Заново строить, заново жить

***

      Двадцатое октября две тысячи двадцать третьего года. Стиву Роджерсу удалось утянуть перчатку у Таноса. По плану он должен передать её Тони, но не может. Он видит Питера, который смотрит на него слезящимися от пыли и боли глазами. Видит Тони уже готового щёлкнуть для победы. Стив понимает что не может, он не может позволить любимому человеку пожертвовать собой. Тони ещё нужен Питеру, нужен миру. Капитан не слушая вопли Мстителей кричащие о том что он должен отдать перчатку Тони, сам одевает её, уже готовясь щёлкнуть слышит крик Тони: — Нет! Стив, отдай! Отдай перчатку!       Стив видит глаза Питера, слезящиеся от боли и осознания того что он больше никогда не увидит их семью вместе глаза. Видит Тони который бежит к нему чтобы забрать перчатку.        Но поздно, уже поздно. Произнеся на последнем дыхании, «Я — Капитан Америка», Стив щёлкает пальцами неся победу в этой войне. И одновременно проигрыш, Мстители проиграли они потеряли лидера, друга, мужа, отца, брата. Стив падает на землю от чего перчатка отлетает в сторону.        Тони сразу же подбегает к нему падая на колени, нервно хватает за руку пытаясь нащупать пульс, но его нет. Старк потерял мужа. Он резко оборачивается назад и видит Питера, по его щекам реками текут слёзы, а руки зажимают рот в попытки сдержать крики. Встав с колен Тони подошёл к сыну, укутывая того в объятия, даря возможность не смотреть на теперь уже мёртвого отца. Питер упирается в плечо отца и уже, ни Питер, ни Тони, ни сдерживают горьких слёз утраты.        Брюс, Тор, Клинт, Джеймс, Скотт, Т’Чалла,  Питер Квилл, Сэм, Баки никто из них не знал что Стив собирается щёлкнуть. Только Стефан рассматривал такой вариант, но даже не думал что осуществится именно он. И наверное Ванда, она уловила мысли Стива, но не успела предупредить остальных. Они все теряли, и знают что чувствуют Питер и Тони.  — Пора уходить отсюда.-первым решил заговорить Стефан открывая порталы. 

***

      Двадцать второе октября две тысячи двадцать третьего года.        Все кто знал Стивена Гранта Рождерса собрались на кладбище Грин-Вуд чтобы похоронить героя там где он родился. Каждый из присутствующих выражали свои соболезнования и сочувствие Питеру и Тони.        Вот только им нахер не сдались эти сожаления. Большая часть не знала того Стива, они знали лидера, капитана, но не заботливого отца и любящего мужа. Они не знали того с кем Тони прожил 24 года. Они не знают того кто прижимал к себе и целовал в макушку после неудачного дня, кто готовил по выходным и смотрел вместе с ними фильмы. Того кто вытаскивал Питера и Тони из мастерской если они засиживались допоздна.         Тони и Питер понимали друг друга по взгляду, не отходили друг от друга ни на шаг, поддерживали как могли. Им обоим предстоит долгий путь реанимации себя, собора по кусочкам, но они справятся Тони и Питер в этом уверены, этого бы хотел Стив… Их Стив…       Ночью этого же дня у Питера случился первая паническая атака. Осознания того  что он больше никогда его не увидит, что Стив никогда больше не будет учить его рисовать и готовить. Он никогда не будет смущаться от того что застал родителей в гостиной за поцелуями перерастающими во что то больше, что Стив больше не будет ругать его за то что тот задерживается допоздна или получает ранения. Что гроб с его телом погрузили в землю и засыпали землёй. Что у него остался только один родитель…       Тони, то ли из-за незнания что делать, то ли наоборот, прижал сына к себе, легонько покачиваясь из стороны в сторону, убаюкивая и успокаивая. Именно так они и уснули, да не самая удобная поза, да на полу, но они чувствовали тепло друг друга что помогала хотя бы немного утихомирить кошмары. 

