Я тебя обожаю

Костья Купер просыпается, резко размыкая веки. Так-то её всегда будят солнечные зайчики, отражающиеся от украшений Бэллы — она упорно отказывается снимать свои браслеты и кольца. — После стольких лет? — обычно спрашивает Купер, хотя после проекта прошло всего лишь полгода. — Всегда, — улыбаясь, отвечает Кузнецова. И мало того, что она не снимает свои браслеты, так ещё и добавила к ним новые. Костья смеётся, что браслет на правой руке блондинки похож на цепь «Арго», но Бэлла лишь фыркает и говорит татуированной, что она может думать все, что хочет. Но сегодня она просыпается просто по привычке. Постель рядом смята, но пуста. Купер с растерянностью трогает чуть сбитые простыни — холодные. Значит, Бэлла уже встала и достаточно давно. Выбор мест, где она может находиться, невелик. Подтверждает догадку шорох, доносящийся с кухни. Костья недоуменно шарит по спинке кровати, ища футболку, но не находит. Ладно, толстовка тоже подойдёт. И шлепая босыми пятками, зеленоглазая спускается вниз. Согласитесь, достаточно приятная картина, когда на твоей кухне (ладно, не совсем на твоей, ибо съёмная, но все же) стоит твоя чудесная девушка, в твоей футболке и готовит тебе что-нибудь. Купер мысленно надеется, чтобы это «что-нибудь» было приготовлено без использования плиты, и её молитвы были услышаны: Бэлла что-то азартно перемешивает в салатнике. Она в одной футболке Купер, и её незамысловатое бельишко выглядывает из-под чуть великоватой вещи с каждым неосторожным движением. Светлые волосы собраны в нетугой пучок и отливают на солнце всеми оттенками золотого, острые локти подчёркивают худобу её рук. Но Костья задерживает взгляд на ногах — длинных, стройных ножках Кузнецовой — розовые пяточки касаются холодной черно-белой плитки, щиколотки изящные, словно выточены из сандала, чуть выше тонко прорисованы мышцы голеней, перекатывающиеся под бледной кожей, светлые, короткие волоски на ногах светятся на солнце, будто какой-то ангельский ореол, и редкие пятна от псориаза вовсе не портят общей картины. Кузнецова не заметила Костью, с хитрой мордой наблюдающей за ней, свесившись с перил лестницы. Каспер заметила плейер, пристегнутый к вороту её, Костьи, футболки, которая сейчас красовалась на Кузнецовой. Продолжая что-то помешивать, Бэлла поворачивается к вскипевшему чайнику и разливает кипяток в две чашки, заваривая пакетированный кофе, и Купер морщится: походу, ей готовят завтрак в постель, и придётся выпить эту сладкую жижу. Дай на то сил. Помогая себе щипцами, которыми до этого она размешивала содержимое салатника, Бэлла выкладывает в два блюдечка что-то похожее на фруктовый салат: по крайней мере, девушка замечает там киви, яблоко и клубнику с бананами. Купер на цыпочках крадётся к Бэлле и осторожно вытаскивает из ушей младшей наушники, и наблюдает, как Бэлла, резко разворачиваясь, ударяет старшую в коленку, но, благо, Каспер успела отпрыгнуть. — Бля, Кас, не подходи сзади, я же рефлекторно тебя уебу! — Бэлла хмурится, откладывая щипцы в сторону, и опирается руками о тумбу. — Ебать, вы с Настей в этом прямо похожи. Ты чего так рано вскочила, бельчонок? — Мне не спалось, и я подумала, что будет неплохо принести тебе завтрак в постель, — Кузнецова пожимает плечами, стараясь сделать независимый вид, но против воли, её губы растягиваются в улыбке, от которой на щеках появляются ямочки. — Тем более, я же обещала тебе охуенный кофе. — С какой это поры разводной кофе стал охуенным? — Вообще-то я взяла у Петрухи парочку уроков, — Бэлла вскидывает подбородок на приготовленную у плиты турку. — Получалось неплохо, вроде. А тут ты приходишь, понимаешь ли. Бля, ну ты не могла ещё поспать? — Я очень вовремя, а то не миновать Апокалипсиса, — Купер приподнимает свою футболку на девушке, скользя пальцами по ребрам, впалому животу, задевая кромку спортивного топа, грубо пересекающего тело младшей, словно выточенное из мягкого белого мрамора искусным скульптором. Бэлла проводит по губам Костьи своими пальцами. — Следить за тобой, блять, надо, мелкая, — старшая невесомо целует запястье рядом с самым широким браслетом. Бэлла закатывает