The sky is burning for us

Ривен был заинтригован. Уже давно никто не вызывал у него такой интерес. Последние события негативно отразились на всех жителях Алфеи, так что даже самый отвязный хулиган немного притих в ожидании чего-то плохого. Не нужно быть кем-то обладающим сверхъестественными способностями, чтобы чувствовать, как что-то непонятное надвигается на школу. В последнее время здесь творилась полная херня. Смена руководства в купе с пропажей мисс Даулинг и заключением Сильвы превращалась в гремучую смесь из непонимания, злобы и испуга. Страх оплетал своими липкими щупальцами души без исключения всех учеников и преподавателей. Пробирался сквозь закрытые двери, подкарауливал на углах и как-то сам собой выжигался где-то под кожей намереваясь остаться там навсегда. Ривен был знаком с этим не понаслышке. И чувствовать себя зверем в клетке ему совсем не нравилось. Но кажется это его пожизненное проклятье. Всех несогласных с новым положением дел учителей выбрасывали, ссылаясь на профнепригодность, а определенных учеников в последнее время усилено пытались отчислить, придумывая все более изощренные методы. В прочем Ривену было на них абсолютно плевать, его больше волновало, что он теперь не мог курить травку в открытую, да и нормально напиться тоже больше не получалось. Конечно, Ривен бунтарь, хулиган и все такое, но он же не тупой, чтобы выводить из себя Розалинду или того хуже Андреаса. По мнению парня из выше упомянутой парочки отец Ская определенно был хуже в тысячу крат. Жестокий, беспринципный, без капли какого-либо сочувствия присущего всему человеческому роду, он вселял ужас даже в такого отъявленного похуиста как Ривен. Не хотелось бы попасться ему с чем то запрещённым. Выйти сухим из воды точно не получится. В глубине души парень даже был рад, что все это время Ская воспитывал Сильва. Кто бы из него вырос при таком отце, Ривен не представлял, да и совсем не хотел. Хотя пример, конечно, как всегда был перед глазами. Беатрикс. Эта сука кажется, была единственной во всей школе кому нравились последние события. Названая дочь Андреаса ходила по Алфее, светя своей белозубой улыбкой ярче, солнца. Теперь уже никто не смел ничего говорить в ее сторону. Последствия того не стоят. А еще эта мелкая бестия, кажется, упорно пыталась наладить отношения с так называемым братцем. Что сам принц Эраклиона думал по этому поводу, парень не знал. После открытия того факта, что его отец жив, а Ривен, располагавший этой информацией, ничего не сказал Скаю все пошло по пизде. Брюнета нарекли предателем. С тех пор лучший друг в сторону Ривена даже не посмотрел. Бывший лучший друг. Руббо до сих пор не знает, почему поддался уговором Беатрикс и решил не рассказывать Скаю все заранее. По правде говоря, они узнали обо всем с разницей в пару часов. Но даже этого времени хватило, чтобы разрушить многолетнюю дружбу. Скай теперь приходил в комнату только поздней ночью, ложился спать и упорно делал вид, что Ривена вообще не существует. Это бесило. Он бы никогда в этом не признался, потому что принципиально отвергал любые привязанности в своей жизни, но он скучал. Так блядски скучал, по глупым шуткам, бессмысленным разговорам и даже бесячим нравоучениям, которые так обожал Скай, в точности копируя поучительный тон Сильвы. Долгое время Ривен знал, что если он упадет, то рядом всегда окажется рука верного друга, которая вытянет его из любой пучины. Только вот больше такого ощущения не существовало, а брюнет все больше жалел о выборе, который сделал. Словно оголенный провод он болтался по школе не зная, куда себя деть и вымещал злобу на первом попавшемся по руку неудачливо ученике. Чувствуя наибольшую уязвимость, он лишь еще больше втаптывал в грязь других, пытаясь хоть на миг заглушить горькое чувство пустоты в душе. Уж лучше чувствовать злость обжигающим ядом растекающуюся по венам, чем одиночество, засасывающее его на самое дно. В жизни Руббо больше не осталось никого, кто мог бы ему помочь. Да и по правде говоря, Ривен уже совсем не хотел спастись. Он так устал. Устал чувствовать привкус горечи в горле каждый раз, когда Скай отворачивался после случайного пересечения взглядов. Устал раз, за разом находясь с Би понимать, что его лишь используют как мальчика на побегушках, а потом снова отправят нахер. Устал бороться с жизнью, которая упорно пыталась его прикончить. Он просто пиздецки устал. Как не прискорбно