***

      Тридцатое октября две тысячи двадцать третьего года.        В этот день Питер и Тони впервые вышли с жилых этажей башни. Восемь дней они пытались собраться с силами, потому что нельзя показывать боль на публике, потому что им нужно держать лицо. Сегодня они с Клинтом, Баки и Пеппер  дают интервью, на которое их уламывали журналисты и издательства. Да больно и неприятно что люди абсолютно не знавшие Стива будут задавать им дурацкие вопросы. Но нужно.       Тони не знает что ему делать, он должен быть сильным ради Питера, а Пит знает что должен помочь отцу, помочь пережить смерть мужа. Хотя для начала ему самому нужно ей пережить.        Баки потерял единственного человека державшего его в этом мире, единственного кто видел в нем свет. Клинт, он потерял сразу двух друзей, двух лучших друзей. Но и они чувствуют ту же боль что и Тони с Питерем.        В зале SI для пресс-конференций собрались журналисты всех изданий Нью-Йорка и не только. И всё для чего? Для того что бы выжить интригующие подробности у лудшего друга, подчинённого, сына и мужа Стив Роджерса. Всё началось с безобидных вопрос, по типу «Как вы спровляетесь?» и «Что вы планируете делать дальше?». А закончилось возмутительными вопросами обеспечивающими капитана.        «Применял ли он насилие к вам?» Питеру.       «Как часто он подводил команду?» Клинту.        «Поддерживал такие же отношения как и прошлом?» Баки.       «Как часто он мог не приходить домой?» Тони.        После потока столь неприятных и возмутительных вопросов Пеппер свернула пресс-конференцию зная какую боль приносят они. 

***

      Двадцать восьмое ноября две тысячи двадцать третьего.         Они решили устроить первый киновечер после смерти Стива. Все загрузили себя работой и миссиями. Питер днями не вылезал из мастерской пытаясь усовершенствовать оружие Мстителей. Тони участвовал во всех миссиях, но всё же старался не лезть на рожон, он ещё должен позаботится о сыне. Остальные же загружались себя тренировками, заданиями и даже бумажной работай.        И после нескольких обмороков от переутомления, недоедание и алкоголя. Они решили что возможно возобновления старой традиции поможет им.        Решили всё же пересмотреть Гарри Поттера, один из любимых фильмов Питера. После третьего фильма атмосфера стала уже не столь угнетающей, Тони тихо переговаривался с Брюсом перебирая кудряшки сына, пока его, Питера, ноги расположились на коленях Барнса. Тор и Сэм начали дегустацию новой настойки. Клинт же стал стараться больше времени проводить с семьёй, Т’Чалла сразу же вернулся в Ваканду, Стрэндж с Вандой изучали недавно найденные книги , Квилл вообще улетел с земли, а Скотт предпочёл их общество Хоуп. Хотя некто и не был против что не все герои земли собрались. Каждый справляется с этой потерей по разному. А может кто то уже справился?       К концу 4 фильма Сэм и Тор уже изрядно пьяные разошлись по своим комнатам, Питер задремал под массирующие голову движение отца и нежные невесомые поглаживания лодыжки Баки. Брюс ушёл спать ссылаясь на то что у него завтра научная конференция. А Тони будто выпав из реальности погрузился в пелену воспоминаний.        Вот их свадьба, точнее ей подобие они тогда сбежали от Фьюри твердящего про возобновление проекта Мстители. Они тогда еще не знали про Таноса и магические проблемы. Они знали только про Асгард и Тора. У них не было настолько глобальных проблем. Тогда их быстро расписали и они решили пообедать в какой-то забегаловке на углу, и прогулять всю ночь. Но их планы разрушены всего-лишь начавшийся ливень. Тони был не против и под ливнем погулять, а вот Стив настоял о возвращении домой. Всю дорогу в такси они перекидывались взглядами на первый взгляд невинными прикосновениями, но это только на первый взгляд, их они заставляло задыхается в экстазе. Под конец дороги уже еле сдерживая возбуждение, быстро выбравшись из машины и бросив несколько купюр водителю они влетели в дом. И уже по пути в спальню срывали с друг друга вещи даже не разбирая дороги. Тони целовал жадно, кусал губы Стива прижимая его к стене. Стив целовал с не меньшей отдачей, только более аккуратно, нежно, но так же страстно что казалось что кровь в венах уже закипает.        Вот они со Стивом после брачной ночи даже не смогли встать с постели и провалились в кровати весь день, и только под вечер заказав доставку, включили фильм, но даже не уловили суть слишком увлечённые друг другом, поцелуи, засосы, секс. Они полностью отдавались и понимали друг друга без слов .       Вот Питеру 5 лет он упал и разодрал колени и ладони, но срастается не плакать, что не очень то и получается. А Стивен подхватывает его на руки и он утыкается в изгиб шею отца. Когда они сели на ближайшую скамейку Тони достал из сумки флакон перекиси, ведь это не первый раз когда Питер раздирал себе колени, начал обрабатывать царапины на ногах сына. Тот тогда кричал и пытался вырваться потому что щипит. Но за обещание родителей купить мороженое позволил обработать колени и ладони.       Вот они со Стивом вместе готовят завтрак, Питер на экскурсии, так что можно не беспокоится что он сейчас выбежит из-за угла. Тони готовит кофе, Стив жарит яйца и тосты. Когда завтрак готов, Тони наслаждается своим любимым кофе, Стив обходит его сзади и прижимаясь всем телом к его спине, и обнимает за талию. Трётся носом о шею Тони оставляя на шеи мокрый поцелуй. Старк тяжело вздыхает и откидывает голову Стиву на плечо ещё сильнее оголяя шею, перемещая чашку с кофе на стол. Он ласкает шею забираясь руками под футболку и оглаживая живот с боками. Разворачивая Тони на крутящемся барном стуле Стив подхватывает его за бёдра вынуждая обвить ноги вокруг его талии и не разбирая дороги несёт Старка в их уже как 18 лет общую спальню.       Из пучины воспоминаний его выдёргивает Питер резко мотнувший головой, внимание Тони переключается на ноги Питера всё ещё находящиеся на коленях Барнса, который в свою очередь так же задремал. Тони может и сделает вид что не видел этого, но он точно не глупец что бы не понимать что между его сыном и другом покойного мужа, что то происходит. Хм, как однако это иронично что отец и сын выбирают людей из одного времени.

