Днём не видно звёзд

      Битва неизбежна, битва близка. Двое юношей лежали на траве под луной, глядя на звёзды. — Скажи честно: она тебе нравится? То есть в плане там… любовь и всё такое, — подбирая слова, произнёс Первый. — Знаю, что майор запретил, но мне кажется, что тебе как будто всё равно.       Второй не ожидал вопроса прямо в лоб. — С чего ты взял? — Ты же мой лучший друг. И знаешь, это не так уж и неочевидно, чтобы я не мог всё понять, — хмыкнул Первый. Второй задумался, недоумевая. — А тебе? — вопрос просто для приличия. Даже немного глупый. Скорее много. — С чего бы? Сам не видишь, что она меня ненавидит? Чего не могу сказать о тебе. И ты так и не ответил, — Первый поёрзал на траве, от которой тянуло осенним ночным холодком.       Второй молчал, думал. Он не мог позволить себе таких чувств. Сейчас не время и не место. Буквально через пару дней они отправятся на верную смерть. Она, кажется, никогда и не проявляла к нему особого интереса. Он просто один из её друзей, не смеющий рассчитывать на большее. И что он сможет ей дать? Такой весёлой и энергичной, яркой… представить себя связанным с ней узами брака он не мог, просто запрещал себе о таком думать. Не строил планы так надолго, не загадывал… просто надеялся, что это как-нибудь само забудется, а чувства утихнут. Но Первый всё-таки заметил.       В глубине души ему хотелось не медля подойти, порывисто обнять, просто почувствовать, что кто-то есть рядом. Ощутить чужие эмоции, которых в обычной жизни так не хватало. Ощутить что… нужен. Не только на словах. Но страшно не хотелось быть обузой, а он почему-то был уверен, что со своими чувствами будет очень некстати. Не хотелось терять дружбу и общение. Они же так хорошо ладят, и ему, в принципе, достаточно и этого. Он не будет претендовать на большее. Если отбросить тот факт, что они в принципе на войне и не должны о таком думать, то вокруг неё есть варианты и получше, чем он.       А может потому, что они на войне, и хотелось так много об этом думать. Хотелось защитить, уберечь от смерти и потрясений. — Если со мной что-то случится, то скажи ей, чтобы не забывала обо мне, — вздохнул Второй.       Первый затаил дыхание. Второй чувствовал, что он хотел расспросить, завалить вопросами, но только молча обдумывал ответ. Первый всё понял. Как понимал и всегда.

***

      Спала Лея беспокойно. То есть не спала, а так, ворочалась. Её раздражало всё: это противное, обычно едва слышимое тиканье настенных часов, что в ночном безмолвии как набат било по голове, словно обречённо отсчитывало каждый миг и каждую минуту, что отведена Лее для хождения по земле. А ещё сопение Саши на соседней кровати. А ещё собственное дыхание. И этот дурацкий мешающий луч света от луны, будто специально через окно пробравшийся к ним в комнату, чтобы помешать сну Леи. Но спустя какое-то число ворчаний на кровати в полном безвременье луч скрылся, а глаза Леи сами по себе закрылись, погружая её в такую же склизкую и прогорклую темноту. Но она хотя бы забвенная.       Глаза спустя время так же сами по себе открылись, только вот обстановка не была похожа на их с Сашей комнату. Вокруг были люди, много людей. Сначала зрение мутное, но спустя время лица обрели черты. Здесь все её друзья. И они… в чёрных рясах? Конни, Жан, Саша, все они были одеты в одно и то же. Лея опустила голову: на ней та же чёрная ряса. Они стояли полукругом в каком-то обветшалом лесу. А по другую сторону круга… Эрен? На коленях? На нём была какая-то изорванная одежда явно не первой свежести. Рядом с ним по обе стороны стояли Армин и Микаса, разодетые в церковную одежду красного цвета.       Что… что это?       Внезапно все вокруг неё сложили руки, склонили головы в странной молитве. А из уст Леи вырвались слова, которые она совсем не собиралась произносить. Словно бы она заточена в этом теле, вовсе им и не владея. — Убей его! Убей! Это он забрал всех, кто был тебе дорог! Это всё он! Убей! Убей! — тело прокричало это Микасе, но Лея не могла управлять голосом. — Убей! Убей! — низкие, почти утробно рычащие голоса давили со всех сторон.       Армин и Микаса окинули друзей пустыми взглядами, но те не отступили. — Убей! Ты должна, Микаса! Следуй за своим сердцем и убей! — Лея достала из ножен острый меч, передала его Микасе. В глазах Аккерман страх, боль и… смирение?       