нашим соседом прямо у нас дома, — дрожащим голосом начал Чонгук. — Никто не знает. Я не сказал им, потому что сначала не понимал, что увидел, а потом не хотел рушить семью. Мы все живём вместе, родители не в разводе, и всё, вроде бы, хорошо, но у меня перед глазами до сих пор картина, как мать скачет на члене какого-то левого мужика, — его широкие плечи затряслись, Исыль забеспокоилась, что у Чона начинается вторая паническая атака, но парень стал лишь тихо плакать, уткнувшись носом ей в грудную клетку. Тогда Хо обхватила Чонгука руками, как могла, заставляя того почувствовать себя под защитой, будто в коконе тепла и заботы, из-за чего Чонгук разревелся ещё сильнее. Девушка гладила успокаивающе Чона по голове, пропуская сквозь пальцы мягкие волосы, и думала о том, какую ужасную ошибку совершила сегодня.       — Ох, Гуки, прости меня, я не знала, — шептала Исыль, будучи зажатой в стальных объятиях парня. Слёзы градом сыпались с его глаз, но тут же тёплыми пятнами оседали на ткани чёрного худи.