Блонди тоже хочет отдохнуть!

      Айша с присущим ему беспристрастием разглядывал тонкий серебряный браслет, увенчанный прекрасным темно-фиолетовым ионитом. В высоком качестве подарка он не сомневался: подделать камень, эффект плеохроизма в котором проявлялся очень ярко, осмелился бы только последний дурак. Являясь лишь имитацией сапфира, он, тем не менее, был глубоко любим Розеном. Планетой минерала выступал Юпитер, но не только это играло важную роль…       — Мастер постарался на славу, — заключил блонди, однако его похвала, высказанная монотонной речью, не внушала уверенности, что ему действительно понравился подарок. — Я надену его на следующую вечеринку.       — Редко ты снисходишь до украшений, — заметил Орфей, нисколько не поколебимый его сомнительным комплиментом. — А ведь многое теряешь, отказываясь подчеркивать свою красоту.       — В этом есть необходимость? — Низкий, почти басовый, тон голоса не изменился ни на мгновение, лишь в очередной раз подтверждая точный самоконтроль главы администрации Танагуры. — Тебе недостаточно того, что дал нам Юпитер?       Зави тяжело вздохнул, чувствуя, как постепенно оттягивается чека рабочей гранаты. Из всех блонди именно Айша был той марионеткой, которой так уверенно управлял Юпитер. Нет, преданность создателю у Орфея не ослабевала ни на секунду, его также, как и остальных, вполне устраивало сложившееся положение вещей, однако… Розен был слишком фанатичен. Согласитесь, весьма пугающе, когда взрослый мужчина с утонченным, почти детским лицом смотрит на тебя прямым пристальным взглядом, высказываясь при этом прямолинейно, почти грубо. Глядя на этого роботоподобного блонди, хотелось убраться как можно дальше, лишь бы не ощущать нарастающего внутри холода, преследовавшего даже после разрыва с ним зрительного контакта. Во многом, без спора, Айша был исключительно хорош, но ни яркий пример преданности, ни острый ум не добавляли ему друзей, что уж говорить о любовниках? Чего стоили слухи, которые Гидеон, не стесняясь, пересказывал в присутствии самого Розена! «Холодный черный принц» — так его окрестили прекрасные дамы и мужчины, чьи сердца разбивались о его невидимую стену неприступности.       Орфей полагал, что небольшой подарок в виде кордиерита оказывал великое влияние в установлении гармонии в семейных отношениях. С его способностью урегулирования конфликтов, возникающих между близкими людьми, существовала вероятность хотя бы немного смягчить нрав Айши. Но последний, видимо, думал иначе.       — Ты ведь знаешь, что я сибарит, — спокойно напомнил ему Зави, позволяя себе улыбку, что выглядела вполне иронично с его приподнятыми светлыми бровями. — Я знаю, мы редко видимся, но уж ты-то мог это запомнить. И что плохого в том, чтобы окружать себя дорогими вещами? Они подчеркивают наш статус, это не должно быть проблемой.       — Редко видимся? — ухватился за эти слова Розен, наконец переводя все свое внимание на главу администрации Эоса. — Мне казалось, что как раз-таки наоборот.       — Хоть что-то хорошее в присутствии монгрела, — заметил Орфей, чувствуя себя увереннее от того, что разговор пошел в нужное русло. — Кстати, раз уж мы о нем вспомнили… Ты ведь слышал, что Ясон собирается перевезти его?       — Я уже высказал свое мнение по этому поводу, — туманно ответил Айша, явно недовольный сменной темы.       — И тем не менее, — стоял на своем Зави, поддаваясь вперед в попытках уловить в этих чертах хоть какую-нибудь эмоцию, — не мог бы ты пересмотреть свое решение?       Розен невозмутимо смотрел на лицо перед собой, наконец открывая для себя истинную цель столь позднего визита и невиданной щедрости. Орфей хотел избавиться от Рики, чье присутствие больно било про его репутации, а ведь он лично пошел на поводу Ясона… И теперь, когда представился шанс избавиться от проблемы, он не собирался так легко его упускать. Глядя на этого красивого, утонченного и аристократичного блонди, в голову не закрадывалось ни малейшей мысли о возможной подоплеки с его стороны. Впрочем, трудно было не поверить в прямое доказательство, что сидело прямо перед глазами. Орфей Зави — змий, что своей выдержкой и обходительностью мог сбить с толку даже Сатану. Если бы последний, конечно, существовал.       — Ты не разделяешь моего взгляда по этому поводу? — не стал уклоняться от ответа Айша, намереваясь стойко удерживать свою позицию. — Безопасность Эоса, несомненно, важна. Но не думаешь же ты, что пожар в виде одержимости Ясона этим отребьем угаснет? Стоит только поползти слуху, как его репутации конец. Ясон — первый человек государства. Если он запятнает себя еще больше, может пойти дурная слава и о Юпитер. А этого мы никак не можем позволить. Возможно, он и сошел с ума, но я еще в здравой памяти, чтобы не позволить совершить эту ошибку.       — Юпитер лично заявил, что в идее Ясона увезти Рики в Апатию нет административного нарушения, — не сдавался Зави, выкладывая каждый козырь по одному. — Прямо сейчас ты, а не он, выглядишь большей проблемой. Твое упрямство идет вразрез с мнением Юпитер. Хочешь его оспорить, продолжая стоять на своем? — ладонь Орфея накрыла пальцы Айши, чувствуя их холод даже через плотную ткань перчаток. — Как только они уедут, разве нам не вздохнется легче?       Розен недоумевал, зачем Орфей приблизился к нему так тесно. Ни один мускул на его лице не дрогнул, только взгляд стал обжигающе враждебным, словно чувствуя подвох. Заметив, что его дружелюбное действие возымело совсем не тот эффект, на который он рассчитывал, Зави разомкнул их руки.       — Считаешь, что для этого еще слишком рано? — примирительно начал Орфей. — Тебе и правда сложно угодить.       — Это и есть истинная причина твоего визита? — напряженно проговорил Айша, и его механический голос вдруг весь обратился в острое лезвие. — Не помню, чтобы давал поводов думать, будто между нами возможна какая-либо связь кроме рабочей.       — Но ты принимаешь мои подарки, — заметил Зави. — Это ли не повод?       Розен скользнул взглядом по браслету, в очередной раз подмечая его редкую красоту. Кто бы отказался от такого подарка? Это было не то украшение, которое можно было надеть на пэта. Утонченное, изящное, оно как нельзя лучше подчеркивало высокий статус своего обладателя, а уж на тонких запястьях Айши и вовсе смотрелось превосходно. Глубокий цвет ионита, в зависимости от того, под каким углом рассматривался камень, имел разные оттенки, самым ярким из которых был фиолетовый. Кордиерит — маленькая сокровищница…       — Допустим, — менее враждебно согласился Розен. — Однако я принимал их без задней мысли.       Губ Орфей коснулась легкая улыбка. Он все больше находил сложившуюся ситуацию интересной.       — Это не подкуп, если мы думаем об одном и том же, — пояснил Зави. — Прийти к общему решению с Ясоном и его пэтом мы сможем и без подобных уловок.       — Я все еще не согласен, — отрезал Айша. — И мое мнение не изменится.       — Упрямец, — не без иронии заметил Орфей. — Я понимаю, что тебя беспокоит. Ты хочешь защитить Юпитер…       — Не только это, — перебил его Розен. — Или, по-твоему, вразумить Ясона — чуть менее важно?       Зави сложил руки вместе, уже собираясь было высказать все свои аргументы, да так и замер с открытым ртом. Не сразу, но до его мозга дошла одна простая, но невероятная мысль: «Айша заботился о Минке». Точнее, «Айша заботился о Минке?» Именно вопрос, а не утверждение, так как поверить в это было… немного сложно.       Ясон и он были подобны льду и пламени. То, как они подходили к работе, как держали себя, даже их манера речи и мышление — все в них рознилось, кроме верности Юпитер. Минк мог извращать правду, делать ее удобной для себя и выигрывать от этого, Розен же всегда следовал законам, видя лишь прямые пути к достижению цели. Они никогда не были друзьями, их даже коллегами можно было назвать с большой натяжкой… И это о нем беспокоился Айша?       От того, как безумна была эта мысль, Орфей не сразу смог взять себя в руки. И, конечно же, от внимания Розена это не укрылось.       — Ясон — глава управляющего Амой Синдиката, — как будто это все объясняло, сказал Розен. — От его здравомыслия зависит не только наше будущее. И пусть любую критику в свой адрес он встречает со спокойствием, я не могу допустить, чтобы все усложнилось. Здесь, в Эосе, где каждое его движение под наблюдением, нам будет легче сдерживать одержимость…       — Все становится сложнее, когда об этом говоришь ты, — перебил его Зави. — Но посмотри на это с другой стороны. Вдруг смена обстановки и снижение контроля как раз-таки и вразумят его?       — Что ты имеешь ввиду?       Теперь пришла очередь Айши переосмысливать ситуацию и ждать ответов. И пусть внешне его заинтересованность никак не проявлялась, однако то, что он все-таки смог ненадолго поколебать его уверенность, придало Орфею сил. Закинув ногу на ногу, он продолжил в привычной ему манере:       — Тебе не приходило в голову, что именно повышенное внимание к своей персоне и заставляет Ясона быть таким упрямым? Вспомни Ромео и Джульетту. Чем больше общественность тянула их за собой, тем больше они желали быть друг с другом, тем быстрее нарастало пламя их страсти. Но какой бы был у них конец, не будь тех, кто не желал их близости? Они бы упивались друг другом неделю, может даже месяц, а потом? Страсть быстро гаснет, оставляя после себя лишь угли безразличия.       — Хочешь сказать, что Ясон… упивается риском?       Открытие было таким невероятным, что Айша неосознанно потянулся к бокалу. Он нуждался хотя бы в минутном осмыслении и получил это время, пригубив немного белого вина. На его разочарование, оно больше не было холодным и оставило после себя неприятный горький привкус.       — Если смотреть на сложившуюся ситуацию с твоей точки зрения, то в этом есть смысл, — наконец высказался он, впрочем, не отбрасывая сомнения. — Но насколько верна твоя мысль? Мы не можем знать наверняка.       — Если попробуем, — стоял на своем Зави, — то узнаем.       Айша поджал фиолетовые губы, улавливая в рассуждениях Орфея нотку изощренности, что так была присуща Ясону. Как глава Танагуры, в пределах города Розен обладал всеми административными полномочиями, но на Эос этот контроль не распространялся. Вероятно, что пока он занимался своей работой, эти двое сумели сблизиться на неизвестной ему почве. Даже если это было не так, Зави вполне мог поддаться влиянию Ясона, просто потому, что они вынужденно контактировали друг с другом. От такой быстрой смены событий в окружении Айша и сам стал подозревать себя в потере рассудка.       — Мне нужно подумать над этим, — наконец принял решение Розен. — Ты ведь не требуешь ответа прямо сейчас?       Орфей выставил раскрытую ладонь, давая понять, что не собирается торопить коллегу. Он умел быть терпеливым.       — Что-то еще? Разве это была не единственная причина нашей встречи?       — Верно, — согласился Зави. — Есть еще кое-что, чтобы я хотел узнать.       — И что же? — ставя бокал, спросил Айша.       — У тебя есть партнер?       Казалось, что под сталью взгляда Розена, можно было замерзнуть. Все знали, что Айшу не интересует секс. Он жил и работал ради Юпитер, и большего ему было не нужно. По крайней мере, так было принято думать.       Несмотря на отстраненность и недружелюбие, Орфей находил его привлекательным и даже нежным. Иногда, сам того не подозревая, Зави гулял по саду, неминуемо натыкаясь там на Розена. Он мог подолгу стоять у клумбы расцветающих цветов и любоваться ими, как будто этот процесс был для него странным волшебством. Его красивое лицо оставалось непроницаемым, но глаза сияли, наполненные немым восторгом.       Где-то глубоко в душе, Орфею было приятно осознавать, что только он мог знать об этой стороне Айши. Конечно, если бы у него была душа…       — Дьявольское создание, — после недолго молчания, выдал Розен. — Пришел и мучаешь меня. Ты поселяешь во мне сомнения. Проникаешь в сознание, как смертельный яд…       — Что-то дрогнуло в тебе, раз ты упомянул религию, — заметил Зави, невольно улыбаясь. — Позволь мне провести с тобой эту ночь.       