Пламя моей души

      — Я дам тебе испытательный срок, Бюлейст. Посмотрим, хватит ли у тебя сил удержать трон Муспельхейма.       Вся горячая спесь огненного царства сейчас походила и на внутренний мир Локи. Он находился в лёгком замешательстве с яркой приправой гнева. Ему не нравится такой исход событий. Его не веселил такой расклад.       Синдр что-то начала замышлять против него, и он ощущал это каждым нервом. Если верить словам его братьев, большую часть жизни они скрывались в Мидгарде. Зачем и почему — неизвестно. Плут не расплылся в радостной печали. Не выразил ни капли доброты и приветствия. Перед ним стояли неизвестные ему мужи. Он не знал ничего о них самих и их характерах.       А тот факт, что огненная дева вышла за одного из них, даже немного пугал. У него почему-то не было желания начинать с ними братские отношения. Ведь сближение было в замысле Синдр, и Локи был в этом уверен. Возможно, она собиралась управлять и манипулировать Верховным Богом через братьев. Надеясь, что он растает и расслабится.       Чёрта с два, Бога Обмана не проведёшь…       Если затеяла холодную войну, то это для неё будет трудно. Особенно если учитывать, как удивились братья холодному условию Бога. И ещё больше — его безмолвному уходу. Он не откликнулся даже на: «Брат, постой, давай поговорим! Мы теперь хотим чаще видеть тебя!»       Не отзываться на такое красноречие легко, ведь он никак к ним не привязан. Родственные узы лишены смысла, если вы ничего не знаете друг о друге. Заговор Синдр полностью затмил ему голову, и он ушёл.

***

      — Великий и Ужасный, я клянусь вам своей жизнью, никто не пересекал мост с самого начала моей службы! — оправдывалась Гулла, наблюдая очень близко гневное выражение лица Локи.       Он только сильнее впал в задумчивость. Кто тогда переправил братьев из Мидгарда? Каким образом Синдр вообще их там отыскала?       Бог представил, как огненная дева гуляет по по городским улицам Мидгарда. Бред. Раньше они появиться здесь тоже не могли.       Плут отпустил шкирку испуганной великанши, ступая на земли Асгарда. Синдр не настолько глупа, она наверняка попросила кого-то это сделать. И этот же кто-то ей эту идею возможно и подкинул. Тот, кто так же хитёр, как он.

***

      Открыв глаза в Цитадели после обморока, дева была крайне расстроена. Локи не было рядом. Она провела ещё полдня в отдыхе и стремительно покинула кровать. Она выплёскивала всю свою обиду на Гёль, когда вышла с ней в поединок.       После тренировки ушла прогуляться, отдаление от Локи теперь давалось ей с трудом. Привязанность начала быть похожа на зависимость. Лив хотела делить с ним ложе каждую ночь. Хотела чувствовать его рядом постоянно. Как маленький ребёнок, хотела всё больше и больше внимания. А не просто поцелуй, сухого «сладких снов» и, конечно же, одинокую ночь.       Перед взором показалось дерево, серые глаза сощурились. Пышное и цветущее дерево за дальнее расстояние веяло прекрасным ароматом. Зелёная листва покачивалась от ветра. У дерева стояли стражи. Валькирия обошла дерево и крайне удивилась.       Светловолосая Идунн с поникшей головой тыкала палкой куда-то в землю. На её прекрасных и тонких руках пребывали цепи. Рядом стояла корзина, уже наполненная молодильными яблоками. Лёгкая серая шубка придавала ей привычную нежность. Но лицо было печальным. Оно было пустым, без прежней искры в глазах, которую видела Лив в Сиднее.       — Что ты смотришь так, будто морока повидала? — спросила Идунн, горько вздыхая.       — Прости. — Подошла Лив ближе. — Я не ожидала тебя увидеть в оковах, это Локи с тобой сделал?       Глаза валькирии излучали печаль и сочувствие, она перебирала пальцами, чувствуя некое неудобство.       — А кто же ещё? Этот обманщик… — Её глаза начали намокать. — И ты с ним заодно… — тут же она всхлипнула.       Валькирия вздохнула, брови сложились домиком.       — Ещё раз прости, но я не думала, что он так с тобой поступит… — Ей стало нестерпимо жаль. — Я поговорю с Локи, это несправедливо…       Дева развернулась и быстрым шагом направилась в сторону Цитадели, тая капли надежды, что он уже вернулся.

