Путешественница Звездочка и силы хаоса

— Конечно, можешь пользоваться моим швейным уголком, когда захочешь, — щедро предложила ежиха, когда я объяснила, в какой помощи нуждаюсь.       Первым делом девушка взяла плащ моего друга и отправилась к своей стиральной машине, а я, попивая кофе, лениво осматривала неплохо обустроенное рабочее место. Второй этаж делили три комнаты — ванная, спальня и этот кабинет, совмещающий в себе небольшую библиотеку, письменный стол и швейный уголок.       Электрическая швейная машинка на небольшом столике, а рядом — стеллаж с коробками и корзинками. Чего там только не было. Создавалось ощущение, что Роуз занималась всем, начиная от вязания и макраме, заканчивая бисероплетением и сборкой бижутерии. — Эт не уголок, это целая творческая мастерская, — восхищённо пробормотала я. — Спасибо, — раздалось рядом, от чего я дёрнулась.       То ли я слишком глубоко в свои мысли погрузилась, то ли Эми тихо подкралась. — Я не знала, что ты такая рукодельница, — удивилась я, — Столько хобби, и ты ещё и готовишь так здорово. — Ну что ты, я просто люблю изредка что-нибудь сшить или сплести, — скромно отмахнулась она, при этом вся светясь от радости, — Вот, он совершенно чист, — она вернула мне плащ Бродяги, действительно, чистый и свежий.       В этот момент я сидела в офисном кресле на колёсиках и, приняв вещь, повернулась к столу. — Что ты планируешь делать? — полюбопытствовала хозяйка дома, стоя рядом и смотря мне через плечо. — Восстановить «кьютимарку», — задумчиво ответила я, рассматривая потрёпанные огрызки ткани и ниток, некогда неуклюже пришитые к плечу плаща.       Если бы я ещё знала, как должна выглядеть эта самая «кьютимарка»! Нужно было спросить, что на ней изображено. — Что? — удивилась девушка. — Ну… — протянула я, пытаясь сообразить, какой может быть «кьютимарка» Бродяги и как объяснить, что это такое, одновременно, — Это знак отличия, что-то вроде личного герба или вроде того. — Так твой друг благородных кровей? — восхитилась Эми.       Хотелось сразу сказать, что нет, но как-то это грубо по отношению к моему другу. — Не знаю… Просто у него есть свой логотип.       Эми была готова оказать мне любую помощь, но я предложила ей заниматься своими делами и не обращать на меня внимание. В первую очередь, потому что ещё сама не поняла, что мне нужно сделать. Ежиха ушла готовить на кухню, пообещав угостить меня своим новым… Я не запомнила чем.       Оставшись одна в сонном свете дня, пробирающимся сквозь полузашторенные окна, я продолжала всматриваться в чёрные лоскутки и нитки, едва державшиеся на плечах плаща. Затем сообразила включить настольную лампу у швейной машинки.       Наконец, стало кое-что проясняться. Достав скетчбук, я быстро набросала, соединяя то, что осталось, с тем, какой я помнила эту «кьютимарку», когда увидела в первый раз. Теперь можно отпороть все неаккуратные клочки ткани и пришить по-новой. Но, смотря на свой рисунок, поняла, что он не завершён — его можно улучшить.       Полчаса неотрывного рисования, несколько неплохих набросков, и вот законченный вариант «кьютимарки» Бродяги. Но кое-что из необходимого я не нашла в швейном уголке. — Эми, — привлекла я внимание ежихи, найдя её на кухне у плиты. — О, Астра, кекс почти готов, — немного устало улыбнулась она мне. — Ты ведь не против, если я возьму там немного серой ткани? — Да, конечно, — легко согласилась она. — И ещё: я хотела спросить — я там не нашла — у тебя нет красок по ткани? — я с трудом подбирала слова, мне было неловко отвлекать её от дел. — Нет, нету, — теперь она отвернулась от готовки, озадаченно глядя на меня, — Я совсем не умею рисовать, поэтому даже не задумывалась их купить. Прости. — Ну что ты, — успокоила её я, — А ты, случайно, не знаешь, где их можно купить?       На несколько мгновений девушка растерялась, а затем её лицо озарилось идеей. — Ой, да, знаю. В моём любимом швейном магазинчике точно есть, правда… Не уверена, что там много цветов. — Мне много и не надо. Ты не покажешь, где это на карте? — попросила я, достав из сумки свою карту.       