Не по зубам

Pov Андрей.

      Сегодня я пришел на работу, когда на часах еще не было и восьми. Вчера я даже не поехал к Кире и лег спать пораньше, чтобы поскорей наступило утро, и я бы смог снова увидеть Катю. Да, черт возьми, меня невероятно тянуло к этой сумасбродной девице, но не могу сказать, что она мне понравилась. Просто так и хочется все время поставить ее на место. Пока мне этого еще не удалось, но месть это блюдо, которое подают холодным. Нашлась мне тут комсомолка-спортсменка, умница-красавица. Высокомерная пигалица! Должны же у нее быть слабые места. Впрочем я так и не понял, почему она уволилась из «Ллойд Морис». Думаю, мне стоит копать именно в этом направлении. Природное чутье мне предсказывало, что Катюшин скелет прятался именно в этом шкафу. Виктории, моего личного секретаря, на работе пока не было. Она вероятно еще спала или накладывала на свое лицо третий слой косметики. Бар был тоже еще закрыт. Черт, похоже выпить кофе было не судьба. Я пошел сразу к себе и первым делом плеснул в бокал немного виски. Сделав пару глотков, я задумался. И все-таки эта Катя была очень странная. Ну не может нормальный человек так общаться с людьми. У нее через каждое слово идёт либо сарказм, либо издевка, либо какая-то дурацкая шуточка. И ее манера общения, честно признаться, меня от нее здорово отталкивала. Наверняка ее поперли из «Ллойд Морис» за несоблюдение субординации. Ну или за нарушение корпоративной этики. Да и не удивительно. Кто вообще будет терпеть такое. «Скажем так, были некоторые разногласия с коллегами.» — слова Кати эхом отозвались в моей голове. Да неужели! Бедные коллеги. Интересно, что думает по поводу нее Зеленецкий? Хоть отец и звонил дяде Славе по ее душу, но все-таки у меня остались к нему вопросы. Не в силах преодолеть своего любопытства, я позвонил в банк. Как ни странно Зеленецкий был уже на рабочем месте и меня с ним тут же соединили. Нам бы здесь такую дисциплину. А то все приходят на работу, когда заблагорассудится. — Здравствуйте, Вячеслав Семёнович! Как у вас дела? — радостно поприветствовал я давнего друга отца. — Ах, Андрюшка, здравствуй, дорогой! — на том конце я услышал его бодрый, доброжелательный голос и сам улыбнулся. — Все хорошо, слава богу. Справляемся. А ты уж почти Пашу сменил в кресле президента, говорят? Как же время летит. Кажется еще вчера был мальчишкой. — Да, вы правы. Время летит. А я пока исполняю обязанности президента компании, но думаю, что скоро займу окончательно эту должность. Вот уже начал первые кадровые перестановки. — Да, точно! К вам же наша Катя перешла работать. — Я собственно по поводу нее и звоню, — я снова открыл анкету Пушкарёвой и принялся нервно крутить в руках свой паркер. — А что такое? Мы же с Пашей уже переговорили. Я за нее поручился. А что, что-то не так? — Да всё вроде бы так… — протянул я неуверенно. Мне было неловко вести разговор в таком ключе. Я же не мог ему сказать, что переспал с Катей накануне и теперь мы изводим друг друга колкостями и насмешками. — Знаешь, Андрей, я вот честно тебе скажу. Сколько я работал, я ни разу не встречал, чтобы в одном человеке имелось все, что только можно и нужно. Она девчонка красивая, веселая, умная! Знаешь, какие превосходные отчёты она мне делала? — Я вас понял, Вячеслав Семёнович. Ещё один вопрос. Она говорит, что были какие-то разногласия с коллегами. Что там случилось? — Разногласия? Да не знаю, все нормально у нас было. Все общались с ней хорошо. — Понятно… — так же несмело резюмировал я. — Да. Андрей, я тебе, конечно, не советчик, но если ты хочешь толкового специалиста, а также своего человека в команду, то бери. Не задумываясь! — Я вас понял. Не буду больше вас задерживать, да и мне пора. — Понимаю, ты теперь большой руководитель, а