Лея снова сложила руки в молитвенной позе, вслух произнося набор слов на неизвестном языке. Все в рясах повторили за ней. Среди общей массы стал слышен только-только появившийся голос Армина. Он тоже молился, сложив руки.       От Эрена ни звука. Он степенно стоял на коленях, не поднимая голову на исполнителей ритуала. Его руки были сложены за спиной. — Хорошо, я буду… следовать своему сердцу, — прошептала Микаса.       Она схватила Эрена за шею. Голоса тут же смолкли. Тело подняло голову. Последнее предложение на непонятном языке от Микасы, и она замахнулась.       Один свистящий удар, и тело Эрена упало на землю, глухо ударившись о чернозём, а голова его осталась в руке Микасы. Меч, отданный Леей, с лязгом упал наземь. Тьма снова опутала эфемерное сознание, уносясь вместе с ним куда-то в глубины бескрайних мыслей, окрашенных в чёрный.       Перед глазами начало рябеть, Лея рывком села в кровати. Зрение опять мутное, её жутко трясло, а по спине градом бежал холодный пот. В ушах стучало стучит собственное сердце, заслоняя собой все остальные звуки. За окном уже совсем светло, пусть и, по всей видимости, пасмурно. Лея смотрела на свои руки, медленно моргая и пытаясь осмыслить сон. Где-то в самой глубине подсознания она до сих пор слышала странную молитву и тот звук, с которым тело упало на землю. По спине пробежалась волна мурашек. Голова соображала так медленно, что Лее понадобилось пару минут на то, чтобы попялиться в стену, свесив ноги с кровати и обдумать то, что произошло. Но она так ничего и не придумала. Наверное… просто обычный кошмар, у неё таких было уже много. Сейчас дела и поважнее есть.       Саша встала позже, но Лея не стала говорить ей о приснившемся. Впрочем, она никогда и никому о них не рассказывала. Только пару раз Армину и то, просто разговор зашёл.       На автомате умывшись и заправив кровать, Лея принялась одеваться. Сначала брюки, чёрная футболка, ремни УПМ… всё пережали. Ещё и сапоги натёрли. Но Лея не обратила на это почти никакого внимания, только на мгновение об этом задумалась и почти сразу забыла.       Она подошла к зеркалу, надела куртку. Взгляд зацепился за нашивку с крыльями на карманах. Лёгкие налились свинцом, закружилась голова. Сколько трупов она видела в этих куртках, а сегодня новый шанс пополнить их ряды.       Лея смотрит на своё лицо в отражении, и оно принимает такие страшные очертания, что чем дольше она смотрит — тем сложнее оторваться. Сначала казалось, что это точная её копия, но нет: со временем отражение начало показывать Лее ту чёрную субстанцию, что протяжным ветром, совсем непохожим на человеческий голос, шептала ей на ухо странные слова, или это вовсе и не слова: непонятные звуки, что заставляли кровь стынуть в жилах. Он словно издевался над ней, зная, что Лея не сможет отвести взгляд от его мерзкого лица. В нос ударил противный запах, и она сразу его узнала: это запах мертвецов. Та жижа, что сейчас за её спиной, и есть источник гнилого запаха. Но Лея не могла даже двинуться, взгляд прирос к отражению, пока шум в ушах не достиг пика, готовый оглушить Лею. Внезапно в него вмешалось что-то менее страшное и более знакомое. — Лея?       Стоило ей обернуться на голос, как шум тут же пропал вместе с трупным запахом и дрожью по всему телу. На пороге комнаты стоял Армин, очень странно на неё смотрящий. Лея быстро обернулась обратно к зеркалу: никого.       Она промямлила что-то нечленораздельное вместо того, чтобы объяснить, что с ней. Дышать стало легче, да, но страх никуда не делся. — Ты не пришла в столовую на завтрак, вот я и решил сходить проверить… — Армин поспешил оправдаться за свой приход, хотя никто не просил. Он пересёк комнату и встал напротив переминающейся с ноги на ногу Лее. — Что-то случилось?       Лея отмерла, стала ходить туда-сюда по комнате в попытке найти вещь, чтобы занять руки. — Ничего особенного. Просто… почудилось что-то в зеркале, а я спросонья перепугалась, — она выдохнула. Да, всё так и было. Никаких жиж. Никакого гула в голове.       Армин с недоверием посмотрел на Лею через отражение. — Точно? — Точно, клянусь пиджаком Жана, — Лея натянула улыбку.       Армин, кажется, собирался начать её расспрашивать, но времени уже не было. — Ладно, пойдём в столовую, а то завтрак пропустишь.