***

      — Локи, может, она действительно полюбила твоего брата, мне кажется, ты преувеличиваешь, — сказал Хюмир, спокойно расположившись на гостевом стуле в кабинете.       Великан хоть и был исключительной личностью, но в нём иногда проскальзывала капля наивности.       Рыжий ходил из стороны в сторону, потирая подбородок.       — Сурт подери, я был там! Я видел в глазах обман у этой троицы очень ярко! — Гневно рыкнув, он остановился, сложив руки на груди. — А Синдр так вообще упивалась от головы до пят злорадством.       Великан бархатно посмеялся, встал и похлопал Бога по плечу, отчего тот немного пошатнулся.       — Не переживай ты так, скоро Магни и Моди уже прибудут с воинами. Она и близко побоится подойти к тебе.       — Я не переживаю! Мне просто…       В дверь без стука вошли, показалась валькирия в своём уже привычном одеянии воительницы.       — Оставлю вас, — улыбнулся Хюмир, ещё раз хлопнув Бога по спине, и покинул кабинет, отдавая тяжёлым шагом по полу.       Плут мгновенно оказался рядом с ней, как молния, заключая в крепкие объятия, которые были одновременно нежными и властными. Тело излучало жар, от которого по коже Лив побежали мурашки, будто сам огонь обвил её своим пламенем.       — Золотко, как ты себя чувствуешь? — Бог нежно поддел её подбородок, вынуждая встретить его взгляд. В этих янтарных глазах, как в пламени свечи, горела смесь заботы и тревоги. — Ты перенапряглась на тренировке. Прости, я больше не заставлю тебя так усердствовать.       Лив, почувствовав, как тепло начинает её поглощать, решительно выскользнула из его объятий. Она медленно прошлась по кабинету, движения были грациозными, но в них сквозила некоторая напряжённость. Лицо оставалось отстранённым, а в глазах мерцала тень сомнения.       — Локи, зачем ты сковал Идунн цепями? — голос зазвучал ровно, но в нём угадывалось осуждение.       Лицо Бога напряглось, он не ожидал такого тона, особенно от неё.       — Что за вопросы? Чтобы она не сбежала, — отрезал он, его тембр стал резким, как удар кинжала.       — Это слишком… — продолжила Лив, развернувшись к нему лицом. Сцепила руки за спиной, словно сдерживая себя. — Ты слишком жесток с ней. Она уже достаточно пострадала. Можно ведь попробовать договориться.       Его глаза сузились, и он медленно качнул головой.       — Нет.       — Что?       — Нет, Золотко. Не со всеми можно договориться по-хорошему. От Идунн зависит бессмертие богов. Я не могу рисковать. — Его шаги стали тихими, почти неслышными, когда он снова оказался рядом, беря её ладони в свои. Прикосновение такое тёплое и нежное, но Лив резко отдёрнула руки, словно обжёгшись.       — Но почему? У неё всё равно не останется выбора. Я уверена, она…       — Она может сбежать, — Локи перебил её, нервно сжав кулаки. — Или даже покончить с собой от горя, Лив. И тогда мы потеряем бессмертие.       — Почему ты никогда не прислушиваешься ко мне? — Дева повернулась, избегая его взгляда, и, бросив взор на окно, добавила с горечью: — И вообще… Почему ты отдаляешься от меня? Я скучаю по тебе, Локи. Мы проводим ночи порознь. Ты клялся в любви, но с тех пор, как мы вернулись в Асгард, ты словно перестал замечать меня.       