время-деньги! — он снова усмехнулся и, тепло попрощавшись, положил трубку. На какое-то время я погрузился в раздумье. И всё-таки эта Катя была тёмная лошадка. Странно, почему Зеленецкий так за нее ручался. Неужели она действительно такая хорошая? Потом я отвлёкся на важный телефонный звонок, проверил почту, ответил на письма партнеров и когда взглянул на часы, стрелки показывали уже половину одиннадцатого. Я пришел в ярость. Какого черта эта девчонка позволяет себе в первый рабочий день?! Даже Клочкова, лучшая подружка моей невесты, не опаздывает больше, чем на час. Внутри меня всё клокотало от возмущения ровно до тех пор, пока я не осознал, что своим опозданием Катя оказала мне услугу. Уж сегодня в аргументах точно веду я, а ей и вовсе нечем крыть. Непреодолимо захотелось отчитать ее на правах законного шефа. Я вышел в коридор, чтобы не пропустить ее прихода. Да что она о себе возомнила! Какая удача, что у меня  появилась прекрасная возможность ее осадить. Может быть хоть сейчас ее шуточкам придет конец, и она поймёт, кто в доме хозяин. Не прошло и десяти минут, как наша красавица впорхнула в приёмную и уже была готова постучать в дверь моего кабинета, когда я подошёл к ней со спины и насмешливо сказал: — Смотрите, кто пожаловал! А я уж думал, ты вообще не собиралась сегодня приходить! — Не дождешься! Я не могу лишить себя такого удовольствия и прожить день ни разу не пощекотав твои нервы. С некоторых пор это моя жизненно важная потребность, — с сарказмом ответила она. Сегодня на ней было красное облегающее платье с красивым декольте и красные туфли на все тех же высоченных шпильках. Длинные каштановые локоны спадали по хрупким плечам, темные ресницы подрагивали, обрамляя ее чудесные янтарные глаза. Я невольно залюбовался ею в тот момент, и между нами повисла пауза. — Простите, я действительно опоздала. Этого больше не повторится, — отчеканила серьезно Катя, и мне на секунду показалось, что ей и правда стыдно. — Может покажешь мне мое рабочее место? Или твой финансовый директор работал в коридоре? — она снова перешла на ты и сверлила меня надменным взглядом. — Ах да, простите, моя королева!  — я плавно сделал па, похожий на дворцовый реверанс и подал ей руку. — О, ваше высочество, я и не знала, что вы владеете хорошими манерами, — она подала мне в ответ свою маленькую, нежную ручку и насмешливо улыбнулась мне. Я рассмеялся, взял ее за локоть и потащил эту королеву бензоколонки в ее будущий кабинет. Я почувствовал, как десятки глаз впились в наши спины, начались перешептывания и смешки. Да уж, сейчас у женсовета появилась пища для новых разговоров, у Киры повод для истерик, а у Клочковой партийное задание следить за мной в оба. Как хорошо. Сегодня все будут при деле. Катя естественно этого не понимала. Малышка еще не осознавала в какой террариум ей довелось попасть. Наконец мы пришли в финансовый отдел, и я в первую очередь представил Пушкарёву нашему бухгалтеру Светлане. — Итак, Екатерина Валерьевна, это наш  бухгалтер — Светлана Федоровна. Она теперь будет работать у вас в подчинении и введёт вас в курс дела, — сказал я по-деловому и доброжелательно кивнул Свете. — Здравствуйте, — Локтева нам тоже улыбнулась, не переставая экзаменовать Катерину взглядом. — Кать, если будут какие-то вопросы, спрашивай у нее. Ну если уж появятся какие-то очень серьёзные моменты, то не стесняйся, обращайся ко мне. Все уяснили? — Да, Андрей Палыч, — кивнула Света. — Да, ваше высочество, — процедила эта заноза и скривила носик в милой гримасе. Ну почему она не может просто промолчать? Да и я тоже. — Отлично, тогда я пошел. Светлана, вы уж поаккуратнее с ней. Если что, кричите и зовите на помощь подруг. Так что ни пуха вам, ни пера! — К черту, — тихо произнесли обе девушки.

