Личное дело Акутагавы Рюноске

      Если бы кто-то хотел узнать о Рюноске Акутагаве чуть больше, ему стоило бы в первую очередь заглянуть в его профайл. Там черным по белому вся его скудная биография указана. Часть сведений отсутствует, потому что Рюноске был слишком мал, чтобы помнить мелочи вроде своего самого первого домашнего адреса или фамилий убитых друзей. В трущобах, чем меньше о тебе знают, тем ты целее, поэтому никто особо не распространялся. Всего в личное дело вклеено три фотографии. Одна — совсем юного Рюноске с запуганным злым взглядом, с отросшими грязными волосами и кровавыми разводами на щеках. Таким его нашел Дазай, таким он был принят в мафию.       Ещё одна фотография с чуть повзрослевшим Рюноске шла второй. На нем плащ с плеча наставника, подстриженная чёлка и расчесанные волосы. А ещё на лице его пластырь, скрывающий сломанный нос. Глаза горят по-злому, но уже не сказать, что этот человек боится. Настороженность сквозит во всех его чертах, но ясно видно, что Акутагава — боец и сдаваться не планирует даже после сломанного ребра и носа.       Третья фотокарточка была самая новая. На ней стоит уже не мальчик, а молодой мужчина двадцати одного года. Лицо его стало острым, глаза вожделенно блестели угрозой. Он сам стал страхом и смертью, в мире нет человека, способного заставить Рюноске отступить. Дазай выбил из него всё, что считается слабостью, теперь он стал определенно сильнее. На нем все еще плащ предателя, севший, наконец, как надо; вещь, побывавшая во многих битвах и ставшая его визитной карточкой, - на шее висит белое жабо.       Его путь можно проследить по этим фотографиям, даже в текст вчитываться не обязательно. Туда только раз в год переносятся все важные миссии, где Рюноске принимал участие, пишутся диагнозы, перенесенные медицинские вмешательства, от убитых врагов, вплоть до контактов, в которые вступал мафиози.       Единственным родственником обозначена сестра. Гин Акутагава вступила в мафию на несколько лет позже его, поскольку не представляла из себя ничего полезного для преступной организации. Сначала она закончила курсы, которые ей любезно оплатили в счет зарплаты брата, а уже потом прошла конкурсный экзамен, в котором заняла второе место после Хигучи Ичиё. Мало кто знает, что Гин не парень, а она не спешит разуверить своих коллег. Наравне со всеми ящерицами она занимается боевыми искусствами, умеет попадать метательными ножами по целям в трёх из трёх попыток, а ещё мастерски маскируется.       И, если бы кому-нибудь понадобилось узнать что-то больше о Рюноске, чем написано в его профайле, следовало бы спросить Гин. Главное, не показаться подозрительным, иначе есть вероятность даже не понять, как это нож по рукоятку оказался в животе особо любопытного.       На последних страницах указаны люди, с которыми Акутагава работал или встречался. У многих мафиози на этом листе содержался подробнейший список имён, которые так или иначе попадали к ним в постель. Записывали каждое новое лицо. К мужчинам относились проще — всех с первого дня в мафии приучали к внимательному отношению к любому случайному знакомому. Однако самоуверенные члены мафии, несмотря на все предупреждения, не относились серьезно к девушкам, недооценивали их подсознательно, хотя должны были опасаться коварных дам ещё даже больше мужчин. Поэтому и велся список, чтобы в экстренной ситуации можно было быстро принять меры; найти, например, источник утекающей информации.       Всегда надо быть начеку — люди болтливы, если чувствуют себя в безопасности. Особенно много могут знать те, которых мафиози считают своими близкими. И в основном интересовали, конечно, девушки, поэтому полное их отсутствие в жизни молодого мужчины вызывало вопросы.       — Он не встречался с девушками уже два года? — удивленно произносит Мори, заглядывающий традиционно каждый январь в личные документы своих исполнителей.       — По крайней мере, нам об этом не известно, — отвечает Коё, потягивая чай.       Сегодня они праздновали успешное заключение договора с крупной мафиозной группировкой города Осака. Почти четыре месяца шли тяжелые обсуждения, нервы трещали по швам, куча средств ушла на командировки, но в конце концов злосчастная бумажка была согласована и подписана. Этот документ станет основой сотрудничества на долгие годы, грех было не отметить.       — Очень странно, — говорит Мори, листая назад, в то время, когда Акутагаве только исполнилось восемнадцать лет. — Кажется, мы делали ему подарок на совершеннолетие. Он воспользовался им? Чуя?       Рыжеволосый мафиози, наблюдавший в окно закат, откликнулся, не поворачивая головы:       — Нет. Я предлагал несколько раз, но Акутагава слишком забитый, чтобы согласиться на такое.       — Стесняется? Как мило, — ухмыляется Коё, делая новый глоток.       Чуя отрывается от созерцания каменных джунглей и стекольно прекрасных волн и подходит к наставнице, забирая со столика свой бокал вина.       — Я бы не сказал, что он стеснительный. Скорее, очень осторожный. Да и общаемся мы не особо часто. На его месте я бы тоже отказался идти в подобное место с начальством.       Стул, на котором сидел Мори, скрипнул, когда босс вставал. Профайл был отброшен в сторону за ненадобностью.       — Зато ты, Чуя, время не теряешь, — с ухмылкой говорит Мори. — В твоём личном деле всё стабильно.       Накахара то ли кряхтит, то ли стонет, но в итоге с шипением вынужден признать:       — Я по барам и домам удовольствий не таскаюсь, мне и так хватает.       Звучит очень сильно пошло, Чуя перебивает сам себя:       — Ну, в смысле, вы знаете Дазая. Он мозги делает ещё лучше врущих заложников…       — Ох, избавь! — вклинивается Коё. — Нам не нужны подробности твоей личной жизни. Судя по счастливому лицу Осаму на новых снимках из агентства, он более, чем доволен своим положением.       — Вы говорите о наших шпионах или об их аккаунтах в соцсетях? — спрашивает Мори, наливая себе итальянского терпкого вина.       Оба подчиненных выглядят удивленными.       — Разве для вас это новость? Лучше скажите мне, почему разницы нет между этими двумя источниками? И там, и там Дазай позирует. — Мори пробует вино и, оставшись довольным, смакует вкус. — Вроде бы назначение слежки в том, чтобы она оставалась тайной.       Это заявление веселит Коё и она смеется, чуть прикрыв рот рукой. Чуя выглядит недовольным, но Мори видит, как глаза у него смеются.       — Вы же знаете, что автор всех методик — это Дазай. Конечно, он знает, как мы это делаем, — говорит Чуя, предчувствуя очередную волну веселья от Коё.       — Мне просто уже стыдно, — пожимает плечами Мори. — Позиционируем себя как серьезную организацию, но даже рядовой сотрудник способен раскусить наших лучших папарацци.       Шпионы — слово некрасивое и устаревшее, однако папарацци — куда симпатичнее. С недавнего времени именно оно вошло прочно в обиход внутри мафии.       — Вы назвали Осаму рядовым сотрудником? — удивляется притворно единственная дама. — Что ж, тогда прошу с этого времени обращаться ко мне исключительно «императрица всея Японии».       Снова в стенах кабинета Мори звучит смех. Все трое поднимаются и подходят к окнам. Как раз в это время солнце утопает в море, оставляя за собой лишь слабые отблески, да окрашенные в золото облака.       Тишину нарушает Мори, серьезно спрашивая, будто на совещании:       — Полагаю, нам тоже стоит завести страничку в соцсети. Очень хочу посмотреть, сможем ли мы обогнать агентство по количеству подписчиков и лайков.       Чуя может руку дать на отсечение, что детективы в таком случае срочно потребуют коллаб, чтобы поднять активность. То-то полиция будет счастлива увидеть в трендах лицо самых разыскиваемых преступников Йокогамы в обнимку с героями страны.

