Монстр, требующий крови и зрелищ

На часах было где-то 9 утра. Бон все еще спал сном невинности в своей постели и не «планировал» вставать вплоть до четырех часов дня. Не мудрено, эта ночь выдалась не шибко то и спокойной, скорее нервно-депрессивной. Пускай за окном шумели проезжающие по улице грузовики и солнце светило сквозь тонкие занавески, но ничто из этого не смело тревожить его заслуженный сон. Но все бы было хорошо, если бы это не было утром понедельника. Нет, в этот день не планировалось открытия пиццерии, все-таки она была закрыта на неопределенный срок и вообще про открытие и речи не могло быть. На этот день была запланирована запись гитар, барабанов, баса и вокала. Собственно, в комнату прокрался Шедоу, как раз чтобы позвать своего «спящего красавца» на запись. - ПОДЪЕМ, КАПРАЛ КЛИБОЛД! Советский Союз напал на Аляску и атаковал западное побережье США!!! - заорал во всю глотку Шедоу, начав трясти своего брата. Бон отреагировал на перфоманс смачным таким… ничем. Он все так же спал. Только теперь он, вдобавок к своему бездействию, начал недовольно мычать, но не более того. Шедоу же все не унимался: - Дядя Сэм требует, чтобы вы немедленно взяли в руки винтовку и встали на защиту Родины от этих FUCKIN’ UGLY REDS [1]!!! - продолжил кричать парень, теперь уже начав бить Бона по щекам. Только после сие извращений Бон таки соизволил включиться. Его пробуждение нельзя назвать добрым и спокойным - он вскочил с постели так, будто он был пружинкой, случайно выстрелившей из механизма. - Пиздец бля… Нахуй так, сука, будить надо?! - негодующе спросил Бон. - Так другие методы тебя не берут, вот я и прибегнул к такому. - пофигистически ответил Шедоу - Но ты же проснулся? Проснулся, результат налицо. - Бля, я конечно понимаю все, но… блять, разве нельзя было это сделать завтра, а? - Вставай, нам надо гитары да барабаны наконец записать. Альбом как-бы не ждет, да и дедлайн просрать тоже будет плохо. Так что проснитесь и пойте, Бон Клиболд, вас ждут великие дела! - Что, ща понедельник? Черт, я ночью почти не спал, кошмары видел, а тут это еще… - начал жаловаться Бон. - Да ладно тебе, там делов часа на три, не больше. Мы же планировали заняться этим еще неделю назад и, знаешь, будет хреново, если все сорвется из-за тебя. Я не знаю, иди под холодный душ, кофе выпей на худой конец. - Так я же несколько дней назад ебался с записью своей гитары, так чего теперь… - сонно пробормотал Бон. - Ох и зря ты это сказал сейчас… - посмеиваясь сказал Шедоу - Ты, спрашивается, в каком бреду был, что испортил девятнадцать кассет? Нет, это не проблема съездить и купить новых, но зачем? В чем была проблема спросить меня, Бонни, или того же Спринга? Мы бы записали все быстро и без порчи… - А с тем материалом что? - перебил Бон. - Относительно неплохо, есть несколько идей на этот счет, НО ТО, СКОЛЬКО ТЫ КАССЕТ НА ЭТО УГРОБИЛ! Это пиз… у меня слов нет! - все негодовал Шедоу. - Да, блять, я тебя понял. Я не прав и вообще этой ночью повешусь нахуй. - заворчал Бон, ложась обратно в постель. - ЭЭЭ! Какой вешаться? Куда ты обратно улегся!? Вперед жрать и на запись. На сборы у тебя 40 минут. Время пошло. Шедоу ушел. Вот так классно и весело началось утро - с наездов и упреков. Несомненно, брат был прав, только Бон, в силу своей «исключительности», своей вины не признал. Но хоть не свалил ее на другого, и это хорошо. Парень полежал так еще минут десять, пофилософствовал себе, а потом все таки встал. Те навязчивые воспоминания, что парень пережил этой ночью, все крутились у него в голове. Не сказать, что они ему мешали, но они были словно оса, случайно залетевшая в комнату. Вроде как эта оса и не мешает своим существованием - летает себе и летает, но есть жгучее желание размазать ее книгой побольше или выгнать вон из комнаты. Только воспоминания - не насекомое. Бон с ними ничего поделать не мог: пива не было, просить его у кого-то было стыдно, да и он сам был на мели, чтобы купить еще. Оставалась надежда на то, что они отвалятся сами по себе с течением времени. ————— Парень умылся, оделся и пошел завтракать. Вроде как