Небесное светило

      Слуги сразу же выполнили приказ молодого господина и бросились на его отца без капли страха в глазах.       — Что вы делаете?! Вы забыли, кто Ваш господин?! — кричал мужчина, осматривая своих же слуг.       Мужчина в строгом и простом костюме зашёл в комнату, держа в руке свиток. Его ожидали видеть все, кроме самого господина, который остерегался всех государственных лиц, в особенности служителей закона.       — Вы обвиняетесь во многом, господин Ли, — мужчина смерил старшего господина безразличным взглядом. — Отведите его вниз, — обратился он к слугам, а затем кивнул молодому господину.       Молодой господин подошел к Хану, который все это время успешно играл свою роль жертвы.       — Я не коснулся тебя мечом?       — Нет, мой господин, я цел, — Хан вглядывался в лицо молодого господина.       Господин поднял парня и осмотрел красное пятно на его сером халате. Сок ягод сочился из мешка, который был спрятан под халатом парня.       Господин Ли имел подставных слуг в доме своего отца. Они с радостью согласилась послужить молодому господину, докладывать ему о всех планах и замыслах его отца. Именно они и рассказали про похищение Джисона, случившееся отравление и про человека, который был в этом замешан. Когда Хан ехал в повозке, то один из подставных слуг вложил Хану в халат мешок с красным ягодным соком, который запустили и приготовили на всякий случай.       — Это от господина Ли. Если молодой господин вонзит в тебя свой меч, то сок потечет из тебя, напоминая кровь. Притворись, будто тебе больно, помоги господину, — прошептал на ухо Джисона неизвестный ему человек. Но парень послушался и, как оказалось, не зря.       План господина сработал, как он и задумал. Больше его отец не будет совершать свои грязные дела. Ведь нынешний его дом — тюрьма для ему подобных.       — Прости, что покинул тебя, не сказав ни слова, душа моя, — молодой господин поднял голову Хана, обеими ладонями охлаждая горящие щёки.       Его глаза с виноватой нежностью смотрят на Джисона, словно извиняются.       — Вам не за что извиняться, — ответил тихо Хан, сразу же улыбаясь. Он доверился господину и не ошибся в своем выборе.       Хан закрыл глаза, которые вмиг стали тяжелыми, и погрузился в мягкую и любимую ладонь господина. Жар вновь прошёл по телу, и казалось, что им не хватит только этих долгожданных объятий.

***

      Дом молодого господина постепенно стал приобретать прежний величественный вид, который был до пожара. В то время как Хан приобрел свою родственную душу.       — Джисона-а, ты волен делать, что хочешь, и я не могу тебя заставлять, — молодой господин наблюдал за тем, как юноша занимается письмом, пытаясь повторить за господином.       — Господин, снова Вы не договариваете, — прищурился Хан на мужчину, — если хотите Вы, то хочу и я.       — Почему же вчера перебраться в ванную ты отказался? — не унимался господин, смотря на мгновенную красноту на лице юноши. — Воды боишься?       — Не боюсь! Как-то мне неловко, Ваши слуги на меня косятся, словно я сделал что-то дурное, — помотал головой Хан.       — Да? Назови кто, и больше коситься не будут, — господин обошел рабочее пространство Джисона и обнял его со спины.       — Господин, лучше уберите свои руки от моего пояса, — моментально заерзал Хан под чужими настырными руками.       — Я не буду ничего делать, пока ты сам не скажешь мне об этом, — хитро проговорил господин на ухо Хана, целуя его мочку влажными губами.       — Врёте всё, — Хан говорил тихо, чувствуя прилив волнения и тепла в теле, который постоянно вызывает его господин.       — Что ж поделать, если твои руки всегда мешают. В следующий раз я позабочусь о них, — пальцы неугомонно пытались развязать пояс юноши, но тот крепко держал узел, чтобы не потерять с себя халат.       