признавать, тогда, в той глупой ссоре Ривен ошибся. Скай — единственный кому он нравился таким какой есть. Принц Эраклиона не был его лучшим другом, он был его семьей. Только вот Ривен выбрал Беатрикс и, кажется жестко проебался. В их последнюю крупную ссору Би объявила ему, что, в общем, то парень ее совсем не интересует и у нее есть дела поважнее. Конечно, спустя несколько дней она вернулась к нему в постель, сказав, что просто погорячилась и, попросив не задавать лишних вопросов. И Ривен принял ее. Потому что в сладкую ложь поверить куда проще, чем принять суровую реальность. Он потерял единственного человека, которому было не все равно на его жизнь. Потерял последний авторитет среди сверстников, когда все поняли, что он заодно с Беатрикс. Все вокруг теперь его лишь презирали и боялись. Оставаться с Би, которая давал хоть какую-то иллюзию заботы было, по его мнению, наилучшим вариантом Беатрикс же в очередной раз отшивала его, уже который день, ссылаясь на более срочные дела. Конечно, Ривен не был в списке ее приоритетов. Би сейчас волновало только одобрение нового руководства и издевательство над рыжей пассией Ская и ее подружками. Вроде бы, они называли себя Винкс. Какая же это блядская херня. Им что по пять лет? Хотя смотря на одну из них, мелкую фею разума, которую он встретил на тренировке в прошлом месяце вполне можно подумать, что она спутала Алфею с начальной школой. Кстати об эмпатке. Девчонка, которая кривила лицо от его тупой шутки про член, стоит прямо, напротив, с таблеткой подозрительно напоминающей мефедрон в руках и похоже совсем не знает что делать. Эта гребаная фея разума обвела вокруг пальца всю школу, потому что ее старательный образ святоши был настолько крепок что повелся даже он сам. Скажи Ривену кто-нибудь другой про то, что он видел сейчас своими глазами. Парень бы рассмеялся этому дебилу в лицо и сказал бы, что скорее сам станет терзвенником. Она определенно умела удивлять. — Ну так что, малышка, давай все же делиться по хорошему или хочешь стать сплетней номер один в школе? А может тебе по душе изолятор? — Ривен говорит вкрадчиво, спокойно с гадкой ухмылочкой на лице. Явно наслаждается испуганным выражением лица брюнетки. Но его триумф длится совсем не долго. Музе понадобилось всего несколько секунд, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Смущение и тревога вмиг испарились, словно их и не было, а на место им пришел чистый необузданный гнев. Ривен не был эмпатом, но взгляд феи, которым можно было буквально убить на месте, говорил сам за себя. — Советую свалить отсюда, пока можешь, — она скрещивает руки на груди и крепко сжимает в ладошке ту злополучную таблетку. Муза приняла условия игры, которую он незаметно для себя начал, войдя в этот класс и, похоже, совсем не собиралась проигрывать. — Муза, так кажется, ты наверное не поняла, — вся спесь мигом слетает с парня когда она начинает ему угрожать. Какого хрена она его совсем не боится?Ривен находится в выгодном положении в этой ситуации, тогда почему эта маленькая фея, делает вид, что это совсем не так. Он тушит сигарету, распространявшую по маленькому классу горький запах табака вперемешку с ментолом о ближайшую железяку, что оказалась старой карандашницей на учительском столе и медленно двигается ближе к фее. Надвигается словно зверь загнавший жертву в ловушку. Останавливаясь в середине класса, наваливается на парту, наблюдая за реакцией девушки.  — Где-то я слышал, что вас бесполезных фей-эмпатов с некоторых пор в этой школе совсем не жалуют. Не думаешь, что одно мое слово директрисе и тебя вышвырнут отсюда как ненужную игрушку. Он ждет, что девушка испугается и прекратит строить из себя непойми что, но Муза вдруг начинает смеяться, так громко и почти что искренне, что Руббо на секунду теряется и не понимает, что вообще происходит. — Не обманывай хотя бы себя, Ривен. Твое слово значит, в этой школе примерно столько же сколько мое. Все что ты можешь, это бежать к Беатрикс и как верный песик сидеть у ее ног, ожидая пока у «хозяйки» появится время, чтобы выслушать тебя и твои жалобы, — от нее буквально веет презрением вперемешку с ненавистью. Парень на какой-то миг думает, что амплуа полной суки ей совсем не идет, но этот миг заканчивается, и все его сознание затопляет гнев. — Како… — Ривен не успевает сказать и слова когда, Муза его перебивает. — Что не нравится слышать правду? Никто так