глаза, и старшая только сейчас замечает какой-то порошок в волосах у младшей и на некоторых частях тела. — Кстати, почему только зайдя на кухню, можно поймать приход от всей этой пыли? — Потому что это мука и я пыталась испечь блинчики. Три раза, — Бэлла густо краснеет и морщится. — Но хозяйка из меня такая себе. Вот и решила накромсать салатик. Купер умиленно вздыхает: готовить в их парочке, похоже, придётся ей. Но она, собственно, не против. И тут ей в голову пришла одна догадка. — Бэллка, а чем ты салат заправляла? — Ну, а чем салаты заправляют? Майонезом, конечно. — Солнце, я тебя очень люблю, но пробовать яблоки и бананы в майонезе я ещё не готова, правда, — Купер нервно засмеялась, ероша рукой платиновые волосы. Бэлла уныло покосилась в сторону безнадёжно развороченной кухни. — Ну ебаный в рот, почему я ничего не умею?! Вот чем, Каспер, фрукты заправлять? —Ну, йогуртом, сливками там. Или сметаной с сахарной пудрой, — Каспер потянулась к шее девушки, которая прерывисто втянула воздух носом, аккуратно выцеловывая чувствительное местечко от уха до ключицы, вдыхая ставший уже родным запах кожи светловолосой и немного химический запах шампуня, разбавленный пресным привкусом муки на губах. Кончик языка осторожно прошёлся над левой бровью Бэллы, убирая мучной, белый след кулинарных начинаний. — Бэлл, помнишь, как тебя мукой обсыпали на викторине? — Да, — выдохнула Кузнецова, подставляя свою шею под алчные губы старшей. — Тебе так шло, не представляешь… — Я была похожа на торговца коксом, который упал в мешок со своим же товаром. — Тогда это был самый очаровательный торговец коксом. Бэлла приподнимает лицо подруги на уровень своих губ и целует, очень мягко проникая в рот Костьи, слегка покусывая тонкие губы и проводя по кромке зубов языком, что заставило старшую сдавленно простонать в губы блондинки — от неё исходила аура невиданной чистоты и непорочности, и это сводило Купер с ума. Кузнецова с трудом оторвалась от Костьи, проводя тёплой ладонью по ее бедру, а Каспер приподняла футболку на младшей, снимая ненужную вещь. Бэлла прижалась всем телом к груди Костьи, которая вдруг внезапно потянула носом. — Солнц, ты ничего случайно не готовишь? — Да нет, — расслабленно кивнула Бэлла, но тут же вскочила, — блять, сука, омлет! Быстро оттолкнувшись от столешницы, Бэлла, в одном белье, маленьким торнадо понеслась к духовке и, схватив прихватку, вытащила оттуда сковородку с чем-то чёрным и безнадёжно прилипшим к оной. В воздухе повис запах гари и сизая дымка. Блондинка, зашвырнув сковороду с «завтраком» в мойку, растроенно опустилась на стул. Каспер присела на корточки перед ней и, целуя в ямочку между ключиц, произнесла: — Не огорчайся. Но все-таки, кто тебя учил готовить омлет, блять, в духовке? — Не люблю полусырые яйца, поэтому решила приготовить итальянский омлет, который должен доходить в духовке. Но, походу, мне даже яйца пожарить не дано. — Давай начнём с чего попроще. Гренки, например? — предложила Купер, поглаживая руки девушки. Кузнецова кивнула и, вдохновенно вскакивая со стула, достала из холодильника лоток с яйцами. — Тебе помочь? — поинтересовалась открывавшая настежь окна Купер, увидев энтузиазм блондинки. — Давай, я ж нихуя не знаю, — пожала плечами Бэлла. — Тогда помой три яйца и разбей их в небольшую миску, а я пока нарежу продукты. Бэлла, не мудрствуя лукаво, вытащила из лотка три яйца и понесла их до раковины, но, конечно, не обошлось без потерь, ибо одно яйцо разбилось о край раковины и утекло в слив, бодро выскочив из хватки белокурой. — Ну блять, да что за хуйня происходит сегодня? — выругалась Бэлла, провожая его взглядом. — Я, в принципе, что-то такое предвидела, но беда невелика, потому что нам нужно всего лишь два яйца, — улыбнулась Купер, нарезая хлеб тонкими ломтиками. — Спасибо, что веришь в меня, — Бэлла беззлобно усмехнулась, вытерев блестевшие от воды яйца бумажным полотенцем, чтобы те не скользили в руках, и донесла до стола уже без потерь. Костья тем временем, дорезав хлеб, шинковала грибы тонкими слайсами. — С грибами делаем? — Ну да, — старшая кивнула, не отрываясь от