Тени

Девушка резко отшатнулась от мёртвого тела врага, отходя спиной вперёд. У неё внутри всё бурлило, у неё внутри извергался вулкан, засыпая всё токсичным пеплом и удушая ядовитыми парами. Она задержала дыхания, удерживая в лёгких кислород так долго, как это было возможно, пока нежные ткани органа не начала раздирать жгучая боль. Шумно выдохнув, девушка развернулась и рывком распахнула дверь, ей богу, не была бы ручка намертво впаяна в железо двери, девушка бы вырвала её с мясом, даже не заметив. Бросившись к выходу, Хенси в несколько секунд покинула подвал, озаряясь по сторонам, вдыхая тишину и темноту спящего дома. Она была похожа сейчас на дикого зверя: её глаза влажно блестели, ноздри, налившись кровью, широко раздувались, втягивая спокойный воздух размеренной ночи. Ночи, в которой уже оборвалась чья-то жизнь, но ей было этого мало, так чертовски мало… Не поворачивая головы, Хенси стала ощупывать столик около входной двери, где всегда хранились ключи. Найдя там две связки – свою и Бруно, Хенси диковато улыбнулась, думая: - Как же я люблю тебя за это, ты всегда рядом, когда мне нужно. Девушка сорвалась с места, взбегая по лестнице, врываясь в спальню тихой смертоносной бурей. В размеренной тишине уютной спальни было слышно едва уловимое дыхание спящего парня. Двигаясь резко, отрывисто, но по-кошачьи бесшумно, Хенси достала чёрный чемоданчик, удивительно ловко управляясь с его содержимым в полной темноте. - У меня были грандиозные планы, - думала Хенси, застёгивая ремни и застёжки, - а мне их испортили. Прости, но мне нужно закончить. Чёрной пугающей тенью забравшись в постель, девушка стянула с парня одеяло, отбрасывая его к ногам. Что-то сонно промычав, Бруно обнял подушку и уткнулся в неё лицом, но парню пришлось проснуться, когда девушка начала стягивать с него бельё. - Хенси? – хриплым ото сна голосом спросил Бруно, оборачиваясь и пытаясь рассмотреть в темноте чёрную фигуру девушки. Чёрное на чёрном… - Хенси, что ты делаешь? – парень попытался сесть, но получив удар в плечо, возвращающий его в исходное положение, оставил попытки. – Хенси… - Замолчи, - грубо оборвала его девушка. - Что… - Будет больно, - сказала девушка, парень удивлённо распахнул глаза, а в следующую секунду понял, что имела в виду любимая. Даже подушка, в которую парень уткнулся лицом, кусая её, не смогла заглушить его крика. Крика боли: разрывающий, разъедающей боли, которая пронзила его в один момент, заглушая все иные чувства и стирая остатки сна из сонного сознания. У них и раньше бывали подобные игры, когда Бруно выступал, можно сказать, в пассивной роли, но никогда не было ничего подобного. Ранее, используя разнообразные приборы, имитирующие половой член, Хенси всегда действовала аккуратно, а если и делала больно, то ей всегда удавалось удержаться на той тонкой грани, когда боль смешивается с наслаждением, превращаясь во взрывающий мозг коктейль. Так было всегда, но не сейчас. Сейчас на девушке был надет огромный чёрный страпон, который подходил скорее для съёмок в жёстком порно или убийства, но никак не для обыкновенного секса. Впрочем, это и не было обыкновенным сексом – Хенси нужно было выплеснуть весь тот фонтан ужасающих чувств, что грызли её не получившую отместки душу, разрядить бурлящую энергию, добиться того больного удовлетворения, которого требовала плоть и душа. Изломанная суть девушки требовала возмездия, отмщения, желала причинить боль. И ей сейчас было абсолютно всё равно – кто перед ней. Главное выплеснуть эту энергию, эти эмоции, главное – не позволить им разрушить её ещё сильнее. Взяв парня одной рукой за волосы на затылке, сжимая их, а второй рукой крепко держа его за бёдро, девушка со всей силы толкнулась вперёд, закрывая глаза и замирая на мгновение. Она почти верила в то, что искусственный член является её частью, в то, что она на самом деле может чувствовать то, что чувствовал бы мужчина. Отпустив волосы парня, девушка вцепилась в его бёдра уже двумя руками, оставляя синяки, царапины, раня кожу. Потянув вверх, она двинулась чуть назад, слегка выходя из тела парня, и резко двинулась вперёд, вгоняя агрегат до конца. Бруно даже не смог закричать. Он просто молча распахнул свои и без того большие глаза, чувствуя, как в них от боли и напряжения лопаются сосуды. Он до сведения пальцев вцепился в подушку, пытаясь сдержать рвущиеся наружу крики, кусая губы. Парень даже не заметил, как прокусил губу, рот достаточно быстро наполнил металлический, солоноватый вкус крови. Сглотнув, Бруно закрыл глаза, пытаясь отвлечься, пытаясь думать, что так надо, а, значит, нужно потерпеть. Но