Пришествие

Приятный налет от встречи с друзьями и запах весны успокоили мои расшатанные нервы, пока я шел домой. В мыслях мне представлялся завтрашний день, такой же сумбурный, больной, но местами теплый, как июньское солнце. Был ли я счастлив? Определенно. Буду ли я счастлив завтра? Что ж, увидим. Дорога домой не заняла много времени. Из прихожей я поплелся в свою комнату, по пути вымыв руки и прихватив яблоко из холодильника. Надо было сделать уроки, ну или хотя бы узнать их, ведь сегодня мне точно было не до записи домашки. Я поднялся на второй этаж, кинул рюкзак рядом со шкафом и уселся на стул, доставая телефон. Эта прямоугольная штука может сильно облегчить мне жизнь. Если бы только я научился ей пользоваться... Я повертел телефон в руках, а после решился нажать на какую-то длинную кнопку на корпусе. Произошло ровным счетом ничего. Тогда я попробовал нажать кнопку поменьше, которая располагалась прямо под длинной. В этот раз экран загорелся, показывая на заставке Землю. — Как иронично, — вслух пробормотал я, понятия не имея что делать дальше. Я на пробу провел пальцем по экрану и произошло что-то, и я увидел кучу маленьких квадратиков. Эти приложения, как подсказывало мне отдаленное чувство дежавю, были подписаны, что было действительно очень удобно. Я улыбнулся, довольный собой. Вдруг сверху экрана показалась полосочка с надписью. Я не успел ее прочесть, но зато успел нажать на саму полоску. На экране показалось подобие диалога. Сверху было помечено, что мой собеседник был Луна. Сообщение гласило: Я задержусь, факультатив. Я почесал затылок. Клавиатура, появившаяся при еще одном нажатии, выглядела чересчур сложно. Кучка букв, разбросанных там и тут, так еще и знаки, и цифры. Я взял в себя в руки и осторожно набрал: Хорошо, я уже дома. На поиски запятой у меня ушло пару добрых минут и много душевных сил. Я хотел было отложить телефон, но сверху экрана снова появилась полоска, извещая меня о новом сообщении. На этот раз писавшим был Марс. Я дал Нептуну твой номер, не пугайся. Пытаясь как можно быстрее отыскать нужные буквы на клавиатуре, я выдал: Зачем? Только уже после я и сам понял, что это был довольно глупый вопрос. Но было уже поздно, Марс ответил почти без задержки: Он попросил, чтобы поговорить с тобой. Соблюдая все правила орфографии, Марс снова написал отдельным сообщением: Кстати, не хочешь рассказать про ваши похождения с Ураном в туалете? Я слегка смутился. И правда, ведь я обещал все им объяснить, а сам просто пошел домой. Совесть, вдруг проснувшаяся внутри, начала незамедлительно давить на мозги. Я чувствовал, что у нас должно быть что-то общего чата с Венерой и Марсом. И действительно, поискав немного, я нашел группу с названием "Три пирата". Такое тупое название могло быть дано только мной, так что я без промедлений зашел туда и, убедившись, что никого лишнего в этой группе нет, начал писать. Это давалось мне очень сложно, потому что я редко предавал значение знакам препинания в принципе, а соблюдать их в переписке и вовсе не планировал. Буквы постоянно путались под моими пальцами, но почему-то я был уверен, что мои друзья поймут даже тот бред, что я выдал. А написал я следующее: Короч я пришел и как бы почувствовал что нам с ураном надо поговорить понимаете, и он тоже почувствовал видимо и мы пошли в подсобку и там он рассказывал что нептун раньше оказывается был нормальным ну относительно, а потом что то с ним случилось и он стал таким вот. Дело в том что мне кажется что нептун может быть как то связан с этой всей темой вселенных ну вы понимаете. Я размял пальцы, ожидая ответа друзей. Мои доводы хоть и не были убедительными, но мое так называемое "предчувствие" в