Счастье конспиролога

Плаванье через Узкое море оказалось долгим — дольше, чем рассчитываешь переплывать водоем с подобным названием. И, неминуемо заскучав, Дейнерис вспомнила, что так и не прояснила один беспокоивший ее момент. — Миссандея, ты случайно не знаешь, как Рейгаль и Визерион смогли освободиться от цепей? — поинтересовалась Дейнерис у своей лучшей подруги. Никто не знал о происходящем под носом у Дейнерис больше Миссандеи: память у нее была воистину чудовищная, и Дейнерис иногда начинала гадать, не было ли у нее среди предков слонолюдей. Официально десницей королевы становились умудренные годами мужчины, но на самом деле она назначала их больше для отвода глаз, и про себя десницей считала именно Миссандею. — Лорд Варис и лорд Тирион спускались в подвал, чтобы снять с них кандалы, — негромко ответила Миссандея. — Я говорила им, что это плохая идея, но они вернулись живыми. — М-да? — подняла бровь Дейнерис. — Странно. — Возможно, им повезло, и драконы в этот момент спали? — пожала плечами Миссандея. Дейнерис промолчала. Визерис был жесток, себялюбив и высокомерен, но он вырастил Дени самостоятельно — в меру своего разумения. Он научил ее валирийскому, он пересказывал ей летописи их семьи вместо сказок на ночь. И Дейнерис хорошо помнила ту историю времен Танца, когда принц Деймон призвал всех бастардов Таргариенов на Драконий Камень и предложил им попытаться приручить свободных драконов. Если в тебе слишком мало валирийской крови, дракон тебя сожрет, рассказывал маленькой Дени Визерис, клацая челюстями игрушечного дракончика. Тогда половина отозвавшихся бастардов окончила дни в драконьих желудках. Однако Варис и Тирион расхаживали перед ней, живые, здоровые, без хрустящей черной корочки. Либо они были ее родней, что маловероятно, либо, что звучало разумнее, драконы тогда спали, либо… Визерис приукрашивал. И Дейнерис благополучно забыла об этом странном эпизоде. *** Джон Сноу испугался ее огнедышащих малышей так сильно, что припал к земле, благополучно дошел слушок до Дейнерис. Это было приятно. Дейнерис была драконом, а драконы — хищники, им нравится гоняться за жертвой, играть с едой. И потому, когда Дейнерис увидела мрачного Джона Сноу на краю утеса, вернувшись после битвы с войсками Ланнистеров верхом на Дрогоне, она поддалась искушению припугнуть привлекательного, но раздражающего Короля Севера. Дрогон приземлился рядом с Джоном, угрожающе дыша. Сноу, к несчастью, не стал сжиматься в комочек и падать ниц. Как обидно. — Дохаэрис, малыш, — шепнула Дейнерис, чтобы Дрогон случайно не спалил ее потенциального вассала. На мгновение шея Дрогона скрыла от нее Джона Сноу, и когда Дейнерис увидела, что он делает, то похолодела: она уже прочла в библиотеке Драконьего Камня, что Визерис тогда не врал. Глупый северянин щупал Дрогона за нос, да от него даже костей не останется! Мучительно медленно прошло два, может три мгновения… но Дрогон не серчал, а Джон Сноу был все еще жив, и у него на лице медленно проступало выражение, сообщавшее, что сейчас начнется сюсюканье. «Кто здесь хороший мальчик? Кто сладенький?» Дрогон припал к земле, позволяя Дейнерис слезть, и всей мордой выражал, что да, он тут сладенький. — Знаешь, тебе повезло, что он тебя не сожрал, — сказала Дейнерис, подойдя ближе. — Нельзя вот так запросто лапать драконов руками, если ты не от крови Валирии, вас этому разве не обучают? — Оу, — Джон отнял ладонь от носа Дрогона, на что дракон недовольно фыркнул и слегка ткнул Джона носом, едва не свалив с ног. — Но до вас считалось, что драконы вымерли. Мне кажется, об этом просто забыли. А может, это просто легенда? Дейнерис нахмурилась и подумала, что надо прояснить, почему уже трое людей осталось в живых, облапав ее малышей. — Знаешь, Джон Сноу, позови ко мне Вариса и Тириона Ланнистера. И сам тоже приходи. *** — Варис, вы случайно не в курсе, зачем нас позвали? — поинтересовался Тирион, поднимаясь по