*

      Мори вернулся к личному делу Акутагавы, когда и Чуя, и Коё отправились отдыхать после длинного рабочего дня. Перед тем, как в очередной раз приняться изучать всех знакомых своего подчиненного, Мори долил себе вина. Приятный красный оттенок и насыщенные виноградные нотки. Мужчина с наслаждением покрутил бокал, наблюдая, как жидкость в нём делает круг, бликами распадаясь в самой серединке. У Чуи определенно есть вкус.       Перечитав небольшой список фамилий, большая половина из которых кочевала из года в год, Мори утвердился в мысли, что Акутагава точно что-то скрывает. Быть не может, чтобы у человека совсем не было интереса к противоположному полу. Ясное дело, что Хигучи и Кёка неподходящие для мыслей о связи с Акутагавой люди. По крайней мере, по данным, которые были у Мори, Хигучи несколько раз получала отказ, причем слишком жестокий даже для того, кто постоянно сталкивается с жестокостями мафии. А Кёка, разумеется, была слишком маленькой, чтобы подозревать её в чем-то подобном. К тому же, она уже давно не виделась с Акутагавой, со времен прекращения наставничества.       Другие контакты казались смешными: какие-то деловые встречи, рабочие поездки и переговоры. М-да.       Больше всего в прошлом Акутагава общался с Дазаем. А зная, что бывший мафиози выбрал, несмотря на длиннющий список женских имен в своем профайле, быть с парнем, можно было сделать предположение о предпочтениях Рюноске. Яблоко от яблони, и всё такое…       Отложив лист, Мори задумчиво замер. Он почему-то не подумал об этом сразу. Не то чтобы боссу Портовой мафии было какое-то дело до личной жизни его подчиненных (конечно, было, ведь каждый здесь не просто рабочая сила, не один из многих, особенно, если дело касалось эсперов, мафия — это семья), однако очень хотелось знать наверняка.       Во всем списке сложно было не заметить яркое имя, с которым была связано куча проблем в прошлом. Накаджима Ацуши. Тигрёнок, партнёр Акутагавы, очень желанная цель. С недавнего времени он и Акутагава просто прекрасный в своей эффективности дуэт. Дазай говорил, что они могут превзойти даже его и Чую. Мог ли он намекать на какие-то особенные отношения между этими двумя? С учетом того, сколько времени эти двое проводят вместе и ещё не прикончили друг друга, звучит правдоподобно.       Лениво поднявшись из кресла, Мори подошел к столу, зажал кнопку связи с администратором и потребовал, стоило девушке на том конце провода ответить:       — Вызови мне Акутагаву. — Господин Мори, по моим данным у господина Акутагавы сегодня выходной.       Впервые за долгое время Мори по-настоящему удивился. Почему-то ему всегда казалось, что у мафиози нет выходных и отпусков. Такая уж это работа. Он лично всегда на связи, и нет такого, чтобы на запрос нуждающихся в нём мафиози отвечали «а у господина Мори сегодня выходной»!       — Что значит — выходной?       — Господин Мори, мы два месяца назад обновляли документацию и выяснилось, что по новому законодательству необходимо предоставлять работникам два выходных в неделю. — Девушка замялась. — Мы уже нарушаем, поскольку наши люди перерабатывают ежедневно на несколько часов, поэтому обязательно соблюдать хотя бы требование о выходных.       — А они у меня жаловаться пойдут, если я не обеспечу им выходной? — раздраженно произнес в микрофон Мори.       — Господин, полагаю, вам лучше уточнить у нашего штатного юриста, я не могу актуальную информацию предоставить, простите…       — Бардак, — потрясенно высказался Мори, отключаясь.       Он припомнил, что действительно подписывал бумаги, которые от него требовало государство. Даже фейковые организации должны подчиняться общим правилам, иначе нагрянет проверка. Снова взятки давать, переоформлять что-то, подделывать документы — это все стоило слишком дорого и мороки было много. Юрист посоветовал предоставить «работникам» гарантии, оплату труда установить хотя бы на бумаге, выходные выделить. Вероятно, когда это всё объясняли, Мори отвлекала Элис.       Недовольно совершив круг по кабинету, Мори был вынужден вернуться и снова вызвать ассистентку.       — Через полчаса жду график всех сотрудников на столе.       — Конечно! Будет исполнено.       — И личное дело Ацуши Накаджимы тоже.       Ровно через тридцать минут оба документа лежали в правом углу стола аккуратной стопочкой.