Слова прозвучали как удар грома, от которого рыжий на мгновение застыл. Лив стояла перед ним, такая хрупкая и одновременно сильная. Бог нахмурился, напряжение читалось в каждом его движении. Он смотрел в серый омут, как будто пытался понять, что происходит у неё в голове, но слова, сорвавшиеся с её губ, прозвучали как удар.       — Ты теряешь меня, Локи, — тихо проговорила валькирия.       Он замер, взгляд на миг потух, словно не ожидал услышать такое.       — Теряю? — Его голос стал низким, почти угрожающим. — Я разрываюсь на части, чтобы удержать этот мир, чтобы защитить тебя, защитить всех, сделать его лучше, а ты говоришь, что я теряю тебя?       — Да! — резко крикнула Лив, серые глаза сверкали, как ледяные осколки. — Ты отталкиваешь меня и называешь это защитой?       Он усмехнулся, но в его усмешке не было ни капли радости.       — Ты понятия не имеешь, через что я прохожу, Золотко. Мне приходится принимать решения, которые никто не хочет принимать.       — А я для тебя кто? — Она сделала шаг к нему, в вопросе чувствовалась вся её боль. — Я часть твоей жизни или просто ещё один груз на твоих плечах?       — Как ты можешь такое говорить? — Он шагнул ближе, его глаза вспыхнули гневом. — Ты — моя жизнь, Лив. Но если я не сделаю всё, чтобы защитить девять миров, не будет ни меня, ни тебя, ни нашей жизни!       — Ты так увлёкся спасением всех, что забыл про нас! — Она сжала руки, к горлу подкатил ком. — Ты говоришь, что я твоя жизнь, но почему я этого не чувствую? Почему вместо того, чтобы быть рядом, ты прячешься за своей холодной логикой и решаешь всё сам?       — Потому что я не могу позволить себе слабость! — выкрикнул, обжигая своими словами. — Любая ошибка может стоить нам всего!       — А я для тебя — слабость? — Её голос охрип, и в глазах сверкнули слёзы.       Локи замолчал, не находя ответа.       Не смог сказать, что наворотил делов, что она, возможно, уже беременна, а возможно, и нет, что он боится возможных последствий от родов. Что боится потерять её, что боится случая, в котором есть вероятность её смерти ещё в процессе вынашивания. Это же Локи… Конечно же, он не скажет и утаит. Ты победила, Лив, он дорожит тобой, вот только теперь и ты в этом прекрасном болоте под названием любовь.       Это молчание ранило её сильнее любых оправданий. Она качнула головой, не в силах больше смотреть на него.       — Понятно… — прошептала, повернувшись к двери.       — Лив, стой! — Он схватил её за руку, но она резко выдернула её, обжигая его взглядом.       — Ты не понимаешь! Ты думаешь, что защищаешь нас, но на самом деле ты просто отталкиваешь меня. И если это твоя идея любви, то, возможно, мы ошиблись.       Её слова, как кинжал, пронзили его. Локи не смог ничего сказать, лишь стоял, чувствуя, как она ускользает. Когда дверь закрылась, его мир стал ещё тише и холоднее.       До самой ночи божественная пара находилась в отчаянии по разным покоям. Бог после ссоры рявкнул на входящих слуг, забрал побольше мёда и ушел в свою хижину. Лив закрылась в своей комнате, утирая горькие слёзы, отчего глаза её опухли. Несмотря на всё это, их тянуло друг к другу невидимой, но крепкой нитью. Обида же сделала своё дело, не позволяя пойти на уступки.