и не сказал тебе, что ты полный кретин променявший друга на девушку которой совсем не нужен. Хотя, подожди, ты же и сам все это знаешь, только вот боишься признаться, даже себе. Будет же пиздецки больно, а одиночество и осознание собственной никчемности тебя сожрет. Поэтому все, что ты можешь это продолжать отгонять от себя реальное положение дел и прибегать к Беатрикс по первому зову как настоящий домашний питомец, — ее глаза горят фиолетовым, а лицо выражает полнейшую удовлетворённость в своих словах и действиях. — Ой, прости, кажется, я снова влезла тебе в голову, как жаль что мне похуй. Когда я советую всяким кретинам отвалить и не совать свой нос куда не надо, лучше послушаться, а то совершенно случайно я могу узнать все грязные секреты, в которых ты даже себе признаться не можешь. К счастью эмоции не лгут, — Муза делает виноватое выражение лица и невинно хлопает своими невозможно красивыми глазами, а потом смотрит на брюнета, словно он какая-то мерзкая букашка. Ее наигранные извинения и стервозная манера речи вместе с открытыми угрозами доводят Ривена до ручки за рекордно короткое время. Парень уже с трудом держится, заставляя себе оставаться на месте на чистом контроле эмоций, эта ебаная фея разума опять без спроса залезла ему в голову. Чаша терпения переполнена, а все знаки, предупреждающие об опасности, давно остались позади. — Ты маленькая фея, думаешь, что тебе все можно? Думаешь, я не могу прямо сейчас подойти и придушить тебя в этой самой комнате? Как считаешь, поможет тебе твоя бесполезная способность копаться в чужих мозгах когда я перекрою тебе доступ к кислороду. — Он буквально утопает в гневе и дышит так тяжело, будто пробежал по меньшей мере километров 30. Этот разговор перестал быть для него игрой, когда Муза сунула правду ему прямо под нос. Мерзкую, противную и совсем непрезентабельную, но все же правду. Все в школе предпочитали ненавидеть его тихо, в открытую лишь неестественно быстро опуская глаза и шепчась отходя подальше, когда он находился рядом. Руббо уже давно тошнило от этих тихих перешептываний, да и от себя самого тоже только вот он ничего не мог с этим сделать. В отличие от толпы Музе же всегда нравилось говорить правду в лицо. Горькая правда лучше чем сладкая ложь — таким был ее жизненный девиз. Ривен не готов был слышать все это сейчас еще и от какой-то мелкой непонятной феи, которая возомнила о себе черт знает что. Поэтому в ход пошли угрозы, которые он бы никогда в жизни не осуществил, но Музе об том знать совсем не обязательно. По правде говоря, он никогда и пальцем не тронул ни одну девушку вне тренировочного поля. Да и на занятиях ненавидел спарринги с женским полом. Биться с тем, кто заведомо не может тебя победить удел неудачников и самолюбивых кретинов. Ривен может и был тем еще придурком, но точно не моральным уродом. Однако этой идиотской фее в еще более идиотском свитере удалось довести его до крайней точки кипения. — Можешь не отвечать, вопросы были риторическими. Он уже собирается продолжить обрушивать на Музу поток своих бессвязных оскорблений и угроз, когда оказывается, вновь, бесцеремонно перебит. — Не мог бы ты свалить куда подальше, мне и своей злости хватает. Твои эмоции сейчас вскроют мне череп, — брюнетка морщится и усиленно трет виски. На лице у нее такая усталость, что Ривен думает, чтобы она там не принимала, все это явно не от хорошей жизни. Ему даже становится жаль ее. Но ему на нее совсем плевать. Он все еще стоит, подпирая одну из парт в середине класса, когда делает последнюю попытку надавить на нее. — Знаешь, я думаю, можно не идти к Розалинде, зачем нам таки трудности. Можно же просто пойти на тренировку. Думаю, Андреас будет рад узнать, что появилась возможность выкинуть тебя из Алфеи еще быстрее, и ему будет плевать, кто конкретно принес информацию. Брюнет вполне доволен собой. Все в этой гребаной школе знают, что папаша Ская вероятно по указке Розалинды выживает из школы всех фей-эмпатов. Поэтому эта угроза звучит опаснее всех прочих. Превосходство снова разливается по телу приятным тягучим чувством приближающейся победы. Только вот Муза выглядит так, будто ей совсем плевать. Она что блять хмыкает и ухмыляется? Кто бы мог подумать, что ее такие красивые кукольные глаза, и милые черты лица, которые определенно созданы только для нежных улыбок, могут излучать столько презрения. — Валяй, можешь бежать к Андреасу прямо