*

      Все в мафии знали, что существуют кардинальные отличия между личными делами своих и чужих. У последних, помимо всего, что было у мафиози в профайлах, указывались болевые точки, физические уязвимости и способность, если она была. Могли ещё упомянуть личные данные родственников и близких людей. Шантаж осуществляется проще, если жертве назвать домашние адреса его детей.       Стратеги также указывали, какое оружие предпочтительнее использовать против человека, каких людей отправлять на зачистку при появлении проблем. В списке редко когда указывалась верхушка. С недавнего времени и Акутагава был переставлен на вторую, а то и третью строчку после вооруженных отрядов. Ценные кадры берегли, не бросали прямиком в пекло.       Заключительным отличием были часто посещаемые места: работа, любимое кафе или вечнозеленый парк в центре города. Здесь устанавливалась слежка, выяснялось, кто ещё мог быть причастен к нарушениям в договоренностях с Портом, тут же могла закончиться жизнь непослушного гражданина. Конечно, Мори старался давать четкие указания — без крови, без стрельбы и желательно в безлюдном месте. Иногда, если мафии не требовалось напомнить о своей власти своим партнёрам, убивали тихо, выставляли, как самоубийство или несчастный случай. Кто-то вешался у себя в квартире, кто-то случайно попал под машину на улице без камер… Другое дело, когда убрать требовалось крупную влиятельную шишку. Непослушание одного значительного лица закономерно ведет к сомнениям в рядах огромного количества пешек поменьше, а такого допускать было нельзя. На такой случай можно и способность Акутагавы расчехлить, которая никак не могла обойтись без окрашенных в бордовый цвет стен, потолков и ещё каких-нибудь сюрпризов на кафеле.       Одним словом, в профайле мафиози, даже если и получится завладеть им, вы никогда не найдете записей об изъянах или способа повергнуть его. Таких данных просто не хранили, ни в зашифрованном, ни в открытом виде.       Мори ласково расчесал перед сном волосы Элис, не забыв полюбоваться на её новый ночной костюмчик, а затем лег сам, оставив только лампу гореть. На завтра не хотелось откладывать чтение информации об Ацуши, мальчике, за которым гонялась вся Йокогама в свое время. Сейчас он был под надежной защитой агентства, поэтому Мори не испытывал никакого желания его беспокоить не по делу.       Фотография Ацуши была взята с сайта их организации, там он стоял, улыбаясь и показывая из пальцев букву «V», на фоне карты города. Совершенно обычный, ничем не примечательный мальчик, если не знать его предысторию. Мори уделил немного времени на повторение его биографии, затем долистал до самого конца, чтобы удостовериться, что Рюноске Акутагава и у него указан в списке контактов. И да, тот, вероятно, благодаря своей фамилии, стоял самый первый.       Босс хмыкнул и, отложив профайл детектива, вернулся к документу своего подчиненного. Он полагал, что у них должно быть какое-то общее место, где они могли бы встречаться. Естественно, у Акутагавы он ничего дельного не обнаружил и пришлось полагаться на собственную память.       Рюноске точно любил гулять по крышам, а ещё он как-то упоминал, что ему нравится смотреть на закат над морем. Вряд ли, если они и встречались во внерабочее время, их общим местом было какое-то кафе (судя по данным по Ацуши, тот обожал ресторанчик под офисом своего агентства, котокафе и аниме-кафе. Мори сильно сомневался, что Акутагава бы соблазнился встречаться в подобных местах) или торговый центр. Это должно было быть что-то заброшенное или безлюдное. Не исключено, что они могли видеться дома. Только вот незадача — Акутагава жил с младшей сестрой, а Ацуши в общежитии. Заявись опаснейший член мафии в гости к Накаджиме, не исключено, что его могли узнать и поднять тревогу. Да и Кёка, которую поселили вместе с тигром, не была бы в восторге от встречи со своим ужасом из прошлого.       Вздохнув, Мори подумал о том, что стоит как-то пересмотреть методы воспитания в мафии. А то все бегут из неё и потом ненавидят друг друга. Акутагава трепещет перед Дазаем, хотя яростно желает ему всего самого плохого, а Кёка замирает, как кролик перед ружьем, стоит появиться Рюноске. У одних Коё и Чуи проблем нет, надо не забыть переговорить с ними…       Когда Мори вернулся к списку с местами, где был Ацуши, глаза у него уже слипались. А ведь это только за декабрь… Длинный список безликих музеев и мест происшествий (очевидно, по работе, а не из праздного любопытства), потом недельная туристическая поездка в Осаку во время отпуска (просто ужас, эти правила трудового распорядка добрались даже до лучших в Йокогаме, как только Фукудзава это терпит!), какие-то походы в кино с ребятами из агентства и, прямо умилительно, встреча со школьниками буквально на прошлой неделе. Вряд ли Акутагава сидел за партой среди детишек и с жадностью задавал вопросы о том, как сделать так, чтобы всё зло в мире умерло.       Стрелка часов приближается к полуночи, Мори собирает листочки бумаги и ложится отдыхать, щелкнув напоследок прикроватной лампой. Приятная темнота укутывает босса, наступает долгожданная тишина в мыслях. Обрывки слов крутятся в голове, превращаясь в гул, который сходит на нет в момент, когда дыхание Мори выравнивается. Сон приходит чудесным спасением.