***

      Давно разведчиков не провожали… так. То есть, наверное, вообще никогда. Радостные крики жителей, желающие удачи и надеющиеся на победу в отвоевании стены. По правде говоря, это настраивало на нужный лад, как минимум вселяло надежду на собственные силы и напоминало об ответственности. Хотя на плечах каждого из солдат ответственность лежала гораздо большая, чем ощущалось. Лея нашла в толпе пару солдат Гарнизона. Посмотрела дальше, там госпожа Киршатйн и… папа. Он так весело махал рукой, смотря, кажется, прямо на Лею, но отсюда не разглядеть. Сердце неприятно закололо, Лея заставила себя слабо помахать рукой в ответ. Папа… он общался с госпожой Кирштайн? Лея посмотрела на кольцо, что ни разу не сняла за последние месяцы. Это напоминание о маме, а не о папе. Ей хотелось так думать. Может, ей вообще стереть букву имени папы с гравировки? Но… не будет ли это неуважением? Мама же любила папу. Наверно.       Дата экспедиции была выбрана с большой тщательностью. Ханджи решила, что новолуние — лучшее время. Хотя Лея и Конни с утра в столовой тряслись, что история в замке Утгард может повториться. Но, собственно, их никто и не спрашивал, чего они там хотят и чего боятся. Сказали, что к Шиганшине нужно подойти к утру — значит выйдут ночью.       И они пошли. Сначала по степям на закате, потом через небольшие перелески к вечеру, а в середине ночи дошли по лесам в гору. Тут же было приказано спешиться и вести лошадей за собой, другой рукой держа фонари со светящимися кристаллами. Света от них вдвое больше, чем от простых керосиновых ламп. — Э-э, Бухвальд! — Жан хотел было закричать, но быстро вспомнил, что нужно быть предельно тихими, поэтому с закрытым ртом пытался выдрать рукав куртки из зубов своего жеребца.       Лея, глядя на эту сцену, попыталась хоть как-то Бухвальда успокоить, потому что от его брыканий Онтарио с огромной вероятностью испугается, и здесь начнётся настоящая бойня. В поясе для лекарств оставалось свободное отделение, и Лея насыпала туда лакомств. Она спешно достала одно и поманила им Бухвальда, как тот сразу же забыл про не совсем аппетитный и грязный рукав Жана, подарив всё внимание кусочку сладкой пастилы в руках Леи. Естественно, спустя мгновение лакомство он съел, даже, наверное, и не понял за что. Но Лея думала, что лошади всё-всё понимали, поэтому дала один кусочек и Онтарио, чтобы ему не было обидно, попутно почесала коню морду. — И как они тебя так хорошо слушаются… — страдальчески простонала Саша, шагая рядом. — Ты просто не видела, что бывает, когда я пытаюсь помыть Онтарио после тренировок, — Лея тяжело выдохнула. После таких головомоек она обычно выходила с конюшни в таком виде, будто это Онтарио решил её помыть, а не наоборот.       Саша тихо хихикнула.       Разговаривали, пока шли, мало. Все думали о чём-то своём, может далёком и совсем не связанном с тем, куда они направляются, а может мысленно пытались поддержать свой боевой дух и заставить тело передвигать ноги навстречу жрущей жизненные силы неизвестности. Некоторые рисковали жизнью не в первый раз, но каждый раз ощущался как первый. Густое безмолвие заполнило собой ряды солдат, что даже и открывать рот не хотелось. Где-то на деревьях пели соловьи, наверное, им не спалось. Они провожали солдат на смерть.       Лея искренне верила в то, что всё будет не напрасно, что какую-то крупицу истины о мире они узнают, даже если ей придётся оставить там жизнь. Смирение наступало в процессе, и без него идти было просто невозможно. «Сражайся как в последний раз и станешь самым ценным бойцом в отряде» — так говорил им Эрд Джин. Правда, бой с Женской особью стал для него последним. Но всё же не может быть просто так? Сотни жизней, которыми выложена дорога к правде, однажды к чему-то приведут.       Лея думала о том, какое место занимает в этом мире. Если так подумать, то крайне небольшое. Её жизнь отлично подходит, чтобы пополнить статистику смертности Разведкорпуса. Были солдаты куда умнее и амбициознее неё, но все они отдали свои сердца, чтобы она в том числе могла жить. Кодекс чести разведчика велел не подводить их.