было только пятнадцать минут десятого, так что время еще позволяло. Бон, проходя по основному залу, слышал шум и гам, исходивший со сцены. Было понятно, что это остальные три участника группы настраивали оборудование. Он решил на минутку остановиться посмотреть на это. Они бегали, словно муравьи в муравейнике туда-сюда, то и дело путаясь в проводах. Между тем парни еще и умудрялись спорить о том, чей инструмент стоит записывать первым: бас гитару Бонни, барабаны Спринга, электрогитару Шедоу, или все вместе и сразу. Впрочем, ничего особенного – с этого начиналась их каждые репетиции и «концерты». Бон, пусть и любил вмешиваться в подобного рода споры и устраивать из них ядерную войну с элементами гей-порно оргии, но в этот раз что-то не срослось. Не было сейчас в парне той агрессии и токсичности, что обычно. «Без топлива нет движения» - как говорил один дохрена умный туалетный мыслитель. Но стоять так парень больше не мог. Ему надо было идти есть, аппетит все таки разыгрался не на шутку. Парень зашел на кухню, набрал продуктов из холодильника, и только он развернулся, чтобы найти себе место для трапезы, так сразу у него в голове промелькнули события прошлого вечера. Как и в тот раз, за столом в самом углу в гордом одиночестве сидела Мэри и читала книгу. Парень постоял немного, не зная, как поступить. Он, конечно, мог бы ничего не говорить, либо вообще взять и уйти отсюда… если бы это не была Мэри. А на нее у парня были свои грандиозные (и далеко не добрые) планы. Пускай в прошлый раз она его и прогнала ссаными тряпками, но нельзя было просто так взять и угробить такой хороший шанс ради какого-то сраного «приличия». - О привет! - сказал Бон, стараясь не выдавать свою взволнованность. - Приветствую. - ответила девушка не отрываясь от книги. Новое достижение получено - Контакт был вроде как установлен. Дальше Бон решил выстраивать диалог по классической схеме: сначала спросить о чем нибудь, по типу погоды или настроения, а потом плавно перейти к более глубоким и заковыристым темам. И все поначалу шло по плану и ничего не предвещало беды. Мэри диалог вела, но пусть и не с особым энтузиазмом - уж настолько сильно она была увлечена книгой. Но потом она, видимо почуяв подвох, наконец оторвалась от своего чтива, чтобы понять, кто же был ее неизвестным собеседником. Стоило ей понять, что им был Бон, как девушка сразу начала источать из себя отвращение и презрение. - Опять ты!? Чего тебе надо? - спросила Мэри, скривив гримасу недовольства и отвращения. - Эмм… А в смысле мне что-то надо? Разве нельзя там… - Тебе нельзя! - перебила она Бона, шибанув при этом книгой по столу. Парень прекрасно понимал, что такое должно было рано или поздно случиться. И на такой случай он решил воспользоваться интересным методом: на любой наезд ответить «искренним непониманием», сделав честные, обиженные глаза. Так называемая «Показная честность» — простая уловка любого переговорщика, которая всегда работала с любым неподготовленным человеком и лишь изредка давала осечки, и то если собеседник знал про нее, или если сам ей пользовался. - Но… Почему? Чего я тебе сделал такого плохого, что ты теперь мне не доверяешь? - удивленно спросил парень, делая вид, что он шокирован и оскорблен, при этом изрядно переигрывая. И… это сработало. Девушку этот вопрос поставил в тупик. Она просто не знала как на это ответить и как на это реагировать. Вот так Бон смог заставить ее почувствовать, что она своим недоверием «задела его чувства», не прилагая больших усилий. Мэри, глубоко вдохнув и выдохнув, лишь выдавила: - Хорошо, ну просто скажи, чего тебе от меня надо? - немного смущенно произнесла девушка, немного смягчившись. - Я всего лишь тебе дружбу хотел предложить. А то мы тут с тобой года так три вместе работаем, а ни разу не общались… Ну если ты мне так не доверяешь, то что… дело хозяйское. - «с печалью в голосе» сказал парень, собираясь уходить. Не успела она что-либо сказать, как дверь на кухню закрылась. Девушка осталась одна наедине с сильным чувством неловкости и вины. А что Бон? Только он ступил за порог кухни, как все «нарисованные» эмоции исчезли с его лица. Задача была успешно выполнена, чему он был безмерно доволен. Казалось бы, такая до боли простая и старая уловка, а какая эффективная. Теперь же дело оставалось за малым - начать потихоньку втираться к девушке в доверие, чтобы в дальнейшем получить над ней полный контроль и трансформировать ее в ультимативное оружие. ————— - А вот и наш барабанных дел мастер подоспел! - насмешливо сказал Спринг, обращаясь к только подоспевшему Бону - А что ты без своего «барабана» сюда пришел? После такого наглого выпада со стороны Спринга, Бонни и Шедоу на время прекратили свой спор о хрен пойми чём. Сейчас они уставились на парней. Их лица явно выражали страх и на них готов был проступить холодный пот. Они прекрасно понимали, если Бон устроит скандал, то драки с кровищей и переломами будет не избежать — такие прецеденты уже были. На момент образовалась почти гробовая тишина. Никто не знал, что произойдет дальше, напряжение росло. Но скандал все не начинался, да и Бон, казалось, даже не начал кипеть от злости и обиды. Он лишь спокойным тоном сказал: - Я, блять, тебя пытался всего-то в 489 раз попросить поменять настройку своей установки. Даже изъебнулся и показал тебе наглядно, в масштабе «Один к одному». А ты? Начал это свое: «Лучше уж стагнация». - Ах, попросил!? Да ты же… - ХОРОШ СРАЧ РАЗВОДИТЬ!!! Мы записываться будем или нет!? - вмешался в разговор Бонни. ————— Тем временем в комнате Мэри, не прекращаясь ни на секунду, слышались нескончаемые пулеметные очереди, создаваемые печатной машинкой. Девушка, не покладая рук, продолжала печатать свой роман. И пока никто ее не тревожил и пока у нее было вдохновение, девушка печатала столько много текста, сколько могла. Казалось, если бы не то неприятное свойство вдохновения резко улетучиваться, то Мэри бы так и трудилась над своим детищем целыми днями, но, разумеется, с оговорками на естественные потребности (хотя и не факт). Так что из себя представляло это произведение? Это, вот так неожиданность, был классический любовный роман с элементами фэнтези. Это была просто красивая история про то… А хотя, если опустить лирику и эмоции по получится, что сие произведение – обычная автобиография, немного отредактированная, приукрашенная и подогнанная под вышеупомянутый жанр. Нельзя сказать, что получилось настолько плохо, но учитывая, что девушка над ним трудилась несколько лет и это вообще была ее первая работа такого плана, это однозначно заслуживало похвалы. Между тем, работа начала потихоньку глохнуть. Все идеи, что пришли Мэри в голову, она уже перенесла на бумагу и оформила в осмысленный текст, а новые приходили все реже и реже, пока не кончились совсем. Вот тебе и вдохновение, называется. Вроде бы только что мысли шли, одна за одной, создавая собой зрелищные образы и картины, а через несколько мгновений все испарилось без следа. Мэри наконец оторвалась от своего аппарата. В голове сейчас было пусто. Идей не было и, скорее всего, не предвиделось. Девушка напрягла свои извилины, стараясь выцепить хоть что-нибудь, что можно было включить в повествование. Только это дало не особо хороший результат. Единственное, что она вспомнила, так это то, что Фредерика нужно было «спасать из той ситуации, в которой он оказался» (короче говоря, исправить его в нужную для Мэри русло). - Просто дружбу предлагал, да? - вдруг вспомнила Мэри - Так просился. Ну ладно пусть будет, а то опять начнет ныть про свою ненужность. А хотя, его тогда эта развела… И тут ее осенило. Хорошая, однако, идея: создать чудаковатого эпизодического персонажа, которого никто не воспринимал всерьез и который совершал нелепые вещи. А за основу Мэри, не задумываясь, решила взять Бона. А что? Тоже чудак, тоже творит странные вещи. Девушка взяла чистый лист, вставила его в машинку и начала создавать образ нового персонажа. ————— Между тем, на сцене процесс записи шел полным ходом. Бон и Шедоу свои гитарные партии уже записали. С небольшими эксцессами, но закончил свою работу и Бонни. И теперь настала очередь Спринга и его барабанной установки. И если с гитарами