*

      Утром Мори будит щебетание Элис, которая скачет по двухместной кровати, сбивая простынь.       — Элис, дорогая, сколько времени?       — Почти семь утра! Вставай! Я не могу найти свои мелки! — растрепанная девчонка тормошит главу Портовой мафии за плечи, затем вцепляется в волосы и тянет.       — Ай! Ай, Элис! Встаю, всё.       Приходится подняться и накинуть как можно скорее теплый халат. Элис в это время беснуется с подушкой, надеясь добраться до перьев. Мори не в восторге от чересчур раннего подъема, но у Элис есть суперспособность превращать всё плохое в хорошее. Она добирается до внутренностей одной из подушек и с радостным воплем подкидывает перья и пух в воздух. Честно говоря, Мори давно думал обновить свое постельное…       За завтраком к нему приходит Хироцу и отчитывается о прошедшей ночи. Мафия не спит никогда. Иногда только дремлет перед рассветом, когда происходит пересменка, и то, все под строгим наблюдением проходит.       — Понятно, всё стабильно в городе, — подводит черту Мори, подозрительно косясь в сторону плошки с джемом. Ему кажется, что там лежит волос, а ведь он уже съел почти половину с утренним чаем. — Что насчёт планов на сегодня?       — Ничего серьезного. Корабль с грузом «Три» ждём только через два дня, — Мори мысленно переводит зашифрованное «три» на человеческое «наркотики», — также сегодня намечена проверка серверов на угрозу вируса и уже начинается формирование отдельных хранилищ баз данных для мафии из Осаки.       Выловив волос, Мори аккуратно переместил его на блюдечко и вернул внимание Хироцу.       — Потом пришлите мне, что получилось. Сколько времени у вас…       И замер.       — Господин? — неуверенно спросил Хироцу, но его тут же прервали указательным пальцем, означавшим просьбу тишины.       Осака. Он где-то слышал про этот город. И это что-то было важным. Помимо миссии, Осака упоминалась в каком-то документе. Мори напряг все свои извилины и тут понял, где читал это название.       — Ну конечно! — воскликнул он, подрываясь с места. — Откуда у мальчишки из агентства такие деньги?! Разумеется, можно подумать, что это премиальные или отпускные, но человек, который не может позволить себе отдельное жилье, разве станет столько тратить на недельную поездку в туристических целях?       Хироцу молчал, не понимая, о чем говорит его босс и, по правде говоря, боясь вообще вмешиваться.       — Да ещё и в разгар переговоров с Осакской мафией! — Мори резко обернулся к Хироцу. — Да я вас всех уволю к чертям! Тьфу! Поганое законодательство! — выругался Огай. — Перестреляю! Почему никто не донес мне, что у нас в том же городе детективное агентство крутится во время финальных обсуждений?! А если бы это был сговор?       Старый мафиози тут же подобрался и отрапортовал:       — Господин, у нас перемирие с детективами. К тому же, приказа следить за лицом (я не совсем понимаю о ком речь, прошу прощения), проживающим в нашем городе, если таковое выезжает за его пределы, не было. По регламенту Вы обязаны отдельное распоряжение издать. Тогда мы и людей назначаем, и отчеты предоставляем.       Стоило поблагодарить Бога, что рядом с Мори быстрее оказалась маленькая золотоволосая девочка, а не какой-нибудь тяжелый светильник, потому что злость затопила всё сознание босса.       — Это непозволительная ошибка. Вы обязаны отслеживать перемещения таких важных фигур, как Осаму Дазай или Ацуши Накаджима. Они представляют угрозу, даже во время перемирия. Последний был в Осаке целую неделю, а я узнаю об этом случайно!       Рука бывшего доктора прошлась по локонам Элис, он переключился и взял под контроль эмоции.       — Господин, я сейчас же назначу проверку. К вечеру у нас будет полная картина.       — Нет необходимости, — отрезал Мори. — Направим силы в более полезное русло. Надо менять протоколы. Бывает неразумным распыляться, это правда, поэтому установление наблюдения за людьми, которые пребывают в город, где в это же время какие-то дела идут у мафии, должно быть обязательным. Особенно это касается наших прямых конкурентов.       Хироцу кланяется с уважением. Он полностью осознает, что и подобная реакция, и последующие изменения вызваны в первую очередь беспокойством о безопасности. Любая мелочь может стать смертельной, как осколок гранаты, попадающий прямо в сердце.       — И, пожалуйста, пришлите мне выписки с карт Акутагавы за декабрь.       Хочется съязвить о протоколах, но Мори ничего не говорит. Достаточно на сегодня переживаний.

