Вечер ревности — утро признаний

      Рам скучал ровно до того момента, пока зал не озарили звуки скрипок и иных не менее прекрасных инструментов, ознамевающих прибытие гостей. Он лениво оглядывал главную залу и выглядел довольно спокойным. Мужчина не очень любил такие приемы, но каждый раз, вспоминая, что этот организовала госпожа Шарма, — оживлялся. Он уже успел «поздороваться» с Дивией должным способом.       Вспоминая, как ловко украл ее на несколько минут, Дубей хмыкает. Ему нравится вгонять девушку в краску, а видеть, как она пытается отвести от него свой взгляд, вызывает в нем неведомые ранее чувства трепета и желания поступать с ней так снова и снова. Но и ловить себя за наблюдением этой юной особы также приятно. Рам, сам себе не веря, практически уверен в чувствах к ней.       И как раз в тот момент, когда пары начинают собираться для вальса, Деви, что кажется Раму огромнейшей удачей, оказывается рядом. Он быстро и изящно, со своей обычной легкостью во всем, подходит к ней и осторожно берет за локоть.       — Позволишь танец? — наклонившись над самым ее ухом, произносит Дубей. Не решаясь озвучить «твой первый и лучший», не хочет заставлять девушку краснеть.       Шарма слегка мнется, но после соглашается. Думает о том, что на нее могут странно посмотреть остальные из дюжины, но… Это же просто танец? Для знати — да, но для этих двух молодых людей — нет.       Они вышли на танцевальную площадку, расположенную ближе к центру зала. Сегодня вечером звучал вальс, выбор которого был обдуманно сделан, чтобы угодить и местным жителям, и англичанам, они должны были чувствовать себя комфортно. Камал внес интересное предложение для этого вечера: оно заключалась в том, чтобы использовать некоторые индийские традиции, однако музыку и танец оставить согласно английскому этикету.       Целью этого вечера было смягчить напряжение, которое чувствовали все приглашенные в связи с будущим слиянием двух народов. Именно поэтому Камал и Деви решили придерживаться традиционного одеяния и предложить разнообразие блюд на фуршете.       — Готова? — тихо произнес Рам, кладя руку на талию Деви, а другую подавая.       Девушка вложила свою ладонь в его, одновременно оставляя вторую на плече. Приблизились друг к другу и Деви смущенно отвела взгляд, не могла иначе, ведь тогда мужчина смог прочесть в них неуместные чувства, что таились в ней. Он удовлетворенно улыбнулся, замечая некое смущение.       — Не бойся, маленькая госпожа.       — И не боюсь, — появляется непреодолимое желание это доказать, а потому она гордо расправляет плечи и улыбается.       Раму кажется, что девушка улыбается не ему, а гостям. И это вызывает раздражение.       Но Дубею, конечно, становится спокойнее, когда видит направленные на них взгляды. И один, полный ревности, от де Клера.       Первый танец юной госпожи украл именно он. Английские леди начинают перешептываться, смотря на них со стороны. Лишь спустя десяток секунд Рам понимает почему. У тех принято танцевать с кавалерами только в перчатках, так как без них леди могут танцевать только с женихом или мужем. Но Рам таковым для Деви не приходится, а потому его улыбка становится лишь шире.       — Что случилось? — оглядываясь и ничего не понимая, спрашивает она.       Мужчина чуть ближе наклоняется к ее уху и обжигающе-горячо шепчет:       — Незамужняя девушка отдает свой первый танец мужчине, так еще и без перчаток? — хмыкает тот, чувствуя, как по телу Деви бегут мурашки, а сама она краснеет сильнее.       — Ракшас, знал же! — тихо ругается Шарма, поднимая на него свой злобный взгляд, но Рам лишь ухмыляется.       — Не помнил, Ракшаси, — хитро, словно довольный собой кот, произносит тот. Чувствует, как вздрагивает девушка, прикрывая глаза, когда выдыхает ей на ухо.       Она продолжает с ним танец спокойно, хотя ей бы очень хотелось легонько ударить мужчину по плечу. За его шалость, которая обратилась в слухи, распространяющиеся английскими леди.       — Ты слишком громко думаешь, — в очередной раз улыбается мужчина. И Деви повторяет это действие следом, понимая, что улыбка из-за нее.       Еще пара плавных движений, и Рам осторожно опускает ее руку, но тут же берет за локоть, тем самым притягивая к себе. Отводит от середины танцевальной залы, все еще ровно держа спину и улыбаясь гостям.       — Попробуй сегодня отдохнуть, госпожа Шарма, — спокойно произносит, после чего подносит к губам ее тыльную сторону ладони, оставляя на тонких костяшках пальцев легкий поцелуй. — Спасибо за первый и такой чувственный танец.       Деви смущена, на что Рам улыбается шире, наслаждаясь реакцией на свои действия. Не смея больше задерживать юную госпожу, отходит, чтобы соблюсти все приличия и не навлечь неуместные взгляды дюжины.

