Dearme, foile beanna

      Геральт слушал мой рассказ молча, не выдавая эмоций. Лишь изредка хмурил брови да постукивал пальцами по колену. Когда я закончила, он надолго замолчал, глядя в костёр, будто выискивал в пляшущих языках пламени ответы. Наконец поднял взгляд и заговорил:       — Извини, что заставил это вспоминать. Но пойми и меня. Ты скрытничала, не вызывала доверия. Я взял тебя с собой, рассказал о себе, а ты молчала. Не дело это. Не услышав правды, я бы оставил тебя здесь.       — Шикарно! — фыркнула я. — Бросить девушку одну в этом жутком мире!       — Не преувеличивай, — спокойно отозвался он. — У тебя кобыла, вернулась бы в Велен, что-нибудь придумала. Ты шустрая, справилась бы.       — Что-то мне кажется, моя возможная смерть тебя не особо волнует.       — Ева, — Геральт посмотрел на меня серьёзно, но без осуждения. — Таков мир. Путешествуешь — насмотришься всякого. Двое дерутся из-за межи посреди поля, которое завтра кони дружинников в пыль растопчут. Вдоль дорог висельники качаются, в лесах скоя’таэли и разбойники купцам глотки режут. В городах трупы в канавах гниют, во дворцах стилеты в спины тычут, на пирах травят друг друга до синевы. Я привык. Чего ради меня должна волновать чья-то смерть, тем более не моя, а твоя?       — «Тем более не моя», — усмехнулась я, повторив его слова. — А я-то думала, ты не такой жёсткий. Способен хоть иногда на благородство.       — Ошибалась, — отрезал он. — Я не рыцарь. В Каэр Морхене мне вбили в голову: не лезь в чужие дела, обходи их стороной, не строй из себя героя. Я на тракте не для подвигов, а за деньги работаю. Искал заказы на столбах: «Требуется ведьмак». А дальше — урочища, подземелья, пещеры с костями и вонищей. И тварь, что только и хочет убивать: мантикора, выворотень, жагница, химера, леший, вампир, стрыга. Пляска во тьме, взмах меча, страх в глазах того, кто платит. Вот моя жизнь.       Он встал, отряхнул штаны, бросил ветку в костёр и добил:       — Если тебе суждено было сгинуть на дороге — так тому и быть. Судьбе не прикажешь.       «Прекрасно, просто прекрасно», — подумала я, закатив глаза к звёздному небу, чужому и холодному. Сдержав раздражение, спросила:       — Трисс сможет мне помочь, как думаешь?       — Вернуться в твой мир? — Геральт покачал головой. — Вряд ли. Я знаю только одного, кто на такое способен.       — Цирилла?       Он резко повернулся ко мне, хрустнув веткой в руке.       — А теперь объясни, откуда ты знаешь её имя. Я тебе его не называл.       — Не называл, — кивнула я. — Но в моём мире ты известен. Есть книги про тебя и игры.       — Игры? — брови его поползли вверх.       — Долго объяснять, потом как-нибудь. Началось с книг. Там всё расписано — до Острова Яблонь, куда Цири вас с Йеннифер отправила.       Геральт смотрел на меня, поигрывая медальоном с волчьей головой. Я выдержала его взгляд.       — А дальше? Моя история там кончилась?       — Нет, дальше игры — продолжение. Твоя амнезия, нападение Саламандр на Каэр Морхен, убийство Фольтеста, Вернон Роше, одноглазый чертяка Йорвет…       — Чертяка? — переспросил он, прищурившись.       — Не обращай внимания, это я так. В игре он мне даже нравился. Интересный.       Геральт хмыкнул, уголки губ дрогнули в усмешке.       — Познакомилась бы с ним вживую — передумала бы. Игра — одно, реальность — другое. Не такая радужная, как тебе кажется. Ты уже вкусила.       — А он жив, Йорвет?       — Не знаю, — задумчиво ответил он. — Слухи в корчмах ходят, скоя’таэли его поминают. Такого, как он, в могилу загнать непросто.       — Может, найти его? Вдруг поможет с Дикой Охотой?       — Нет, — отрезал Геральт. — У него своя война, свои цели. Да и Aen Elle он убивать не станет — свои же.       — Думаешь?       — Знаю. Здесь всё сложнее, чем ты думаешь.       — Я уже поняла, что мир мрачный и ужасный. На своей шкуре прочувствовала.       — Этого мало, — он вздохнул. — Ты легкомысленна, не видишь, как всё против тебя. Мы, люди, тут чужие. Первые ведьмаки триста лет назад начали этот путь. Кметы жали хлеб толпами с оружием, деревни обносили тройным частоколом, караваны шли как армии, а на валах городищ дежурили катапульты. Земля принадлежала драконам, мантикорам, грифонам, вампирам, кикиморам — и её отвоёвывали по кускам: каждый перевал, долину, поляну. Не жди от мира милости, иначе он пнёт тебя под зад.       — Спасибо за совет, Геральт.       — Всегда пожалуйста. А теперь спать. Завтра рано вставать.