Сумин как нельзя вовремя появился на пороге комнаты. Но прежде чем войти, он громко покашлял и потопал, чтобы вновь не попасть впросак. Он, конечно, любил Джисона и уважал господина, но не настолько, чтобы быть свидетелем их любви.       — Да, зайди, Сумин, — рассмеялся господин, поднимая свой взгляд на мужчину.       — Вы бы хоть отпустили меня, — недовольно прошептал Джисон.       — Что за вздор? — в изумлении поднял брови господин. Он бы и забыл про Сумина, если бы он снова не закашлял. — Ох, да, что?       — Господин, сегодня вечером господин Хван наведается к Вам, — напомнил Сумин.       — Помню, спасибо. Кстати, передай поварам, чтобы в чай положили душицу. В посуду господина Хвана больше, — самодовольно усмехнулся господин Ли.       — Это за охоту? — уточнил мужчина, с трудом скрывая усмешку.       Молодой господин кивнул, и тогда слуга покорно удалился из комнаты, чтобы передать его поручение. Хан с недоумением посмотрел на веселье своего господина:       — Какая охота?       — Помнишь, когда мы были на совместной охоте, то господин Хван опередил нас?       Хан кивнул.       — Он всё это время специально ехал недалеко от нас, а когда ты указал на зверя, то он оказался быстрее из-за своей лошади и отсутствия веса. Нас же было двое.       Хан все выслушал, но кое-что все равно осталось от него вне досягаемости.       — Но как же душица? — нахмурился Хан.       — Только не ругайся и не переживай, — жалобно посмотрел господин на парня, который стал только больше подозревать его в пакости.       — Не буду обещать.       — Если бы не мы, то он бы не поймал нашу добычу, так пусть знает, что паразитом быть плохо. Выпьет чай с душицей и немного почешется от неё, — всё коварно улыбался господин.       — Господин! Да у него же аллергия на неё! — подскочил Джисон на ноги.       — Ничего с ним не будет, — оправдывался господин, выставив пустые ладони перед собой, завидя злого Джисона.       — То меня связать, то господина погубить! — Хан скрестил руки на груди. — И в обоих случаях только Вы удовольствие получите!       — Что ты, Джисон-а. В твоём случае получишь удовольствие и ты! Какого ты плохого мнения обо мне! — господин надулся и отвернулся от Хана, демонстративно показывая свою обиду.       Хан вздохнул и улыбнулся, завидя большого ребёнка, который затаил на него обиду.       — Я думаю о Вас лучше, чем иногда положено, — Хан медленно подходил к господину.       — Не верю! — помотал головой господин и так же продолжил сидеть отвернутым от Хана.       — Простите меня, если обидел Вас! — извинялся Джисон, но он знал, что вся эта театральность только лишь веселит их двоих.       — Тогда окажи услугу.       — Какую?       Господин вытянулся и подставил свою щёку. Тогда Хан наклонился и вытянул свои губы трубочкой, чтобы бегло поцеловать избалованного господина. Но тот не так прост. Господин повернулся лицом к парню, обхватил его талию руками и повалил на себя. Хан что-то бормотал, пока лежал сдавленный на сильном теле господина, а тот весело смеялся и наслаждался мягкими и гладкими щеками парня, звонко целуя их.       Наступил вечерний прием гостей. Господин Хван с его верным компаньоном в лице Ёнбока сидели на отведенных им местах. Хан был крайне рад видеть своего друга, который выглядит намного счастливее и здоровее, чем это было раньше. Господину Хвану всё-таки удалось уверить Ёнбока в чистоте своих намерений и чувств, поэтому вскоре юноша согласился жить в доме господина. И ни разу он не пожалел о своем решении. Каждый раз господин Хван начинал свой день с любования Ёнбоком и заканчивал день соответственно, таким же образом.       