терпеть становилось всё невыносимее с каждой секундой, с каждым грубым и слишком глубоким толчком. Тридцать сантиметров в длину и почти двадцать в обхвате – размеры инструмента просто не оставляли парню возможности отвлечься, расслабиться и попытаться получать пусть болезненное и больное, но удовольствие. Ему никогда не было так больно… С каждым новым проникновением, которое, казалось, с каждым разом становилось всё глубже и глубже, у парня перед глазами разлетались искрами алые взрывы боли. Она была везде. Пусть насильственному воздействию подвергалась только одна часть тела парня, но боль охватила его полностью, не оставив ни единой клеточки тела, куда бы она не забралась. Подобно адскому пламени, подобно разъедающей серной кислоте боль проникала в каждую пору кожу, впивалась в сосуды, начиная сосать и отравлять кровь, грызя острыми зубами нервы. Бруно казалось, что он умирает. Слишком сильной была боль, парень чувствовал, будто у него внутри всё превратилось в какую-то кашу, кровавое месиво. Перед глазами вспыхнула картина, услужливо написанная величайшим художником – воображением. Он видел в своей голове то, как девушка наконец оставляет его тело в покое, достаёт из него огромный пыточный инструмент, и из него начинают медленно вытекать разорванные в клочья внутренности. Вся простынь покрывается кровавыми пятнами, сгустками, некогда бывшими тканями кишечника, почек. Закрыв глаза, Бруно всхлипнул и уткнулся лицом в подушку, которая уже намокла от его слёз, наволочка на ней была разорвана его зубами в нескольких местах, он этого даже не заметил. Боль, разъедающая, прожигающая боль была повсюду, туманя сознание и, одновременно, делая его кристально чистым, прозрачным, болезненно обостренным. Но парень даже не пытался сопротивляться, только лишь, периодически, инстинктивно вздрагивая, слабо пытаясь отстраниться от источника боли. Но всё тщетно. Боль была слишком сильная, она сковывала, подобно металлическому корсету с острыми шипами на внутренней стороне, которые впивались в тело достаточно сильно, чтобы причинять адские страдания, но недостаточно глубоко, чтобы убить жертву. С трудом разжав сведенные судорогой боли пальцы, парень завёл руку назад, находя ладонь Хенси, которой она с силой впивалась в его бёдро. Дрожащими пальцами коснувшись обжигающей кожи девушки, Бруно прошептал: - Я всё равно тебя люблю. Резко сменив угол проникновение, выбивая из груди парня высокий вскрик, девушка нагнулась к его уху, почти ложась на его спину, и прошептала в ответ: - А я люблю твою слепую безотказность. – голос девушки опалял, щекотал нервы. Такая унизительная фраза, но из всего предложения Бруно услышал только желанное «люблю», остальное ему было неважно. Он слишком отчаянно желал быть с этой девушкой, любить её, помочь ей. Ведь он знал, он чувствовал, что она так остро нуждается в помощи. Он готов был играть для неё любую роль: парня, подруги, психолога или подушки для битья. Хенси начала двигаться быстрее, грубо входя в тело парня, разрывая нежные ткани ещё сильнее. Изо всех сил вцепившись зубами в подушку, Бруно пытался давить в себе крики боли, но сдавленные жалкие звуки всё равно вырывались из его горла, нарушая тишину спящего дома, смешиваясь с шумным дыханием Хенси в какой-то сумасшедший коктейль. Такой логичный вопрос: «за что?» не прозвучал даже в мыслях парня, несмотря на то, что девушка изощрёно издевалась над ним, разрывая плоть, заставляя скулить и выть в подушку. - Кричи, - низким от возбуждения голосом приказала Хенси. Бруно не сразу понял, что ему сказали оборачиваясь через плечо, смотря на девушку затуманенными болью и бесконечными слезами глазами. - Что? – не слышно переспросил парень. - Кричи, - повторила девушка, выхода из тела парня и вновь врываясь. Оглушительно резко, ослепительно больно. Сменив угол, Хенси легла на спину парня, впиваясь в его бёдра, вколачивая в него огромный «прибор» с такой скоростью и силой, что у парня перехватило дыхание. Мокрыми от слёз, красными глазами Бруно уставился в темноту, сердце бешено колотилось в груди, казалось, желая вырваться и сбежать прочь, бросив своего непутёвого хозяина умирать в одиночестве. Пауз между фрикциями уже почти не осталось, что не давало парню даже секунды, чтобы перевести дыхание, прожить мгновение без раздирающей боли. Бруно казалось, что ему в зад вогнали раскалённый кол, но отчего-то он не терял сознания. У парня оказалась неожиданно сильная нервная система, которая не сдавалась даже под таким гнётом и натиском. Дыхание Хенси окончательно сбилось, превратившись в какие-то хрипы, едва слышные