***

      На рассвете мы позавтракали и поскакали к корчме «Гусиная гузка» у небольшого озера. До Новиграда оставалось день-два, если ничего не помешает. Седло нещадно натирало пятую точку, и я мечтала об отдыхе.       В корчме Геральт заказал наваристую похлёбку и принялся расспрашивать корчмаря о работе. Такая нашлась.       — Благодарим за еду, — ведьмак отложил ложку. — А теперь к делу.       Корчмарь, кряжистый мужик с угрюмым взглядом, кивнул служанкам. Те мигом убрали посуду и вышли.       — Слушаю, — Геральт глянул в окно, где стучали топоры и визжала пила. Смоляной дух проникал внутрь.       Брат корчмаря, Михал, кашлянул и начал:       — Сталбыть, есть у нас поле…       Я чуть не хмыкнула, но тяжёлый взгляд Геральта остановил.       — Поле, — продолжал Михал. — Долго пустовало, а нынче распахали, сажаем коноплю, лён. Большое, агромадное.       — И что с ним? — нетерпеливо перебил Геральт.       — Демонюга там шатается, вот что, — корчмарь почесал за ухом.       — Какой ещё демонюга?       — Ну какой-какой? Рогатый, страшный. Откуда взялся — чёрт знает, сам явился. Жинку мою загрыз, скот крадёт. Мочи нет, милсдарь ведьмак!       — Похоже на беса, — задумался Геральт.       — Бес не бес, а жить мешает, — вмешался Михал. — Колодцы портит, за девками гоняется, скотину ворует, на дамбе ямы роет — пруд высох, карпы передохли. Пришибите его, заплатим сколько надо.       — Где его искать?       — Ночами в лесу гуляет, днём у старых верб на болоте сидит, — ответил корчмарь. — Отдыхайте сколько влезет, еды и удобств не пожалеем. Бывайте.       — Геральт, это бес или что? — спросила я.       — Надо осмотреть труп и места, где он шастает, — ответил он. — А ты остаёшься тут. Не спорь, помочь не сможешь.       — Ну ты и зануда! Не как Геральт себя ведёшь.       — Что-то новенькое! — хмыкнул он. — Тогда кто я? Клюквенный кисель? Клин гусей, тянущий на юг ноябрьским утром? Или святая невинность, потерянная у ручья сисястой мельничихой? Ну, скажи, кто я?       — Хер моржовый, вот кто, — буркнула я, насупившись.       Геральт ухмыльнулся, будто вспомнил что-то весёлое, но остался непреклонен.       — Хватит заговаривать мне зубы. Сиди тут. Вляпаешься — не выручу, предупреждал. Вернусь к закату.       «A d’yeabl aep arse!» — подумала я, но промолчала. Лучше так.       Угрюмо пялилась в окно до темноты. Геральта всё не было — будто сквозь землю провалился. Тревога нарастала. «Пройтись по окрестностям, поспрашивать селян?» — решила я.       Выйдя из корчмы, опрашивала всех подряд, но никто ничего не знал. Побродив, зашла в лес недалеко от тропы, надеясь убежать, если что. Но, как всегда, всё пошло не так.       Над головой мелькнула лошадиная грудь. Я оттолкнулась, рухнула на спину, в глазах потемнело. Откатилась в кусты, едва увернувшись от копыт. Тяжело дыша, смотрела из укрытия.       «Иней на траве, доспехи как кости… Дикая Охота? Но почему здесь? В игре такого не было, да и демонюга этот… Попав сюда, я всё перевернула?»       Геральт сражался с одним всадником, остальные напирали. Он двигался полукругом, но противник атаковал резко, в два прыжка. Ведьмак отбил меч коротким вращением, уйдя от кинжала полуоборотом. Отскочил, выжидая. Всадник пошёл мягко, по-кошачьи, прыгнул, закрутив клинок. Геральт ответил финтом, заставив его отступить. Противник спрятал кинжал за спину, вынуждая ведьмака кружить.       — Холера, — процедил Геральт. — Надоело.       Всадник молчал, ударил трижды — сверху мечом, косо кинжалом. Геральт парировал, отскакивая, выматывая его.       — У каждой игры есть конец, — прошипел он.       Всадник закружил, отставив кинжал для равновесия, ударил снизу. Геральт рванулся, отбил, хлестанул клинком по шее. Эльф рухнул, уткнувшись в землю.       Но меня заметили. Один всадник помчался ко мне. Я прыгнула в сторону, прокатилась по траве, вскочила — и тут второй повалил меня. Кто-то навалился сверху, пригвоздив к земле. Блеск, боль в затылке, рука хватает за шкирку. И тьма.