Айша отвел взгляд, чтобы не смотреть на мужчину. Он собирался подобрать достойное оправдание, чтобы прогнать Орфея, но на ум не шло ничего достаточного веского. Зави желал его… Когда в последний раз он слышал нечто подобное?       — Это шутка? — поделился своими сомнениями Розен. — Ты поспорил с Гидеоном, что сможешь затащить меня в постель?       Если бы лицо Орфея могло треснуть, оно бы сделало это в тот миг, когда эти жестокие слова слетели с манящих губ. Это было так шокирующе, что Зави понадобилась целая минута, чтобы справиться со своими эмоциями.       — Больше никогда не говори подобного, — предупредил он Розена, стараясь ничем не выдавать своих чувств. — Мы так долго с тобой знаем друг друга, и вот теперь ты заявляешь, что я способен опуститься так низко? Я играю твоими чувствами?       — Вот как, — без тени сожаления, проговорил Айша, однако набираясь смелости, чтобы посмотреть на Орфея. — Что же, прошу прощения. Я не хотел оскорбить тебя.       — Но ты это сделал, — честно продолжил Зави. — Но это не значит, что я хочу уйти. Мое предложение все еще в силе. И мне нужен твой ответ.       Розен кивнул, задумываясь. В их совместной ночи он не видел проблемы, так почему же колебался? От вдруг возникшей неуверенности он почти забыл об Орфее. Собственные чувства сейчас поглощали его гораздо больше.       — Я думаю, — решил он, — что ты будешь для меня хорошим партнером.       Красивое лицо Орфея просияло. Он подался вперед, намереваясь поцеловать мужчину, но тот выставил вперед руку, останавливая его.       — Я еще не закончил, — прервал его порыв Розен. — Прямо сейчас я не готов к половому акту.       — Но ты прекрасен, — с искренним восхищением подметил Зави. — Или что еще ты имеешь ввиду под «не готов»?       Айша опустил взгляд. Несмотря на то, что он явно был смущен, его лицо все еще оставалось безэмоциональным.       — Я получил от тебя еще недостаточно внимания, — объяснил он. — Кажется, наше понятие партнерства разнится.       Орфей приподнял изящную бровь. Он определенно не понимал, чего еще от него хотел Розен.       — Разве нам не стоит начать со свидания? — поняв, что своим мозгом он не дойдет до его точки зрения, сам предложил Айша.       Зави сел туда, откуда встал. Его глаза было так широко открыто от удивления, что, казалось, были готовы вот-вот выпрыгнуть из орбит.       Он, наконец, понял, почему постель Айши всегда пустовала. Этот блонди не стремился к сексу, он желал отношений. Тех самых, в которых есть понимание, поддержка, одна постель на двоих, свидания, цветы и сладости… Словом, все, что в их время и положении трудно было принять.       Быть привязанным к кому-то… Было ли это тем, что блонди могли себе позволить? С другой стороны… Это было интересно. Еще ни один блонди не вступал в подобную связь с другим. Зави и сам никогда не был чьим-то «партнером» именно в подобном плане. Он хотел и согласиться, и отказаться. Вся эта абсурдная ситуация выбила его из колеи.       В свою очередь Розен не торопил его с ответом. Видя, что Орфей поражен, он терпеливо ждал, когда ему…       — Я согласен.       …откажут. Стоп, что?!       Теперь бездонные глаза Айши увеличились до размера монеты. Несомненно, ему нравился Зави. Однако, получив так много отказов в прошлом, Розен не рассчитывал на его согласие. Он думал, что ему, как и обычно, вежливо откажут и предложат поискать себе кого-то другого… Айша не был готов к согласию!       — Это… хорошо? — спросил он. — Ох, тогда… Я думаю…       — До завтра? — помог ему с ответом Зави. — Как насчет пообедать вместе? Мы, кажется, освобождаемся в одно и то же время.       Зави кивнул. Он словно забыл, что такое слова и как их использовать.       Видя его растерянность, Орфей только улыбнулся. Он тепло попрощался с Айшей, покидая его покои. На прощание он даже поцеловал его руку.       О том, что в ту ночь Айша Розен просидел в своем кресле до самого утра, не издав ни единого звука, да что там, даже не пошевелившись, Орфей Зави так никогда не узнал.