Вынужденное одиночество

      Мальчик сощурился. Солнце ослепительным блеском играло на нежно-голубом небе, а под ногами пускало блики, миллионы зайчиков, за которыми не угнаться, сколько ни старайся. Запахи моря, соли и свежего воздуха приятно щекотали лёгкие. За спиной — дом, в котором мать готовила ужин, а братья играли во дворе.       Сол любил оставаться в одиночестве. Оно приносило ему спокойствие, которое улетучивалось с появлением всякого живого человека в радиусе пяти метров. К морю приходил часто, ближе к ужину, когда увидеть кого-то на побережье — большая редкость.       Втянув в нос воздух, Сол задержал дыхание и закрыл глаза: шум мелких, бьющих по ногам волн, песок под пальцами, ветерок, сдувающий длинные пряди у лица. Чего он ждал? Время тянулось как нуга в прилавке кондитерской, а на душе — тёплое чувство, будто грудь поцелованная солнцем.       «Поцелованная солнцем», — отозвалось в голове.       Возник образ. Карие глаза цвета карамели, длинные ресницы, веснушки на каждом сантиметре лица, короткие вьющиеся и непослушные волосы цвета шоколада, посыпанного золотом. Эту девочку он видел в соседнем дворе. Она любила играть на песке с сёстрами, разливая невидимый чай из игрушечного чайника.       Однажды, гуляя вдоль берега, Сол задумался и не заметил, как приблизился к сёстрам, чирикающим только им известные слова. А может он подошёл недостаточно близко, чтобы понять их. Придерживая шляпу, которая вот-вот бы улетела из-за ветра, повернулась девочка и улыбнулась, помахав рукой. Сол недоумённо обернулся, но никого позади не нашёл. Сёстры расхохотались, и тут шляпа, так опасно державшаяся на голове, слетела и устремилась прямиком к воде, к ногам парня. Легко, точно подхваченная воздухом как на руках, головной убор плавно осел на воду. Сол поднял едва намокшую соломенную шляпу, тряхнул и протянул её уже подбежавшей девочке с короткими волнами. Волосы сбились вперёд из-за ветра, а юбка облепила ноги, поднимаясь спереди, будто слоёный пирог.       — Большое спасибо, юный специалист, — улыбнулась девочка.       — Я не специалист, — пожал плечами Сол. — Это форма брата.       — Тогда звание «будущий специалист» тебя устроит?       Сол кивнул и рассеянно почесал затылок.       — Надеюсь, меня правда примут.       — Фарагонда, — девочка протянула руку, испачканную в пыльце. — Можешь звать просто, Фара.       — Сол, — мальчик ответил на рукопожатие, хотя в голове промелькнула мысль, что обычно дамам не жмут руки.       — Из нас выйдут отличные солдаты, Сол, — сказала Фара и ушла к сёстрам, поправляя шляпу на голове.       Неужели она тогда знала, что будет солдатом? Могла ли так девочка, поцелованная солнцем, знать, кем они станут? Фара всегда была бойкой, трусихой точно не назвать. И в тот вечер, возле кромки воды, передавая шляпу и пожимая руку в пыльце, Сол думал: можно ли быть одинокими вместе?       Одиночество — верная боевая подруга. Всегда с тобой, сидит в глубине твоей чёрной души, запускает когтистые лапы, и ждёт, когда тебе слегка станет не по себе, и бам! ты отрезан от остальных. Ты в толпе, но один.       Совсем скоро Сола приняли в колледж, в котором учился старший брат и куда брали многих, а оставляли лучших. Специалист — лучшая профессия, чтобы заработать и чтобы тебя оставили в покое все вокруг, кроме начальства. Армия, другими словами. Ты шестерёнка, винтик, на котором держится государственное устройство, но ты винтик, которому хорошо платят. За риск, за несамостоятельность, за ответственность, за одиночество. Сол понимал это уже в десять.       