      «Любить свое Отечество — Стены, знать их историю, соблюдать славные традиции и быть благородным гражданином и патриотом, не падать духом ни при каких обстоятельствах, не останавливаться ни перед какими препятствиями. Не допускать измены и предательства, до издыхания быть верным Народу и Отечеству, служить ему верно, до последней капли крови защищать его от внешних и внутренних врагов.»

      Ей просто нужно было бороться и верить. Только и всего.       Саша с Конни о чём-то болтали, а вот Жан молчал. Он, наверное, тоже думал. Лея слышала впереди тихий разговор Эрена и Армина. Эрен настолько трусишка, что боялся даже сказать, что ему страшно. — У тебя руки трясутся, — Жан, прищурившись, не отрывал взгляд от руки Леи, что держала фонарь. — Тебе кажется, — Лея поджала губу, пытаясь унять дурацкую дрожь.       Перестать врать.       Она мысленно дала себе подзатыльник. Ну… а зачем поддерживать упаднические настроения? — Да что ты, — Жан посмотрел на свою руку. — У меня тоже дрожат, — шепнул он. — Трусишка. — Сама такая.       Глупая перепалка в попытке разрядить обстановку, но, кажется, стало только хуже. Жан, конечно, не обиделся, но Лее стало грустнее. Она вроде и не верила, что хоть кто-то в этом строю не боялся, но от озвучивания своего страха лучше не стало. Шаг в неизвестность нужно сделать большой. Размашистый такой, как шаги папы. Мысли снова докатились и до него. Будет ли ему больно, если Лея умрёт в Шиганшине? Что ему скажет командор? А Жан? Впрочем… Лее уже будет всё равно, поэтому думать таком — только голову себе морочить.       С головы по строю прокатилась новость о том, что они уже подходили к Шиганшине. Солдаты оживились, о чём-то заговорили, а вот Лея ещё больше сникла. Эти два месяца передышки дали ей призрачное ощущение того, что у них на самом деле всё хорошо. Лея гуляла с Армином, веселилась с Жаном, Конни и Сашей… будто бы и не было никогда войны и этих ужасов. Но ужас таился в их душах, пусть и надёжно запрятанный в самую глубь и запертый на сто замков. Он там уже давно, подпитывается страхом солдат. И сейчас он всё растёт и растёт, ломая замки один за другим.       Запахло терпким утром. Так обычно пахло, когда майор выгонял солдат с утра пораньше наворачивать круги вокруг замка. Возвращаясь назад, Лея думала, что за то, чтобы снова вернуться в то время, сейчас бы она заплатила двойную цену.       Деревья начали постепенно расступаться перед разведчиками. Солнца было не видать, но в силу раннего утра всё равно светло. Где-то неподалёку слышалась бурная речка. Жан, до того смотрящий себе под ноги, поднял голову. Поглядел сначала вперёд, потом на Лею. Его задумчивый взгляд дал ей прочитать все его чувства. Тот детский страх, что Лея иногда видела, снова вернулся. Она ненавидела испуганные глаза Жана. Всё потому, что от них ей самой становилось страшно. — Я буду рядом, — пробормотала Лея без задней мысли. Ей надоело лгать, но… это наверное, была ложь во благо. — Ты только не умирай, Жанни. — Буду очень признателен, если из Шиганшины ты вернёшься на своих двоих, и мне не придётся тащить твою гору мышц обратно в Трост, — Жан сжал губы. — Ну у вас и шутки… — нахмурился Конни. — Чья бы корова мычала, — Лея пожала плечами.       Выйдя из леса окончательно, Лея смогла разглядеть пейзаж, открывшийся с пригорка. Шиганшина чем-то смахивала на Трост. Впрочем, как и любой другой городок. Впереди высокая стена Мария, разрушенные ворота, куча сломанных домов перед стеной… выглядело жутко. Мельницы со искорёженными лопастями и дома с обваленными крышами давали понять, что здесь уже как пять лет не ступала нога человека. От понимания, что раньше это был цветущий городок приятное местечко, становилось как-то не по себе.       