этой вселенной почему-то достигло таких небывалых масштабов, что я просто не имел силы ему сопротивляться. Оно вело меня, а мне оставалось только принимать решения. И прямо сейчас я очень отчетливо понял, что Нептун действительно должен что-то знать. Иначе зачем ему мой номер? Версия с простой дружбой отпадала потому, что номер Венеры он не просил. Я ухмыльнулся. Венера никогда не был слишком приветливым, а уж тем более дружелюбным, так что версию с дружбой пришлось оставить. Че? Этот вопрос от Венеры был более чем ожидаем, но ответить на него я не мог. Оставалось надеяться на проницательность Марса. С чего ты это взял? Марс, видимо, что-то все-таки понял из моей писанины, поэтому я поспешил ему ответить: Я не могу себе представить чтобы обычный ребенок просто так взял и стал странноватым. Даже если это и простое совпадение то будет интересно узнать от него самого что случилось Я все еще стоически игнорировал запятые с точками, чем непременно гордился. Венера начал печатать что-то, но вдруг резко перестал, а после отправил два смайлика один с семьей второй с пистолетом. Марс ничего не ответил на это странное сообщение, поэтому я решил спросить у него об этом. Что значат те смайлики Венеры? Вопросительный знак был найден мною через боль и слезы. Спустя пару минут молчания Марс ответил. Я и забыл, что ты не знаешь. Это значит, что его родители пришли домой. "И что?", подумал я и решил написать это. Марс писал долго, видимо пытаясь как можно мягче выразиться. Родители забирают у него телефон из-за оценок, да и просто так тоже, "для профилактики". Лучше не упоминай об этом при Венере, он не любит эту тему. Я глядел на экран и никак не понимал, что в этом плохого. Профилактика — святое дело! Да и в этом телефоне совсем нечего делать. Поэтому я вновь спросил: А что в этом такого? Мной руководило чистое любопытство, но что-то настораживало в словах Марса. Я не совсем понимал современные отношения людей к телефону, но зато я прекрасно понимал, что забирать его у подростка довольно странно. Земля, они ведь не просто телефон забирают... Впрочем, забудь. Главное не упоминай этого всего при Венере. Я отправил Марсу кучу смайликов, никак не связанную с диалогом, и задумался. Венера еще ни разу не упоминал о своих отношениях с родителями, но, судя по Марсу, я в этой вселенной был в курсе всего. Любопытство, перемешанное с настороженностью, плескалось во мне как вода в стакане. Хотелось узнать поподробнее обо всем этом, но я прекрасно запомнил предостережение Марса. "Рано или поздно я все равно обо всем узнаю", — решил я и как только хотел снова отложить телефон, на экране высветилось новое уведомление. Привет это нептун!!!! Уран сказал мне что ты хочешь со мной подружиться и поговорить поэтому я пишу тебе ₽-₽ Давай встретимся завтра после школы я покажу тебе свой дом!!! -∆- Нептун, как и я, полностью игнорировал точки и запятые, отдавая предпочтение восклицательным знакам и куче смайликов. Я был уверен, что Уран научил его ставить их, и теперь Нептун сует их везде, куда можно и нельзя. Я с улыбкой пялился на сообщение, думая над ответом. Завтра была долгожданная пятница, поэтому после школы я был совершенно свободен. Я быстро напечатал ответ: Привет конечно встретимся!!!! ^-^ Идиотский смайлик в конце доставил мне особое удовольствие. Наконец отложив столь полезный гаджет, я вспомнил об уроках. Меньше всего сейчас хотелось думать над примерами по математике, а потому я решил приготовить что-нибудь для себя и брата. Луна точно вернется голодный и усталый, так почему бы не порадовать и его, и маму. Я порылся в маминой книге с рецептами и, выбрав красивый на вид омлет, спустился на кухню.

