Утро в таежном лесу

      В утреннем лесу недобро завывал февральский ветер. Скрипели ставни, периодически с особо сильными порывами ударяясь о стены. Гнулись кроны деревьев, осыпая незадачливых леших снегом. Вьюжило.       Таня сидела в тишине возле растопленной печки, укутавшись в зеленый колючий плед, и грелась. Из-за разыгравшейся непогоды зудильник отказывался работать даже с яблоком. Она только что вернулась из Демьянки, куда отвозила детей. Мальчикам исполнилось по семь лет, и пришлось искать поблизости лопухоидную школу. Самая ближайшая к их дому оказалась в небольшом благоустроенном поселке на берегу реки, являющейся притоком Иртыша.       Будь её воля, Таня ни за что бы не вылазила из постели в такую рань и в такую погоду, но Ваньки, который всегда сам провожал сыновей, дома не было. Вот уже неделю как Валялкин вместе с Тарарахом и Соловьем выхаживал Зоригтой в горах Саян. Дракониху недавно обнаружили маги с Лысой горы и, попытавшись разобраться с проблемой, лишились доброй половины отправленного туда отряда магов и джинов-драконюхов, а в итоге как обычно спихнули свою головную боль на Тибидохс.       На плите засвистел чайник. Таня подскочила, роняя на деревянный пол плед. Подхватив заварник, она потянулась на полку за кружкой и задела банку с крупой. Гречка задорно запрыгала по всей избушке, стремясь закатиться в самые труднодоступные и неожиданные места. Хозяйка дома досадливо выругалась. Зеленая искра, сорвавшаяся с перстня, собрала осколки, и невредимая банка прыгнула в руки. Хоть Таня предпочитала не пользоваться лишний раз магией, особенно при сыновьях, собирать битое стекло не было никакого желания.       В сенях хлопнула дверь. Таня отставила чайник обратно на плиту и с кольцом наизготовку приблизилась ко входу. За февральским снежным ветром в комнату протиснулся здоровенный холщовый мешок и маленький дракончик, дружелюбно дохнувший огнем по любимой балке. Из-за ноши показались васильковые глаза. — Привет! — Ванька! — воскликнула Таня, несчастная банка снова оказалась на полу. — Зачем же посуду бить? — весело сказал он, проходя в дом. — Закроешь за мной?       Таня притворила дверь и наблюдала, как Валялкин аккуратно ставит на лавку мешок. Тот норовил упасть, кренясь то в одну, то в другую сторону. — Как ты добрался? — Меня Соловей телепортировал и вот, — махнул он рукой в сторону лавки. — Гостинцев с собой понадавали. У тебя же недавно день рождения был, а Тарарах магией не владеет. Так передал.       Однако Таню в этот момент больше интересовал сам Валялкин, чем что-либо другое. Она жутко по нему соскучилась и готова была броситься на шею с щенячьей радостью. Шапка-ушанка сбилась на вихрастом пареньке. Он и спустя столько лет после выпуска выглядел не старше двадцати. Иней, успевший образоваться на наушах от дыхания, таял. Таня сняла с Ваньки головной убор и нежно взъерошила светлые волосы. В ответ он скользнул носом по её запястью, вдыхая родной аромат. — Скучала? — Очень. — Я тоже, — шепнул Валялкин, бережно обнимая Таню за талию. Ей было этого мало.       Женские руки расстегнули замок и скользнули под куртку, прижимая к себе. Губы ткнулись в шею. — Что ж ты плачешь, моя хорошая? — смеялся Ванька и целовал соленые щеки. — Переживала, что мне всю оставшуюся жизнь придется вставать с рассветом, если ты не вернешься, — съязвила Таня, наклоняя к себе любимого.       До окончания уроков в школе оставалось еще пара часов. Оглушительным грохотом с лавочки таки свалился мешок, но его никто не заметил.