Тени

Я помню, как много лет назад Кто-то сказал мне, что следует Быть осторожным в том, что касается любви. Я так и поступал.. James Arthur, Impossible©.

Этой ночью, впервые, Хенси спокойно спалось, а вот утро, напротив, встретило девушку с самой наименьшей радостью, на которую только способен новый день. Солнце резало не выспавшиеся и припухшие с похмелья глаза, горло першило и болело от такого количества сигарет, разномастно спиртного, но, главное… Девушка закрыла ладонями лицо, тихо застонав. Воспоминания о прошедшей ночи свалились на неё, обрушились, будто лавина. Она бы подумала, что всё было лишь сном, но футболка, в которой Хенси так и заснула, к тому же, одетая наизнанку говорила сама за себя, а ещё засос на шее и на острой ключице, следы от пальцев на бёдрах, которые, случайно, так сильно сжали нежное тело. Рассмотрев всё это в зеркало с каким-то непонятным, нечитаемым взглядом, Хенси переодела майку на правильную сторону и пошла вниз. Девушка поставила вариться кофе, бросила в стакан с водой спасительные таблетки от похмелья и, выпив залпом целебный эликсир, пошла в душ. Холодная вода и массаж головы во время мытья прояснили мысли, таблетки подействовали и, воскреснув, Хенси оделась уже нормально и вернулась на кухню. Сознание прояснилось и больше не путалось, в попытки подумать, но мысли девушки были всё равно где-то далеко отсюда. На автомате сделав бутерброды, не заметив, что намазала на хлеб и арахисовую пасту и вишнёвый джем, девушка сразу откусила от одного сэндвича, а другой бросила на тарелку. Прихватив с собой чашку дымящего жаром кофе и пакет молока, содержимое которого Хенси несколько разлила по пути, девушка переместилась в обеденный зал. Просторное, чрезмерно светлое из-за обилия окон пространство резало глаза, заставляло хмуриться, пусть голова уже и не болела, если только морально… Положив наполовину недоеденный бутерброд на тарелку, слишком долго пережёвывая и запивая большим глотком кофе, девушка смотрела куда-то перед собой, пытаясь понять, определить для себя: что теперь? «А что теперь? – думала Хенси, лениво пережёвывая холодный завтрак. – Нужно понять, что это для меня значит. Насколько я понимаю, глупо обманывать себя и говорить, что это не значит ничего…». Сделав большой глоток кофе, девушка поперхнулась, глаза заслезились. Так толком и не прокашлявшись, девушка потянулась к карману, где, обыкновенно, носила сигареты, но в это утро она была настолько растеряна, что даже не взяла с собой любимые «палочки смерти». - Чёрт побери, - тихо ругнулась Хенси, перебирая вечно мёрзнущими пальцами. – Себастьян? – не очень громко позвала Хенси. – Себастьян? Чёрт, где этот мальчишка? Не докричавшись до домработника, девушка сама сходила за сигаретами. Сев за стол и закурив, насладившись ощущением ядовитого дыма в своих лёгких, девушка с упоением выпустила его в прозрачный воздух обеденного зала, слегка запрокидывая голову. Ей так хотелось раствориться в этих ощущениях, что, обычно, ей так легко удавалось, полностью погрузиться в них, отвлечься от реальности, но сегодня был совершенно иной случай. Кофе непривычно горчил, хотя Хенси давно привыкла к самой лютой крепости, она так думала, мысли путались, из раза в раз, неизменно, возвращаясь к прошлой ночи и к её пленнику, который, должно быть, смирено ждал – у него просто не было иного выбора – в подвале. Тяжело вздохнув, девушка обняла чашку холодными ладонями и опустила голову. Это было слишком: слишком тяжело, слишком непривычно и, потому, слишком пугающе – людей всегда страшит неизведанное, даже, если это, неизведанное, всегда было их частью. Хенси просто не знала, как относится к тому, что проснулось в её душе, к тому, что, как оказалось, никогда и не засыпало. Подумать только, всего несколько фраз, уверенное: «ты меня всё ещё любишь» и вот уже на место ненависти приходит сердечный трепет, а вместо жестокой и холодной мстительницы появляется обыкновенная влюбленная девушка, которая не знает, как повести себя с предметов своего воздыхания. «Если бы он смог меня простить», - подумала Хенси и тут же мотнула головой, хмурясь, делая большой глоток кофе, словно, пытаясь затопить, заглушить то, что проснулось в ней. - А сможешь ли ты его простить? – вслух спросила Хенси у самой себя. – Если