***

Новый день начался с новых проблем. Солнце на кой-то черт решил снова прийти на свой же урок физики, и вот сейчас все сидел молча, готовые к расстрелу. Я не переживал, потому что меня-то уже вызывали на прошлом уроке, чему напоминанием служила красивая двойка в моем дневнике, а вот Марс рядом со мной чуть ли не молился вслух. Солнце сегодня был в особенно скверном расположении духа, что почувствовали все как только он вошел в класс. Журнал директор приложил об стол с такой силой, что было удивительно, как это стол еще не треснул. Причина такого гнева учителя физики была интересна всем, но никто не решался спросить, даже Меркурий, который был любимчиком. Все сидели тише воды ниже травы, стараясь лишний раз не попадаться на глаза директору на перемене. Но вот начался урок, и все яснее вырисовывались перспективы тех, кого сегодня вызовут. — Вам задали 20 параграф. И так, отвечаем, — с угрожающей улыбочкой проговорил директор. Кто-то попытался возразить, ведь сам Солнце нам вообще ничего не задавал, но физик не то, что не слышал, он вообще не хотел слушать. — Я сказал 20 параграф! — крикнул Солнце, вновь кидая бедный журнал на не менее бедный стол. — Если уж вы меня не слушаете, то что вообще можно говорить об учителях! Я переглянулся с Марсом. Значит, причина злости директора была в каком-то учителе. Нас это особо не касалось, но уход какого-нибудь химика на пенсию заметно поднял бы всем настроение. — Столько лет мы знакомы, и я ведь говорил ему: "Александр Анатольевич, ну разве вам тут было плохо?" Ведь это лучшая школа города! Без пяти минут как гимназия! А он все свое: "Извините, мол, не могу отказать, ведь то столица". В этой столице учат хуже раз в пятьдесят! — все горячился Солнце, открывая новые и новые подробности своего гнева. Александр Анатольевич был нашим учителем по истории, кругленький и маленький человечек с густой шевелюрой, с которым я так и не удосужился познакомиться. Говорили, что он был доктором наук и все планировал перейти в другую школу. Видимо, планы свои он решил осуществить, что очень не понравилось Солнцу. Директор тем временем слегка успокоился и стал обыскивать класс, чтобы найти ученика, на котором можно было выпустить пар. Его взгляд зацепился за рыжую макушку Венеры, и директор хищно улыбнулся. — Кто это у нас там на второй парте? У вас ни одной оценки. Прошу вас. Венера неуклюже встал и вытянул руки по швам. — Закон Ома, — начал мой друг и остановился. Тишина, повисшая в классе, разбавлялась звуками хора младшеклассников с урока пения. — Ну, что ж вы замолчали? — обманчиво по-доброму спросил Солнце. — Неужели вы не учили? Ответом ему послужило молчание. — Могу я узнать столь важную причину, по которой вы, сударь, не учите мой предмет?! — проговорил Солнце сквозь зубы, особенно выделив "сударь". — Я не знал, что нам что-то задавали, — сказал Венера, сверкнув глазами. В классе послышались тихие вздохи: все восхитились Венерой за его смелость, но тут же пожалели его за то, что будет дальше. — Ах, так? Может быть мне стоит донести вашим родителям, чтобы они лучше обращали внимание на домашнее задание своего сына? — проорал Солнце, уже совсем не сдерживаясь. — Я донесу всем, кому надо, не волнуйтесь, прямо сейчас и донесу. Может быть кто-то еще не знал о домашнем задании? — Солнце обвел взглядом класс, ни на ком не останавливаясь. — Отлично. А вы, молодой человек, пойдете со мной на коридор. Венера, весь отчего-то бледный, еле передвигая ноги поплелся за Солнцем. Даже после того, как дверь за ними закрылась, никто не посмел начать обсуждение. Все сидели молча и переглядывались, строя догадки про себя. Я нервно поерзал на стуле. Переживания за своего друга не давали мне покоя. — Через минуту звонок, — прошептал Марс мне на ухо. — Проверим Венеру. Марс, хоть и не показывал этого, но тоже волновался, теребя обложку тетради. — Он будет в порядке, — уверенно сказал я. Я ошибся. Венера не был в порядке, совсем. После звонка мы, не сговариваясь, выбежали из класса на поиски нашего друга. Перед кабинетом стоял только слишком довольный Солнце, перекатываясь с пятки на носок. Пройдя мимо него, мы снова побежали в уже слишком хорошо известный нам туалет. Кроме него больше не было мест, в которых мог бы находится Венера. Мы нашли нашего друга на полу возле раковин. Венера сидел, положив голову на руки и, кажется, плакал. Я переглянулся с Марсом, тот ответил мне озадаченным взглядом. Ни он, ни я еще не видели Венеру в таком состоянии, а потому было не совсем понятно, какие способы успокоения помогут. Я присел рядом с Венерой на холодную плитку. Было совершенно ясно, что Солнце рассказал обо всем родителям моего друга, а те, в свою очередь, отреагировали наихудшим способом. Вчерашняя переписка вдруг открылась мне с совершенно другой стороны, и меня невольно тряхнуло. Трудно