было все просто и без проблем, то вот с барабанами все было не просто. Видите ли, Спринг – человек был упертый. И именно он был основной проблемой на этом этапе. После того забавного инцидента с мусорным баком, что устроил Бон, Спринг категорически отказывался менять настройки своих барабанов. Любые попытки его убедить сделать это разбивались об его: «Ну че вы пристали с этим звоном? Ну чего вы пристали? Вот с этим звоном.», а также: «Нормально все работает, зачем рабочую систему рушить?». Вот так вместо того, чтобы перенастроить оборудование и сделать свою работу, барабанщик предпочел устроить «борьбу принципов» на целых полчаса (чтобы потом с треском в ней проиграть). Спустя вышеуказанное время , сильно ругаясь и корча страшные рожи, Спринг все-таки «сжал свои яйца в кулак» и перенастроил свой малый барабан да записал все как есть. По окончании этой «оргии инструментами», Спринг и Шедоу по очень простым причинам сразу покинули площадку. Ее бы с радостью покинули Бон и Бонни, но так как сводить треки воедино за них отказался бы даже Оруэлл, они остались. Но ничего не поделаешь – «Кто последний, тот вилкой чистит унитазы». Лишь спустя два часа работы спустя рукава, все было готово. Все, что могли они сделали. Треки вроде как свелись, где-то что-то немного (а местами и совсем) не сошлось, где-то временами громкость звука менялась, а иногда попадалась неслушабельная какофония. В общем, что имеем, то имеем, но наши полномочия «все». Конечно же, как тут не без божественных отмазок по типу: «Мы не знаем, как работает эта шайтан-махина», «Так Спринг записал какую-то хрень, ни разу не попадающую в ритм, вот мы и сымпровизировали» или «Ну а чего вы ожидали от демо записи? Мировой хит?». И на таком позитивном перекладывании ответственности парни разошлись кто куда. Бон пошел на улицу доламывать последнее несломанное муниципальное имущество тихо мирно гулять (не забываем про отсутствие у него денег и алкоголя), а Бонни отправился в бар. ————— Мэри сидела напротив своего аппарата и просто смотрела на него. На столе были разбросаны листы бумаги с новой главой, стояла (вот так открытие) машинка, а из нее торчал последний лист. Все, что девушке оставалось сделать, так это дописать последние несколько абзацев, вытащить эту несчастную бумажку из машинки и бросить ее к другим. Но она просто не могла это сделать. Тело отторгало бумагу и этот аппарат и наотрез отказывалось с этим контактировать - она устала. Она сидела, прожигая шайтан-аппарат своим взглядом, и все надеялась на то, что свершится чудо и все закончится само… ну а итог очевиден, ничего не случилось. Девушка просто не могла оставить все вот так, ибо воспитана была так, что везде должны быть порядок и законченность, а дисциплина и сдержанность – главная ценность и гордость. Но в то же время Мэри просто хотела убежать от всего этого потому, что сил находиться в одной комнате с бумагой и машинкой больше не было. Она глубоко вдохнула, закрыла глаза и пошла к двери. Но на полпути она встала, как вкопанная. Чувство долга не отпускало ее до последнего и заставляло ее закончить начатое. «Сделал дело - гуляй смело» - назойливо звучало в ее голове. В окончательном счете она сдалась, села обратно и, еле пересиливая себя, доделала все до конца. ————— Бон неспешно гулял по улицам. Только сегодня день обещался быть скучным. Концертов, на которые можно было бы проникнуть, не было. Снова топить тележки в пруду тоже не хотелось. И что делать все эти семь часов парень просто не знал. Так как он гулял в парке, то ему лишь оставалось сесть на лавочку, слушать пение птиц, да наблюдать, как мужики тщетно пытаются вытащить продуктовые тележки из пруда (ибо этот пруд и располагался в парке). Поначалу парню было дико скучно (шило в заднице давало о себе знать), но с течением времени он постепенно вошел во вкус. Что удивительно, те дурные воспоминания, по крайней мере сейчас, его абсолютно не мучали. Стало понятно, что без пива, оказывается, можно и обойтись. Так Бон и сидел, весь погруженный в свои мысли, пока он сначала не задремал, а потом и вовсе не заснул.