*

      Что и требовалось доказать. Акутагава как будто даже и не скрывал. Двенадцатого декабря прямой перевод с личного счёта в пятнадцать тысяч йен на счёт, зарегистрированный на Накаджиму А. А ещё три отправлено обратно. Видимо, тигрёнок слишком гордый, чтобы ехать первым классом, но это уж его дело.       Личное дело Акутагавы как раз открыто на странице, где указаны точные даты, когда проходили переговоры с его участием. Ровно эту же неделю Ацуши отсутствовал в городе. Забавно, что вообще никто, похоже, не заметил как неожиданно удачно наложились друг на друга обе поездки.       — Каков негодник, — с улыбкой проговорил Мори, ставя рядышком солнечно-доброе фото Ацуши и показательно злобное фото Акутагавы. — Настолько в меня не верит, что даже не попытался на подставной счёт средства на поездку отправить…       С другой стороны, умно. В Йокогаме никаких следов нет. Подозрительно мало пересечений в принципе. Надо было догадаться, что в этом и кроется разгадка.       В другом городе можно не бояться вместе пройтись по улице. Ну и что, что Рюноске Акутагава в федеральном розыске? В любом случае его фотографий в разы меньше на улицах Осаки, чем в Йокогаме. Можно спокойно сходить в бар или в парк. Воображение мигом нарисовало, как эти двое робко переплетают пальцы и не смотрят друг на друга, чтобы случайно не улыбнуться.       Новая двойная тьма говоришь, Дазай?       А затем взгляд смещается выше и до Мори как под алкоголем доходит, что то был не единственный платёж. Много мелких и крупных перечислений с разным размером последующего возврата. Ацуши честно пытался возвращать, но потом, видимо, понял, что рассчитаться проще иначе. Возможно. Мори не знает, но со странной рассеянной улыбочкой закрывает оба дела и откладывает в сторону. Больше они его мысли не занимают.

