Образцовый шиноби.

То, что Ирука Умино — образцовый учитель, правильный до корней волос шиноби, бесконечно добрый и любвеобильный человек, знали все его ученики до единого, да и большая часть шиноби тоже. Все знали, что, если надо будет, он отдаст всю свою зарплату, отнесёт в медпункт на руках, понимающе отнесётся к проблемам в семье, не будет ставить лишний раз двойки за непринесённую вовремя домашнюю работу или докладывать начальству на непреднамеренно просроченный отчёт. Более того, Ирука умел слушать и помогать, вовремя приходя на помощь и стараясь, чтобы всем его ученикам было комфортно находиться в школе, а коллегам — в штабе. Да, все знали, что Ирука Умино — образцовый, довольно добродушный человек, учитель с большой буквы и просто прекрасный друг, коллега и товарищ. Но точно также все знали, что Ирука Умино — шиноби. Чунин, с отличием сдавший экзамен, в идеале владеющий базовыми навыками ниндзюцу, тайдзюцу и гендзюцу, не говоря уже о навыках владения холодным оружием и контроле чакры. Более того, Ирука является признанным мастером барьеров, может и умеет управляться со стихией Огня и стихией Воды одновременно, что является признаком мастерства, доступного немногим. Ирука — воин с крепким чунинским нравом, холодной выдержкой ниндзя и тяжёлой, годами тренированной рукой, которой он мог с лёгкостью дать провинившемуся в жбан. Да, все вокруг знали о том, что Ирука — шиноби. Но некоторые отдельные личности всё-таки очень любили испытывать его не бесконечное терпение и являлись таковыми, к удивлению многих, даже не вредные, малолетние ученики. *** — Ками-сама, как же он меня достал! — прошептал Умино, снимая хитай, чтобы протереть вспотевший лоб. — Чтоб ему кунаем на миссии маску сорвало! — Что, Ирука-сенсей, опять Хатаке на мозг капает? — приоткрыв глаза, осведомился ошивающийся в штабе от безделья Генма с дивана. — А кто же ещё… — вздохнул чунин. — Уже четвёртую неделю трясу с него отчёт по их миссии с командой, а он всё увиливает! Ну сил моих больше нет, Генма-сан! И ведь не скажешь ему ничего, он ведь джонин, по рангу выше! — Будь я на твоём месте, давно бы уже Цунаде доложил на этого раздолбая. — накрывая лицо газетой, известил Ширануи. — Или пропиздонов бы ему вставил, чтобы неповадно было. — Стукачей у нас не жалуют, в том-то и проблема. Да и попробуй-ка с моими данными требовать что-то от Копирующего, проще уж сразу записаться пожизненно выполнять задания ранга D. — Умино перелистнул страницу рабочего журнала и опять вздохнул. — У меня только из-за него ни один график не состыковывается! Ни месячный, ни недельный! Пятая меня на корм Тон-Тону пустит! — Да Цунаде тоже от Какаши в последнее время не восторге! — вклинился в разговор Аоба со своего места. — Всё время опаздывает, порет какую-то чушь насчёт «заплутал на дороге жизни», читает свою порнушку и нихуя не делает! Мне кажется, что она сама ему скоро пиздюлей навставляет! — Ага, жди дальше! — хмыкнул Изумо. — Он в штабе появляется настолько редко, что Хокаге тупо не успевает его отловить, а переться к нему домой — много чести! Она забила на него уже давно, так что если и захочет порядок навести, то только через Ибики! Как раз в этот момент окно распахнулось и в него залез никто иной, как пресловутый Копирующий. — Вспомнишь говно, оно и всплывёт. — буркнул Котецу, утыкаясь в свои бумаги. Куренай, очень восприимчивая к таким выражениям, покачала головой в знак неодобрения. — Меня тут вспоминают? Приятно. — пожал плечами Хатаке, не отрываясь от книжки. — Я, собственно, забежал за Генмой. Тебя на замену Тензо поставили, по поводу сопровождения в деревню Песка. Команда ждёт у ворот. — Понял. — кивнул Ширануи и встал с дивана. — Передайте кто-нибудь Асуме, что сегодня в бар пойти не получится, а то мы с ним условились. — Я передам. — успокоила его Куренай. Генма кивнул и вышел за дверь. — Я тогда тоже пойду. До скорого. — Хатаке уже собрался было выскользнуть вслед за сослуживцем, как дверь со всего маху захлопнулась у него перед самым носом — вероятно, Изумо с его воздушной чакрой постарался. — Какаши-сан, я не люблю быть навязчивым, но когда вы, наконец, принесёте мне отчёт по заданию, которое