***

      На следующее утро в покои валькирии влетела Рёсква, словно буря, с широко распахнутыми глазами и взволнованным лицом. Она захлопнула за собой дверь и, едва переведя дух, тут же начиная будить Лив, встряхивая её за плечо.       — Вставай, Лив! — воскликнула она. — Магни и Моди прибыли с воинами! Локи устраивает сегодня военный отбор, а к вечеру собирается закатить пир.       Дева, хоть и была ещё наполовину во сне, мгновенно поняла, что утро обещает быть напряжённым. Однако вместо того, чтобы броситься в спешке одеваться, она вдруг начала жаловаться служанке.       — Локи… — проговорила с раздражением, приняв водные процедуры и мигом облачаясь в свои боевые доспехи. — Его поведение становится всё хуже. Он продолжает не замечать меня, а вчера мы вообще поссорились.       За короткое время девушкам удалось отлично подружиться. Рёсква, видя её подавленное состояние, обняла за плечи и мягко сказала:       — Лив, ты ведь сильнее, чем кажешься. Не позволяй Локи такого. Покажи ему, на что способна. Покажи ему, что, кроме него, на тебя могут смотреть и другие мужи. Сегодня твой день.       Эти слова придали валькирии уверенности.       Терять уже ничего…       Она глубоко вдохнула, собирая волосы в строгий хвост, и твёрдо сказала:       — Ты права. Я устрою шоу с играми на его нервах… Дам жару, как на пире, так и на отборе. Пусть Локи пожалеет.       С этими словами она решительно направилась к выходу.       Когда добралась до тренировочной площадки, зрелище было впечатляющим: войска выстроились в строгие ряды, их доспехи блестели на утреннем солнце. Вокруг собралось много зрителей. Воины демонстрировали силу, выполняя боевые приёмы, а Локи, стоя в центре, бросал язвительные комментарии и давал приказы. Он то и дело жестикулировал руками, отчего подол его светлой шкуры постоянно покачивался. На голове от лучей Соль поблёскивала золотая диадема. Его улыбка была хитрой, почти насмешливой, и она только подогрела решимость Лив. Он почувствовал её присутствие, но не удостоил ни каплей внимания.       Брюнетка отошла в сторону, где стояли валькирии. Услышав их разговор, слегка усмехнулась и обратилась к ним:       — И кто же из них вам приглянулся больше остальных?       — У каждого свои достоинства, но тот высокий с чёрной бородой… Он определённо достоин Вальхаллы, — ответила Гёль, не смущаясь игривой улыбки.       Соревнования начались, и воины сразу же вступили в бой с противниками. Их мечи сверкали в воздухе, а движения были быстрыми и точными. Удары заставляли зрителей ахать, а соперники выглядели растерянными. Локи, наблюдая за боями в стороне, даже одобрительно кивнул.       Рота хихикнула:       — Тот, кто метнул копьё так, что оно пронзило сразу троих врагов, заслуживает отдельного упоминания.       Лив покачала головой. Ветер на миг зашумел, вызывая по телу табун мурашек.       — Вы бы лучше смотрели за тем, чтобы они не потеряли своих голов, прежде чем попасть в ваши списки избранных.       Валькирии снова засмеялись, но в их взглядах мелькнула серьёзность.       Рота тихо добавила:       — Мы всегда выбираем достойных. Это наша задача.       — Что ж, тогда готовьтесь, скоро будет новый бой. — Дева улыбнулась и, откинув густой хвост назад, повернулась к полю битвы.       Альвита нахмурилась, кидая подозрительный взгляд на валькирию.       — Лив, что ты задумала?       Валькирия ничего не ответила, лишь хищно оскалила свои зубки. Рангрид схватила её за плечи.       — Даже не вздумай, валькирии не участвуют в отборе.       — Но Золотко поучаствует! — Из ниоткуда рядом сказал Локи, видимо, услышав их разговор. Он кинул строгий взгляд на Лив. — Давай, валькирия, твой черёд, я уже подобрал тебе прекрасного воина, — закончил он язвительной усмешкой и снова отошёл ближе к площадке.       Козлина рыжая, я тебе устрою, мать твою…       Дева стремительно вышла на ринг. Кидая презрительный взгляд к Локи, прошла на середину поля. Земля уже была хорошо припорошена влажной и запёкшейся кровью павших, что не выжили в отборе. Следом напротив неё появился муж в доспехах, его лицо скрывал шлем с массивным забралом.       Воин не торопясь снял шлем, обнажая лицо и светлые волосы, сплетённые в одну косу. Лив не отрывала от него взгляда, будто пытаясь разобраться, что скрывается за этим уверенным выражением. Он выпрямился, отчего показался вдвое больше. Прям как огромный шкаф, но её это не испугало.       — Лив, — произнесла она холодно, едва шевеля губами.       — Дагр, — спокойно ответил воин, склонив голову в лёгком поклоне.       Они разошлись чуть подальше друг от друга, вставая в боевую готовность. Словно по команде, воздух вокруг них стал плотным, наполненным энергией, готовой разорваться в любой момент. Лив, как всегда, была готова. Она шагнула вперёд, сверкая взглядом как у хищницы, уже зная, что она сделает. Без слов, без предупреждения, она выдернула меч из ножен и бросилась на Дагра.       Муж, не отрывая взгляда от неё, лёгким движением поднял свой щит, блокируя удар, и тут же начал атаковать. Его меч описал дугу, стремясь поразить валькирию в бок, но она ловко уклонилась, как тень. Лив приняла позу, готовую к следующему удару, её меч сверкнул в воздухе, но Дагр уже был на шаг впереди — он шагнул в сторону, ловко вывел свою рукоять меча из-под её удара и заставил сбиться с курса.       Он ударил сразу, не давая ей времени ни на что. Меч пронёсся на миллиметры от её шеи, но она успела повернуться и встретить его лезвие своим мечом. Удар был настолько силён, что Лив отлетела назад, но прежде, чем её тело коснулось земли, с грацией кошки резво поднялась на ноги.       Она рванулась снова вперёд, и в этот момент, как только её меч почти коснулся Дагра, он увернулся вправо и оказался за её спиной.       Однако Лив не была настолько уязвимой. Почувствовав движение, она в последний момент блокировала его удар, следом замахиваясь снова.       Дагр быстро отклонился, его тело двигалось так же стремительно, как и её, они оба были на пределе. Но Лив в этот момент использовала способности своего доспеха — скрытая ловкость, её движения становились невозможными для простого взгляда.       Она оказалась в том месте, где Дагр не ожидал её увидеть, и моментально атаковала его с двух сторон. Муж оказался не прост, он отскочил на несколько метров назад. Дева быстро подняла его щит с земли. Он принялся бежать, выворачивая меч сбоку. Лив резко развернулась и, не ожидая продолжения его атаки, бросила этот щит, как смертоносный диск, направив его прямо в грудь Дагра. Он едва успел повернуться, чтобы принять удар, но не смог избежать столкновения. И рухнул на колени, тяжело дыша.       Всё вокруг затаилось в молчании.       — Победа за валькирией Лив! — крикнул Бог Обмана.       Тут же раздались аплодисменты, мужи засвистели, явно выказывая уважение деве. Она победно ушла с поля, даже не взглянув на рыжего Бога, который хищно улыбался во все тридцать два зуба.       — Ну ты дала ему взбучку! — её окружили валькирии, заваливая в её адрес тонны комплиментов.       Лив переполняла гордость, хоть она этого не показывала. Боковым зрением замечая приближение Локи, дева тут же утащила за собой валькирий в Цитадель с просьбой помочь ей с выбором платья для пира.

