Трое в лодке, не считая хорька

Антон решает сделать эту татуировку весной. Эта мысль приходит ему как-то субботним утром, когда Щепин использует свой любимый приём по его пробуждению. И прикусывая руку, чтоб не стонать слишком громко от наслаждения, Арбузов распадается на части, разлетается на звёздную пыль и сотни галактик, а потом снова собирается, когда Димка поднимается и целует его в плечо. Димка улыбается невероятно довольный собой, блестит глазами, а Антон потяжелевший рукой тянет его на себя, слизывает собственный вкус с его губ, впивается пальцами в железные мышцы и тонет, тонет с головой в этом невыносимом, жарком, сладком, распирающем грудную клетку и вырывающимся наружу лихорадочным шепотом. Любовь. «Любовь» между указательным и большим пальцем левой руки. Слово, написанное его почерком с залихватским хвостиком Б. Красные чернила, больше похожее на царапины, которые Антон оставляет на мишиной спине очередной ночью, на тонкий кровавый след, который он стирает с димкиной скулы после очередного пропущенного им удара. Просто любовь, которая больно дергает сердце, когда Арбузов смотрит на Мишу, за полночь сидящего в ворохе чертежей. Бестужев проходится ладонями по лицу, разминает шею и выглядит золотым, но дико уставшим в жёлтом свете настольной лампы. Миша умница и очень старательный мальчик, но его трудоголизм частенько переходит все границы, и Антон решительно захлопывает ноутбук прямо перед его носом и даже бровью не ведет, когда Бестужев вскидывает на него возмущенный взгляд. Любовь — это всеми правдами и неправдами затащить этого чертового трудоголика в кровать, любовь — это дать ему в этой кровати поспать, как бы ни хотелось чего-то другого. Просто любовь, которая ворочается тяжело в груди, когда Щепин в очередной раз стягивает футболку, шипя и матерясь от боли, потому что все бока расписаны синяками. Он ворчит, что с ним не нужно нянчиться, не маленький и не стеклянный, но улыбается довольно, когда Миша против правил притаскивает ему чай прямо в спальню, а Антон заказывает пиццу с ананасами. Любовь, что перехватывает горло, когда он видит, как привстает на носки Щепин, чтобы поцеловать Мишу. Как тот обхватывает его затылок ладонью, и ресницы вздрагивают и румянец заливает щеки, потому что шустрый Димка уже лезет за резинку штанов, и эта блядская картина достойна быть запечатленной в веках. Миша выдыхает открытым ртом и откидывает голову, Щепин ухмыляется, вжимаясь губами в его шею, а Антон задыхается от этой красоты, но отвести глаз просто не может. Любовь, что разливается по всему телу до самых кончиков пальцев, когда он засыпает между ними. С гудящими ногами и задницей, измотанный, но невероятно довольный, Антон втирается куда-то под мишину подмышку и чувствует тяжесть диминой руки. Ему тяжело и жарко, но так хорошо, что он готов пролежать так вечность и еще немного. Любовь, когда Димка в ванной традиционно сбривает машинкой его отросшие волосы, говорит: «Ты похож на ластящегося кота» и проводит ладонью по затылку против роста волос, запуская табун мурашек вдоль позвоночника. Любовь, когда Мишка комментирует, что антонов бритый затылок на ощупь, как дельфинячье пузо, и не может перестать его оглаживать. Любовь — это вечером валиться прямо на траву, вымотанными работой на бестужевской даче, и долго лениво болтать обо всем на свете, пялясь на темное небо, непривычно засыпанное звездами, уютно молчать и снова болтать. Это заснуть, кажется, посреди слова и не подать вида, что проснулся, когда Миша поднимает и тащит Антона в дом на руках, как маленького ребенка. Любовь — это ухахатываться с Щепиным, пытаясь приучить хорька к воде. Ржать, как первоклашки, наблюдая, как Арбуз брезгливо отряхивает лапы и улепетывает из ванны так, будто за ним гонится тысяча чертей. А потом синхронно пялиться на Бестужева с уважением, когда он догадывается кинуть в воду любимую игрушку хорька. Это устраивать разборки, чья очередь Арбузика тискать, а чья убирать его туалет. Это синхронно и не сговариваясь покупать ему новые игрушки и вкусняшки и делать ставки на то, чью покупку хорек оценит больше. Это их трехкомнатная квартира с белыми стенами и высокими окнами, их большой диван, на котором так кайфово вытянуться и спорить о том, какой сериал смотреть, их маленькая кухня, на которой они удивительно быстро учатся существовать втроем и не толкаться локтями. Это Мишка за плитой и Димыч, притаскивающий от мамы такие обалденно вкусные соленья и варенья, что они исчезают в рекордно короткие сроки. Это всегда распахнутые Димкой окна, это всегда наведенный Мишкой идеальный порядок. Любовь — это бестужевское «скучал» и щепинское «хочу». Это мишин теплый взгляд и морщинки в уголках глаз, и горящие глаза и ухмылка Димки. Это его разрисованная татухами загорелая кожа, горькая на вкус, и светлые волосы по белым рукам Миши, что встают дыбом, стоит провести кончиками пальцев от локтя до ладони. Это громкий димин мат и тихие мишины стоны. Это смятые простыни, упавшие с кровати подушки и одеяло, которым Миша обязательно после всего их накроет. Любовь — это сразу же прощать Щепина за все, стоит тому уткнуться лбом в плечо и состряпать виноватый взгляд. Это не раздражаться на вечную дотошность Бестужева и лишь иногда выдавать беззлобные шуточки про деда. Это принимать димкину вспыльчивость и мишкину молчаливость и знать, быть стопроцентно уверенным, что и его, Антона, они принимают таким, какой он есть, со всем потрохами, закидонами и тараканьим цирком. Любовь — это наконец поверить в это.