Сначала Ёнбок очень волновался и не знал, может ли он позволить себе такую жизнь в доме господина Хвана, когда он является бедным простолюдином. Но господин Хван добр и щедр, он часто разговаривает с Ёнбоком о его чувствах и мыслях, старается устранить любую помеху. Да и здоровье, и состояние семьи Ёнбока претерпело положительные изменения. Они сначала тоже с сомнением относились к такой запретной любви, но раз сын так решил, то им бесполезно сопротивляться, тем более перед господином Хваном сложно не робеть. Уж нрав его непредсказуем, хоть и стал он спокойнее с Ёнбоком.       — Как я счастлив тебя видеть! — крепко обнял Хан друга.       — И я тебя, хён! — Ёнбок широко улыбнулся и сильно прижался к парню.       — Меня даже так не обнимает, — вздохнул господин Ли.       — Не смею жаловаться на такое, друг. Не понять мне твоих проблем, — ехидничал господин Хван.       Хан повернулся на господина Ли и высунул ему язык, пока никто не видел этого, тот лишь улыбнулся.       Приём проходил шумно и весело. Они делились новостями и воспоминаниями.       — Слышал, что ты защитил Чихве от её проказ? — спросил господин Хван у Хана.       — Да, господин. Жаль мне её стало, — натянуто улыбнулся юноша.       — Было бы за что, хён. Если бы не она, то о тебе старший господин Ли так бы и не узнал! — нахмурился Ёнбок, раздраженно фыркая.       — Ёнбок прав, если бы не твоя доброта, то от неё ничего бы не осталось, — раздраженно сказал господин Ли.       Чихве была тем самым информатором старшего господина Ли. Именно благодаря её зависти и ревности господин знал всё о передвижениях его сына и Хана. Именно эта девушка с радостью выполнила приказ старшего господина отравить Джисона. Даже не поколебалась. Но судьба её наказала, хоть Хан мягче отнесся к этому, чем хотел господин Ли.       — Дела на ферме обстоят у нее не очень. Не нравится она животным, — усмехнулся господин Хван, притягивая к губам горячий чай.       — Ага, — коротко ответил господин Ли, сверля взглядом друга. — Как тебе мой чай? Новый рецепт, — он с трудом сдерживал свою самодовольную усмешку.       Господин Хван закашлялся, и брызги от напитка разлетелись на всех сидящих рядом. Господин Ли звонко рассмеялся, что Хан тоже держался с трудом. Лицо господина Хвана сразу стало пунцовым, однако пока от злости, а не от душицы.       — Ты! Всё из-за охоты, да? — он встал и стал угрожать мечом, что совсем не пугало господина Ли.       — Будешь знать, что такое тайком красться за нами!       Господин Ли также подскочил на ноги, ловко доставая и свое оружие. Начался шуточной поединок и словесная перебранка, над которой громко смеялись Хан и Ёнбок. Они наблюдали за сильными и ловкими движениями, как весело растрепываются их длинные волосы и запах от нарядов. Веселье вскоре закончилось, ведь ночь наступила раньше, чем хотелось. Гости разъехались домой, чтобы больше не видеть красные пятна на лице господина Хвана.       — Джисон-а, спишь? — тихо спросил господин Ли, входя в комнату.       Хан молчал.       — Знаю же, что притворяешься, всегда ты так делаешь, — укорил господин.       Он на носочках прокрался к Хану, который был повернут к нему спиной, и подхватил его на руку.       — Ай, господин, куда Вы меня несёте? — сипло выдавил из себя Хан, так как объятия господина слишком крепкие для его рёбер.       — Горячая вода уже ждёт, — господин выдохнул в лицо парня, касаясь кончиком носа его щеки, глаза и лба.       Хан прикрыл веки и не сказал ни слова. Господин донес его до комнаты и принялся сбрасывать с него лишнюю одежду, то есть всё, что было на нём. Круглая и деревянная ванна ожидала своих гостей, пока пар поднимался в воздух, нагревая его. Господин сел позади Джисона и обнял его. Но долго этот покой не продлился, потому что его ладони стали блуждать по голому торсу юноши, ощущая напряженность мышц.       — Господин, но мы только вчера были в комнате и делали это, — Хан пытался убрать руки господина со своего тела.       — Если тебе не нравится, то мы не будем, — горячий шёпот окружил уши Хана, которому это очень нравилось.       Его тело покрылось мурашками, которых становилось еще больше от горячей воды и поцелуев в шею. Пухлые и влажные губы нежно касаются каждого участка шеи, грея смуглую кожу. Они спускались к изгибу плеча, постепенно переходя от поцелуев к легким укусам, из-за чего юноша слегка съежился и закрыл глаза.       — М-м, — промычал Хан, когда легкая боль от всасывания тонкой кожи дошла до него.       — Всё ещё не нравится? — дразнил господин.       Большая ладонь властно обхватила член Джисона, поглаживая его от основания до головки. Хан назло молчал, пытаясь вытерпеть эту игру с его телом. Но господин повернул его голову к себе свободной рукой и припал губами к круглому кадыку, который он уже давно заприметил. Он прошел по нему языком, щекоча кончиком языка, обводя его яркое очертание. Джисон тяжело сглотнул, ощущая нарастающий темп ладони на своем члене и горячий поцелуй на его шее, а не с его ртом!       — Господин, — выдавил Джисон, расслабляясь всем телом в руках господина Ли.       — М? — господин не отрывался от гладкой шеи, пахнущей чем-то ненавязчивым и сладким.       — Я хочу сам, — несмело сказал Хан, опуская свою голову вниз, смотря в искрящиеся темные глаза.       Господин лишь улыбнулся и моментально выпрямился, уверенно смотря на Джисона и его бездействие.       — Давай я тебе помогу, — господин повернул Хана к себе лицом и усадил на свои пышные бёдра.       Он выгнулся в спине и поднял с пола два пояса с их халатов.       — Вытяни руки, Джисон-а, — коварно улыбался господин.       — Но как я тогда? — замялся парень, но покорно протянул свои руки вперёд.       — Попробуй, ты сообразительный, — усмехнулся господин.       Он связал тонкие запястья одним поясом, а вторым — круглые глаза, таким образом оставляя лишь ноги и фантазию парня на свободе. Он резво перевернул его, что Хан оказался сидящим к нему спиной, как было до этого.       Хан сел на колени и приподнялся. Он настороженно пятился назад, пока его ягодицы не упёрлись в знак «стоп» в виде набухшего крупного члена господина. Джисон выпрямился и выгнулся в пояснице, пытаясь сесть на член господина, но без рук это сделать сложно. Он отдавался лишь телесным ощущениям.       Господин с любопытством наблюдал за попытками Хана сесть на него, как тот наклоняет голову вбок, думает, сжимает ладони в кулаки от раздражения. Господин запрокинул свои руки за стены ванной, наслаждаясь происходящим.       — Господин, я не могу сам, — Хан прижал свои связанные запястья к груди, опустив голову. Он знал, что будет именно так.       — Попроси, — шепнул на ухо господин и снова сел в свое прежнее положение, скользя глазами по гладкой спине, ведущей к элегантной талии, к которой всегда тянутся руки господина.       Хан выдохнул и помотал головой, дразня своим ответом господина, но тот не заставил себя долго ждать. Господин придвинулся чуть ближе к парню, что головка его члена стала давить на ягодицы. Господин заёрзал под Ханом, постоянно проводя своим стояком по сжатому колечку мышц. Он видит, как тот неконтролируемо подается дрожи, и его желание получить наслаждение постепенно увеличивается.       — Не попросишь? — ухмыльнулся господин. Его пальцы образовали кольцо, что сразу сжалось вокруг члена Хана в плавном движении.       Парень поджал плечи, сжал челюсти от раздражения и удовольствия.       — Господин… — голос Хана дрогнул, — прошу, войдите в меня, — всхлипнул он, когда средний палец вошёл в него и медленно стал расширять его стенки изнутри, проникая глубже. Хан поджал губы, пока сам не заметил, как стал насаживаться на пальцы, когда добавился ещё и безымянный.       — М? — господин целовал округлые кости, выступающие сзади на шее.       — Прошу, я не справлюсь один.       