Старшего брата он не видел из-за тренировок, обед в разные время, свободного времени у старших почти нет, а младшие пытаются дружить друг с другом. Так Сол познакомился с Андреасом. Лучший специалист младшего курса. Сол составлял ему конкуренцию и знатно мешал, когда наставники называли лучших на неделе. Несколько раз результаты Сола становились лучшими, и Андреас решил избавиться от конкурента не самым честным способом: бой после заката без лишних глаз.       Они встретились, подрались, ничего необычного. Факт. После драки повисла пауза, но такая, что в неё не хотелось неловко закашлять или ляпнуть невпопад. В воздухе ощущался запах крови и пота, Сол готов поклясться, что видел замершие капли в пространстве и натянутые нити, но списал на галлюцинации. Осталось огромное количество ушибов, синяков и парочку сломанных рёбер у каждого, но вопрос решён.       Наутро как воды в рот набрали: никто не признавался, чья была инициатива. Тогда Сол взял вину на себя. Якобы он хотел стать лучше и выбрал лучшего бойца для тренировок, и никакой агрессии между ними нет. Получив своё наказание, Сол встретил Андреаса после занятий по пути на отработку.       — Чего тебе? — буркнул Сол, потирая ушибленное плечо.       — Ничего. Я с тобой.       — Зачем? Я же всё взял на себя.       — Так не работает. Оба виноваты, оба будем отрабатывать. В любом конфликте виноваты двое, а за свои слова и действия надо отвечать: меня так учили.       С того вечера не было лучшей пары воинов, работающих вместе. Сол и Андреал прошли многое, не все воспоминания приятные, которые захочется упомянуть в светской беседе за чашкой чая. Ранения, пропажи, ссоры, жизнь на волоске от смерти. Страх подбирался прыжками гепарда, опасно и быстро. Сол боялся потерять единственного друга, с кем чувствовал себя чуть менее одиноко. Тогда, много-много лет с лучшим другом, множество ночей в спальне на шестерых человек, в полных коридорах и классах, в людных местах Сол чувствовал себя одиноко, покинуто.       В короткие минуты чувствовалась духота, словно не хватало воздуха, и Сол отдалялся, предупреждая друга о своём состоянии и решении. Андреас всё понимал. Как ещё один брат он понимал жизненную необходимость Сола быть наедине с собой. А может и не понимал, но хотя бы делал вид.       Потребность ли это в одиночестве или это единственный вариант, уготованный ему? Хочет ли он быть по-настоящему одиноким или это его судьба?       Рассуждения отошли на второй план, когда Розалинда собрала для себя команду из лучших специалистов и фей: в ней была Фара, ну конечно. Как иначе. Поцелуй солнца исчез, в ней едва можно узнать ту девочку с берега моря, что придерживала шляпу и разливала несуществующий чай сёстрам. Воительница. Мягкие черты сменились на резкие. Волосы потеряли золото.       — Возраст, — пожимала плечами Фара. — Ты тоже далеко не тот смущённый мальчик с босыми ногами.       И то верно.       В коллективе романы не приветствовались, но их тянуло друг к другу со страшной силой. Будто они состояли из атомов, которым суждено соединиться, схлопнуться и создать новую вселенную. Банально и довольно слащаво. Особое напряжение чувствовалась в погонях и битвах, словно невидимая, связывающая их нить обретала форму. Они оказывались рядом, страховали друг друга, попутно отшучиваясь с Андреасом и Беном. Какие тогда слухи ходили? Да неважно. Для Сола важно лишь одно: ничего не было, но и само отсутствие того самого — прекрасно.       Шутки их не задевали. Только наедине с Андреасом Сол позволял себе пригрозить другу или выронить случайное слово, не для чужих ушей. Всё прощалось. Привязанность.       А одиночество, ждущее тишины и покоя, стучало зубами и царапало кожу. Сол отставал от остальных, держась на пару метров дальше, или уходил далеко вперёд, чтобы не слышать чужие голоса, а слышать свой. Вот ведь ирония: солдат, который должен слушать только других, хочет слушать только себя.       