А ещё это была чья-то Родина. Лея не могла даже представить, каково это: видеть вместо города, где провёл детство, лишь безжизненный призрак.       Подъехав ближе к воротам, командор приказал перейти на приводы. В этот раз в седле Лея встала чуть увереннее, но всё равно едва не свалилась. Взмыв в воздух, тело ощутило странную невесомость, про которую Лея за два месяца немного подзабыла. Маневрировать ей даже нравилось. Ощущать ветер, бьющий в лицо и воображаемые крылья, что вот-вот вырастут за спиной… было в этом что-то захватывающее. Если не брать в расчёт то, куда и с какой целью они обычно направлялись на УПМ.       Поднявшись на стену, Лея упёрлась сапогами в твёрдую поверхность камня. Как только взору предстал сам город, дыхание как по команде перехватило. Пустынные дома и брошенные прямо на улицах вещи так и кричали о том, что люди от чего-то бежали. Стены поросли лозой и плющом, целых стёкол было не найти, словом, природа брала верх над творением человека. Внутри города запечатался дух беды, от которой лишь немногие смогли спастись. Даже сверху Лея видела кости и тряпки, разбросанные по улицам. За пять лет дикие звери из ближайших лесов обглодали останки и растащили скелеты, а дожди и непогода смыли кровь. Вид этого не менее дикого и оставленного города нагонял ещё большую тоску. В голове Леи сами собой начали рисоваться страшные образы того рокового дня, когда стену пробили.       Сначала солдаты нацелились на внешние ворота, разделились и разошлись в противоположные стороны по стене.       Всех заставили надеть на голову капюшоны накидок, чтобы враг долго искал Эрена, что позволило бы им выиграть время на запечатывание ворот. Лея бежала с опущенной головой, как вдруг врезалась в кого-то — Чего встал?! — второпях плюнула Лея, откинув капюшон. Увидев Армина, она тихо ойкнула и отшатнулась.       Армин же, кажется, даже особо не был озабочен столкновением, продолжил смотреть на кусок камня стены, испачканный в чём-то чёрном. Лея пару мгновений потупила взгляд на его находку, потом на ватных ногах шагнула к краю стены, присела на корточки, мазнула рукой по субстанции, потёрла меж пальцев.       Сажа. — Свежая, — едва выдавила из себя она. На ум не приходила ни единая душа, которая могла бы недавно тут быть. Кроме Бертольда и Райнера. — Так и думал. Они где-то рядом… — нервно заговорил Армин, обтёр ранее испачканную ладонь о плащ. Потом поднял руку с клинком, привлекая внимание командора.       А Лея всё не находила сил встать с корточек, продолжая смотреть на испачканные пальцы. Когда до ушей дошёл звук сигнальных ракет, её под руку кто-то взял, силой поднял на ноги. Она спешно вытерла пальцы о чёрную футболку, едва удержавшись на ногах. Было больно стоять, сапоги натёрли, но, стиснув зубы, Лея продолжала терпеть. Боковым зрением она заметила блеснувшую прядь блондинистых волос, позволила Армину дёрнуть её ближе к себе. В тот же миг небо разрезала вспышка, сообщившая и врагам о превращении Эрена. По стене прошёлся мощный поток воздуха, едва не сбив с ног и так с трудом державшуюся Лею. Благо, Армин держал её за обе руки, не давая упасть. Конечно, она бы и сама удержалась, однако ощущая спиной чужое тело, ей становилось немного проще. Но внутри было так чертовски больно и неприятно каждый раз, когда она видела Армина, что хотелось сию же секунду уйти, найти другое дело. Но ещё очень сильно хотелось остаться, взглянуть на него ещё разок. Кто знает, какая секунда станет для кого-то из них последней.       