***

      Двадцать четвёртое декабря две тысячи двадцать третьего года. Тони первый раз напивается. Для Питера пьянка отца стала ударом, он так не пил с появления Барнса и ссоры с мужем. Нельзя отрицать что Тони уже не 20 что бы так напивается, ему 53 года, а в связи с последними событиями его организм все ровно был ослаблен. Питер нашёл отца в его мастерской вместе с пустой бутылкой старого коньяка. Питер видя такое первый раз решил что самым верным решением будет позвонить Роуди и Пеппер. Потс чисто теоретически не смогла приехать находясь вместе Хеппи в отпуске в Исландии. А Джеймс примчался за 30 минут, для него Питер всегда был любимым племенном, а он беспокоился за Старка.        По прибытию Роуди прошёл в мастерскую Тони зная что вероятнее всего и Пит и Старк там. Войдя туда он увидел Тони лежащего на диване которым оборудована мастерская и Питера сидящего на столе с опущений головой которую подпирают руки, опирающиеся  на колени, а пальцы запущены в волосы от безысходности. — Привет, Пит. — тихо начал Роуди мягко трепля подростка по волосам. — Привет, — ответил Питер поднимая голову показывая уже успевшие покраснеть глаза и нос. — Эй, ты чего? Не волнуйся всё будет в порядке… — Я спросил у Пятницы, она сказала что он начал сразу после того как я ушёл спать. Мы работали с ним 2 дня подряд. Чёрт, не  стоило мне уходить. Или нужно было сначала отправить его спать. Но он ведь сказал что через 20 минут пойдёт. Боже, как я мог ему поверить когда он в таком состоянии? — начал быстро тараторить Питер — Эй, парень полегче. Ты не в чём не виноват,  ему тяжело, очень тяжело. Он потерял мужа, человека которого любил 24 года. Но и тебе тоже не легко, ты потерял отца, Пит, поговори с Тони вы должны жить, он бы этого хотел. И да я знаю об этом. Ты тоже должен жить. Ради Тони, ради Стива… — Да, да ты прав. Надо наверное папу в комнату перенести? — потерев глаза спросил парень мотнув головой в сторону отца. — Да, перенесём его в комнату. Когда он проснётся половины и не вспомнит. И да Питер ты можешь позволить себе быть слабым и Тони может, просто ему для осознания этот нужно больше времени. Кстати как Баки? — мягко проговорив Роудс решил отвести тему. — Не очень, папа единственный кто видел в нем Баки из сороковых. Это держало его на плову. Я волнуюсь за него и папу. — Они сильные, справятся…       Питер в ответ лишь кивнул и подошло ближе к отцу.       Всего через каких то 40 минут им удалось перенести Тони в его комнату. Как только они положили его на кровать и стянули с него обувь, Старк обнял подушку на которой раньше спал Стив и уткнулся в ней носом вдыхая оставшийся на ней запах мужа. Питер и Роуди вышли из комнаты тихо закрыв дверь и прошли к совмещённой с гостиной кухне. Питер устало приземлился за барную стойку, ему больно, нет не физически, а морально, и эта та самая невыносимая боль что разъедает тебя изнутри не даёт спокойно спать, есть, думать… дышать. Питер вздрогнул от стука чашки о столешницу и поднял взгляд, перед ним сидел Роуди с такой же кружкой только в ней было кофе, а у него чай с ромашкой. Переместив холодные руки на тёплую чашку парень аккуратно поднял чашку чтобы не разлить, и поднёс ей к губам отпив немного горячего чая. — Питер. Всё будет хорошо, он справится, вы справитесь. Я знал Роджерса 25 лет и он бы не хотел, что бы вы страдали. Поверь мне Питер, я знаю что это невыносимо больно, но рано или поздно это пройдёт. Не до конца, останется лёгкое покалывание в сердце, но это будет приятное покалывание в виде воспоминаний. — смотря в чашку тихо сказал Джеймс — Спасибо, кстати я тебя наверное отвлёк тебя, извини. — смущённо улыбнулся Питер.       Вот вроде бы его отцы Тони Старк, колкий на язык и не знающий смущения, и Стив Роджерс без смущения отдающий приказы. А Питер до сих пор смущается от всего. — Нет, Пит, нечего страшного, — успокоил его Роуди, переводя взгляд на наручные часы, — чёрт, Питер, извини мне пора. Через пол часа должны новобранцы приехать. Так что, прости мне пора.       Обойдя барную стойку Роуди быстро обнял Питера не забыв потрепать его по волосам. — Пока! — напоследок бросил Джеймс — Пока.