бы… Нет! – девушка склонилась ещё ниже, обхватила свою голову руками и со всей силы сжала виски, причиняя боль, пытаясь унять то, что так приятно и, одновременно, невыносимо болезненно ныло внутри. – Это всего лишь бред… Всего лишь бред… - шептала девушка, пытаясь убедить в первую очередь саму себя, но себя не обманешь и сердце знало ответ, оно шептало у неё в груди, стремительно избавляясь от рубцов и ран, исцеляясь: «Конечно, простишь, давно простила, - шептал глупый орган, разгоняя непривычно тёплую, наполненную чем-то светлым, кровь по венам. – И он простит...». - Заткнись, прошу тебя, заткнись, - прошептала Хенси, невольно всхлипывая и сильнее сжимая свои виски, а, затем, обнимая себя руками. Она не могла понять, как же, так внезапно, из стальной леди она превратилась в тряпку? «Наверное, - думала девушка, - я всегда была такой. Иначе, я бы никогда не позволила случиться тому, что произошло вчера ночью, но… Но я ведь так хотела этого? – Хенси едва слышно, почти задушено всхлипнула, закрывая глаза. – Мориц прав, у меня никогда не поднимется рука, чтобы убить его. Я слишком слаба для этого, слишком… люблю. Господи, я ненавижу себя за это!». Хенси полностью опустила голову, утыкаясь лицом в стол и беззвучно, без слёз зарыдала. Так сложно ей не было никогда. Она думала, что давно познала предел боли, оставила его далеко за спиной, но то, что творилось в её душе сейчас не шло ни в какое сравнение со всей ранее пережитой болью, хотя бы потому, что девушка и сама не очень-то хотела с ней прощаться. Она чувствовала себя живой, живой, как никогда, и это пугало. Пугало и страшило потому, что девушка давно привыкла не чувствовать ничего, кроме лютой, жгучей ненависти. Она привыкла, что ею движет лишь желание мести, но теперь… Теперь место злости и холода заняло нечто иное: тёплое, мягкое, немного жгучее, пугающее, но такое приятное, такое забытое… - Я сойду с ума… - прошептала девушка, упираясь одной ладонью в стол и второй рукой взъерошивая волосы. – Верно, уже сошла… Около двери послышались едва уловимые, тихие шаги. Хенси подняла глаза, смотря на дверь. Это было глупостью, безумием, но девушка так остро сейчас нуждалась в том, кто выслушает, поможет, что ей было плевать. Эта поддержка ей сейчас была нужнее воздуха, верно, перекрой ей кто-нибудь кислород, пережми сейчас горло, она бы даже не заметила. - Себастьян? – негромко позвала девушка, сама удивляясь тому, как непривычно звучит её дрогнувший, пропитанный слезами и страхами голос. – Себастьян, пожалуйста, зайди ко мне. У девушки не было сомнений в том, что за дверью ходит именно домработник, через несколько мгновений она убедилась в том, что была права. - Ты звала меня? – тихо спросил паренёк, заглядывая в обеденный зал. - Да, - ответила Хенси, поджимая губы и обнимая руками уже холодную чашку. - Мне убраться здесь? – услужливо спросил мальчик, делая шаг на территорию зала. - Нет, - девушка покачала головой. Несколько мгновений помолчав, сильно хмурясь, отчего между её бровями образовалась глубокая морщинка, Хенси продолжила: - Мне очень нужно с кем-нибудь поговорить, - девушка вздохнула, сама не веря, что говорит это. – Ты можешь составить мне компанию? - Конечно, Хенси, - ответил паренёк, прикрывая дверь и подходя к хозяйке. Весь его вид говорил, что он крайне удивлён сменой настроения и поведения девушки, но он старался не показывать этого. - Садись, - сказала Хенси, отодвигая от стола стул и приглашая парня. Кивнув, Себастьян сел. Положив привычно сцепленные в замке руки на стол, помолчав несколько секунд, мальчик перевёл на хозяйку вопросительный, осторожный взгляд. - Не бойся меня, - зачем-то сказала девушка. Она уже сбилось со счёта, сколько раз говорила это парню. - Я не боюсь, - ответил мальчик, впервые ответил. – Тебя что-то гложет? – голос Себастьяна звучал искренне, участливо, отчего Хенси стало лишь хуже, она как-то сжалась, до белых костяшек сжимая чашку. - Может быть, выпьем? – немного нервно предложила девушка, взглянув на парня. Хенси давно привыкла почти всё время проводить под градусом, так было проще, меньше мыслей лезло в голову, а серьёзный разговор она, и вовсе, не мыслила без глотка спиртного. - Я не буду, - ответил парень. Впервые девушка услышала отказ от него, что не могло её не удивить. Она