***

      Дубей салютует самому себе бокалом. Его взгляд прикован весь вечер к двум танцующим. Он не может оторвать от них взгляд и, сам того не осознавая, все чаще подносит бокал с вином к губам.       Деви шепчет что-то лорду, который искренне улыбается в ответ. Почти так же, как и делали они с Рамом, которому сейчас доводится лишь наблюдать за этой сценой. Но он верно подмечает, что их танец даже не похож на искренний. Тот лишен даже желания танцевать со стороны Дивии. А с Рамом было все иначе. Между ними даже проскальзывали нотки желания и страсти, вот, насколько много значили те касания, переглядки и слова, сказанные быстрым шепотом друг другу.       Неподалеку от него маячит фигура, на которую он не сразу обращает внимание, но через некоторое время молодая особа решается подсесть. Явно англичанка, это видно даже по ее одежде и цвету волос — те безупречно белые, будто в ее роду были родственники с генетическим заболеванием. Леди усаживается рядом с мужчиной и произносит свое имя.       Увлеченный разглядыванием своей госпожи Шарма, он даже не слышит представление девушки. Делает еще один глоток и сдерживает себя, лишь бы не поморщиться. Облизывает губы.       После вина до ужаса хочется выплеснуть эмоции, впиться в такие желанные губы поцелуем. Не с красивой англичанкой, сидящей рядом, а с его прекрасной и любимой Дивией. Но та, видя, что Дубей уже с кем-то сидит, придвигается чуть ближе к де Клеру. Рам готов поклясться, что сейчас хочет скормить его бхутам. Лишь бы его рука не покоилась на нежной девичьей талии. Но ведающему нравится тот факт, что не один он ревнует. Иначе почему бы Шарма стала чаще обращать свой взгляд на одного мужчину, хотя танцует с другим?       Он, кажется, глазами выдает все свои самые… Интересные фантазии. Выпитое за вечер вино не смазывает его взгляд, а делает его более темным. Особенно тогда, когда взгляд обращен на Деви. Она кружится в танце и о чем-то ведет беседу с лордом.       Рам прикусывает внутреннюю сторону щеки и сжимает бокал сильнее. Его безусловно не устраивает происходящее. Он желает разнести все к асурам, но сдерживает себя через силу. Пытается успокоиться и отвлечься, но взгляд постоянно обращается именно к ней.       Лорд, будто бы замечая взгляд младшего Дубея, направленный на них, чуть ближе прижимает девушку к себе, ухмыляясь. Раму спирает дыхание от такой наглости.       «Гори все в Нараке!» — думает тот, делая еще один глоток своего напитка. Голову чуть кружит, делая поведение мужчины чуть более развязным. Он контролирует себя, но, опять же, выдают его резкие жесты и мимика, отражающая желание поставить де Клера на место.       Дубей помнит ее манящий прекрасный аромат сладкого сандала. Помнит, как его рука покоилась на талии Дивии. Да он сходил с ума по этой женщине! Нельзя так много думать о ней, так сильно жаждать прикосновений, хотеть слышать ее задорный, но в то же время нежный голос…       Сделав вдох-выдох, он понимает, чего хочет добиться де Клер.       Сучонок хочет его подразнить?       Собрав мысли, решил посмотреть на это с другой стороны. Лорд танцует с госпожой Шарма в перчатках, а ей, кажется, абсолютно все равно на его аккуратные прикосновения.       Дубейские же руки на ее талии вгоняли в краску, заставляли смутиться и спрятаться, чуть ли не сливаясь с плечом, лишь бы ее такой не увидели. Мужчина хмыкнул. Он знал, кого Деви представляла рядом, пока вела беседу с де Клером.       Но это не отменяло того факта, что она все еще была не с ним. Рам просто пытается смириться с тем, что не он сейчас держит Деви за руку, но не выходит.       Только заканчивается танец госпожи Шарма и лорда де Клера, как Дубей быстро поднимается со своего места и ловко уводит Дивию, едва успевает Кристиан отвернуться.       — Что происходит? — спрашивает девушка, пытаясь вырвать свою руку. Но мужчина не слушает, продолжая вести, пока они не останавливаются в пустом коридоре. — Господин Дубей!       — Прекрати, прекрасно понимаешь, что происходит, — почти что рычит он, вжимая маленькое тельце своим в ближайшую стену.       — Рам, ты пьян… — произносит Деви, но ее перебивают.       — Я искренен в своих намерениях даже тогда, когда пьян! — злится ведающий. — Ты в зале… Танцевала…       — Да, танцевала! — огрызается в ответ девушка.       — Для чего было это представление? — спрашивает Дубей. Шарма понимает, что он говорит это из-за выпитого алкоголя, но липкое чувство обиды поселяется у нее в груди.       — Представление? Не все крутится вокруг тебя, Рам, — фыркает, пытаясь отодвинуть от себя мужчину, но тот отказывается. — Рам, — повторяет девушка, почти угрожая.       — Хорошо, еще раз. Для чего это было? Тебя с ним никто танцевать не заставлял.       — Ах, ты думаешь, у меня есть выбор? — не выдерживает Деви, вспыляя. — Это ты мог избежать внимания той милой английской леди, а я была вынуждена согласиться на танец.       Рам хмыкает, его взгляд блуждает по лицу девушки, отвлекает от разговора. Он наклоняется к ее уху, в ответ на что весь воздух предательски быстро исчезает из легких Дивии.       — Прекрати, ты же просто ревнуешь, — шепотом произносит он. Шарма попыталась закрыть глаза, чувствуя, как мурашки бегут по коже, но запах алкоголя, пьянящий мужчину, отрезвляет ее.       — Иди к Офелии, она тебя утешит, — с силой отталкивая от себя Рама, произносит Деви, уходя. Она понимает, что зря себя так ведет и завтра может пожалеть, но осадок от ситуации уже прокрался в ее сердце и не хотел так быстро его покидать. Было больно.

***

      Утром в покоях Дивии.       Было невероятно глупо — считать, что за столь долгий период что-то изменится между ними. Дивия, так и не выспавшись после приема, расположилась поудобнее среди многочисленных подушек. Облокотившись на одну из них, запустила ладонь в копну волос, аккуратно перебирая пряди, что запутались впоследствии бессонной ночи.       Она не могла похвастаться хорошим сном в последние годы, все же головная боль не отпускала ее. Отчасти даже сводила с ума бедную девушку, что перепробовала все возможные варианты для того, чтобы избавиться от недуга. Все усилия, приложенные ей, — были тщетны.       Но утром после приема она являлась не выспавшейся не из-за своей головной боли. Хотя, возможно, все так и есть.       Господин Дубей всполошил все затихшие в ней за эти года чувства и снова так некстати напомнил о своей персоне. Невозможно забыть его пронзающий взгляд и руки, что иногда прикасались к ее мягкой коже. Так откровенно заявляющие на нее права, хотя никогда между ними не было чего-то большего. Все было в рамках приличия, она была слишком молода и, как впоследствии выяснилось, обещана другому.       Тиан. Она не знала, как относится к своему будущему спутнику жизни. В нем было что-то интересное и, возможно, он довольно привлекателен, но отчего-то сознание ей подсказывало, будто он не тот человек, что должен быть с ней рядом. И Деви пыталась меньше уделять Тиану времени, лишь для того, чтобы не ввести в заблуждение. Не показать заинтересованности в нем и полного принятия их скорого брака.       Деви была возмущена произошедшим накануне и, не сумев перебороть свое возбужденное сознание, так и не уснула этой ночью. Виной всему господин Дубей.       Мужчина, занимающий ее мысли и вызывающий в душе столько отрицания, что иногда Деви кажется, что она не хотела бы его знать вовсе.       «Слишком часто, слишком много,» — она думала о нем и знала, что так же занимает мысли мужчины.       Но судьба распорядилась иначе: сама богиня будто воспротивилась их союзу и тогда, на встрече дюжины пару лет назад, — их раскидало друг от друга на продолжительное время.       Что греха таить, Деви была довольна данным фактом. Ведающий воспламенял в ней те чувства, что молодая девушка до этого не испытывала вовсе. Это пугало. Являлось чем-то неправильным, но таким притягательным.       