было, на минуточку, четыре недели назад? Я всё понимаю, но хоть какие-то рамки нужно видеть! — сцепив руки в замок, ледяным тоном спросил Ирука, включая в себе роль строгого учителя. Ранее Ирука пытался разговаривать с Какаши если не ласково, то хотя бы добродушно, но сейчас любое добродушие было бы неуместным. Да и на Хатаке «учительские» нотки в голосе ну вообще никак не действовали. Он лишь немного отнял книгу от лица и закинул руку за голову: — Прошу прощения, Ирука-сенсей, я так замотался, что совсем забыл про тот отчёт… — «Очередные оправдания» — подумал Райдо, исподтишка следящий за разговором. — Видите ли, столько заданий, такие тяжёлые тренировки, ещё и Цунаде-сама заваливает работой с ног до головы… — И что вы мне предлагаете? — прервал очередной поток нудных объяснений, которые слышал уже тысячу раз, Ирука. Он чувствовал, как понемногу, по чуть-чуть, очень медленно, но начинает закипать, грозясь высказать джонину всё, что он о нём думает, прямо здесь и сейчас. Он чувствовал, а остальные видели. Все, кроме Хатаке, который сейчас стоял в самом эпицентре взрыва, нагло и ненавязчиво тыкая в него палочкой. — Написать за вас этот отчёт? — А вы можете? — сразу же оживился Копирующий. — Если да, то я согласен! Когда он будет готов, уведомите меня, чтобы я подписал? В штабе повисла звенящая тишина, казалось бы, даже компьютеры стали гудеть чуть тише, прислушиваясь к разговору джонина и чунина. Куренай поражённо прижала руки ко губам, Изумо и Котецу открыли от изумления рты, а Райдо подавился карамелькой, которую до этого момента закинул за щёку. Честно говоря, такой наглости от Копии не ожидал никто, даже его недоброжелатели в лице Котзумов. Сказать такое чунину, более того, учителю, у которого свободного времени, да и зарплаты, в принципе, в обрез, который, не смотря ни на что, регулярно спасал его задницу от многочисленных нагоняев от начальства, которые Какаши стопроцентно получал бы за всё, что творил на миссиях и в штабе! Это уже верх и потолок, нет, тут и космоса бы не хватило, чтобы понять, насколько далеко зашёл Копирующий! Как раз в этот момент, всё, что Ирука долго, старательно и усердно запихивал внутрь себя самого, вся дрянь, раздражение, злость и ярость на этого безалаберного, самого себе на уме идиота, который был помехой для премии учителя, который трепал ему нервы, заставлял психовать, да и просто доводил до белого каления своими выходками — абсолютно всё достигло своей окончательной точки кипения. Ирука подумал — а ну и плевать, что джонин, что выше, что элементарно неуважительно! Его бы кто поуважал хоть раз! В эту секунду Ируке одним махом сорвало последний, самый крепкий и долговечный шуруп с его крыши. — А хуй тебе, блять, не пососать за одним?! — раздалось рычание в сторону Какаши, а в следующую секунду долетело: — Стихия Воды: Техника Снаряда Водяного Дракона!!! Какаши мог многое, правда. Мог стену кунаев в упор словить, седьмую команду выучить, нагоняй от Пятой за то, что сбежал из больницы, мог избежать. Но увернуться от водяного дракона, который одним махом проломил его спиной окно во двор, легендарный Хатаке не смог, ибо не ожидал от тихого, всетерпящего чунина настолько заботливо подложенной свиньи в его огород. К тому же, Ирука постарался — помимо того, что спина Копирующего проломила окно, она ещё и оказалась как следует прижата к тренировочной площадке, облита водой и припорошена песком, которым были забиты оконные рамы. — Чтоб ты захлебнулся, самовлюблённая сволочь! — орнул Ирука напоследок, со всей силы грохая дверью, которая вела в коридор штаба. В комнате, в которую залетал сейчас шаловливый летний ветерок, теребя бумажки, волосы и флажки под потолком, всё ещё висела полная, нерушимая тишина. — Ну… заслужил, что сказать. — хрипло откашлялся Изумо, наконец решаясь вылезти из-за своего стула. — Ага… Цунаде бы позвать, чтоб подлатала этого… кхм… несчастного. А то он этот несчастный отчёт так и не напишет никогда. — сглотнул Котетсу, вытирая рукавом со своего стола капли от «водяного дракона». — Ками-сама, облегчи его мучения и пожалей Ируку, если существуешь… — вздохнула, прикладывая руку ко лбу, Куренай. ***