Дыру Эрен заделал быстро. Каких-то пять минут, и его на стену подняла Микаса. Ханджи выпустила зелёный сигнал, солдат отправили к внутренним воротам. — Пойдем со мной, — Армин натянул Лее на голову капюшон, а потом спрыгнул со стены. Недолго думая, Лея последовала за ним. Неважно, куда и зачем он её звал, она была готова.       Тень стены загораживала солнце, Лея и Армин бродили у подножия. — Холодный, — Лея подняла железный чайник, пощупала его руками. На дне осталась сажа, видимо, это его сбросили со стены. Армин присел на корточки, подобрал погнутые чашки. — Мы же быстро ехали, почему чайник холодный? — Лея задрала голову, взглянула на небо, загороженное стеной. — Если они свернулись только тогда, когда увидели нас, то он бы не успел остыть, мне кажется. — Думаешь, у них был дозорный? — Армин не отрывался от трёх чашек в своих руках. — Может даже не один, — Лея сжала губы. Враги ближе, чем кажется. Но… сейчас у разведчиков есть возможность оказаться на шаг впереди! Лея открыла крышку чайника. Внутри были остатки какой-то чёрной жидкости, похожей на чёрный крепкий чай. Запах у неё был неприятный и терпкий. — Пахнет странно, — Армин поднёс чашки к носу. — Может, они привезли эту гадость с собой, оттуда… — он махнул рукой в сторону стены, обозначив так родину предателей.       Лея подошла ближе, села рядом с другом. Отставив чайник на землю, она взяла чашку из его рук. Двигалась чисто по инерции, не думая ни о чём, кроме дела. Будь что будет, уже всё равно.       Лея увидела в чашке остатки какого-то напитка. Он и правда похож на чёрный чай. Только… пах совсем по другому. Собралась было Лея продегустировать остатки, как чашку из её рук вырвал Армин. — Э-э, куда?! — он ошарашенно захлопал глазами. — Мало ли какую дрянь они пили! — Ну вот я бы и узнала, — Лея снова заглянула в чашки в руках Армина. Они лежали тут от силы минут пятнадцать, что такого? Но в глубине Лея, наверное, чувствовала, что страх за жизнь с приездом в Шиганшину отступал всё быстрее и быстрее.       Досконально осмотрев все следы лагеря, Лея с Армином пришли к выводу, что враги узнали об их приезде раньше, чем разведчики вышли из леса. А это значит, что за ними кто-то следил… Во всяком случае, Эрвину они об этом доложили. — …И сейчас ваша помощь нужна как никогда, — командор махнул рукой в сторону кучки солдат. — Бойцов берите сколько нужно. Главное: узнать, не прячется ли кто у внутренних ворот.       Солдаты, обступившие Лею и Армина, были на полголовы выше них. А Армин казался уж больно маленьким, потому что Лея успела вымахать и стать на пару сантиметров выше друга. И почему-то сейчас эта разница ощутилась уж больно хорошо. — Поручаю всем вам заняться поисками. Командует Армин Арлерт! — боевым тоном приказал командор.       Лея вовсе не была расстроена, что ей не дали командование. Хотя… немного хотелось, конечно, поделить упавшую на Армина ответственность, чтобы побыть хоть немного полезной. Но это просто потому, что она добрая.       После слов командора отряд сразу бросился расспрашивать Армина. — Мы уже осмотрели каждый уголок! — Ждём указаний, Арлерт!       Кажется, на Армина давно не было направлено так много внимания. Лея легонько коснулась его спины, пытаясь приободрить. Уже не думала, надо или не надо, можно или нельзя. Поступала так, как чувствовала нужным. Армин вздрогнул всем телом, дёргано обернулся на Лею. Едва их взгляды встретились, он тут же развернулся на солдат, глубоко выдохнул, пытаясь, видимо, собраться с мыслями. — Обыщите территорию около ворот: часть с наружной стороны, часть с внутренней.       