Путешественница Звездочка и силы хаоса

      Глаза, блеснувшие двумя кусками янтаря, словно отпечатались в сознании.       Озираясь в поисках Эспио, я оступилась и стала прямо на носок Бродяги.  — Ох, прости. — отрешённо пробормотала я, убирая ногу и отодвигаясь.       К счастью, пёс был в ботинках, а я босая и не могла сделать ему больно.  — Ничего. — спокойно ответил он и вдруг приблизился.       Сбитая с толка я замерла, не отскакивая как ужаленная лишь потому, что не хотела в спешке обидеть друга. Доберман рукой, что держал на моей талии, приобнял меня крепче, прямо прижимая к оголённой груди, к серебристой полосе в форме «v». Пахнуло знакомым собачьим духом. Пёс поднял над полом и из моих лёгких вырвался воздух, который собиралась использовать для возмущённого возгласа. А потом он поставил меня прямо на носки своих ботинок и чуть отпустил.       Когда Бродяга продолжил медленно пританцовывать, я невольно хихикнула, растроганная. Когда я была малышкой, папа точно так же ставил меня на свои огромные, в моих детских глазах, ступни и шутливо со мной танцевал. В этот момент меня наполняла нежность и благодарность.  — Жаль, мы не были знакомы в прошлой жизни. — тихонько вздохнула я.  — Жаль. — просто ответил он. — Мне всегда не хватало хорошего друга.  — И мне. — призналась я.       Песня закончилась, сменившись новой.  — Странно. — отстранённо заметил Бродяга и я подумала, что это про новую песню, но он продолжил. — У тебя наверно куча друзей и покруче меня. Наверно они о тебе беспокоятся…       Полминуты я молчала, пытаясь понять, о каких друзьях идёт речь.  — С чего ты взял? — наконец заговорила я, отстраняясь. — Устала.  — Ты классная. — невинно ответил пёс. — Даже Соник это признаёт. Не надо скромничать.       А вот это уже прозвучало как упрёк.       Я по-ежиному фыркнула, прежде чем успела задуматься об ответе. Почему-то это последнее заявление отзывалось во мне жгучим раздражением. Будто меня обвиняют в притворстве или нытье без причины. А вообще всё типа радужно, как в том мультике про волшебных пони…       Вот так и слились мои символические друзья из прошлой жизни — с девизом «Хватит ныть!».       Доберман всё ещё держал руку у меня на плече и я её убрала, отворачиваясь.  — Астра! — обеспокоенно окликнул он, пожалуй, слишком громко для комнаты полной спящих.  — Пойду скромничать в другом месте. — сухо буркнула я и утопала в выделенную мне комнату.       Уже когда улеглась на старый матрас и устроила голову на сумке, услышала, как за закрытой дверью кто-то неуверенно топчется. Я снова фыркнула и перевернулась на другой бок, натягивая на себя плащ.       Пусть остаётся со своими взглядами за дверью! Подумать только — скромничаю я! Видимо, когда каждый новый знакомый отворачивался от меня без понятных причин, я скромничала. И когда единственный позарившийся на меня парень сбежал к донимавшей меня стерве, стоило той поманить пальцем, я тоже скромничала. И то, что ушли единственные люди, которым было до меня дело — это я тоже скромничаю!       Вот тебе и джентльмен!       Ещё сильней захотелось домой, под бочок к Сонику, и поныть, что меня никто не любит и все обижают. Но экстренно вызывать ежа я всё же не стала, просто залезла в карман и достала свой камень, положила рядом с лицом. Сворачиваясь в позу эмбриона, упорно отгоняла мрачные мысли, позволяя разуму погрузиться в бессознательную темноту.       …тун-тунтутун…тун-тунтутун…тун-тунтутун…       Отдалённые звуки барабанов и извивающаяся змеями тьма встретили как родную. Это живое и насыщенное непроглядное нечто окружало, словно кокон, но не оставляло ощущение, что вне кокона что-то есть. Что есть это вне и там не только тьма и пустота. Но туда не пробраться, не проскользнуть меж гибких бесконечных тел, кружащих и окружающих.       