Астер Делл. Выжженные слова на крови. Предательство. На руках Сола кровь, в руке — меч, от которого по его вине пал лучший друг. В борьбе за свои убеждения Сол доверился Фаре. Зря? Он убил не воина, не мирного жителя, он убил близкого, родного человека, и сейчас его кровь, липкая и тёплая, струилась по рукам. Он больше никогда не будет крепко спать. Кошмары, в которых он проворачивает меч снова и снова. Тело Андреаса падало снова и снова, глухим треском откликались кости. Мутный взгляд голубых глаз. Этот взгляд в будущем он будет видеть не только во сне, но и наяву. Тяжелейшее испытание.       «Предатель».       Но кто предатель? Сол, не поверивший лучшему другу? Андреас, которого занесло, точно так же как и Розалинду? Они предали командование. На тот момент предателями были они: Фара, Бен и Сол. Счастливая троица, из-за которых город не объяло пламенем. Какой ценой? Ценой ночных кошмаров, косых взглядов и перешёптываний.       — Со временем всё уляжется, — успокаивала Фара, поглаживая по кисти. — Истории забываются, а неоднозначные лидеры обрастают золотыми венками.       — Эти золотые венки из крови, Фара. Ты представляешь, что я сделал рад этого?! Чем пожертвовал?       Не нужно говорить, она и так знает, видит, чувствует. Грёбанная фея разума с мечом в ножнах. Настоящая Афина, воинственная, сильная, мудрая. Куда делся лук и стрелы, богиня? На Олимпе.       Чувство вины и одиночество — вот новое оружие, выданное богами, дополнительные ингредиенты к коктейлю с виски, к которому Сол пристрастился с жадным блеском в глазах.       Ответственность. Вот, что ему нужно. Долг. Все слова из игры в ассоциацию. Кто же это? Сол Сильва, солдат и предатель. Предатель отца мальчугана, что спит сейчас в соседней комнате. Старый дом из детства покосился, местами прогнил, но холодный восточный ветер не собирался их сдувать. Ждал ли Сильва у море погоды? Конечно. В обоих смыслах. Во всех смыслах.       Ребёнку нужна мать. Только где она? Такая же, как друг отца, прогнившая насквозь. Сбежала от сына, не удостоив даже минутной материнской слабости, прощального слезливого поцелуя. Растворилась, будто никогда и не существовала.       Стоп. Никаких домыслов, никакого осуждения. Сейчас нельзя думать, что нужно «мне», сейчас важно думать, что нужно «ему». Как искупить вину, как побороть демона внутри, что зовётся одиночеством. Если он завладеет Солом, то Скай останется на произвол судьбы. А судьба в редких случаях благосклонна к сироткам.       Долгие упорные вечера, ночи, дни переучивания, перестраивания себя под новый режим, и вот, солдат новой версии: нянька-тренер. Нравилось ли Солу? Едва ли. Единственный выход: воспитать Ская отличным парнем. Хорошим человеком. Дать память об отце. Видоизменённую, со стёртыми грехами реального отца и приёмного, и всё же. Память.       Скай рос, Сол, Фара и Бен основали Алфею, в которой могли учиться и специалисты, и феи: хорошее решение, оно принадлежало Фаре, разумеется. Быстро привыкаешь ко лжи, к той легенде, что выстроил. Уже и не помнишь, где правда, а где — нет. Главное, что тогда, со смертью Андрэаса и позором Сола они сделали правильный выбор, а позже истребили всех сожженных. Все вместе. Герои, чёрт вас дери.       Скай с каждым днём становился всё больше, и походил на отца так пугающе, что иногда Солу казалось, тот спросит, зачем его убили? Кошмары становились страшнее с приближением дня, когда Скай отправится на учёбу. Да, формально Скай и живёт здесь, и практически всё знает, но эта формальность. Сол боялся правды, которую уже не помнил точно. Казалось, это было не с ним и не тогда. Что-то похожее на дурной сон. А с подсознания стучалась тёмная когтистая ручонка: «Оставь всё и уйди! Тебе ведь так надоело это всё».       