Лея хорошо различила, как Армин изо всех сил пытался говорить чётко, с толком и расстановкой, но получалось у него… так себе. — Чуть что, пускайте сигнальные ракеты… — Армин запнулся и замялся. — И поживее, время играет против нас, — закончила за него Лея, собрав в шести словах свой самый уверенный тон. — Так точно! — крикнули солдаты, унеслись в сторону края стены.       Армин тотчас сдулся. — А мне куда, капитан Арлерт? — с ноткой иронии в голосе хмыкнула Лея. — Могу быть вашей личной помощницей, — она совершенно глупо похлопала глазами. Всегда шутки приходили как-то невовремя. — Хорошо, пойдём со мной, — ответил Армин без иронии. Видно, с Леей говорить ему всё-таки попроще.       Обыскивать Шиганшину, пускай и с Армином, Лее не понравилось. Разрушенные дома, заросшие зеленью, ей навевали не самые приятные воспоминания о разгромленном Тросте. Редкие уцелевшие здания выглядели так же ветхо, не внушали доверия. Вся живность покинула этот пропащий город: птицы не пели, не сновали по улицам кошки, выпущенные хозяевами на прогулку. Спешка не давала даже осмотреться, на пятки наступало пронимающее ощущение, что враг появится в ту же секунду. Но он не появлялся ни через секунду, ни через минуту, ни через пять. Земля под ногами всё не появлялась, солдаты не могли точно знать, когда им нанесут удар. — Пусто, ничего примечательного, — Армин вышел из очередного полуразрушенного здания. Они зашагали по брусчатке, поросшей мхом. Вокруг было мертвенно тихо, и казалось, что они одни во всей Шиганшине. И это было ещё хуже. — А где твой дом?       Армин поджал губу, его лицо на мгновение помрачнело, но быстро разгладилось. — Мы ещё не были в том районе, это далеко отсюда… — пробормотал он, повёл плечом.       Лея остановилась, вслед за ней встал Армин. Вот они снова наедине. Время утекало песком через пальцы, но грудь переполняли слова, так много хотелось сказать, выразить, но нельзя было терять ни секунды. Недруг дышит им в спину, и сейчас нужно приложить все усилия, чтобы обеспечить себе шанс сказать всё позже, в более подходящей обстановке. — Армин, — позвала Лея, хотя они и так стояли напротив друг друга. — М? — беспокойно ответил он. — Ты же не забудешь обо мне, да?       Он молчал. Она позволила себе отдаться мимолётному порыву, протянула руку и вложила свою сухую и холодную ладонь в его, мягкую и тёплую. Они незаметно для себя переплели пальцы, глядя прямо в глаза, прямо друг другу в душу. Огромная грозовая туча наползла на небо, подозвала к себе другие кучевые облака. Стало пасмурно, воздух будто искрился. Вокруг и между ними. — Сделаю всё, чтобы не было возможности забыть, — сказал он твёрдо, абсолютно серьёзно. Сжал её руку чуть сильнее. — Ты не умрёшь.       И эти три слова ощущались почему-то слишком интимно, слишком честно. Лея упала в это доверительное ощущение безопасности, которым окружил ей Армин одними словами. Чувства с новой силой забурлили внутри, на одно мгновение заставили забыть обо всём на свете, оставив в мыслях только его образ, его имя.       Но это мгновение быстро и незаметно улетучилось, они опомнились, отступили друг от друга. Армин оставил Лею рассматривать дома, а сам поднялся куда-то на стену. Она осталась наедине с тёмным небом, которое будто опускалось всё ниже, наседая на город, и казалось, что ещё немного: и оно накроет Шиганшину плотной крышкой. Но Лея ничего не нашла. Дома были абсолютно пусты и абсолютно противно брошены.