Но постепенно тьма расступается и под ногами есть пол. Освобождён круг из семи столбиков и на одном из них тускло мерцает фиолетовым знакомый камень.       Музыка, напоминавшая пульс мифического зверя, затихает.       И кто-то есть в круге. Но во тьме можно рассмотреть только пылающие подсвеченным янтарём глаза…       Стук вырвал из беспокойного сна, заставив дрогнуть всем телом. Я затаилась, вслушиваясь.       Кто-то за дверью постучал снова, тихо, неуверенно.       Сердце нагруженно билось, панический страх заставлял иглы топорщится. Где я? Кто там?       Наконец комната показалась знакомой. Дом Хаотиксов… Бродяга…       Тот, кто за дверью переминался с ноги на ногу. Судя по поступи, это либо Бродяга, либо Вектор.       Не хочу никого видеть. Не буду вставать. Рано или поздно Соник придёт за мной. Хочу домой.       Тот, кто был за дверью, наконец, ушёл.       Тяжело вздохнув, я перевернулась на другой бок.       Всё всегда кончается одинаково… На что я надеялась?       Заснуть снова так и не получалось и мысли то и дело возвращались к Бродяге, с новой силой распаляя обиду и сожаление. И почему у меня всегда так?..       Невыносимым было лежать без дела. В голове снова всплыл сияющий янтарный взгляд — яркий получился образ. И я уцепилась за него, лишь бы отвлечься от мрачных мыслей.       В пенале нашлась золотая гелевая ручка и угольный карандаш. Для такого рисунка больше подошли бы другие материалы и чёрная бумага, но приходилось обходиться тем, что есть.       Оставалось только добавить деталей, когда в дверь снова постучали.  — Астра? — тихонько позвал Бродяга. — Астра, ты слышишь?  — Я не хочу говорить. — сухо ответила я, только из опасения, что, не получив ответа, он всё-таки войдёт.       Пёс немного помолчал, переминаясь с ноги на ногу.  — Можешь не говорить. Я только хотел… Извини. — голос его звучал очень жалко.       И мне стало совестно. Мы через столькое прошли вместе. Мне ведь, и вправду, нравится Бродяга — его джентльменство, детективные склонности, увлечённость волшебными пони. Лёгкая наивность, вшитая в благородство и доброту — таким я вижу Бродягу. Неужели я потеряю такого друга? Может, это случится и с остальными? И, как и раньше, в итоге все отвернутся от меня?       Одна милая пони верила, что дружба — это чудо. Но Бродяга должен знать об этом больше меня.  — Войди. — смягчилась я.       Дверь тут же раскрылась и пёс неуверенно зашёл в комнату, пристыженно опустив уши и отводя взгляд. Он застал меня сидящей на матрасе со скетчбуком на прикрытых плащом коленях.  — Я не хотел тебя обидеть. — нервно бормоча, он осмелился глянуть мне в глаза.       И глядя на него, я в это верила.  — Знаю. — согласилась я и, устало вздохнув, похлопала рукой по краю матраца. — Присядь.       Доберман приободрился — это выдал его завилявший хвост.  — Я, правда, думаю, что ты очень классная. — начал тараторить он, как только устроился рядом со мной.  — Похоже, так думаешь только ты. — подметила я, грустно ему улыбнувшись.  — И Соник тоже! Он сам мне сказал. — горячо возразил парень, а заметив мою скептически поднятую бровь, поправился. — Ну, не прям такими словами, но имел в виду он именно это.  — В это я верю. — согласилась я, улыбаясь воспоминанию о синем непоседе. — С Соником просто невозможно не подружиться. Но с людьми у меня всегда всё не ладилось…  — Тебе попадались скверные люди. — мрачно заметил пёс. — Но да, таких, к сожалению много.  — По-моему, они были самые обычные, это со мной что-то не так. — тихо пробормотала я, прижимая уши.       Говорить об этом было неприятно, был риск расплакаться. Глаза уже жгло, а в носу неприятно свербило. В горле затвердел ком и хотелось хлебнуть воды.       Внезапно мои плечи обхватила сильная рука, Бродяга обнял и крепко прижал к своей груди.  — Мне, если честно, всё равно, какие люди вокруг тебя, и были ли там хорошие друзья. Я только… В прошлой жизни у меня никогда не было друга, который не смеётся над тем, что я хочу быть детективом, или над моей кьютимаркой. Мне не с кем было бы выбираться из заброшенного дома, куда нас притащили какие-то мерзавцы. Так что я рад, что у меня есть такой замечательный друг. И мне жаль, что никто прежде не оценил тебя по достоинству. Ты заслуживаешь самых лучших друзей, таких, как Соник.       Я усмехнулась в серебристую полосу на его груди.  — Или таких, как ты.       Дверь внезапно открылась и на пороге появился Вектор.  — Ну, всё, голубки, заканчивайте ворковать, завтрак готов. — насмешливо объявил он и вышел прежде, чем кто-то успел ответить.  — Вектор! — возмущённо кинул ему вдогонку Бродяга, а потом виновато глянул на меня. — Прости. Он вбил себе в голову, что мы друг в друга влюблены.       Усмехнувшись, я подбадривающе стукнула добермана кулаком в плечо.  — Наивность явно не лучшая черта для детектива. — пошутила я, убирая карандаш и прочее в пенал.  — Я вас жду! — послышалось из гостиной.  — Вот же! — смеясь, возмутилась я, оставив остальные вещи просто лежать. — Пойдём. Не хочу, чтоб кто-то слопал мою порцию, чего бы то ни было. Я что-то очень проголодалась.       Мы устроились так же, как накануне вечером: Вектор и Бродяга на диване, я напротив них в кресле, а Чарми преспокойно уселся на подлокотник моего кресла. Только Эспио не было видно, что всё же не исключало его присутствия.  — Так вы с Бродягой целовались? — посреди невинного разговора о вкусности выпечки ежих и кроликов, вдруг в лоб спросил пчелёнок, невинно хлопая глазками.       Подавившись кофе, я чуть не выплюнула его обратно в чашку. С моих губ закапало на стол.  — Чарми! — возмутился доберман, слегка порозовев в щеках. — Ребята, вы что, решили меня опозорить? — возмутился он.  — Да брось, дружище. — крокодил накинул лапищу Бродяге на плечи и слегка потряс. — Мы же твои друзья и только слепой не увидит, какая романтика между вами искрит.  — Ну, я же говорил… — бурчал пёс, пытаясь отделаться от Вектора.       Прямо на глазах бледно-персиковые щёки Бродяги наливались багрянцем.       Меня же эти инсинуации крокодила никак не задевали.  — Это очень сложная тема для обсуждения… — начала я, из сочувствия к поникшему доберману стараясь перевести внимание на себя. — Стоит обсудить её с кем-нибудь постарше и помудрей… С мисс Ваниллой, к примеру. — заканчивая, я невинно разворачивала фантик конфетки.       Вектор на мгновение замер, взгляд выдавал напряжённую работу мозга, силящегося сочинить хороший ответ.       К нам приблизились шаги.  — О! Это же… Это… То слово… — радостно подскочил Чарми, пытаясь вспомнить нужное слово.  — Туше. — подсказал Эспио, спокойно садясь в своё кресло.  — Да, да! — обрадовался пчелёнок. — Ты ищешь бревно в чужом глазу.  — Да ну вас. — как ребёнок надулся крокодил, скрещивая руки и глядя в сторону.       Только надутых губ ему не хватало, но с крокодильей головой это сложно.  — А ты чего красный? — глядя на Эспио, удивился Чарми, всё ещё парящий над столом.       Ко мне хамелеон сидел вполоборота, но я тоже заметила, что его щека стремится сравняться цветом с остальным телом.  — У тебя жар? — забеспокоился Бродяга. — В аптечке есть термометр…  — Я в порядке. — отмахнулся Эспио.  — Ты уверен? — уточнил Чарми, нависая над ним. — В последний раз ты краснел так, когда…  — Замолчи! — оборвал его хамелеон, отмахиваясь рукой.       Затем Эспио покосился на меня, поймал мой взгляд и снова отвернулся. Стало неловко. Не знаю, о чём они, но, кажется, это что-то для мужского круга. Я предпочту в это не лезть.       К входной двери приблизились частые шаги. Интуиция подсказывала, что это Соник.       Раздался стук.  — Я открою. — вызвался хамелеон и исчез.       Через несколько мгновений послышался голос Соника:  — Э… Эй! Есть кто? — немного растерянно звал ёж.       