склону к большому плато, где, как правило, кушали и спали драконы. Судя по лицу Вариса, он понятия не имел, но отчаянно не хотел в этом признаваться. — Меня больше беспокоит, зачем я нужен вашей теплой компании, — проворчал Джон Сноу. Трио с опаской приблизилось к Дейнерис, поливавшей браавосским джином боевую рану Дрогона. Дрогон выл — будто хныкал — но терпел. А когда Дейнерис закончила, дыхнул на рану огнем. — Вы нас звали, моя королева? — гладко произнес Варис, пряча ладони в рукавах. — Да, звала, — отстраненно сказала Дейнерис, поглаживая Дрогона. — Меня кое-что беспокоит. Она развернулась и посмотрела в лицо каждому из них. — Вы трое трогали моих драконов и остались в живых. — Я не трогал, я только рядом стоял, — тут же сказал Варис. — Меня с вами не было, так что Рейгаль и Визерион должны были спалить не только лорда Тириона, но и вас, — покачала головой Дейнерис. — Вспоминайте, не было ли у вас Таргариенов, Веларионов или других валирийцев среди родни. Варис, Джон и Тирион переглянулись с разной степенью замешательства на лицах. — Блэкфайры по материнской линии, но это не точно, — поднял руки Варис. — Ходили дурные сплетни, что отец отказался от поста десницы и покинул столицу, потому что король Эйрис надругался над моей матерью, но отец отрезал пару языков, и слухи прекратились, — негромко сказал Тирион, подозрительно глядя на Визериона, который пристально смотрел на него в ответ. Дейнерис поморщилась: она уже знала, что за человеком был Безумный Король, но каждое напоминание об этом все равно было неприятным. — Мне очень жаль. — А мне нет, — подумав с мгновение, ответил Тирион. — Это значит, что я убил не своего отца, и что ненавидел он меня… не только за карликовость. И это определенно объясняет, почему мне все детство снились драконы. А что насчет тебя, Король Севера? — Я не думаю, что у отца мог быть роман с девицей из Таргариенов во время Восстания… — покачал головой Джон Сноу. — Ну да, это было бы… странно, — хмыкнул Тирион. — Выжившим принцем Эйгоном вы быть не можете, он был старше, — исключил одну из версий Варис. Дейнерис плохо разбиралась в том, кто кому из лордов сватом-братом приходился в Вестеросе во времена Восстания, и конкретно о доме Старков знала не так много, так что разумный вариант она нашла быстрее — за отсутствием других. — Рейгар похитил Лианну Старк и надругался над ней, — размеренно произнесла она. — Как вы думаете, что сделал бы Узурпатор с ее ребенком, если бы таковой был? Джона Сноу на мгновение охватил ужас, но он быстро сменился раздражением. — Отлично. Значит, «дядя Нед» ради моей защиты сказал леди Кейтилин, что изменил ей, и она совершенно зря ненавидела меня все мое детство? Ну спасибо. Дейнерис осмотрела собравшуюся перед ней (довольно жалкую, за исключением Джона Сноу) компанию внезапных родичей и устало вздохнула. — Ну что это такое, всю жизнь Визерис мне рассказывал, что мы круглые сироты, последние из своего дома, а потом появляются сразу трое. — Если слухи не врут, то четверо, — добавил Варис. — И Юный Гриф, считающий себя Эйгоном Таргариеном, поднимает паруса. — Вот только приблуд мне здесь не хватало! — воскликнула Дейнерис. — Если он сюда приплывет, пусть проходит фейс-контроль: трогает дракона! Тирион смотрел на мрачного более обычного Джона Сноу, который явно хотел подкатить к Дейнерис, и которого информация о возможных родственных связях очень расстроила, на королеву (страшно хотелось приколоться над Серсеей по поводу того, что она теперь не самая его любимая сестра, раз у него появилась альтернатива), на Вариса, который уклончиво отвечал на вопросы по поводу Черного Пламени, и подумал, что фамилию на Хилл он менять не будет. Пусть, когда Дейнерис займет Железный трон, Ланнистеры будут в опале (кроме самого Тириона, естественно), но на случай, если ему понадобится брать кредиты, лучше быть именно Ланнистером. В конце концов, Ланнистеры всегда платят долги.