И как спорить с собой? Формально Сол не одинок: у него Скай, у него Фара, у него Бен, другие ученики, которым он стал наставником. И снова ты ощущаешь себя пустым, одиноким среди толпы, среди любимых. Что ты такое, когтистая лапа, сжимающая сердце? Чего ты хочешь?       «Всё просто. Тебе нужны все. И не нужны все. Ты страдаешь всякий раз, подходя к черте. И в глубине души ты знаешь, что заслуживаешь. Одиночество для тебя — наказание и блажь».       Вскоре прибавилась и тревожность: за много лет впервые появился сожжённый. В кабинете Фары переполох: как такое возможно? Бумаги, алкоголь и три растерянных взрослых с боевыми шрамами и целой школой детей, что ещё даже воинами считать нельзя. Скай. Сол любил парня как сына и искренне переживал, что будет дальше со всеми. Они отвыкли от опасности, нависающей над головой, неопределённости и страха. Тяжело терять контроль, верно?       А что будет, если тебя покусает сожжённый? Каждый знает, ты умрёшь. Однако судьба решила поиграть с куклой вуду ещё, наградив большими страданиями, слабостью и чёрными, как у демона, глазами.       Отражение в зеркале вызывало отвращение и желание разбить все отражающие поверхности. Чернота души, просочившаяся сквозь кожу. Гниль. Вот, кто такой Сол Сильва на самом деле. И слабость. Худшие кошмары: быть похожим на своё чудище внутри и быть беспомощным. Сила — единственный плюс, без неё от Сола нет толку. Бесполезен. Он не удивился бы, если бы Фара дала ему умереть. Зачем ей такой воин? Но она не дала. Бросила все силы, провела множество бессонных ночей в поисках сожженного, была готова его лично убить. По старой дружбе?       Тренировок становилось больше. Сол не мог позволить детям пострадать, особенно Скаю. Тот лучший среди равных, но должен быть как отец. Только какой?       Заставить сына шпионить за Блум — не лучшая идея, но иного выхода они не придумали. Казалось, ситуация засасывает их как зыбучие пески. Сколько сделаешь движений, на столько же сантиметров погрузишься.       Как вишенка на торте: сожжённых много. И все их старания зря. Лучше бы тогда он умер, не видел бы, в какой фарс превратилась ситуация. Они — отчаявшиеся взрослые на сцене у детей, что наблюдают за каждым шагом, не прощая ошибок и ожидая уверенности и защиты. Не их вина, дети всегда требуют много, Солу ли не знать. А в глубине души скребло: останься один. Отдались. Ты причиняешь столько боли близким.       Адская ночь, в которую Сол не слышал голос вперемешку с щёлкающей челюстью. Другие звуки наполнили Алфею, и он молился, чтобы все выжили. Все, кроме него. Не случилось. Стыд со страхом. Он рассказал Скаю правду. Он обязан был сделать это раньше, но то ли совесть уснула на много лет, то ли он забыл правду настолько, что в её открытии уже нет смысла.       И всё же нависшая угроза распорола затянувшиеся раны: кровь хлынула по остывшим венам. Сол вспомнил всё, и ужасная картина предстала перед глазами: кто-то или что-то убивает Ская. Даже если этому суждено случиться сегодня, даже если Сол не успеет его спасти, Скай должен знать правду. О нём, об отце, о прошлом. Теперь ему с этим жить. Или умирать.       И вот, когда бы уже пора уйти на покой, перевести дух, судьба, будь она неладна, дает ещё один удар в челюсть. Сол Сильва арестован и обвиняется в предательстве короны. Верный солдат своей страны, убивший друга, спасающий от безумства Розалинды и Андреаса город и мир. Предатель — это выжжено у тебя в крови. Теперь ты не солдат, ты преступник. Жизнь — игра в покер, только у тебя нет комбинаций, а у судьбы — кроплённые карты.       «Вот, что бывает, когда ты приближаешься к счастью, Сол. Ты рушишь всё. Себя. Так рушь себя где-нибудь в глуши. Не позволяй другим страдать из-за тебя».       Андреас жив. Что будет со Скаем? Где Фара? Бен? И что будет дальше? Раздавайте новые карты, мы достали чистую колоду.