И вот он появился перед нами и все его поприветствовали.  — Привет, сестрёнка! — улыбнулся мне ёж.       Конечно, я не могла не улыбнуться в ответ.  — А у вас тут призраки вместо швейцаров? — пошутил синий, почёсывая затылок под иголками.  — Это просто Эспио прячется из-за того, что ему неловко после того, как подглядывал в душе за Астрой. — выдал весёлый пчелёнок, зависая в воздухе возле ежа.       Бродяга, не вовремя хлебнувший чая, реально подавился и начал громко кашлять.  — Ты что несёшь! — возмутился Эспио, проявившись возле нас.       Соник переводил растерянно-хмурый взгляд с одного говорившего на другого.  — О, а Астра очень популярна. — как бы невзначай бросил крокодил.       Судя по ехидству в голосе, он подыгрывал Чарми.  — Я пропустила какую-то главу своей жизни? — саркастично поинтересовалась я. — Я не принимала здесь душ!  — Вот именно! — зачем-то поддакнул мне хамелеон, хмуро глядя на пчелёнка.  — А ты откуда знаешь? — насмешливо подметил Чарми, лукаво взирая в ответ.  — Вижу у вас тут весело. — беззаботно улыбнулся Соник.       Когда с шутками было покончено, Бродяга откашлялся, а недовольный Эспио снова «исчез», Вектор получил от Соника какой-то диск и передал ему накопитель с данными от Нойза.  — Ну что, ты готова идти домой? — обратился ёж ко мне.       В привычный беззаботный изумрудный взгляд закралось что-то странное. Видеть там испуг было страшно.       Может, случилось что-то плохое, о чём Соник не хочет говорить при других? От таких мыслей в желудке образовывался ледяной камень.  — А? Да. — опомнилась я. — Только вещи соберу.       Вернувшись в комнату, я убрала камень в карман и, прибрав скетчбук и пенал в сумку, поспешила к Сонику. Он уже посматривал в сторону двери.  — Да, чуть не забыла… — я обернулась и подошла к столу, окидывая взглядом Хаотиксов. — Вам стоит быть поосторожнее. Эти звери в плащах хотели не только убить Нойза, но и вас подставить.  — Как ты это поняла? — уточнил Вектор, серьёзно глядя на меня.       Порывшись в сумке, чуть не порезавшись, достала «звёздочку» и положила на стол, на всеобщее обозрение.  — Это они оставили у Нойза, когда бросили его умирать. — пояснила я.       В возникшем молчании, заполненном пчелиным жужжанием, Эспио подошёл, взял заострённую железяку и рассмотрел.  — Это моя. — холодно подтвердил хамелеон.       Затем я достала и выложила на стол рваную перчатку, которую Курильщик бросил вместе с оружием ниндзя.       В сумке у меня лежал ещё и кунай, но я подумала… Ножичек это красивый, а Эспио навряд ли ждёт его возвращения…  — Это чья? — полюбопытствовал Чарми, поднося свою руку, чтобы сравнить размер.       Перчатка был крупней его и даже моей руки.       К столу подступил Бродяга и поднёс перчатку к носу.  — Это твоя. — вынес вердикт пёс, глядя на Вектора.  — Похоже, ты спасла не только Нойза. — заметил Соник, продемонстрировав мне большой палец.  — Соник. — позвала я, когда мы, наконец, направились домой. — Что-то случилось?       Ёж, шедший чуть впереди, удивлённо обернулся.  — Да нет. — безмятежно бросил он. — Я забегал в больницу, но Нойз всё ещё в реанимации и изменений нет.       Мы прошли ещё немного молча.  — Просто… Мне показалось… — с трудом подбирались у меня слова о сониковском беспокойстве. — Что ты о чём-то беспокоишься…       Ёж снова изучил меня взглядом, наверно пытаясь понять, о чём речь. Неужели мне показалось?       Он снова чуть обогнал меня, шагая впереди.  — Я подумал… Ты захочешь остаться у Хаотиксов, с Бродягой… — тихо проговорил парень, так и не оборачиваясь.       «С чего вдруг?» — хотелось спросить мне.  — Не думаю, что долго смогла бы выносить такой дурдом. — неуверенно пошутила я.  — Но ты, похоже, пришлась им по душе. — насмешливо зыркнул на меня ёж.  — Думаю, Бродяга в хорошей компании.  — Не сомневайся.