Можешь называть меня "мисс Корделия"

— Тужься, Мисти, тужься! — говорит Зои, принимая роды у болотной ведьмы. Мисти ужасно мучается, невыносимая адская боль разрывает всё её тело, и из груди её один за другим вырываются истошные крики. Роды проходят для Мисти крайне тяжело и мучительно. — Может, применим магию? — предлагает не на шутку обеспокоенная Мэллори, — вдруг у неё так и не получится разродиться естественным путём? — Магия — точно не выход, — возражает ей Куинни, — можем вообще таких дров наломать… — И чтоб я после этого ещё хоть даже подумала о родах?! — восклицает Мэдисон, — всё, сучки, с меня хватит — я зову Корделию! Мисти же тем временем продолжает изо всех сил тужиться, но всё тщетно — разродиться никак не получается, а боль всё нарастает. В такие моменты человек предпочитает смерть своим бесконечным мучениям. Мэдисон покидает комнату и возвращается спустя пару минут уже вместе с Корделией. — Мисти! — с бешеным беспокойством, граничащим с паникой, восклицает Верховная, бросаясь к своей жене и беря её за руки, — Мисти, моя родная, давай, ты же у меня очень сильная девочка! Всё получится, вот увидишь! У нас с тобой родится прекрасный малыш! Давай, попробуй ещё, Мисти, я рядом! Я с тобой, и я люблю тебя! Присутствие Корделии и её нежные, полные любви слова придают Мисти сил, и она делает над собой ещё одно, последнее усилие. Спустя мгновение во всём теле Мисти наступает долгожданное облегчение, а в комнате раздаётся пронзительный детский плач. Мисти смогла, смогла! Родилось дитя. — Это девочка, — с улыбкой произносит Зои, обращаясь к Мисти и Корделии, — у вас дочка! Ощущая неимоверный упадок сил во всём теле, Мисти смотрит на свою новорождённую дочку угасающим взглядом, и на губах её проступает слабая улыбка. — Мисс Корделия, я люблю тебя, — произносит она, сжимая ладони жены, — назови её Кейли! Произнеся эти слова, Мисти окончательно теряет остатки сил и закрывает глаза, больше ни разу не шелохнувшись. Лицо её мертвенно-бледное, в нём — ни кровинки. — Мисти! — испуганно восклицает Корделия, — Мисти, родная! Что с ней?! К сердцу Верховной подбирается самая страшная мысль. Зои осторожно берёт руку Мисти и щупает её пульс, после чего прислушивается к сердцебиению болотной ведьмы… Ни того, ни другого нет. — Боюсь, что Мисти не выдержала родов, — голос Зои дрожит. — Вот дерьмо! — только и получается произнести у Мэдисон. — Нет! — шепчет Корделия, всё ещё отказываясь принимать это как реальность, — нет, нет! В смысле «не выдержала родов»?! — восклицает она, — Мисти у меня сильная! Она не могла не выдержать! — от подступивших слёз ей становится трудно говорить, — нет, пожалуйста, не говорите мне, что она… Нет, нет, нет! Не говоря ни слова в ответ, Мэллори подходит к Корделии и кладёт руку на её плечо. Любое слово тут попросту ничтожно и не имеет никакого значения. Корделия сидит у изголовья кровати рядом с бездыханной Мисти и сотрясается в беззвучном рыдании. Она всё ещё отказывается в это верить. Неужто она вновь потеряла Мисти? Потеряла свою девочку с болот, свою жену… Нет, нет, Корделия отказывается с этим смиряться! Но что ей ещё остаётся? Корделии плохо. Корделии хочется прямо сейчас забыться глубоким, беспробудным сном и больше никогда и ничего не чувствовать, не видеть и не слышать. Она не хочет, она не желает смиряться с тем, что отныне в этом мире всё так. Что в этом мире больше нет её дорогой, горячо любимой Мисти.