вопросительно взглянула на парня, вздохнула и сказала: - А я выпью. Сходив за бутылкой рома, девушка вернулась за стол, налила напиток в бокал и залпом выпила, после чего сделала несколько глотков из горла. Всё это время мальчик терпеливо ждал. - Просто выслушай меня, хорошо? – сказала девушка. – И не перебивай. Ни в коем случае не перебивай меня, не говори ничего, пока я не закончу. - Хорошо, - тихо ответил мальчик, кивая. - И это, - девушка почесала висок, - не знаю, завтракал ты или нет, но, если ты чего-нибудь хочешь, сходи, возьми, я подожду. - Я завтракал Хенси, не волнуйся, - ответил парень. – Я нечего не хочу. Девушка кивнула. Несмотря на то, что ей так нужно было выговориться, она, одновременно, и страшилась этого, оттягивала этот момент, но тянуть дальше было некуда. Конечно, она могла запросто передумать, прогнать парня, но не в правилах Хенси было пасовать, да и не хотела она этого. Слушал ли её Себастьян искренне или просто боялся, как и все, Хенси не знала, да ей было и не важно, ей просто нужно было рассказать… - Когда-то, ещё в школе, - начала говорить Хенси, глядя куда-то в стол, - Мориц с четверыми своими друзьями изнасиловал меня. Мне тогда было шестнадцать, как тебе сейчас. Изнасиловал и избил, - девушка сжалась и поёжилась. Девушка посмотрела на парня, ожидая, что он что-то скажет, нарушив данное слово, но он молчал, смотря на неё своими огромными, голубыми глазами. Вздохнув, Хенси продолжила: - Меня тогда с трудом откачали. У меня было очень много травм, повреждений, - девушка поморщилась и сделала глоток рома. – Я не сдала их полиции, потому что… Потому что не захотела им этого. Глупо, да? – девушка усмехнулась и посмотрела на парня, но тот продолжал молчать. – Я очень долго лежала в больнице: сперва обычной, потом психиатрической. Понятное дело, моя психика не смогла этого выдержать. А потом… Потом умерла моя мама. У неё случился сердечный приступ, когда она узнала, что со мной произошло. Девушка замолчала и нахмурилась. Ей было удивительно от того, что сейчас все эти воспоминания не причиняли привычной боли, они словно приглушились, рассеялись, стали не такими болезненно острыми и страшными. - Потом спился мой отчим. Он отправил меня к родному отцу, решил, что так будет лучше. А папа, в свою очередь, сдал меня в психушку, когда у меня случился приступ… воспоминаний. Макей, мой отчим, обещал меня забрать, но этого так и не случилось. Как я недавно узнала, он тоже не смог оправиться от всей этой ситуации, повесился в 2011 году. В общей сложности я провела в больницах два года, потом вышла. Решила уехать и начать жить заново. У меня не хватило денег на билет на автобус и я поехала с мужчиной, которой услужливо предложил меня подвести… При воспоминаниях о своём неудавшемся ночном насильнике, девушка невольно поморщилась и отпила ещё рома. Она продолжила: - Он пытался меня изнасиловать, а я… Я убила его. Не специально Себастьян, я просто защищалась. Тогда я была ещё не способна на умышленное убийство, это пришло с годами… Хенси ожидала, что парень хоть как-то отреагирует на её страшные слова, но он по-прежнему молчал, внимательно смотря на неё и слушая. «Всё-таки, хорошо его выдрессировали, - подумала Хенси, делая глоток жгучего напитка, - приказы для него не обсуждаются…». - Я убила его, - продолжила девушка. – Убила и сожгла машину вместе с телом, я так боялась, что меня вернут в мягкие стены психушки, что непременно бы случилось, что мне было плевать, что я делаю и насколько это неправильно. В конце концов, я была в той истории лишь жертвой, по стечению обстоятельств ставшей убийцей. Девушку передёрнуло, она впервые в жизни сказала это вслух – «убийца», употребила это по отношению к себе. - Потом я познакомилась с Тимоти… У нас с тобой есть кое-что общее – он нас обоих спас, - сказала девушка и усмехнулась, но усмешка эта получилась горше полыни. – Потом были бои без правил, накопление состояния, выход в свет, знакомство с Бруно… Это всё не важно. А потом я решила мстить. Мстить тем, кто сломал меня и мою жизнь, убил мою семью. Целых три года я готовила план и вот, вернувшись в родной Штутгарт, я начала мстить. Кит, Кайл, Томас и Эдвард, те, кто надругался надо мной, их уже нет. Я упивалась их болью и слабостью, убивая их или позволяя