Скверный характер, невозможный зазнайка — первое, что могло прийти на ум, если бы вы познакомились с господином Дубеем.       Но, если кого-то это впечатление могло оттолкнуть, Дивию оно наоборот притянуло.       Такая забава судьбы: они вновь встретились и чувства вспыхнули с новой силой, когда грубые, но от того приятные прикосновения обрушились на ее тело.       Деви словно растворилась, пока сильные руки сжимали ее талию и ладонь в вальсе.       Непозволительная близость мужчины во время танца дурманила, позволяла перенестись в фантазии, что могли сбыться, лишь руку протяни.       Рам считал, будто девушка не обращала внимания, ради кого все представление. И ее сердце сжималось каждый раз, когда Тиан обращал свой взгляд на то, как Рам бессовестно наклоняется ближе к уху, чтобы прошептать нестоящую всего этого фарса информацию.       За столь долгими размышлениями она не услышала многочисленный стук.       Человек по ту сторону двери не желал оставить возможность достучаться до сонной госпожи.       Она нехотя встала с кровати и натянула на тело шелковый ночной халат. Благодаря настойчивости, что предстала ей в данной ситуации, смогла лишь сделать вывод, что за дверью окажется никто иной, как господин Дубей. Никогда ранее в ее покои не были вхожи мужчины не из семьи Шармы.       Но господин Рам был довольно целеустремлен в своих желаниях поговорить с Дивией с утра, что приличия были откинуты на задворки сознания.       Деви открыла дверь и с недовольным лицом дала понять, что ему следует войти, пока его никто не увидел.       Она была уверена, что если бы ранее служанки заметили Рама, то наверняка Камал бы уже присутствовал при данном разговоре.       — Доброе утро, госпожа Шарма, — пройдя внутрь и внимательно оглядев убранство комнаты, произнёс Рам.       — Чем обязана, господин Дубей? — она стояла, сомкнув руки вокруг своей талии, на подсознании закрываясь от его взглядов и того, что он мог ей сказать. — Кажется, вчера вы довольно красочно описали мне, что я имею право делать, а что нет. Пришли извиняться? Избыток алкоголя в организме прояснил недопустимость вашего поведения?       — Какая колючая. В самом деле виноват и ты права, хотел извиниться, — мужчина подошел ближе, — Знаешь, ведь не мог иначе.       — Что вам позволяет, господин Дубей, так про меня думать? Я являюсь невестой Кристиана и не могла отказать в приглашении потанцевать, а то, что вытворяли вечером Вы, — недопустимо. Я бы сказала непозволительно, — Рам уже был довольно близко к тому огню, что разгорался с каждым сказанным словом девушки и, несмотря на возможный отпор, он решил остановить этот поток. Иначе ничего хорошего из этого не выйдет.       — Как же ты не понимаешь, Деви, меня расстраивает мысль, что он имеет право прикасаться так же, как это делаю я. Меня раздражает то, как он смотрит на тебя. А ты и вовсе ему не противишься. Будто все то, что между нами было, — ничто для тебя. Будто я один страдаю в этой череде невыносимых последствий, во что втягивает нас кали-юга, — она внимательно смотрела ему в глаза и лишь на миг опустила свой взгляд на губы.       — Это не может быть правдой, ты — ведающий, и знаешь, что меня ждёт, если не подчинюсь, какие нас ждут последствия. Так зачем же противиться Великой Матери? Навлекать на наше наследие беду?       — На все воля Матери, ты права. Но не стоит противиться тому, что мы чувствуем друг к другу. Я ведь знаю — это взаимно. Позволь мне доказать, что наш союз будет существовать всегда перед божествами и в наших воспоминаниях.       — Боюсь, ты бредишь, Дубей. Нет никакого союза и не будет. Ты опрометчив в своих суждениях и я не устану повторять тебе такие легкие для понимания истины.       Девушка отстранилась, не могла вынести взгляд мужчины, который припечатал на месте. Захотелось скрыться. А может он догадается сам покинуть покои. По ее мнению, уже все было решено.       