Девушка обвела фломастером, которым обычно записывала рецепты в своей тучной поваренной книге, нужное здание, и я, попивая кофе с кексом с пылу с жару, продумала свой маршрут. — Я бы очень хотела сходить с тобой, но я уже договорилась… — начала оправдываться Роуз. — Не стоит. Со мной скучно ходить по магазинам: я вечно подолгу молча пялюсь на всё подряд, — прервала её я, — Я и так тебя отвлекаю.       Я думала, она начнёт возражать, но она только погрустнела как-то, поджала губы и виновато опустила взгляд. — Я знаю, я иногда бываю навязчива… Всё тараторю о своём без умолку. Понятно, что меня тяжело терпеть… — Эми! — осуждающе вырвалось у меня, — Всё совсем не так. Просто я мрачная, молчаливая и скучная!       Ежиха вылупилась на меня как на невидаль. Живые, удивлённые глаза таили тёмную густую зелень зимних хвойных лесов и сочную яркость лайма. Секунда-другая и мы в унисон засмеялись. — Ну, тогда мы идеально дополним друг друга, — тепло улыбаясь, девушка протянула руку через стол и я с готовностью пожала её ладонь.       Эми всегда казалась мне навязчивой, недалёкой и взбалмошной, но, если подумать, с самого моего появления здесь она совершенно безвозмездно оказывала мне любую помощь. Даже несмотря на то, что вначале имела полное право подозревать, что мной заинтересовался Соник — парень, вокруг которого она разве что с бубном не выплясывает.       Так беззаветно обо мне заботилась разве что мама.       В порыве тёплых чувств я встала, обошла стол и обняла оторопевшую ежиху. — Спасибо, за всё, — искренне выразила я порыв чувств, — Я постараюсь быть более общительной и узнать побольше о твоих подругах, и можем как-нибудь сходить в магазин или приготовить что-нибудь вместе…       Всё это никогда не было мне интересно, но это ведь такая мелочь, ради того, чтобы показать Эми, как я её ценю. Неважно, что у нас нет общих интересов и вообще мы слишком разные, если мы будем всегда поддерживать друг друга.       У меня были подруги, ради общения с которыми приходилось подстраиваться, говорить о неинтересном мне и заниматься тем, что мне не нравится. В основном это было в детстве, когда больше всего хочется иметь друзей… Хоть каких-нибудь. Позже я очень разочаровалась в такой дружбе.       Но в случае с Эми всё оказалось по-другому. — Да ладно, Астра, — усмехнулась Роуз, на мгновение зазвучав совсем как Соник, — Это вовсе необязательно. Просто говори сразу, если я тебе докучаю. — А ты не принимай на свой счёт, если я отмалчиваюсь и сторонюсь веселья, — ответила я.       Вроде говорили о важных вещах, а выглядело как какие-то шуточки. — В общем, не беспокойся за меня, я не заскучаю. А если тебе надо уйти, то я могу сегодня сходить за краской, а к тебе прийти завтра, — немного отойдя от выплеска эмоций, предложила я, возвращаясь на стул.       Девушка вдруг куда-то убежала, но тут же вернулась. — Лучше возьми ключ, — протянула она мне блестящий металлический предметик и вдруг засмущалась, — Я хотела… Когда-нибудь подарить его Сонику, но пока не было подходящего повода.       Это был очень удобный вариант — я воспользуюсь помощью Роуз, не отвлекая её от планов.       Оставив плащ в швейном уголке, я подцепила Эмин ключ на брелок к ключу от дома и отправилась за краской для тканей. Погода изменилась — ветер нагнал хмурые тучи и продолжал властвовать на улицах, теребя желтеющие кроны, путаясь в моих иглах и утаскивая редкие бумажки, выброшенные или потерянные кем-то.       На одной из пустынных улиц пролетающий по ветру пакет внезапно завис над тротуаром метрах в пяти от меня. Это так обескуражило, что я просто застыла, пялясь и стараясь правильно сфокусировать взгляд. Но ничего, за что мог бы зацепиться пакет, не было и тем не менее он парил в воздухе, с тихим шуршание трепещущий на ветру.       Не сумев увидеть причины происходящего, я сделала шаг в сторону пакета. Он дёрнулся и, подхваченный очередным порывом ветра, унёсся в небо.       Почему-то вспомнился малыш-смерчик, рассеявшийся на ровном месте. То ли это у меня от нервов, то ли законы физики этого мира в чём-то неочевидном отличаются.       Ну, это всего лишь ветер.       Чуть не попала в обеденный перерыв, но магазин открылся как раз, когда я подошла. К счастью, там нашлось всё, что мне нужно.       