Pov Андрей

. — Что это Андрей Палыч имел в виду? — осторожно  спросила Локтева, как только они вошли в кабинет финдира. — Света, не слушайте его. Он держит на меня давнюю обиду, поэтому так говорит. — А что случилось? — с любопытством спросила та. — Я увела у него парня. Это было давным давно, а он до сих пор бесится. Наверное, сильно его любил. — Так он из этих, что ли? — Из тех самых, Светочка! — А ведь он же бабник… — Да все эти женщины — прикрытие перед прессой. Ну вы представляете, что могут подумать люди, когда узнают, что президент Зималетто гей? — Го-осподи, что же это творится такое? — Вот и я о том же, Светочка. Ладно, давайте работать, что ли? Показывайте, что тут у нас. — Да, конечно. Пару часов спустя, стоило Жданову выйти из кабинета, как он сразу же почувствовал на себе пристальные, осуждающие взгляды. — Что такое, дамы? — обратился он к женсовету. Но они ничего ему не ответили, лишь невпопад покачав головой. В этот же момент на плечо Андрея легла крепкая рука Милко. — Андрюша, ты такой прóказник! Такой шáлун! А ведь я подозревал! Я всегда подозревал! — Что ты несёшь, Милко?! — злобно гаркнул Андрей, уставившись на маэстро. — Ой, ну ладно, не скромничай. Все уже давно в курсе. — В курсе чего? — Того, что ты гей, Андрюша. — Что?! Кто тебе сказал этот бред? — Жданов вытаращил на Вукановича бешеные глаза и уже был готов вцепиться гению в кадык. — Ну, я от Вики услышал, а она, наверное, от бабсовета. И тут-то в голове президента все сложилось. И эти нелепые слухи, и женсовет… — Вот сука…— тихо произнес Андрей и направился к Кате. Он без стука ворвался в ее кабинет и впился в девушку ненавистным взглядом. — Что такое, господин Жданов? — настороженно спросила Пушкарёва. — Какого хрена ты несёшь?! — он навис над ней, пытаясь побороть безумное желание свернуть ее тонкую шейку. — А-андрей Палыч, вы что-то наверное не так поняли! — Все я правильно понял! Ты совсем страх потеряла, я спрашиваю?! — Нет, он на месте, — девушка поспешно вскочила и медленно попятилась назад. — Ты хоть знаешь, что сейчас, блять, происходит на этаже?! — А что происходит? — она невинно улыбнулась и захлопала длинными ресницами. — Все меня геем считают! Ты хоть понимаешь, что ты натворила?! — У всех свои недостатки, Андрей Палыч. Я, например, боюсь на самолётах летать. А что вы так переживаете? Сами же говорили, что здесь у вас все толерантные. — Дура! Ты такая…дура! — процедил он сквозь зубы и одним ловким прыжком перемахнул через ее рабочий стол. Катя вся сжалась и побледнела. Пятиться дальше было некуда. Девушка упёрлась спиной  в стену и затаила дыхание. Жданов сделал шаг ей навстречу, резко дёрнул ее за руку и притянул к себе. Не дав ей опомниться, он грубо и страстно впился в ее губы. Она непроизвольно вздрогнула в его руках, а через несколько секунд начала отвечать на его поцелуй, который из жадного и требовательного становился с каждым мгновением мягче и нежнее. Катя отстранилась первой, ласково поправила его растрепавшуюся причёску и глухо спросила: — Успокоился? Услышав в ответ лишь его прерывистое дыхание, она продолжила. — Ну вот и славно, а теперь иди, пожалуйста, мне нужно работать. Мужчина молча кивнул и, абсолютно ничего не понимая, вышел из кабинета.