***

      К вечеру в большом зале Асгарда царило веселье. Столы ломились от еды и напитков, воины наперебой рассказывали истории о своих подвигах, а Лив, освежившись после отбора, вошла в пиршественный зал с новой уверенностью.       Платье, словно сотканное из самой ночи, струилось лёгкими линиями, обнимая фигуру с королевской грацией. Чёрный цвет подчёркнут золотыми узорами, напоминающими цветы. Корсет с зелёными шнурами выделял её талию, а пышные рукава на локтях придавали образу мистическую элегантность. Чёрные волосы распущены и струились в лёгкой волне.       Её появление было замечено всеми, и многие подняли кубки в её честь.       — Лив! — крикнул один из воинов. — Ты сегодня была настоящей грозой!       Она с улыбкой подошла к столу, где уже сидели валькирии в компании новых мужей. Однако её внимание всё равно на секунду было приковано к Локи, который вальяжно сидел во главе стола, явно наслаждаясь вниманием окружающих. Он, казалось, был погружён в разговор с соседом, но как только Лив приблизилась, взгляд скользнул к ней и задержался.       От увиденного образа зрачок потемнел, а в горле мгновенно пересохло. Моди что-то рассказывал Богу, но тот его уже не слышал. Янтарь до невозможности внимательно разглядывал каждый её жест.       — …и он встал как вкопанный, когда я… — толкнул его в плечо Моди, не переставая рассказывать что-то захватывающее.       — Мгм… — ответил рыжий, не сводя голодного взгляда с валькирии.       Его глаза, словно два острия клинков, блестели в полумраке зала, и Лив поймала себя на том, что дыхание на мгновение сбилось. Несмотря на то, что она ощущала горячую полосу взгляда очень отчётливо, дева не посмела повернуться в его сторону. На открытых местах уже горело. Нет, жгло. Чем дольше он смотрел, тем сильнее начинали играть желваки на его скулах.       Дагр, сидевший рядом, рассказал ей какую-то шутку, отчего смех накрыл её волной, светлой, искренней, словно разгоняя тяжёлый воздух, накопившийся после долгого дня. Плечи расслабились, голос зазвенел, как серебро, а в глазах мелькали тёплые искры.       Но Локи не смеялся. Его губы тронула лишь слабая полуулыбка, не выражающая веселья. Он огляделся на присутствующих воинов, почти каждый сверлил взглядом его любимую валькирию. Почти каждый в этом зале питался её прекрасным образом. В Боге моментально взыграла ревность. Он ничего сейчас не мог поделать со своим собственником внутри, однако подозвал слугу и попросил музыкантов сыграть что-то весёлое.       Звуки лютни, флейт и барабанов заполнили зал, позволяя веселью длиться дальше. Многие захмелевшие воины пустились в пляс, и это немного спасло ситуацию. Бог опустошил кубок с мёдом залпом и чуть не подавился, замечая, как Лив с яркой улыбкой на лице подаёт свою нежную руку Дагру, и они сливаются с толпой танцующих.       Его гнев растёт.       — Твоя дева разум потеряла? — спрашивает у него справа Хюмир, замечая эту картину.       Великан с обеспокоенностью смотрит на Бога, у которого в глазах пляшет Сатана, грудь его вздымается медленно, тяжело, и он сжимает золотой кубок в руках, который, кажется, вот-вот треснет.       Его гнев растёт, когда он слышит смешок Магни и Моди слева от себя.       — Вы, кажись, поссорились, да? — хихикает Магни с язвительной усмешкой, выглядывая из-за брата.       Его гнев растёт, когда он замечает, как её руки тянутся в танце к потолку, изящно расправляясь, будто она обнимает мир, а чёртов муж по имени Дагр смеётся рядом с ней и иногда подаёт ей свой локоть, чтобы совершить парный разворот.       — Спокойствие, Локи, не позволяй эмоциям взять верх, — положил ему на плечо свою шершавую руку Хюмир, надеясь, что сейчас не рванёт.       Никто в зале, кроме советников и валькирий, не знает об их близости с Верховным Богом. Даже Дагр.       Рота и Гёль посмотрели на эту ситуацию, хихикая в кулак. Рангрид с Альвитой чуть не померли от смеха. Вестар сощурил брови, что для его мимики редкость. Улль прикрыл лицо рукой, мол: «Вы меня к Хель отправите своим поведением». Братья близнецы хитро подшучивали. И один незрячий Хёд сидел, как манекен, и улыбался словно ребёнок, слушая звуки веселья.       