пыльные крылья

❝ я буду любить тебя

в любом случае❞

Он издалека высматривает, о чём она молчит, от чего ресничный светлый контур дёргается резко и взгляд ныряет на дно своего полупустого бокала. Скай сразу получается оглушен и нем, рёбра сжимаются в тревожном спазме, ведь Стелла рядом была настолько долго, что каждая деталь в ней — в его, Ская, вечной памяти; и Блум этого не изменить. Потому-то подозрения разные закрадываются в голову эраклионского принца, точно магические нити быстро, ведь солнечная принцесса тиха и, немного совсем, расхлябана; Стелла ковыряет украдкой идеально-ровные ногти, чего не делала ранее, и абсолютно избегает смотреть Скаю в глаза — куда угодно, но не на него. Хотя ни льда, ни ревности, ни лжи между ними нет — лишь одно предчувствие, которое нарастает с каждым мгновением, разрывающимся воем сирен в преддверии чего-то опасного, неустойчивого. Скай сидит на месте, прикованный королевским этикетом — но неотрывно за Стеллой наблюдая. подай знак одно движение Она же сжёвывает сконфуженно полуулыбку, адресованную дяде, и не глядит в ответ, хоть сердце и бьется так погано и жутко; Скаю мерещится, что даже с другого конца стола, он слышит этот усталый звук. И душа его еле ощутимо трепещет в такт, потому что не была научена иначе: сначала наследники, потом друзья, после влюблённые. Их жизни так тесно переплелись, что порой Скай просто не знает, как существовать в одиночку, как правильно любить, если Стелла была единственной, кого юный принц обожал и кого ему пришлось отпустить, повзрослев. Быть рядом с Блум сейчас, словно с бабочками улетать; она — неизведанная, загадочная, яркая; она — диковинный пламенный цветок, которого хочется рассмотреть поближе и сберечь от посторонних глаз. Стеллу Скай уберечь не смог — от презрительного унижения точно, от глумливых взглядов, направленных чётко в неё, словно острых сабель, от позорного клейма, которое Розалинда с её собственным дядей Артуром навязали, смеясь. И Стелла покидает стремительно зал — за ней Аиша, потом Флора, за ними — Скай, который не останавливается, стоит директрисе оставить рядом с собою Блум, Скай следует за другой. Но теряет её из виду на повороте. Как же ты, друг, не уследил? *** Она так правильно оказывается в его руках, словно не была подделана их вселенная: где наследные дети все ещё вместе, где однажды они объединят два могущественных королевства, и где оба, задыхаясь, целуют друг друга впервые и забываются — но и Скай, и Стелла пребывают в реальном, не идеальном мире, хоть и по-прежнему принцесса Солнца и Луны доверчиво тычется лбом специалисту в грудь, словно в верный тыл. Ее ладони обессилено мажут алым мужскую рубашку, а от надрывного её плача, душа Ская падает к пяткам, тело скрючивает и болит сильнее, нежели от прикосновения Сожжённого — такая у них связь. ближе, ближе, ближе я тебя обниму И все женские пальцы — в крови, платье тоже, железный запах скован стенами комнаты, где солнечная фея пряталась, но её нашли. Когда Скай закрывает глаза, вспоминая и стараясь сдержать учащенное дыхание и бешеный пульс, перед ним лишь веснушчатое лицо Стеллы, что вдруг стало искривлённым и измученным, притоптанным страхом в тот отчаянный миг, когда эраклионский принц неожиданно ворвался, открыв дверь. Такую Стеллу — сломанную, обречённую — ему хочется спрятать подальше ото всех, чтобы её не мучил никто, чтобы родная мать до неё не смогла дотянуться. А ещё Скай обязан извиниться, что не досмотрел, он это прекрасно понимает в данный момент, качая лунную принцессу в объятиях, от ярчайшего света которой не осталось и искорки — лишь грязно-алый отблеск по поверхности зеркала, где Стелла оказывается такой хрупкой в своём желании казаться стойкой: — Ты должна была прийти ко мне. — Ты был занят, — её голос дрожит, — Я не хотела тебя обременять своими проблемами. Скай касается её сгорбленной, оголенной спины осторожно, боясь Стелле навредить, и ток его прошибает, когда она вздрагивает, стоит ему только задеть розовеющей прохладной тряпкой родовой кристалл-капкан. Когда они потеряли ту самую связь? Когда она вдруг решила, что больше ему не нужна? И почему он позволил ей так подумать?.. — Ты всегда можешь ко мне прийти, слышишь? Ты всегда должна сначала приходить ко мне. В этих его предложениях ведь нет ни слова о влюблённости и страсти; Скай не признаётся Стелле в любви, не молит к ней вернуться — он просто помогает залечивать саднящие раны и повторят одним лишь взглядом «я от тебя не отвернусь и я тебя не брошу». Не «я люблю тебя, как хочешь ты», Но «я люблю тебя, как могу я»: Как сестру, как друга, как свою семью, Как часть себя, которую я никогда не отпущу.