Твои чувства – мои чувства

Я видел разными твои глаза: Когда затишье в них, когда гроза, Когда они светлы, как летний день, Когда они темны, как ночи тень, Когда они, как горные озера, Из-под бровей глядят прозрачным взором. Я видел их, когда им что-то снится, Когда их прячут длинные ресницы, Смеющимися видел их, бывало, Печальными, глядящими устало- Склонившимися над моей строкой… Они забрали ясность и покой Моих невозмутимых раньше глаз, — А я, чудак, пою их в сотый раз. Расул Гамзатов "Твои глаза".

***

   – Твою мать, Ви, ты меня вообще слушаешь?!    Киберпанк слушал, но не то, что говорил Джонни, он слушал лишь его голос: глубокий, приятный, с хрипотцой и самодовольством, раздражённостью и волнением.    Ви сделал воду горячее. Пламенные струи падали на голову, разбивались об голые плечи и спину. Все тело было в крови. В чужой крови.    – Если бы та девица не одернула тебя, в следующую же секунду твоя башка бы лежала в луже крови на полу с пулей во лбу!    Сильверхенд не стоял, по обыкновению опершись на стену, он метался из угла в угол в не такой уж просторной ванной Ви.    – Забей, – почти безразлично бросает наёмник, сгоняя руками вниз по шее скопившуюся в волосах воду. Он ловит на себе взгляд Джонни, видит, как его глаза прослеживают за каплями до низа живота, а после призрак резко отворачивается. – Это не важно. Все равно я скоро сдохну. Знаешь, в чем прикол? Судя по всему, что я услышал, в любом случае меня не спасти. Тебя – возможно, меня – точно нет. Я сдохну либо оттого, что лезу в самое пекло, либо оттого, что твое "сознание" расплавит мне мозг, и, если честно, уж лучше я подохну от первого.    – Что ты, блядь, несешь?! – энграмма всплескивает руками. – Биочип слишком поврежден, шансы моего выживания ничуть не выше твоих!    – Так и думал, – Ви пытается оттереть кровь, крепко впитавшуюся в кожу живота, – ты ведь боишься только за свой зад, Джонни.    – Ха-ха, – в его пальцах из неоткуда возникает сигарета, которую он тут же умело раскуривает, – ты понятия не имеешь, о чем говоришь, сученыш, и я не собираюсь тебе ничего объяснять.    – Славно.    Ви выключает воду, обтирает оставшуюся влагу краем полотенца и завязывает его на бёдрах, вылезая из ванны.    Ви заходится лихорадочным смехом.    – Что, уже ёбнулся? Рановато, мозги еще, вроде, на месте, – Джонни бросает сигарету на пол, тушит носком ботинка.    – Я много раз думал, что было бы если бы ты попал в другую голову. Бестия наверняка предпочла бы пустить пулю в лоб, чем прожить с тобой хоть день, как и все, кто тебя знал. А если бы ты попал в голову корпората... это было бы даже грустно, хотя Сильверхенд в голове членов "Арасаки" – не думаю, что они бы долго протянули. Но представь себе, Джонни, если бы ты оказался в теле какой-нибудь распутной девицы. Знаешь, как я подумаю, что ты ощущаешь, как тебя ебут до полусмерти каждый день, такое странное чувство просыпается внутри. Как его? Точно, справедливость.    – Пошел ты, – зло выплевывает энграмма, но никуда не исчезает. – Больной ублюдок.    – Как ты там говорил? Видать, мы не сильно отличаемся? Может и подружимся?    В следующую же секунду Ви чувствует железную хватку серебряной руки на своем плече, от холода металла по спине бегут мурашки.    – Как ты все не поймешь, я хочу помочь тебе, – шипит он через зубы. – Слушай...    – Нет, Джонни, – перебивает Винсент, грубо хватая Джонни за загривок. По темно-карим глазам Ви замечает, что для конструкта это было слишком, это было за гранью дозволенного, но он не врезал, лишь сжал зубы, – слушай ты меня. Как ты все не поймешь? Единственное, что я понимаю, так это то, что тебе нельзя верить, ты в конце концов наебешь меня, и за свое доверие я заплачу жизнью.    – Я сделаю вид, что этого не слышал, – Джонни тянется второй рукой к своей голове, туда, где руки Ви сжимают темные пряди, но наёмник сжимает сильнее и рука Сильверхенда вздрагивает.    Ви смотрит на сурово сведенные к переносице брови, на почти черные глаза и внезапно ощущает страх: липкий, неприятный и не свой.    – Прости, – Ви опускает глаза и медленно разжимает пальцы, чувствуя как волосы падают, скользнув по ладони. – Прости, не знаю, что на меня нашло.    Ви немного трясет. Джонни смотрит на него все так же хмуро с полминуты, а потом крепко обнимает за плечи, прижимая светлую макушку к своей шее.    – Думай, блядь, что говоришь, вор несчастный, – Джонни мягко погладил спину. – И что делаешь тоже. Еще раз такое выкинешь и я тебе башку взорву.    – Угу, – Ви немного рассмеялся, скорее обреченно, чем весело. – Прости. – Обычно мы с тобой не так-то плохо ладим...    – До момента, когда кто-то из нас не начинает вести себя как мудак.    – Точно.    Когда Ви перестает трясти, они оба словно просыпаются, слишком резко отстраняются друг от друга.    – Эм, – Ви слишком очевидно пытается спрятать смущение за кашлем, в то время, как Джонни со слишком уж большим интересом разглядывает носки своих ботинок.    Ви поступает звонок от Реджины Джонс, и он как никогда благодарен фиксеру.    – Да? – отвечает Ви, украдкой смотря на энграмму: Джонни смотрит на него из-под опущенных ресниц и у Ви от этого внутри все переворачивается.    – Для тебя работёнка, Ви. В Хейвуде, в Глене.    – Уже еду.    Ви взял со спинки стула свою байкерскую куртку и вышел из квартиры, не оглядываясь.