***

      Двадцать пятое декабря две тысячи двадцать третьего года. Первое рождество без Стива. В этот день в загородном доме у Старка собрались те у кого нет особенного человека с кем можно отметить этот день. А именно Роуди, Сэм, Баки, Ванда и Стефан который тоже не захотел оставаться в Рождество один. К удивлению Питера, Тони выглядит лучше чем все месяцы до этого. На его лице даже время от времени расцветала улыбка, не та измученная и выдавленная через силу, а настоящая, живая.       К семи вечера все находящиеся в доме собрались за большим деревянным столом, во главе которого как обычно сидел Тони, а справа от него Питер. Перед каждым из них стояли бокалы с шампанским, в середине большое блюдо с индейкой, приготовленное Вандой и Питером, а рядом с большим панорамным окном стояла живая ель, которую вместе с собой принесли Барнс и Уилсон. — Всё, пора уже выпить, — сказал Тони переводя взгляд на бокал сына, и обратно осматривая всех за столом — стоп. А кто додумался карапузу налить алкоголь? — Тони, ему вообще то уже восемнадцать… — ответил Роуди — Иии? — Пап, я уже достаточно взрослый, что бы на рождество выпить бокал шампанского. — Ладно, — недовольно протянул Тони, — но, не зазнавайся. — подмигивая улыбнулся Тони поднимая бокал.   — Мы пить сегодня будем? — влез Сэм за, что получил локтем в бок от Ванды. — Я первый. — быстро сказал Старк. — Ну так ты всегда первый, — парировал Стефан, но в ответ получил только убийственный взгляд от Тони. — И так, Старк начинай. — Этот год был сложным для всех нас, и мы все потеряли тех кого мы любили. Но я надеюсь, что дальше всё будет гораздо лучше, ведь для героев смерть это лишь начало пути. — говорит Тони под непонимающие взгляды друзей, и отсалютовав своим бокалом опустошил его опустошил, тоже сделали и остальные.

***

      Седьмое января две тысячи двадцать четвёртого года. Не первый раз Тони поглощённый в идею уходит в ней с головой, но если раньше он делился ей то сейчас же только отмахивается говоря что это сюрприз. И даже запретив Пятница пускать Питера в помещение где он работает. За него начали волноваться все начиная Питерем и заканчивая Барнсем. В тот день он был на взводе, на столько что становилось страшно, не только за него, но и за себя. 