Возвращаясь к Эми, я сделала небольшой крюк, чтобы вновь попасть в парк. Небеса окончательно помрачнели и риск дождя слишком возрос, но мне хотелось снова пройти по той тропе. Ветер всё не утихал и был шанс снова повстречать маленький торнадо.       Ещё и температура упала, но всё же я снова пристроилась на том бревне. Обняв себя за плечи, поёжилась, стремясь сохранить тепло. Всё-таки идея оказалась неудачной. Здесь отлично было бы устроить пикник, но только в солнечный тёплый день и с едой, которую я с собой не взяла.       Очередной порыв свалил на тропу несколько веток и я поняла, что зря трачу время, мёрзну и рискую попасть под дождь. Уже когда встала, чтобы вернуться на тропу, налетел новый мощный порыв и понёс опавшие листья и песок. Я обрадовалась, что меня не окатило песком, а потом эта мини песчаная буря напоролась на нечто в воздухе и осела… Зависла в воздухе!       Часть песка буквально повисла, словно осев на чём-то невидимом. На… Ком-то…       Секунда и новый порыв ветра рассеял эту иллюзию.       Как добралась до дома Эми, я слабо запомнила. Только пытаясь открыть дверь ключом от дома Соника, ощутила, как продрогла. Поэтому, наконец, попав в дом, тут же заварила себе чая и, сидя на пустующей тихой кухне, долго грела руки об кружку и пялилась в пустоту.       Что бы всё это значило? Что я окончательно сошла с ума? Что заразилась безумием Зои? И теперь меня отправят в психиатрическую лечебницу и Соник с Тэйлзом будут только меня навещать…       Нет, нет, нет! Всё не так плохо — никого не упекают в психушку из-за одной галлюцинации. Может, это вообще обман зрения? Просто… Нужно подождать.       Стараясь отвлечься, вернулась в швейный уголок и с головой ушла в творчество. Поначалу несколько раз ловила себя на задумчивом бездействии, но постепенно мелкая кропотливая работа полностью захватила моё внимание, доставляя почти забытое удовольствие.       Работа над «кьютимаркой» требовала как минимум два подхода и, закончив несложный, но вполне удачный рисунок, я оставила плащ лежать прямо на столе, чтобы гарантированно не смазать. Время уже близилось к вечеру. Эми ещё не вернулась и, взяв листок из своего блокнота, я чирканула короткую записку: «Оставила плащ на столе.       Вернусь завтра.       Спасибо за помощь!       Астра»       И оставила её на столе.       Запирая за собой дверь, успела пожалеть о своём решении — температура ещё упала и ветер стал по-настоящему холодным. Плед остался дома, плащ я оставила у Роуз… Обхватив себя руками и вжав голову в плечи, поспешила домой по самому короткому пути, мысленно прося небеса подождать с дождём.       Снова сокращая дорогу через парк, осознанно избегала той странной тропинки. Чуть длиннее была выложенная щебёнкой дорожка, но… Лучше бы я шла по длинной асфальтированной дороге… Каждый шаг по щебёнке вызывал громкое шуршание и вынуждал каждые двадцать секунд оборачиваться. Эхо шагов не оставляло меня до самого конца тропы.       Ступив на асфальт, я не выдержала и замерла, гневно всматриваясь в тропу, невольно вспоминая, как испуганно озиралась Зои, когда была одна на складе.       На дорожке было тихо. Наверное, всё дело в щебёнке и моём собственном восприятии.       И тут хлынул ливень…       Подбегая к дому, я всё ещё слышала за собой шаги нескольких пар ног, десятка ног. Хотя из-за бега дышала громко и отрывисто, в ушах шумело, сердце больно тарабанило в груди. Ключ никак не хотел вставляться в замок и, решив, что снова перепутала ключи, попробовала другой. Но замок всё не открывался. Не открывался! Дождь заливал мне между встопорщенных игл, затекая в глаза, а я боялась обернуться и увидеть огибаемый струями воды прозрачный силуэт; призрака, наделённого плотью; невидимого убийцу.       Внезапно дверь рванула у меня из-под руки. — Астра?! — на пороге стоял удивлённый Соник, — Ты не взяла зонтик? — но я не стала его слушать и ломанулась в дом, скорее с улицы, — Астра, в чём дело? — удивился он, когда я толкнула его плечом. — Закрой дверь! — почти кричала я. — Что? — удивился ёж. — Закрой дверь! — ещё громче потребовала я и сама рванулась её запирать. — Что случилось, сестрёнка? Тебя кто-то обидел? — встревоженный парень ходил за мной, пока я, мелко дрожа, паническим шагом расхаживала между окнами первого этажа.       