Деви поправила пояс халата, затянув его потуже, и двинулась к выходу на балкон. Ей необходимо было слегка отвлечься от таких желанных, но не правильных мыслей в сторону господина Дубея.       Он не обернулся ей вслед. Также стоял посреди покоев и внимал звук шагов, что постепенно отдалялись от него. Прекрасно осознавал, что все сказанные слова — сплошное предубеждение, истинные желания у Дивии были иными. Он читал их в сверкающих глазах, в мимике, в такой любимой очаровательной улыбке. Сейчас же она предстала пред ним достойной преемницей рода Шарма. Непоколебимой девушкой, что свои желания убрала в сторону, лишь бы достигнуть иной цели, что от нее ждут.       Никому не было дела до истинных чувств ведающего. Он предвидел будущее и знал, что Деви — его судьба, хоть и обещана другому. Они обязаны пройти этот путь ради своей семьи и народа.       Осознание того, что Де Клер имеет больше прав на его любимую, стало для него непосильной ношей. Рам не представлял, как это возможно вынести. Любить кого-то так самозабвенно и не иметь возможности притронуться к ней.       Позволить утонуть в своих объятиях, попробовать ее губы на вкус и пристраститься, не желая больше отпускать от себя. Это было невыносимо. И сейчас он также принял для себя решение.       Если им суждено разлучиться, то он должен оставить в своей памяти поцелуй. Иначе ему не за что будет хвататься в более темные времена, чтобы выплыть и знать, что тебя где-то любят и ждут.       Рам обернулся.       Она стояла напротив близ открытых балконных дверей и будто сияла в лучах утреннего солнца.       Дубей не мог противиться себе: он, словно зверь, ринулся к девушке и сгреб в объятия. Губы впились в ее и сразу нашли взаимность. Это было безумие, словно они понимали, что иной возможности у них может и не быть.       Руки мужчины, изначально сжимающие талию Деви, получив согласие, слегка расслабились и поднялись выше к ребрам. Видимо, это действие вызвало щекочущее ощущение у девушки, и она сквозь поцелуй слегка рассмеялась. Шуточно вырываясь из объятий, чтобы Рам не продолжил щекотать, — прикусила его губу, желая отстраниться и наконец взглянуть в глаза.       Она готова была отправить весь мир к асурам, если бы сказали, что ей предстоит лишь вспоминать этот его взгляд.       Не видеть ежедневно, а вспоминать по ночам и страдать от несправедливости судьбы.       — Ты права, я словно в бреду, когда ты смотришь на меня так. Я хочу тебя, пусть все сгорит в кали-юге, лишь бы ты осталась моей. Моей госпожой Дубей.       Деви улыбалась и эта улыбка сказала ему обо всем, что он только мечтал.       — Моя… Моя госпожа Дубей.       Между лицами оставалось лишь несколько сантиметров перед тем, как с тихим рыком Рам снова не поцеловал ее.       Они слились словно одно целое, ногти девушки крепко впились в широкие плечи Рама и поцарапали кожу, когда мужчина сильнее сжал ее волосы.       Это было безумием.       То, что они вытворяли с телами друг друга, поднимая трепетное желание и раскаляя до предела.       Черта и приличия были снесены еще давно, как только обернулся и увидел стоящую лицом к нему и словно призывающую к действиям. К непоправимым, к неправильным, но таким нужным в этот самый миг.       Его расширенные от вожделения глаза были красноречивее любых слов. Рам явно не ожидал, ни того, что его остановят, ни того, как она обовьет его своими тонкими руками и подарит ему новый затяжной поцелуй.       Ее комната была наполнена светом, тем, что они ощущали внутри себя с каждым новым прикосновением.       Не отрываясь от мужчины, Деви провела руками по шее, груди, она словно не насытилась в том танце их прикосновениями, ей хотелось щупать, трогать, впитывать в себя его тепло. Он оторвался от нее и заглянул в лицо с немым вопросом.       — Не уходи… Только не сейчас. — Произнесла шепотом девушка такие важные слова.       И вместо вопросов, возражений и споров, он вновь прикоснулся к ней губами.       