сейчас, я даже дам тебе банку со своими таблетками в качестве доказательства. Только вот я в это время пройдусь по местам, в которых ты так старательно пытаешься спрятать свою травку, и с удовольствием всю ее уничтожу. А еще пока ты будешь рассказывать все мои грехи старому пердуну сдам паренька передающего тебе травку в школу Розалинде. — И да, кстати, так на будущее, куда бы ты ее там не перепрятал, я все равно найду. Потому что волна эмоционального волнения, которая только что пронеслась в твоей голове, была просто крышесносной. А что насчет твоего поставщика, думаю, действие барьера усилят и ты больше не сможешь так свободно покидать территорию школы. Сделать все это будет совсем не сложно, — она вновь хмыкает, видя какое воздействие ее слова оказали на парня. Сейчас Муза совсем не напоминает ему ребенка, скорее могущественную и сильную девушку. Она будто заведомо уверена, что выйдет победителем из маленькой словесной дуэли, которую они устроили, и совсем не стесняется это показать. На лице все еще ухмылка, а в глазах плещется ненависть такой силы, что на секунду становится страшно за ее врагов. Ривен даже не знает, он больше удивлен или напуган, но абсолютно точно знает, что впечатлен. Вслух он, конечно, этого никогда не скажет. Про его запасы травки никто не знал, даже Би, но эта, маленькая, на первый взгляд, безобидная фея разума каким-то образом все равно пронюхала. — Ну так что, Ривен, дать банку? Вот и посмотрим, кто из нас бегает быстрее, — брюнетка невесело усмехается, прежде чем продолжить. — А потом проверим, кто быстрее загнется я за пределами этой школы или ты здесь от ломки. Она смотрит на него выжидающе, словно готовиться отбить очередные нападки. Только вот сказать ему совсем нечего. Ривен знает,что она сейчас сделала. Она ответила на угрозу, показывая, что тоже может здорово испортить ему жизнь. Она угрожает в ответ, выдвигает свои требования, чтобы самой управлять ситуацией. Он знает это, потому что сам регулярно поступает точно также. Муза ждет еще пару секунд, прежде чем понять, что эту схватку она выиграла — Так я и думала. Ривен видит, как брюнетка быстро проглатывает свою сокровенную таблетку и думает, что всего лишь хотел узнать, что же она там принимает ну и чуть-чуть попробовать, и совсем не хотел сам так вляпываться. Идти на уступки он ненавидел примерно так же как и следовать правилам. Однако этой гребаной эмпатке кажется было глубоко плевать, она просто вынудила его это сделать, вновь бесцеремонно залезая в голову. Он видит, как Муза сильно пошатывается на месте, быстро хватаясь за край парты стоящей сзади нее. На какой-то момент ее лицо выражает жуткую усталость, но потом ей кажется становиться все равно. На самом деле такая резкая смена настроения немного пугает, но брюнету плевать. Спустя несколько секунд она уже твердой походкой идет к выходу, но вдруг останавливается так близко к нему, что Ривен видит свое отражение в глубине ее шоколадных глазах. Смотрит на него так, словно пытается что-то найти. Потом вновь удивляет уже в который раз за последний час вообще-то и невесомо касается своей маленькой ручкой его щеки, огибает изгибы скул, чуть поглаживая, словно пытается почувствовать его тактильно. Как чьи-то руки вообще могут быть настолько нежными  — Ты никому ничего не скажешь про мой маленький секрет, а я про твой, вполне взаимовыгодное сотрудничество. — Она издает смешок, как будто сама не верит в свои же слова и резко отдергивает руку от его щеки, будто опомнившись от какого-то наваждения, проходит мимо, сильно задевая его плечом. На выходе из класса брюнетка вновь замедляется и, повернувшись в пол оборота, словно предостережение произносит, — Помни, кто из нас загнется первый лишь вопрос времени. Она уходит не оборачиваясь, словно торопится скорее забыть столь неприятный инцидент, а Ривен все так же стоит посредине класса и как придурок смотрит на пустой проход, в котором только что исчезла несносная девчонка. В голове мелькают сотни мыслей, но он не может схватиться ни за одну. Муза словно вытеснила их все, полностью овладевая его вниманием, щеку все еще покалывает от ее прикосновения. Он выйдет из класса десятью минутами позже, пообещав себе больше никогда не связываться с эмпатами. И последней мыслью проскочившей в его голове будет, что он никогда не видел никого более сексуального был прав, когда сказал что от фей разума одни проблемы.