Господин обхватил гибкую поясницу и надавил на неё, усаживая Хана на себя, резко и больно. Но затем тепло окутывает всё тело, пока легкое волнение обволакивает живот и грудь Хана. Он неожиданно вскрикнул и открыл опухшие губы, но затем рефлекторно стал подниматься и опускаться своими жадными ягодицами, ускоряя движения бедер.       — Как ты быстро, — господин придерживал Джисона за его грудь, в которой лихорадочно билось сердце. Он вдавил в неё пальцы, массируя с особым пристрастием, не упуская из внимания розовые твердые соски.       — Х-а-а! — ногти Хана впились в ладони, которыми он не мог пошевелить, но ощущения от этого только острее. Мышцы ног напряглись и затвердели, а господин всё охотнее вбивался своим тазом в Хана, заставляя того вскрикивать и шипеть при каждом сильном толчке.       Ладонь ярче стала водить вдоль по члену Хана, который вот-вот не выдержит этого и изольется наружу тёплой жидкостью. Бархатный голос Хана приятно наполняет комнату и смешивается с паром, но господину мало этого.       — Господин, я больше не могу, — пробормотал Джисон где-то недалеко от головы господина. Он повернулся в сторону, стараясь найти мягкие губы господина, ведь в темной повязке ничего не видно, кроме мерцающих искр.       Господин сразу же подался навстречу, искушённо проникая своим скользким языком в податливый рот Хана. Парень, кажется, теряет сознание от того, как господин ублажает его всеми способами. А он даже не может посмотреть на него.       — Г-господин, пожалуйста, — капризничает Хан, разрывая поцелуй.       — Попробуй позвать меня иначе, — продолжал целовать скулы Хана господин.       Джисон собрал свои возбужденные мозги в кучу и вспомнил, что его господин желал, чтобы он позвал его по имени. И как бы это ни было странно и непривычно для Хана, но в данный момент другого выхода нет. Он не может сам дотронуться до себя и ублажить, а господин назло замедлился и остановился.       — Минхо, прошу, быстрее, — выронил из себя Хан, ощущая на своем лице горячее дыхание господина и его улыбку.       Господин сделал резкий толчок вперёд, и Хан снова громко простонал, тут же закрывая рот, впиваясь зубами в губы.       — Ещё, — низко проговорил господин, смотря сбоку на покрасневшее лицо парня.       — Минхо, — покорно выполнял Хан. Ему нравилось, когда господин делает так, чтобы Хан этого сам захотел.       Господин вновь стал сильнее биться в простату Джисона и сильнее водить мокрой ладонью по его дрожащему члену.       — Минхо… Минхо, — шептал Хан прямо в лицо господина, пока тот сходил с ума от голоса юноши, снова целуя его и дыша ему в губы. Господин прижался грудью к спине Джисона, не оставляя между ними никакого расстояния. Хан запрокинул свои связанные запястья за шею господина, прижимая его голову к своим плечам, которые мгновенно подверглись мягким укусам и засосам.       Плеск воды и голос Хана, который срывался на громкие стоны и мычание, вскружили их возбужденные головы и сердца, доводя их двоих до взаимной эйфории. Тело Хана обмякло и расплавилось на крепкой груди господина. Он тяжело дышал ртом, забывая о скованности своих рук и глаз.       Вскоре господин вышел вместе с парнем из ванны, унося его на своих руках в тёплую спальню.       — Я не сделал тебе больно? — с нежностью смотрел господин на свою любовь. Он проходился кончиками пальцев по мокрым волосам, рассматривая их цвет на свету многочисленных свечей.       — Нет, мой господин, — Хан открыл тяжелые веки и посмотрел на гладкое лицо господина, нависающего над ним. Оно стало таким чистым и ясным, чем когда-либо до этого.       — О чём ты задумался, душа моя?       — Как Вы красивы, господин, — честно ответил парень, продолжая рассматривать господина.       — Красивее и желаннее тебя нет никого, запомни это, — господин ласково улыбнулся и поцеловал парня в губы, закрывая свои глаза.