Шарма позволила себе закрыть глаза и умчаться куда-то далеко, где не было ничего, кроме прикосновений ведающего, его губ, языка, проникающего и ласкающего так, что сводило живот.       Почувствовала, как руки аккуратно, неспешно сняли с неё атласный халат, она потянула вниз сюртук. Одежда с шорохом упала на пол.       Деви сделала крохотный шаг назад, но чуть было не споткнулась о собственную одежду. Рам тут же подхватил ее под ягодицы, и она инстинктивно обхватила ногами бедра, обнимая еще крепче прежнего.       Ему не нужно было ничего объяснять. Он уложил девушку на кровать так тихо и аккуратно, словно в руках нес самое драгоценное, что было в его жизни.       Оторвавшись от его лица, провела по нему кончиками пальцев. Лицо было совершенным: идеальные линии, безупречный и чистый цвет глаз и то, как он смотрел на нее, нависая над ней. Деви была готова поклясться, что это выражение лица не часто на нем появляется. И сейчас оно принадлежало одной ей.       Девушка улыбнулась и тут же получила поцелуй. Ей пришлось вновь обхватить его вокруг талии, чтобы он буквально упал на неё, прижимая своим телом. И эта тяжесть была невероятно приятной. Но тут же отстранился, чтобы приподнять подбородок и запечатлеть на шее девушки долгий поцелуй, от которого точно останется след. Его след. На ней.       Она издала тихий и короткий стон, который он тем не менее услышал.       Я надеюсь, ты знаешь, насколько прекрасны звуки, что ты издаешь? Засмеялась, чем заслужила еще один поцелуй в шею. Тем временем девушка вцепилась в его волосы и легонько потянула их. В ответ на это Рам провёл рукой по ноге, задирая юбку сорочки и сильно впиваясь в бедро своими пальцами. Это было больно. И так приятно, что Деви невольно потерлась о него. Шарма все еще не верила в происходящее, но руки действовали сами по себе. Высвободить его курту из брюк, не разрывая поцелуя, не разгибая ног, которые стали ловушкой для мужчины. Деви знала, что он хорошо сложен, но не представляла, что настолько. Словно завороженная, провела пальцами по рельефу его мышц, а Рам легонько передернул плечами, помогая курте исчезнуть. Следом за ней полетела ее сорочка.       Под ним уже не было ничего препятствующего, совсем скромный комплект белья, за что Деви стало слегка неуютно. Она не планировала, что утро начнется чем-то подобным. В целом не планировала прощаться с девственностью в ближайшее время.       Увидев ее смятение, произнёс:       — Так даже лучше, — шепнул, опуская одну из чашечек вниз, и Деви почувствовала, как горячая волна смущения и возбуждения прилила к лицу. Стоило ему прикоснуться губами к соску, втянуть его в себя, как она поняла, что все происходящее было ей необходимо.       Их дыхание давно сорвалось в сдавленные хрипы, а одежда Дубея полетела на пол куда яростнее. Это было настоящим сумасшествием, но уже ничего не могло их остановить.       Он продолжал гладить ее тело, целовать, кусать, вылизывать там, где никто и никогда этого не делал. Попутно опускаясь ниже, тем самым вызывая у девушки некий протест. Рам поцеловал низ живота и лукаво посмотрел ей в глаза.       Улыбка озарила его лицо и совсем без стеснений, не отводя взгляда, провел языком ниже, спускаясь к сосредоточению уже пылающего желания. Деви попыталась отпрянуть, но тут же тяжелая рука опустилась на ее бедра, удерживая на месте.       — Тише, госпожа Шарма. Я должен принести свои извинения за столь неприемлемое поведение прошлым вечером, — девушка не могла поверить, что он всерьез говорит о вчерашнем недоразумении, но противиться было сложно и она попыталась расслабиться под натиском мужских рук. Довериться хоть раз чувствам.       Рам опустился чуть ниже, влажными поцелуями восполнял чувства девушки, вынуждая ответить на его маленькую шалость. Но она была напряжена, и мужчина, слегка огладив бедро, немного раскрыл его, тем самым помог девушке сделать самое сложное — прекратить стесняться и наконец почувствовать себя желанной.       