Вдох-выдох

Вдох. Если бы не обильное количество алкоголя принятое несколько часов ранее, играющие в крови и не близь находящиеся к ней губы Чигринец, Вика бы не сподобилась на такое. Не позволила бы себе такую оплошность. То, о чём мечтала чуть ли не с первой с ней встречи, краснея и заполняя легкие предательским воздухом, который так не кстати покинул её, стоило только Чигринец уделить ей толику своего царского внимания. Блять. Она ненавидела её и, в первую очередь себя, за то как реагировала на одно только её присутствие рядом. То, как глупо расплывалась на её лице улыбка, то, как гулко билось, как птица в клетке, сердце и как воздуха становилось катастрофически мало и Алехина буквально задыхалась, но всё равно продолжала улыбаться, как самая последняя идиотка. И то как глупо начинало ухать сердце, где-то под подбородком, когда строптивая бандитка уделяла внимание другим. Той же Мазур которую до этого дня, и блять Вика надеялась, что и навсегда, Юля терпеть не могла. И когда она успели с дружиться? Когда вражда переросла в дружелюбную дружбу? Пожалуй за этим Алехина не смогла уследить. Но одно радовало и успокаивало — одновременно, что только с ней Юля была собой, только ей она могла доверяться. Выдох. Алёхина чувствует, то как Чигринец отвечает ей на поцелуй, прекрасно осознавая, что будь она в трезвом состояние — не за что бы не стала этого делать. Но алкоголь делал свое. Он бушевал в крови, позволяя своим жертвам творить, что душе угодно, совершенно не заботясь о том, что уже на утро — они дико об этом пожалеют, если конечно вспомнят. Вдох. Вика ощущает, то как холодные руки скользят ей под футболку, пока языки изучают внутренности рта. Она задыхается, как только отстраняется от давно манящих губ, сталкиваясь с небесным взглядом строптивой одноклассницы, надеясь не увидеть там отвращения к себе или того хуже — сожаления. Чего — чего, а сожалеть она точно не будет, даже если, по случаю чуда, она вспомнит на завтрашнее утро о сегодняшним дне. Рваный вдох. Алехина наблюдает затем как ладони подруги скользят по её бедру, подминаясь выше с каждым вздохом. Хотя Вики кажется, что она давно забыла, как нужно правильно дышать. Когда пальцы оттягивают низ её брендовой футболки, на которую раньше бы она копила, наверное всю свою жизнь, оставляя верх почти обнаженным. Первый стон, когда Юля касается губами её шеи, дорожкой скользя ниже, задевая набухший сосок, ощущаемый через ситцевую ткань бюстгальтера, который сейчас казался таким лишним. Хотелось от него избавиться, как и ото всех остальных вещей, что до сих пор покрывали некоторые части тела девушек.       — Твою мать, да кто там застрял? Я ссать хочу! — послышалось недовольство с другой стороны двери. Вдох. Встреча с голубыми глазами в котором, так же как и её карих, читалось разочарование, что их вот так вот нагло прервали. А на следующий день, они сделали вид, что вместе с алкоголем вышло и напоминание о вчерашнем дне, а обрамлённые красные пятна на шеях обоих — всего лишь ожог от не умея пользоваться щипцами.