сделать это другим. А потом очередь дошла до Морица… Девушка замолчала, замолчала надолго, смотря перед собой и потирая бок бутылки. - Знаешь, Себастьян, а ведь я его любила, тогда, в школе… Любила жгуче и безответно, не надеясь, что, когда-нибудь, мы будем вместе. Мы были людьми из разных миров. Я так предвкушала, как буду мучить его, ломать, как он сломал меня, представляла, как будет гаснуть надежда в его глазах, и у меня получилось, почти получилось… Но я не смогла, - девушка тяжело вздохнула. – После нашего с тобой вчерашнего разговора я решилась поговорить с ним обо всём, а потом… Хенси гулко сглотнула, что так напомнило сдавленный всхлип. - А потом, ночью, я пришла к нему и мы занялись сексом. Я сама хотела этого, жгуче хотела… Я была девственницей до того раза, когда он с друзьями изнасиловал меня, и после у меня не было ни одного мужчины… Но вчера… Вчера я просто сделала то, чего так остро хотела, о чём втайне мечтала, не смея признаться даже самой себе. Я поняла, что всё ещё люблю его. Понимаешь, Себастьян, люблю? Девушка подняла на парня полные едкой боли глаза. Её душа сейчас расползалась на тысячи кусочков, словно лоскутное одеяло, разодранное дикими псами. - Я сказала ему об этом, - продолжила Хенси. – И сказала, что это ничего не значит, что я его всё равно ненавижу и эта ночь ничего не значит, но… Но, мне кажется, это не так… И теперь я полностью растеряна, я не знаю, что мне делать… Я так мечтала о сладкой мести, о его боли, но… Но теперь я не уверена, что это на самом деле то, чего я желаю. Я потерялась, Себастьян, потерялась… И я совершенно не знаю, как теперь быть… - девушка сделала паузу, а после добавила, вздыхая: - Всё, я закончила. Можешь комментировать. Мальчик кивнул, но сразу отвечать не стал, медля несколько секунд и только потом спрашивая: - И ты сможешь его простить за это? - Мне кажется, уже простила, - тихо, на автомате ответила Хенси и вздрогнула. – И не знаю, Себастьян, не знаю… - А ты хочешь этого? - Не знаю… Наверное… Это так сложно, - Хенси нахмурилась и отпила рома. – Слишком много между нами боли… К тому же, даже, если я прощу его, сможет ли он ответить мне тем же? Себастьян, мальчик мой, ты не представляешь, что я с Морицем сделала за те два месяца, что он живёт здесь… К тому же, даже, если он скажет, что простит меня… «Мне кажется, я тебя т…», - вспомнила вдруг девушка вчерашнюю, оборванную ею же фразу парня, которую он пытался произнести в ответ на её признание. - Где гарантия, - продолжила девушка, поднимая на паренька глаза, - что он не соврёт? Ему хочется спастись, выбраться отсюда, так, почему бы ему не пойти на обман? - Ты никогда не сможешь узнать, врёт он или нет, - ответил Себастьян. - И это самое пакостное… - ответила Хенси, вновь опуская взгляд. – Если бы он сказал, что тоже любит меня, если бы попросил прощения за всё, я бы его простила, потому что… Потому что я хочу его простить, - девушка вздохнула, не веря, что сказала это. Эти слова были ярчайшим признанием в собственной слабости, но… Но ей так надоело быть сильной, притворяться таковой. - Тогда, почему ты говоришь об этом со мной? – спросил парень. - В смысле? - Ты говоришь, что хочешь знать, почему ты просто не пойдёшь и не спросишь его напрямую, не поговоришь? - Я и так выставилась перед ним так, что мне стыдно смотреть ему в глаза… - Но ты же хочешь знать? Хенси, борись за своё счастье… - А есть ли счастье? – перебила девушка парня вопросом. - Ты никогда не узнаешь, если не попробуешь. Хенси подняла на паренька глаза. Её так поражало, как в шестнадцатилетнем мальчишке, да ещё и с подобным «багажом», может быть столько мудрости? - Наверное, ты прав… - тихо ответила Хенси и добавила, вставая из-за стола: - В конце концов, сломай он мне душу во второй раз, я всегда могу его убить. Как бы я его не любила, я никогда не откажусь от этой возможности. Девушка уверенной и быстрой походкой направилась к двери, оборачиваясь и говоря парню: - Спасибо, что выслушал. Ты очень помог мне. - Я буду неимоверно счастлив, если вы будите счастливы, - так светло ответил мальчик. – Ты заслуживаешь счастья, Хенси. «Скорее, это ты его заслуживаешь, - подумала Хенси, покидая обеденный зал, периодически прикладываясь к бутылке рома. – Жаль, что тебе его так и не перепало…».