нарезки, — вкуснее будет. Рот блондинки наполнился слюной, когда она вспомнила, какие вкусные гренки готовит Костья. Просто произведение искусства, а не еда! Занеся над яйцом лезвие ножа, Бэлла осторожно расколола скорлупу, но ее часть все равно упала в миску вместе с желтком и белком. — Уверена, что со скорлупой вкуснее? — деликатно осведомилась Костья, заглядывая младшей за плечо. Кузнецова обернулась, сверкнув своими голубыми глазищами так, что Купер поспешно отодвинулась, посмеиваясь: — Просто спросила. Бэлла вздохнула и выловила кусочки скорлупы пальцами. Разбив оба яйца в миску, девушка взяла венчик в руки и начала их взбивать, предварительно добавив щепотку соли и перца. Каспер, наблюдая за своей Бэллочкой, удовлетворённо улыбнулась и высыпала нашинкованные грибы в миску. Пока Кузнецова их смешивала, она мимолетно охватила талию подруги, ведя выше, к кромке бюстгальтера, ощущая, как участилость дыхание девушки. — Ну что, будем жарить? Щеки светловолосой покрылись нежным румянцем, и она, прерывисто дыша, отодвинула миску с венчиком в ней. Поймав насмешливый взгляд старшей, она обхватила руками плечи девушки, притянув её ближе к себе за поцелуем. Простое соприкосновение губ перешло в яростную схватку: ни одна не хотела уступать. Но Бэлла все-таки одержала верх над Костьей, прижав её поясницей к хромированной столешнице и стягивая толстовку. Вид обнаженного тела Костьи заставлял тяжелеть низ живота, и Бэлла, как в дурмане, провела пальчиками по нежной коже живота, доходя до выступающих тазовых косточек, которые просто сводили её с ума. Не отказав себе в удовольствии легонько покусать их, она подняла голову гораздо выше и, припадая к шее, аккуратно провела горячим языком по линиям вытатуированных роз, вдыхая умопомрачительный запах тела Купер, которым были пропитаны все её футболки и толстовки, и именно поэтому точно половину из них блондинка тихонько спиздила. Ночь в футболке её девушки обещала быть приятной, спокойной, и, зачастую, блондинке снились хорошие сны. Татуированные руки не спеша обводили пальцами выступающие позвонки на спине младшей. Кузнецова чуть прогнулась в спине, распахивая глаза, но не желая сдаваться старшей, резко подхватила её под бедра, сажая на стол, прямо рядом с доской с папиросно нарезанным сыром. И проведя языком по ложбинке меж грудей, животу, дошла до широкой резинки боксеров Костьи. И опять поднялась выше, к упругими, небольшим грудям, обводя жарким языком ореолы и чуть сжимая и оттягивая губами затвердевшие сосочки, которые моментально напряглись сильнее. Светлая кожа старшей покрылась мурашками от таких смелых ласк, а расслабленное и чувствительное с утра тело податливо отозвалось на все действия Кузнецовой лёгкой вуалью возбуждения в голове и влажностью ткани между ног. Лёгкий стон Купер прорезал тишину кухни, лаская уши младшей. И ей хотелось слышать ещё и еще. Проведя цепочку из поцелуев, чередуя их с лёгкими покусываниями, она опять добралась до белья Костьи и мягко стянула его с худых бёдер, опускась на колени между тонких ног, нежно проводя пальцами по внутренней стороне бедра, почти сразу сорвав с губ Купер ещё один стон. Бэлла любила руководить ситуацией, потому что эту сторону Каспер видела только она, и это приятно грело её изнутри мыслью, что она особенная, а точнее — любимая. Видеть свою обычно скупую на эмоции девушку такой максимально раскрытой и беззащитной было невероятно возбуждающе и буквально кружило светлую голову Бэллы. Эти стоны невероятно её заводили, запах возбуждения Купер был сродни афродизиаку, и младшая, сомкнув ресницы, провела языком, самым кончиком, по сочащейся плоти. Костья ошарашенно распахнула глаза, чувствуя язык младшей уже внутри себя и то, как сокращаются её мышцы. Блондинка вылизывала Купер изнутри, осторожно натирая пальцами клитор, что доводило татуированную до исступления. — Бээээлааа… — протяжно стонет Костья, и Бэлла, пунцовея, чувствует, как от этого стона её собственная влага марает внутренюю сторону бёдер. — Трахни меня, прошуууу!.. — Моя нетерпеливая, — белокурая отстраняется от плоти подруги и слегка дует на влажные лепестки