*

      На крыше по-весеннему прохладно. Уже середина апреля, а после заката все равно продувает. Ветер несет соленый воздух прямиком с залива, а два парня, примостившись рядышком на крыше, не устают спорить между собой, игнорируя красоту окружающей их природы. Один из них сидит лицом к морю, а другой спиной.       — Ацуши, заткнись, — громко произносит Акутагава, пересылая обратно десять тысяч йен. — Я зарабатываю почти в сто раз больше этой жалкой суммы ежемесячно. И перестань наконец скулить, ты же не псина драная.       — Я должен тебе уже триста двадцать тысяч, я столько в жизни не заработаю, — ноет Ацуши, а затем стонет в точности как драная псина, когда на телефон приходит уведомление о поступлении денег. — Я клянусь тебе, я нормально питаюсь! Мне кажется, что арбуз был последней каплей и Кёка уже стала что-то подозревать.       Телефоны откладываются, Акутагава смотрит тем самым взглядом, который пугает до чертиков случайных прохожих, не говоря уж о врагах, давая Ацуши понять, что возражения не принимаются. Накаджима клянется себе, что постарается выплатить Акутагаве хотя бы часть, ловя губами дыхание мафиози. Он не знает, что для него давно уже заведен банковский счет и, если с Акутагавой что-то случится, банк тут же пришлет уведомление о вступлении в силу договора о передаче по завещанию этих денег прямиком тигренку. Ацуши придется впахивать всю жизнь на трёх работах, если он захочет расплатиться со своей совестью, но Акутагава надеялся, что тот распорядится своим временем как-то удачнее. Пусть Ацуши не подозревает о существовании подобной махинации, но Рюноске спокойнее, что дорогой ему человек не останется совершенно один и без необходимой денежной поддержки. Пусть он ругается, запрещает и не хочет принимать, но мафиози видит, что жизнь детектива чуть-чуть облегчается этой каплей в финансовом море.       — Я удивлен, что нас до сих пор не раскрыли, — говорит Ацуши, болтая ногами. — Но, с другой стороны, не хочу, чтобы у тебя были проблемы на работе.       — Раскрыли, — просто отвечает Рюноске.       Ацуши замирает и перестает шевелиться.       — Оу.       — Ещё в январе. Господин Мори вызвал к себе, положил передо мной твою фотографию, деньги и отчёт из Осаки. Спросил, вижу ли я тут какую-то связь.       Ацуши аж побледнел, но смог выдавить из себя:       — Это моя вина. Надо было использовать личный счет Куникиды в тот раз…       — У босса было бы просто больше вопросов. Никакой пользы для нас. Куникида бы тоже с тебя спросил за подобные переводы.       Исчерпывающе. Ацуши разжимает пальцы и выдыхает. Он даже и не понял, что не дышал, настолько сильно его захлестнула иррациональная паника.       — Наличкой надо было, — говорит Ацуши подавленно. — Сглупили.       — Наличкой долго.       — Зато теперь быстро! Где знает твой босс, там знает и Чуя, а тот растреплет Дазаю, ну и как итог ко мне в разгар рабочего дня подойдет Наоми и спросит, каково это встречаться с мафиози!       Акутагава вздохнул и спрыгнул с края крыши на кровлю. Ацуши пришлось для начала разобраться с ногами, перекинуть их, а уже потом приземлиться рядом.       — Напоминаю, что Мори узнал в январе, а сейчас апрель.       — Ты просто, — Ацуши задыхается, — ну невыносимый, ты знаешь?       — Ты тоже, но я же тебя терплю, — резонно замечает Акутагава и краем губ улыбается.       — Почему ты не сказал мне, что я могу больше не притворяться? — продолжает допрос Ацуши, пока они идут к лестнице, находящейся в подъезде.       Акутагава пожимает плечами, но совсем не равнодушно.       — Ты не спрашивал.       Он действительно не спрашивал. Как-то не доводилось поинтересоваться в то время, пока они сидели в тайных катакомбах мафии, чтобы никто не узнал о встречах вне миссий или во время телефонных разговоров, когда общение было ограничено бедняцким тарифом Ацуши.       — Иногда я задаюсь вопросом, почему я вообще с тобой встречаюсь, — полушуткой произносит Ацуши, хватая за рукав Акутагаву, а затем пальцами находя его холодную ладонь.       — Я за тебя плачу, — с серьезной миной шутит Рюноске и крепко сжимает руку парня в ответ.

*

      Что ж, если кто-то решится заглянуть в личное дело Накаджимы Ацуши, то не найдет там и намека на какую-то связь с Акутагавой Рюноске. Да, знакомы, да, враги, да, пару раз работали вместе, но разве это что-то значит? У Ацуши стандартный набор страхов и слабостей, но среди них нет самого близкого ему человека, а это о многом говорит. Мафия за его спиной, пусть невидимая, неощущаемая, но все-таки боевая единица. Сила, недоступная другим.       Личным приказом Мори вырезаны все вызывающие вопросы моменты и из профайла Акутагавы.       Ни к чему мафиози подобные сомнительные связи.       Порт уже научен двойным черным, а для нового он ещё недостаточно оправился.       Мори заплетает Элис в волосы красную ленточку и говорит:       — Я же говорил, что тебе пойдет!       Девочка крутится на месте. Похоже, ей впервые нравится выбор отца и она лучезарно улыбается.