вздохи-стоны. «Ещё чуть-чуть, - думала девушка, вновь принимая вертикальное положение, - ещё немного. Да…». - Да… - низкий грудной звук на выдохе, опустошительный извращенный оргазм. Она получила то, чего добивалась. Бурлящая энергия, получив жертву, впившись в её тело, выпив её, покинула тело девушки. Её покинули силы, покинула злость, оставляя лишь пустоту, не окрашенную никакими цветами. Выйдя из тела парня с отчётливым хлюпающим звуком, Хенси упала на постель и замерла. Она всегда вела себя так – как мужчина. Ей нужно было лишь добиться разрядки, получить очередной опустошительный оргазм. Она никогда не думала о своём партнёре, если только этого не предполагал замысел очередной «игры». В голове девушки не было ни единой мысли, она молча и тупо смотрела в тёмный полоток, её грудь часто и высоко вздымалась. Расколотое сердце девушки, в очередной раз получив желаемое, быстро успокоилось, продолжая биться сильно, мощно, но медленно. Переведя дыхание, вернувшись на землю и в сознание, Хенси села, смотря на Бруно, чьи черты достаточно хорошо различала в темноте. Парень продолжал лежать в той же позе – на животе, уткнувшись лицом в подушку. Его едва заметно трясло – здоровая реакция организма на болевой шок. Ухмыльнувшись, Хенси протянула руку, медленно проводя пальцем по мокрой от холодного липкого пота спине Бруно. Парень заметно напрягся от прикосновения и поднял голову, поворачивая её к девушке. Щелчок выключателя и комнату заливает мягкий и неяркий свет ночника, включенного Хенси. Она не может сдержать улыбки, глядя на то, что осталось от подушки – разорванная в клочья наволочка, выпотрошенные внутренности, помятые и мокрые от слёз парня. Девушка точно знала, что порвала парня, потому даже не взглянула на постель. - Хенси, - негромко начал говорить Бруно и попытался присесть, но острая боль в заднем проходе и внизу живота остановила его. Невольно схватившись за живот, парень согнулся и взглядом побитого щёнка посмотрел на девушку. Хенси была полностью одетой и на ней всё ещё был надет тот самый страпон, который влажно блестел от крови в свете ночника. А ещё от девушки исходил такой сильный запах удовлетворенной похоти, который вкупе с дьявольской ухмылкой делал её похожей на демона, на суккуба, что у парня закружилась голова. - Хенси, - вновь прошептал Бруно, стараясь не двигаться телом и протягивая к девушке чуть дрожащую ладонь. - Тсс, - прошептала Хенси, подползая к парню и склоняясь к его лицу. – Тебе лучше сейчас не двигаться и не напрягаться. - Ты останешься со мной? - Тебе лучше поспать одному, - ответила девушка и поморщилась, невольно бросая взгляд на насыщенные кровавые пятна на кремового цвета простыни. – Сколько раз я говорила Джулии, чтобы в спальне стелила только тёмное бельё… - прошептала девушка самой себе. Заметив, что девушка куда-то внимательно смотрит, парень проследил её взгляд, но Хенси остановила его, мягко, но настойчиво кладя ладонь на щёку и удерживая его голову от поворота. - Тсс, - повторила Хенси, говоря мягко, обволакивающе. – Бруно, ложись спать. – предусмотрев вопросы и возражения парня, девушка склонилась к его лицу, целуя в горячий от жара боли и мокрый от пота лоб, соскальзывая к глазам и также касаясь тонкой кожи век горячими губами. – Спи, Бруно. Утром будет легче. Покорно кивнув, парень хотел вернуть голову на подушку, вернее, на то, что от неё осталось, но Хенси вновь задержала его, едва заметно улыбаясь. Взяв вторую подушку, девушка положила её на место испорченной и опустила на неё голову парня. Несмотря на пережитую боль, в глазах парня читалась благодарность. В этом был весь он – он был готов простить Хенси всё, только бы иметь хотя бы шанс на то, что она улыбнётся. Он выбрал себе самую неблагодарную роль – роль героя-спасителя. Тем более, что Хенси не хотела быть спасенной… Сняв с себя страпон и положив его на тумбочку, девушка встала и вышла из комнаты, закрывая дверь. Поняв, что любимая окончательно ушла, Бруно потянулся к оставленному гореть ночнику, но со стоном боли рухнул обратно, сворачиваясь в клубочек и хватаясь за живот. Внутри всё крутило, болело, жгло, словно ему в кишечник залили расплавленный свинец. Эта боль не оставляла ни малейшей возможности на движение, на смену положения. Парень даже не мог погасить свет, чтобы было комфортнее спать. Всё, что ему оставалось – это лежать и ждать, когда же он сможет уснуть, пытаясь абстрагироваться от боли, что разъедала тело парня, мешая нормально мыслить и даже дышать. - Всё будет хорошо, - успокаивал себя Бруно, подтягивая колени к груди, - Хенси сказала, что утром будет легче…