И каждый раз с замиранием сердца я ожидала увидеть прозрачную фигуру под дождём. Что-то, по чему стекает вода. Но ничего.       Это мерзкое, болезненно-холодное чувство. Я знаю его. Чёрная дыра в груди, что похищает всю радость, всю надежду, все чувства, вызываемые чем-то приятным и любимым, все хорошие мысли, все надежды, всю волю… Так я чувствую себя каждый раз, когда в моей руке звонит мобильник. Так я чувствую себя каждый раз, когда вспоминаю, что родителей нет и меня больше ничего хорошего в жизни не ждёт.       В какой-то момент я поняла, что стою посреди гостиной мелко дрожа, и синий ёж крепко обнимает меня. — Этого больше не повторится, — шептал он мне в боковые иглы на голове. — Что? — не поняла я.       У меня стучали зубы и я была мокрой до подшёрстка. — Это чувство, оно больше не придёт. Я об этом позабочусь. Мы все. Мы будем рядом, — ласково бормотал сверхскоростной.       Я что, говорила вслух?       Шмыгнув носом, я уткнулась лицом в персиковое плечо и обняла ежа в ответ, не беспокоясь о том, что намочу его.       Позволив Сонику отвести себя на кухню, я пила заваренный им чай с ромашкой и не двигалась, пока он аккуратно промакивал мои иглы полотенцем. Страх немного отступил — в доме явно никакие невидимки не бродили, но всё ещё было совершенно непонятно, что говорить или даже что думать. — Допьёшь и прими горячий душ, — посоветовал ёж, словно чувствуя, что я не готова к расспросам. — Угу, — отозвалась я. — К нам заходил Тэйлз, — через какое-то время заговорил парень, — И я предложил ему быть твоим братом, — улыбнулся он, откладывая мокрое полотенце и садясь рядом со мной за стол.       С моих игл уже не капало, но мокрая шерсть облепила тело, а в ботинках было жутко неприятно от хлюпающей влаги, и я зашевелилась, чтобы их снять. — Может, не стоило так в лоб? — пожурила я.       Соображать что-то остроумней у меня просто не было сил. — Да брось, — отмахнулся синий, — Он очень обрадовался. — Может, потому, что плохо меня знает, — буркнула я, допивая чай. — Уж твой ангельский характер он точно уловил, Кетчуп, — сострил Соник, насмешливо сузив озорные глаза.       Заглянув в искрящиеся весельем и добротой изумруды, я не могла не улыбнуться. Как хорошо, что у меня есть Соник. — Ты будешь дома? — спросила я прежде, чем подняться наверх.       Ёж вынул мои ботинки из-под стола и ответил: — Да, сегодня я никуда не собираюсь. Так что, если понадобится покормить печеньем монстров под твоей кроватью, я рядом, — он встал в свою фирменную гордую стойку и ткнул большим пальцем себе в грудь.       Даже не верилось как-то, что теперь, когда мне грустно, есть, кому меня рассмешить.       Входя в ванную, я лишь на мгновение вспомнила своего жуткого двойника — старую меня — сбежавшую из зеркала. Неприятное воспоминание отогнала тёплая улыбка и хитрый прищур на персиково-синей морде.       Уже лёжа под своим пледом, прогретая в душе и переодетая в уютную пижаму, заботливо купленную для меня Эми, я почти могла забыть жуткое видение, явившееся ко мне в парке.       Может, там действительно что-то было… Но, может, оно живёт только в парке?       Было ещё рано, да и, несмотря на усталость, в сон меня не клонило. Может, спуститься и снова поболтать с Соником? Но тогда высока вероятность, что я снова начну смотреть в окна, выискивая невидимый силуэт.       Но помимо приятной компании, я ведь знаю и другой способ отвлечься от дурных мыслей.       Сев за стол и отыскав художественный уголь, я открыла скетчбук и погрузилась в череду серых теней, бездонно чёрных линий и нечётких краёв. Слой за слоем, штрих за штрихом и передо мной проявился сумрачный мёртвый лес.       Ухо дёрнулось, улавливая лёгкий шаркающий звук, и сердце зашлось в бешеном темпе так, что в груди стало больно. Прямо в руке треснул хрупкий угольный мелок. Я в ужасе замерла, боясь обернуться и увидеть, а, точнее, не увидеть невидимого убийцу… — Это не похоже на закат, — раздался позади знакомый бархатный голос.