***

      Двадцать первое января две тысячи двадцать четвёртого года. В доме Старка прогремел взрыв, от того самого изобретения над которым работает Старк. В доме в тот момент был только Тони. Питер решивший прогуляться вдоль озера и запечатлить закат на бумаге, сидел в полу километре от дома. С помощью супер-слуха он услышал всё будто находился в нескольких шагах от эпицентра. Отбросив блокнот и пастель на плед на котором сидел Пит кинулся в сторону дома. За несколько минут добежав до дома, он увидел что из него клубился дым, а Пятница чудом оставшиеся в строю уже всё тушила. Пробравшись сквозь пелену дыма, ему удалось войти в мастерскую и быстро найдя отца, он вытащил его на улицу. Пятница автоматически открыла все окна и включила усиленную вентиляцию, за несколько минут пока Питер приводил отца в чувство, из мастерской выветрился весь дым остался лишь лёгкий неприятный запах. — Пап, папа, — легко шлёпая по щекам Тони, звал его Питер.       Проворчал что то невнятное Тони завертел головой в надежде избавиться от слишком яркого света. Но за секунду к нему перешло осознания что произошло и Старк резко открыл глаза принимая сидячие положение. — Пап? — недоверчива сказал Питер — Да Пит, это я. Чёрт извини, эксперимент вышел из-под контроля. — притягивая к себе сына, сказал Тони. — Пап, что это был за эксперимент? — Да не важно, всё ровно нечего не вышло. — протянул Тони, в его голосе было разочарование, как и всегда когда у него что-то я не получалось. Но теперь в нем была и грусть. — Так… ты в порядке? — Да конечно, я в норме. Наверное нужно просто поспать. Да сон, то что нужно. — сказал Тони поднимаясь с земли, за ним поднялся и Питер. — Ты же что то делал пока не услышал, да? — Да, но не важно, тебя проводить до комнаты? — Я ещё не настолько стар что бы меня провожали до комнаты. — Ну не знаю как по мне уже можно начинать красить виски. — усмехнулся Питер — Вот заграниц, ладно иди, я тоже пойду. — с лаской усмехнулся Старк, идя немного прихрамывая дом.       Питер же вернулся к месту где сидел, вот только теперь у него не получалось ни подобрать цвет, ни сделать штрих. Всё же, что-то не так с этим экспериментом, мысли не давали ему покоя. Поэтому отложив в сторону блокноты пастель, Питер отбросив все мысли прочь лёг на плед смотря на алеющий закат.

***

      Пятое февраля две тысячи двадцать четвёртого года. Спустя несколько недель Питер решил попробовать заканчить тот самый рисунок, закат казался похожим на прошлый и на тот который он видел на Титане. Вновь сев на то самое месте и начав рисовать Питер делал ровный плавные штрихи, перерастающие в пейзаж.       Сделав пару финальных штрихов и взглянув на своё творение, он вспомнил как отец учил его рисовать этой самой пастелью. Показал какие имена движение нужно делать, какие цвета. Невольно из глаз Питера покатились слёзы которые тонким полосками стекали по щекам и подбородку. Старк-Роджерс настолько погрузился в свои мысли что из мыслей его вывел грохот со стороны дома, в этот раз он не был похож на взрыв скорее как открытие портал Доктора Стрэнджа или посадка вертолёта.       Аккуратно собрав все принадлежности для рисования и взяв плед, Питер незамедлительное пошёл в сторону исходящих звуков. Всё же парень не ошибся это и вправду был портал, рядом с ним стоял Тони и… Стив? Да действительно Стив, живой и невредимый именно такой каким его запомнил Питер. — Папа? — выдавил из себя Питер.       Стив ловко увернулся от Старка и посмотрел на Питера. Он стоял так же как и на Титане со слезящимися глазами, разве, что волосы отрасли. — Питер… — выдохнул Стив заключая в крепкие отцовские объятья. Пока сам Питер так же крепко прижимался к нему утыкаясь в грудь отца. Теперь уже его слёзы тепли беспрепятственно. Простояв так наверное минут десять, Пит отошёл от него уже с непониманием смотря на обоих отцов — Что. Всё. Это. Значит. — отделяя каждое слово спросил Питер на грани слышимости. — У меня получилось Питер, я смог. Не без помощи Стефана не смог, мы смогли создать копию Стива и щелчок сделала ненастоящий, а копия! Но чтобы всё получилось нужно поменять их местами! У нас получилось… — сказал Тони затихая к последнему слову.       Подойдя к свой семье Старк заключил обоих в крепкие объятья. Вдыхай запах дома. — Ну если всё сейчас живы то у копии Стива всё получилось. — усмехнулся Старк, у которого по щекам до сих пор текли слёзы. — Да, теперь всё будет хорошо…