Знал бы могучий муж, что сейчас танцует с самой избранницей Великого и Ужасного, он бы вёл себя сдержанней. Но… он прикасается к её талии, он поклонялся, благодарил за танец и оставил поцелуй на нежной руке, сверкая взглядом прямо на её декольте.       Локи закрыл глаза, делая глубокие выдохи. Она специально, это наверняка. Она, блядь, специально это делает!       — Я прошу прощения за то, что прервал, — шепчет ему сзади подошедший Тьяльфи, — но у нас проблемы…       Валькирия посмеялась от души, снова присаживаясь за стол. Дагр куда-то испарился, да и плевать на него. Залила мёд в своё уже опьяневшее тело. Наконец обратила взгляд к Богу, он о чём-то разговаривает с Тьяльфи, на его лице хмуро, будто что-то случилось. Локи держался пальцами за переносицу, нервно вздыхая.       Она уверена, он видел всё это, она чувствовала. И ей чертовски понравилось.       Выкусил? — подумала она, делая очередной глоток мёда и оглядывая зал. Пьяная нега всё сильнее охватывала её разум. Деву потихоньку клонило в сон. Она вздохнула, снова кинув взор, но Бога уже на месте не было.       И тут внезапно почувствовала горячее дыхание у себя на затылке. Очень горячее. Будто на неё дышит сам Сурт.       — Повеселилась, Золотко? — прошептал он ей гневно на ухо.       Она не обернулась, наоборот, гордо вскинула подбородок, игнорируя его у себя за спиной. Он резко схватил её левую руку.       — Sá, er Líf mær tekr, dauðr strax verða mun, — проговорил быстро Локи.       — С-с… Ай, больно же! — прошипела валькирия, резко отдёргивая свою ладонь. Взглянув на неё, она обнаружила, что на тыльной стороне руки, прямо возле костяшек, теперь красуется знак извивающейся змеи.       — Что это ещё такое… — обернулась Лив, но рядом уже никого не было.       Прижимая ноющую ладонь, валькирия нервно перешагнула скамейку в поисках плута. Весь пир плавно превращался в пьянку, отчего стало душно, и кто-то разговаривал громче. У неё в висках загудело, пульсация долбила с каждым ударом сердца.       — У вас, наверное, есть вопросы? — спросил оказавшийся рядом Вестар. — Думаю, вам пора пойти в свои покои, госпожа.       — Где Локи?! — нервно зашипела Лив.       Цверг устало вздохнул, его глаза сверкнули моментальным спокойствием.       — Отправился с Хюмиром в Свартельфхейм. Модсогнир прислал письмо. Там снова беспорядки.       — Что? — Она нервно сдула прядь попавшую на глаз. — А почему опять меня он с собой не взял?!       Вестар выставил руки в успокаивающем жесте.       — Как Локи мне сказал, похоже, вы не в себе. — Опустился красным взглядом к её руке. — И да… Не советую заигрывать с мужами. Вы теперь помечены как избранница Верховного Бога.       — В каком смысле?       Ни один мускул на его лице не дрогнул.       — В прямом, Лив. Он оставил на вас эту метку, чтобы каждый муж знал, что вы его дева, и никто не посмел вас соблазнить. И это правильно, особенно после произошедшего.       — Но я…       — Ступайте к себе, мне ещё пьяных воинов по покоям распределять.       И он ушел, оставив её наедине с этой информацией.

Выкуси, Золотко…

      Рядом появилась Рёсква, что-то ей пыталась сказать сквозь громкие игры музыкальных инструментов. Но голова у девы так гудела, что она просто молча позволила проводить её в покои.       Богу удалось сохранить гнев в узде. Почти. Он решил пометить свою Лив. Он решил проучить её. Ни один муж теперь не подойдёт к ней с левыми мыслями. А уж тем более не прикоснётся. Кроме него самого. Одно простое заклинание — и пуф! Она, как игрушка, помечена Богом Обмана. Если какой-то муж задумает познакомиться поближе, то он с лёгкостью заметит змею на её руке, которая будет явно говорить: «Не трогать, чужая территория».       И ведь правда, Лив принадлежит ему, она сама в этом призналась. Но грёбаные обиды и ссоры иногда заставляют людей делать необдуманные поступки. Она хотела доказать ему, что на неё могут смотреть другие. Она доказала. Он понял.