***

      Тишина этого места пугала и завораживала одновременно, лишь где-то вдалеке слышались голоса других солдат. Лея поднялась на стену с намерением найти Армина. На стене она его не нашла. Лишь заглянув вбок, Лея увидела безвольно болтающегося человека, точно зная, что это тот, кого она ищет. И она оказалась права: спустившись к человеку на приводе, её встретил совершенно отрешённый Армин, глядевший на отряд Эрена, что пронёсся над их головами. — Как же быть… мы их не нашли, скоро придёт Эрен… Почему они не вылезли, когда мы заделали пролом? Если не найдём, то это конец. Всем конец. Другого шанса уже не будет. Они всегда застают нас врасплох, потому что мы знаем слишком мало… Мы всегда на шаг позади! А всё потому, что… — бубнил себе под нос Армин, кажется, даже не замечая присутствия Леи. — Армин, — Лея тронула его за плечо, от чего он резко дёрнулся, едва не перевернулся. — А-а-а… ты что-то нашла? — он свёл брови вместе, попытался принять серьёзный вид.       Лея лишь отрицательно мотнула головой. Он снова поник. — Не накручивай себя так, — Лея потрясла его за руку. — Мы должны работать командой, а если будешь слишком много на себя брать — то мы точно ничего не добьёмся. Слышишь? — Лея ещё раз тряхнула друга. Он закивал, а потом задрал голову наверх, к небу. — Лея, — Армин выпучил глаза, словно ему пришло озарение. — Что? — Лея проследила за его взглядом, но на небе ничего примечательного не нашла: облака как облака. — Помнишь, я говорил тебе про… — Армин замялся.       Лея непонимающе нахмурила брови. — Про что?       Армин выдохнул. — Я не говорил, но, в общем… стены полые. — Чего? — В Стохесе, когда мы ловили Энни, от стены откололся кусок, и оттуда показалось лицо титана, — Армин жалобно взглянул на Лею. Она в непонимании смотрела на него, сведя брови, пытаясь осмыслить новую информацию. — Почему ты не сказал раньше? — Я… э-э… не было времени и… — Армин тряхнул головой. — Слушай, сейчас нет времени объяснять, что и откуда. Пожалуйста, Лея, ты же понимаешь, — Армин положил руку на плечо подруги, сапогами упёрся в стену. — У меня есть идея.       Лея сжала кулаки, но кивнула. Армин пустил сигнальную ракету.

***

— С чего ты взял? — Интуиция.       Армин приказал обыскивать стены. Ему, видно, казалось, что враги сидят внутри. Лея уже вся извелась от такого открытия. Зачем они все держали это в тайне? Лея-то думала, что они рассказывают друг другу всё. Но, как оказалось… не всё. Странное чувство разрасталось в груди. Что ещё он скрывает? — Чего?! У нас нет времени на гадания! — один из солдат схватил Армина за плечи. Лея не самым нежным образом стряхнула его руки с плеч друга. — Вспомните, сколько раз враги загоняли нас в угол! Мы знаем слишком мало, и поэтому не можем действовать только проверенными методами! — Армин отчаянно раскинул руки. Он собрался было ещё что-то сказать, но его прервал Эрвин, выпустивший красный столб дыма и приостановивший операцию. — Иногда важна твёрдость, иногда гибкость. Вспомните, чему вас учили и добейтесь результатов. Выполняйте приказы. Мы прибыли в Шиганшину за победой, — твёрдо сказал Эрвин, опустил руку с сигнальным пистолетом. — Снова разбейтесь на группы и проверьте стены! Тщательно осмотрите всё, начиная с секции над воротами! — прокричал Армин, уверенно махнул рукой. Теперь его голос стал чётче и солдаты его охотнее послушали, с криком «Как прикажете!» разбежались.       Лея осталась на мгновение, позже намереваясь последовать за солдатами. — Молодец, — сказала она, Армин кивнул, проводил её удаляющуюся спину взглядом.       Лея всё никак не могла понять, зачем утаивать такую важную деталь. С одной стороны ему могли приказать, но с другой… это почему-то ощущалось как-то сильно важно, и Лея не могла отделаться от этого чувства.       Армин, к счастью или сожалению, оказался прав. После пары минут прощупывания стен, один из солдат нашёл полость, где прятался Райнер. Вот только за это он расплатился своей жизнью. Всё происходило так быстро, что Лея едва успевала замечать, что происходит. Майор почти убил Райнера, но он превратился в титана. В тот же миг за стенами появился тот мохнатый уродец с кучей неразумных титанов, швырнул в город огромный булыжник. Тот рассыпался у ворот, отрезал лошадям путь в город. Кажется, враги основательно подготовились. Всё решится здесь и сейчас.