Под теми взглядами, что дарил ей Рам, можно было расплавиться. Но тем не менее губы, приближающиеся к эпицентру нервных окончаний, — говорили громче всяких слов.       Мужчина прикоснулся губами к клитору и ноги Дивии инстинктивно попытались сомкнуться, но он остановил это движение, забросив одну из ног себе на плечо.       Ощущения были иными и Деви, уже принявшая ситуацию, расслабилась, но руки невольно все же сжали шелковые простыни.       Она пискнула, когда язык Дубея скользнул вдоль складок, очерчивая путь к центру и обратно возвращаясь к клитору. Одной рукой он придерживал ее за живот, а вторая мягко ласкала кожу бедра, вызывая в дополнение к приятным влажным ласкам — мурашки по коже.       Мужчина словно играл на ней, пытаясь помочь ей ощутить несколько видов наслаждения. От обычных прикосновений рук, губ и языка, что так выверенно скользил между складок девушки.       Добираясь до клитора и уделяя ему все больше времени, он кружил вокруг него языком и слегка посасывал, втягивая в себя часть такой важной и трепетной от возбуждения кожи.       Губы девушки приоткрылись и она издала протяжный стон желания, что словно вырвался из нее. Он не стал медлить и, лизнув палец, опустился ниже, приставляя его ко входу. Ладони девушки сжались сильнее.       Проникновение такое аккуратное, но необходимое обрушилось на маленькую госпожу волной эмоций. Рам был доволен собой и немедля опустил голову к клитору, пытаясь доставить двойное удовольствие своими действиями. Еще сильнее, еще быстрее.       Она обязана кончить от его ласк.       Палец медленно, но уверенно продолжил свое движение.       Деви не могла противиться чувствам и уже вовсе подмахивала бедрами в такт движениям его рта.       Закатила глаза и после очередного круга ей стало мало, она потянулась к волосам Рама, чтобы приблизить, ощутить его ближе, впившимся губами в ее естество, словно путник в пустыне, что нашел воду.       Дубей застонал прямо во влагалище, вызывая в Деви еще более новые чувства, от которых тело затрепетало, а сама она выгнулась в спине. Так хорошо, так близка к концу, что она не представляла уже, где та грань реальности и удовольствия. Не прошло и нескольких секунд, как живот сжался.       Рам совершил очередной круг, а затем губы сомкнулись вокруг набухшего клитора и принялись посасывать в то время, как добавил еще один палец.       Это стало началом конца.       Девушка кончила, прижимая его голову ближе к себе, видя, как господин Дубей доволен собой, она улыбнулась и, отпустив его волосы, слегка отодвинулась. В голове закралась мысль, что невозможно было не осуществить и она осмелилась.       Деви залезла на него сверху, ощущая такую власть над ним, которую никто ранее не мог ей дать. Потому что сейчас она укротила саму опасность, самого господина Дубея.       Каждое прикосновение его рук откликалось легким покалыванием на ее коже. Все было естественно и правильно. Деви расслабилась, потому что была уверена, что сейчас она делает все верно. Это утро было только для нее и для него.       — Деви, постой…       Она улыбнулась тому, как прозвучало ее имя из его уст и не сдвинулась, несмотря на то, что он уже старался поднять ее с себя.       Проявив должное упрямство, она шепнула ему на ухо:       — Я хочу. И в подтверждение тому поцеловала его, вкладывая в этот поцелуй все доверие, которое у неё к нему было.       Сейчас он был судьбой и она не желала портить все жалкими страхами и опасениями. Опускаясь на него сильнее, цепляясь за его плечи, царапая их ногтями, Деви отдала ему всю себя.       Больно не было, но от неожиданности и непривычки рваный вздох все же сорвался с ее губ. Рам не торопил, откидывая локоны волос с лица, вглядываясь в него, словно готовясь успокаивать. Но она смотрела на него с нежностью и… Благодарностью? И когда она двинулась сама, услышала вздох, сорвавшийся с его губ. Сама задавала ритм, мужчина полностью отдал контроль в ее руки, лишь подталкивая в нужную сторону, чтобы процесс был приятен для обоих и не вызывал дискомфорта.       