Dearme, foile beanna

      Мне снова снится этот сон.       Жуткий, выматывающий, не похожий ни на один другой.       Поначалу он пугал меня так сильно, что я боялась закрыть глаза, цеплялась за явь, лишь бы не провалиться в его холодные объятия. Но недели шли, и страх, как старый плащ, начал изнашиваться. Я научилась засыпать без дрожи, почти смирилась. И всё же он приходит снова — неотвратимый, как тень за спиной. От него не спрятаться.       Дым стелется над землёй, густой и едкий, заволакивая горизонт серой пеленой. В воздухе — крики, резкие, рвущие тишину, и глухой стук копыт, отдающийся в груди. Под ногами — заиндевевшая земля, хрустящая от мороза, пропитанная алой кровью, что растекается, словно багряные реки. Всё это мелькает перед глазами в десятый раз, но паника не теряет своей силы. Она сковывает руки и ноги ледяными путами, а сердце колотится так, будто хочет вырваться из груди.       Впереди, в нескольких шагах, виднеется берёзовая рощица — хрупкие стволы, словно белые стражи, манят обещанием укрытия. Я бегу туда, подгоняемая инстинктом, верой, что там найду спасение. Холодный ветер хлещет по лицу, дыхание срывается с губ облачками пара. Но это ошибка. Глупая, роковая ошибка.       Не успеваю я преодолеть последние метры, как за спиной раздаётся топот — стремительный, угрожающий. Наездник нагоняет меня, и в тот же миг я чувствую удар. Меч бьёт плашмя, не остриём, но силы хватает, чтобы мир качнулся и потемнел. Ноги подгибаются, я падаю на колени, цепляясь пальцами за мёрзлую землю. Боли нет — только тёплая струйка крови, что стекает по лбу, заливает щёки, оставляя на коже липкий след.       И вот, когда тьма уже смыкается вокруг, густая и вязкая, словно смола, я слышу голос. Бархатный, глубокий, он проникает в самую душу, заставляя её дрожать. Он звучит так сладко, так притягательно, что хочется раствориться в нём. Но в глубине сознания бьётся отчаянная мысль, острая, как осколок стекла: этому голосу нельзя верить. Его обладатель — опасность воплоти.       — Dearme, foile beanna, — шепчет он, и слова эти, чужие и древние, витают в воздухе, пока я проваливаюсь в бездну.