половых губ, покрытых ее слюной и секретом Костьи. Тело Купер ощутимо дёрнулось, и девушка запрокинула голову, жмуря глаза от непереносимого кайфа. Пальчики Кузнецовой, охлаждая разгоряченную плоть прохладным кольцами, осторожно проникли во влажное отверстие, и старшая, метаясь, задела миску с венчиком в ней локтем, покрывая стол яичной смесью, но едва ли девушки заметили это. Помогая себе пальцами, Кузнецова еще больше раскрывает старшую, слушая её стоны экстаза. Очень хочется потрогать себя, почувствовать прикосновение, проникновение, трение, хотя бы что-то! Но обе руки задействованы на Купер, которая выглядит просто нереально горячо, и Бэлла ловит себя на мысли, что на эту картину можно смотреть вечно. Но только ей, конечно. Костья чувствует, как её мышцы сжимаются вокруг изящных пальцев младшей, которые так восхитительно её растягивают, обнажая самые нежные мысли и потаенные желания, будто она вся раскрыта перед Бэллой, но ей не страшно, потому что Бэлла — это Бэлла. — Бельчонок, я тебя обожаю, — шепчет Купер, едва двигая языком, и едва не захлебывается очередным стоном, когда чувствует влажное, тёплое дыхание любимой на самой чувствительной точке, и это едва не доводит её до оргазма, но этого крошечного импульса недостаточно. Костья елозит бедрами по холодной поверхности стола, а Кузнецова, будто издеваясь, отодвигается дальше, аккуратно выцеловывая нежную кожу бёдер, покрытую татуировками. — Я тебя обожаю, но тыыаааах! Суууука, — выстанывает зеленоглазая, чувствуя, как своим обжигающим язычком Бэлла обводит слово «Нахуй» на её бедре, продолжая двигать пальцами в ней. — Ты не думаешь, что не снятое сексуально возбуждение — самая лучшая вещь в мире? — задумчиво протягивает младшая, немного сгибая пальцы внутри Купер, слегка усмехаясь, что даётся ей нелегко, а ступня Костьи прямо напротив её промежности, такая манящая… Так, стоп! Бэлла даёт себе команду собраться и терпеливо ждёт, что Костья думает по поводу её догадок. — Самая лучшая, нооо… И самая муууучительная одновреееменно! — подаваясь навстречу ласкающей её руке, выстанывает Каспер, и Бэлле не хочется больше дразнить и мучить её. Она накрывает клитор своими губами, погружая во влажный рот и создавая необходимое давление, щекочет языком половые губы, а рукой делает несколько быстрых и резких движений, чего хватает Костье, чтобы вскрикнуть, содрогнуться всем телом и резко сжаться вокруг пальцев Бэллы, орошая её ладонь смазкой. Блондинка продолжает успокаивающе поглаживать Купер по низу живота, широко вылизывая её по всей длине, пока старшая полностью не обмякла, прижимаясь спиной к перепачканному столу, восстанавливая дыхание. Бэлла устало оседает на кафель, чувствуя, насколько она хочет запустить руку под свое белье и как следует трахнуть себя, и нетерпеливо хнычет, собираясь уже сделать это, но Купер, сползая со стола, резким движением сажает на него плавящуюся от возбуждения Бэллу, чувствуя дрожь младшей и то, насколько она промокла. — Я уже говорила, что обожаю тебя? — шепчет Купер, облизывая бархатную кромку ушек Кузнецовой. — Да, но можешь сказать ещё раз, — Бэлла закатывает потемневшие от возбуждения голубые глаза, чувствуя пламенный язык Купер на одной из своих эрогенных точек. — Я тебя обожаю. Обожаю, — шепчет татуированная, срывая стоны с губ Бэллы, и дёргает найковский топик девушки, оголяя молочную плоть её идеальной груди. — Кость, а как же, ааах! З-Завтрак? — Бэлла выгибается навстречу тёплым ладоням Костьи, одна из которых охватывает её правую грудь, а вторая скользит по плавному изгибу талии вниз. Купер удивлённо вскидывает бровь, поражаясь тому, как Бэллка ещё способна думать о такой ерунде,но вспоминает, что жрать её малышка любит так же сильно, как и трахаться, если не больше. Черт, какая она смешная, но думает совсем не о том. — Знаешь, — Костья поглаживает мокрую ткань, облепившую Кузнецову, заставляя последнюю заходиться в несдержанных вскриках, — у нас в холодильнике есть бутылка взбитых сливок, которые я сегодня съем исключительно с твоего живота. Побудешь моей тарелочкой? Бэлла тяжело дышит и кивает. Как же она обожает Костью.