Она наслаждалась открывшейся картиной: госпожа Шарма сверху на господине Дубее — слишком часто Дивия представляла сцену в голове, о многом мечтала, но никогда не смогла бы подумать, какое наслаждение может принести ей занятие любовью с любимым человеком.       Темп был размеренный, она смотрела в его глаза, словно доказывая, что она вся принадлежит ему. Рваные вздохи, и вот он уже, схватив ее за бедра, сильнее насаживает на свой член.       Деви протяжно застонала. Темп вырос и чувства, что струились приятной негой от ее движений, превратились в окатившую с ног до головы волну. Ей нравилось. Она, сама себя страшась, желала, чтобы он сильнее вбивался в нее, быстрее…       Дивия была на пике нарастающей разрядки, но Рам, не сдержав себя, крепко сжал девушку в своих объятиях и перевернулся.       Теперь он управлял ситуацией и, наклонившись к ней, не сдержал желания поцеловать, снова вкусить ее манящие губы и постепенно наращивал темп, вбиваясь в нее все сильнее и сильнее. Губы опустились к шее, оставляя на ней небольшие метки — воспоминания этого утра.       Руки легли на девичью грудь, уделили ей должное внимание и опустились ниже, сжимая талию.       Рам, почувствовав, что может отпустить себя, перестать думать о комфорте девушки, что так уже рьяно выражала желание прочувствовать более глубинные эмоции, стал со всем рвением вбиваться в ее до недавних событий девственную дырочку, что стоны стали слишком ясны и звуки соединения мокрых тел отложатся в их памяти навсегда.       Деви кончила, содрагаясь от невероятного наслаждения и того, что Рам все это время еще оставался в ней, сжимая ее ноги и продолжая двигаться в ее влагалище, но он был так же близок.       Смотря в ее прекрасные глаза, он ускорился и с искусным рвением вынул свой член из нее. Еще пару поступательных движений руки вокруг его члена и он излился на живот любимой.       Дивия лежала обессиленная, уголки ее губ были приподняты и она смотрела на любимого так, как никогда и никого не смотрела. Это было взаимно — глупо было считать иначе. Он любит ее и этим утром доказал, что все чувства — не фарс, что она действительно для него важна.

***

      Голова девушки идеально помещалась на его груди. Деви рисовала узоры на ней, ощущая, как в голове пусто и тихо. Она даже не хотела переосмысливать произошедшее. Ей было хорошо, это она знала точно.       — Ты ведь знаешь, что сделала Деви? — ей было лень отвечать что-то вменяемое.       — Ты стала навсегда моей. Великая Матерь благословит нас, когда придет время. Деви подняла на него взгляд. Он смотрел на нее, челюсть его была слегка напряжена. Она провела по ней ладонью. Рам перехватил руки и принялся целовать палец за пальцем.       — Что ты имеешь в виду? — голос ее был тихим и немного охрипшим.       — Это важный шаг. То, что произошло этим утром, не пройдет бесследно. Я никогда тебя больше не отдам. Никакому де Клеру, никакой дюжине! Пусть сгорят в Нараке! — она потянулась и легла подбородком ему на грудь, чтобы лучше видеть его лицо.       Рам крутил на пальце прядь волос и избегал смотреть в глаза.       — Такой непоколебимый господин Дубей, такой злой и ревнивый. Такой мой, — Рам, услышав ее слова, не смог скрыть улыбку.       — А ты моя госпожа Дубей. Совсем скоро станешь навсегда моей.       Она забралась чуть повыше и поцеловала, доказывая, что их чувства взаимны, не прерывая его до того момента, пока стало нечем дышать.       — Надеюсь, Великая Матерь поможет нам найти выход, потому как я хочу верить в твои слова и буду верить в них до последнего. Даже если на кону предстанет дюжина, ты — моя единственная цель.       Слова прозвучали словно обещание, закрались на задворках сознания, отпечатываясь в воспоминаниях, кои молодые люди никогда не смогут забыть. Путь, что предстоит им пережить, станет для них непосильной ношей, но даже он ничто по сравнению с силой любви, что зародилась в сердцах господина и госпожи Дубей.