Раффаэлки

      Каждую пятницу Хван напивается на вечеринках и каждую субботу держась за голову едва ли не плачет: «Никогда больше не буду пить». Его соседка и по совместительству подруга Ким Наён закатывает глаза и протягивает стакан с водой и таблетки от похмелья. Это происходит так часто, что девушка забыла когда они отдыхали вместе так, как любит она.       Наён тусовки ненавидит, как и пьющих до беспамятства людей на них, которые после этого либо трахаются с незнакомцами в туалете, либо блюют на газон какого-нибудь корейского Ниберкрягера. Однако дружбу с Хёнджином это не портит, потому что любит она его как брата и заботиться о нём обещала его родителям. Всё же со школы они лучшие друзья, да и Наён та самая дочь (или даже сын) маминой подруги, которая во всем хороша, и умница, и красавица, и скромница; глядишь и Хёнджи воспитает себе под стать. Но стоит им поступить в университет и съехать от родителей, парень ныряет в свободу и больше тусит, чем за ум берется. Дурак одним словом.       И в одну из таких очередных пятниц, когда Хёнджин в своей комнате перед зеркалом кружит и выбирает в какой рубашке пойти на вечеринку к богатенькому Бан Чану, Наён открывает дверь и присвистывает. — А постучать? — недовольно произносит Хёнджин и отбрасывет обе рубашки на кровать. — О, — девушка не выходя кулачком по двери пару раз бьет. — Так лучше? — Хёнджин только языком по нёбу щёлкает, и тогда она продолжает. — Я с тобой пойду, надоело одной тухнуть. — Охренеть, — парень рот открывает от удивления, потому что за прошлый учебный год Наён с ним ходила на вечеринку всего раза четыре. — Ты кто, женщина? — Не выпендривайся и подожди меня минут 15, я только губы накрашу.       Она возвращается к себе, достает из шкафа чёрные шорты, корсетный такой же чёрный топ и короткую красную курточку. Распускает волосы, на лицо наносит немного тональной основы, брови карандашом подрисовывает, ресницы тотально красит. А про губы вспоминает уже снимая телефон с зарядного устройства и собираясь выходить. — Блин, точно, хотела ж...       В тон курточке достает из косметички помаду и нанеся на внутреннюю сторону губ растягивает цвет пальцем, образуя эффект омбре. Самодовольно улыбнувшись, Наён выходит из комнаты и сталкивается с Хёнджином, который молчаливо смотрит на нее секунд двадцать восторженным взглядом. — Что замер, оппа? Пошли, — она хватает его под руку, и они отправляются к Бан Чану.       Хёнджина такой напор будоражит и слегка взволновывает, однако мандраж проходит когда Чан открывает дверь с ослепительной улыбкой встречая гостей. — Джинни, а что за красотка? Познакомь, — парень смотрит на Наён, и Хван коротко представляет их друг другу, после чего хозяин тусовки указывает на бар. — Уён-и как всегда барменом подрабатывает, так что бухло в вашем распоряжении, парнишка свое дело знает.       Хёнджин, который, собственно, ради этого и пришел, кивает Чану и взяв Наён за запястье тянет к барной стойке через толпу уже выпивших студентов. Бармен здоровается с Хваном, всем своим видом показывая, что рад его видеть. — Тебе как обычно? — спрашивает Уён. — Просто вискарика намутить? — тёмная челка подпоясана банданой с интересным принтом, губы расплываются в улыбке, глаза горят. — Ага, спасибо, хён. — А девушка твоя что будет? — бармен на Наён переключается, улыбку не убирая с лица. — Она не моя де... — Что-нибудь не слишком крепкое, — перебивает девушка своего друга. — Может коктейлем каким-нибудь удивишь? — Обижаешь, — приняв вызов как флирт усмехается Уён.        Наён следит за тем как бармен вливает в шейкер какую-то жижу из разных бутылок, взбалтывает его и достаёт свободной рукой бокал с весьма длинной ножкой. — Бля, — вдруг отвлекает ее Хёнджин, смотрящий куда-то в противоположную от них сторону. — Чего такое? — Феликс здесь, — он тычет пальцем на угловой диван в другом конце комнаты. — И что? Вы разве в ссоре? — Да не в этом дело... — Ты как будто избегаешь его, что-то случилось о чем я не знаю? — Готово, — прерывает их Уён, ставя перед девушкой бокал с ярко красной жидкостью. — Скажешь как тебе?       