Lion

Hollywood Undead — Lion       Едва заметная блаженная улыбка застыла на губах, глаза зажмурены от яркого света, но ресницы лукаво подрагивают, выдавая его с потрохами. Густые рыжие волосы разметались по плечам тяжёлыми прядями, медью переливаясь на солнце. Лале осторожно провела ладонью по макушке юноши, слегка отстраняясь, а тот аккуратно перехватил тонкое запястье.        — Нет, поиграй еще в моих волосах, — промурлыкал Аслан, пристально рассматривая зардевшуюся девушку из-под прикрытых век. — Мне так нравится.       Небесное светило уже давно вошло в зенит, согревая ласковым теплом каждую травинку. Полуденный зной понемногу отступал, а свежесть ветра и близость озёр дарили комфорт и лёгкую сонливость. Блеск поверхности воды слепил, и растянувшийся на траве юноша довольно щурился, ощущая, как тонкие пальчики ласково зарываются в рыжую копну.        — Ты стал таким большим и сильным, — звук её голоса заставил вынырнуть из сладкой полудрёмы. — Сегодня никто не смог тебя повалить.        — Ты смогла, — он сладко улыбнулся, не открывая глаз. — Видишь, лежу у твоих ног и почти таю. Даже не знаю, что может быть приятнее.       Брюнетка едва слышно усмехнулась, но через мгновение её лицо посерьёзнело, а в огромных янтарных омутах затаилась печаль. Аслан расслабленно лежал перед ней, словно кот, готовый вот-вот замурлыкать от ласки, но девушка знала, что произошедшее на смотре задело его.        — Почему ты так хочешь попасть в эту гвардию? — неосторожный вопрос сорвался с губ прежде, чем она успела подумать, и Лале испуганно прикрыла их кончиками пальцев.       Юноша не пошевелился, но едва заметное движение бровей, устремившихся было к переносице, не укрылось от взгляда брюнетки. Она обернулась на воду, старательно делая вид, что ничего не произошло. Рыжие локоны выскользнули из рук, и девушка порывисто сжала подол платья, явственно ощущая, как среди ясного безоблачного неба собираются грозовые тучи.        — Я раб, — прозвучало в повисшей тишине настолько резко, что она вздрогнула. — А это единственная возможность проявить себя, выжить.       Услышав шорох за спиной, Лале повернула голову, замечая, что Аслан сидит, даже не глядя в её сторону. Гнетущее молчание прерывалось лишь плеском волн о берег и шелестом ветра в листве окружающих деревьев. Девушка аккуратно провела по замысловатому узору на юбке, расправляя складки и собираясь встать.        — Мне всё еще снятся горы порой, — задумчиво пробормотал юноша, и брюнетка замерла, поражённая его словами.        — Ты помнишь свой дом? — осторожно спросила она, но тот лишь отрицательно покачал головой…       Тишина спящих казарм давила на виски, заставляя возвращаться к подобным моментам, как бы усердно Аслан от них ни отмахивался.       Родина. Каким необычным теперь было на вкус это слово. Что оно значило? Он столько раз пытался воскресить в памяти эти эфемерные переживания, но их отголоски каждый раз растворялись в воздухе. Какой была его мать? Пела ли она колыбельные перед сном, или он с младенчества был отдан на воспитание нянькам-кормилицам? Насколько строг был с ним отец? Сколько у него было братьев? А сестёр?       Аслан не знал.       Все эти воспоминания затерялись, как и давнее желание бежать. Оно пропало вместе с появлением в его жизни этой поначалу нескладной девчушки. Сиротская доля сплотила их, зародив начало крепкой дружбы. Но, будучи старшим, он всегда чувствовал ответственность за Лале-хатун.       Годы шли, а Аслан не переставал удивляться тому, что племянница султана по-прежнему относится к нему с теплотой. Только из товарища для игр она вдруг превратилась в прекрасную девушку. Тонкие черты лица и природная грация выгодно выделяли Лале на фоне других. Казалось бы, придворная жизнь должна была очерствить её сердце, но в нём жила лишь доброта и любовь к ближним. Порой возникало ощущение, что своим внутренним светом девушка могла бы рассеять самую глубокую темноту и отчаяние.       По крайней мере она спасала их обоих.       Появление валашского принца в числе пленённых при дворе султана не стало неожиданностью. Таким образом его княжество платило за турецкое покровительство, хотя сам Цепеш считал иначе. Высокомерный и отстранённый, словно дикий волчонок, он загнанным зверем смотрел на каждого, кто осмеливался заговорить с ним. И даже несмотря на доброе отношение, Аслан до конца не был уверен, что Влад радушно принял предложение дружбы.       Но с Лале всё было иначе.       Девушка с первых дней смогла очаровать Цепеша. Тот часто сопровождал её во время прогулок, помогал с учёбой и хотя держал невозмутимый вид, в его речах проскальзывала неуловимая теплота, обращённая к хатун. И ядовитая тоска каждый раз раскалёнными тисками сжимала сердце рыжего юноши, когда он видел, как Лале смотрит на наследника валашского престола. Так, как никогда не взглянет на него.

***

      Цепеш схватился за седло, но янычар поймал поводья, вынуждая Влада застыть на месте.        — Береги её, — холодный шёпот разорвал противостояние взглядов, и брюнет едва заметно кивнул, засовывая ногу в стремя и запрыгивая на коня.        — Аслан! — вскрикнула девушка, с ужасом наблюдая, как тот выхватил ятаган из ножен.        — Я задержу их.        — Нет!       Холодные бриллианты слёз заблестели в янтарных глазах, угрожая тут же сорваться с ресниц, но он заставил себя отвернуться. Нет, не передумает. Не должен.       Звонкий шлепок по мохнатому бедру, короткий клич, и лошади сорвались с места, взрывая копытами землю. Мужчина напряженно смотрел им вслед, сжимая клинок в руке. Шум за спиной заставил обернуться. Удобнее перехватив оружие, Аслан смело встретил взглядом тех, с кем несколько лет плечом к плечу нёс тяготы военной службы. Верные товарищи теперь смотрели сквозь него так же, как сквозь ряды вражеских солдат на поле боя. Он слышал, как кто-то едко пробормотал «предатель», но даже не повёл бровью, поскольку знал, что это неправда.       — Ты пошёл против султана! — выплюнул командир взвода. — Против Родины!       — Родина? — усмехнулся себе под нос бывший янычар и прошептал сквозь зубы:       — Она моя родина!       Повинуясь безмолвному приказу, двое стражников двинулись в его сторону. Львиный рык сорвался с губ, когда ятаган со свистом рассёк воздух и врезался в тело.        Рыжие густые волосы разметались по плечам тяжёлыми прядями, медью переливаясь на солнце. Глаза широко раскрылись, жадно вбирая в себя яркий свет невидящим взглядом. Едва заметная улыбка застыла на губах с запёкшейся в уголке кровью.       Теперь он свободен.