Наён касается красными губами трубочки и тут же довольно мычит: — М-м-м, вкусно! — Хорошо, — снова улыбается бармен и продолжает заниматься своими делами.        Хёнджин наконец отрывает взгляд от Феликса, который на диване о чем-то оживлённо говорит с Чаном и еще каким-то парнем, кажущимся Наён смутно знакомым. — Уён-хён походу запал на тебя, — бормочет Хван своей подруге в самое ухо и залпом допивает виски. — Да прям. — Пошли поздороваемся, — не дожидаясь ответа Хёнджин тащит подругу к дивану. — Джинни! — восклицает Чан и приглашает их присесть. — Привет, Минхо-хён, — здоровается Хёнджин. — Привет, Феликс...       Так называемый Минхо-хён и был обладателем смутно знакомого лица. У него были выразительные кошачьи глаза, которые трудно вообще-то забыть. — Хён, ты когда пришел? — Феликс всегда обнимал при встрече всех знакомых, потому что довольно общителен, но в этот раз он обнял только Наён, подозрения которой по поводу него и Хёнджи только усилились. — Не так давно, — перекрикивая музыку отвечает Хёнджин и вспоминает, что должен познакомить Минхо и Наён. — Кстати, вы же не знакомы, да? Это моя подруга Ким Наён, Наён-и, это Ли Минхо. — Привет, — сухо кивает Минхо и опустошает свой рокс. — Садитесь к нам, — гостеприимства у Чана хоть отбавляй, поэтому он повторно указывает на второй конец дивана и свободное рядом кресло, на которое и плюхается Наён.        Парни снова продолжают дискуссию, а Ким уже ненавидит себя за то, что всё же пришла. Спустя недолгое время к ним подходит девушка доселе ни Наён, ни Хёнджину неизвестная, и что-то бормочет Чану. Тот уходит с ней, бросив лишь: «Развлекайтесь, ребятушки!»        Через час уже вторая опустошённая парнями бутылка виски стоит на столике рядом. За это время Наён влила в себя всего лишь два слабоалкогольных коктейля, которые приготовил для нее Уён и бокал красного полусухого, поэтому явно не понимала как трое парней всё ещё держались на ногах от такого количества спиртного. Однако усмехнулась собственным мыслям, когда Хван потянул ее танцевать. — Нет! Ты же знаешь ненавижу эти танцы. Позови Ликса.        Недовольный Хёнджин колеблется недолго, а потом тащит за собой младшего. Шатаясь, они уходят в центр зала и сливаются с толпой. Наён провожает их взглядом и невзначай смотрит на Минхо, сидящего по ту сторону дивана. Парень глядит на свои часы, устало трет глаза и открывает третью бутылку виски. Налив себе немного и посмотрев на недопитое вино новой знакомой он встает и подходит ближе, тут же садясь на подлокотник кресла. Сделав глоток виски опускается у самого уха Наён и спрашивает: — Чего не танцуешь?        Горячее дыхание обжигает кожу девушки и предательские мурашки по всему телу проходятся волной. Взяв себя в руки она тут же отвечает парню так же в самое ухо: — Всегда казалось странным дергаться пьяной толпой в такт музыке. — А ты разве пьяна?        Она отстраняется и смотрит парню в бесконечные глаза. На таком непозволительном расстоянии его опьянённое лицо выглядит ещё более привлекательным и сама того не замечая, Наён уже открыто пялится на его острый нос, красивые губы и такие очаровательные глаза цвета горького шоколада. Парень взгляда не отводит, тоже рассматривает девушку и понять не может где же раньше они пересекались? В итоге первой не выдерживает Ким и отворачивается, ища в толпе Хёнджина и Феликса. Однако Минхо снова льнёт к её уху: — Так вы учитесь вместе с Хёнджином?       Наён дёргается, но отвечает: — Учимся, и живём тоже. — Встречаетесь? — Боже, нет. Мы со школы лучшие друзья, так удобно. — Друзья часто парочками становятся. — Но не всегда, — разговор кажется неловким и Наён меняет тему. — А ты где учишься? — В Чунане. С Чаном в группе. — На кого? — На архитектора. — Это интересно?        Минхо кивает. И тут же встаёт и уходит куда-то, оставив девушку одну. Она недовольно фыркает, провожая нового знакомого и через пару минут решает уйти домой. Наён спешит предупредить Хёнджина, но отыскав его среди танцующих давится смешком.       Её лучший друг, положив руки на талию Ли Феликса страстно сминает чужие губы в глубоком поцелуе.