представить, что же еще мог пережить Венера и как он все это терпел. Марс присел с другой стороны от Венеры и тоже молчал, опустив голову. Казалось, слова сейчас сделали бы только хуже. Со временем мелкие подрагивания и тихие всхлипы со стороны Венеры утихли. Марс, почувствовав это, решился на вопрос: — Что они сказали? — Что они не хотят видеть меня, пока я не исправлю физику, — раздался приглушенный одеждой голос. Мы снова замолчали, обдумывая ситуацию. Мне жутко хотелось сделать хоть что-нибудь, только бы больше не видеть моего друга таким расстроенным. Я не нашел ничего лучше, как быстро сбегать в буфет, бросив друзьям быстрое обещание скоро вернуться. В буфете было многолюдно, но я, бывший на голову выше многих учеников, воспользовался своим старшинством и пробился в первые ряды очереди. Денег хватило только на молочную шоколадку и бутылку воды, и я со своей добычей двинул обратно в уборную. Странная она была: в те моменты, когда мы втроем находились там, она будто бы становилась невидима для других. Иначе никак нельзя было объяснить то, что все резко забывали про нее даже в длинные перемены. Отвлеченные мысли залетали мне в голову и вылетали, долго не задерживаясь. Я пытался скрыть свое волнение быстрым шагом обходя всех идущих по коридору. Перед заветной дверью волшебной уборной я несколько раз выдохнул, нажал на ручку и оказался в долгожданной тишине. Венера наконец показал свое красное от слез лицо, которое за время моего отсутствия ополоснул водой. Он слабо улыбался, смотря в телефон Марса. Как позже я заметил, Марс показывал ему фотографии своей собаки, которую он просто обожал, хоть она и была очень нервной на вид. Я никогда не видел его собаку и даже не знал, что она вообще есть у Марса, но на фото была миловидная болонка с ошейником, на котором была выгравирована кличка "Церера". Я чуть не прыснул, но вовремя удержался. Вспоминая "теплые" отношения Марса и Цереры во времена планет, этот факт становился еще более смешным. Я взял себя в руки и задал вопрос, который я считал вполне безобидным. — Если твои родители действительно так ужасны, то почему бы тебе не написать в милицию? Венера резко встал и быстрым шагом приблизился ко мне. Он схватил меня за воротник рубашки и прижал к стене, сильно давя на шею. — Не смей так говорить про моих родителей, — выплюнул он мне в лицо. Марс подскочил и хотел было начать оттаскивать Венеру, но тот сам отпустил меня и отвернулся. — Прости, — бросил он севшим голосом. — Ты просто не понимаешь. — Это ты меня прости, ты прав. Зато я отлично понимаю, что нам нужно подкрепиться, — сменил тему я, доставая свои покупки и протягивая Венере шоколадку. — Спасибо, — почти прошептал мой друг. — Ты можешь пожить у меня, если хочешь, — высказал я неожиданную мысль, пришедшую мне в голову во время моего рандеву со стеной. — Ты уверен? А твоя мама? — спросил Марс вместо Венеры, который, видимо, отходил от моего предложения. — Не думаю, что она будет сильно против, — я пожал плечами, доставая телефон. — У нас в доме куча свободных комнат, которые стоят без дела. А физику и мне исправлять надо, выучим вместе. Я набрал сообщение маме, в котором просил разрешения на временное проживание Венеры у нас дома, прибавив, что он хороший и моет за собой посуду. Через пару минут мне пришел ответ, в котором мама чуть ли не боготворила Венеру только за посуду и разрешила ему остаться хоть навсегда. Прочитав это сообщение, Венера слегка покраснел и прочистил горло. — Спасибо вам, — шепотом сказал он. — Было бы за что, — я аккуратно положил руку на плечо Венеры, стараясь не давить сильно. — Нам пора на урок.

***

— Проходи, я сейчас буду! — крикнул Нептун, показывая рукой на одну из комнат. Я с интересом оглядывался, пока пытался снять обувь. После уроков я проводил Венеру до своего дома, дал ему инструкции и отправился на встречу с Нептуном, которой я немного побаивался. Ледяной гигант выглядел очень безобидно, но я не знал, что же скрывалось под маской добродушия ко всем подряд. Нептун встретил меня объятиями, из которых я еле выбрался, и сразу предложил пойти к себе домой. — У меня дома есть морская свинка, ее надо покормить! — объяснил он, и мы вместе пошли по улицам города. Нептун жил в цветной многоэтажке, которую построили лишь недавно. Пока мы шли, он не переставал болтать обо всем на свете, начиная уроками и заканчивая своим мнением о фильмах. Я старался не пропускать ни одного слова и даже заспорил с ним по поводу литературы. — Я думаю, что литература очень важна, — с умным видом сказал Нептун и тут же по-детски улыбнулся. — Мне нравится читать про пиратов и путешественников во времени! — Книги читать важно, но вот как урок литература совершенно бесполезный, — сказал я немного раздраженно. Свою нелюбовь к литературе я ничем не мог объяснить, но раздражение при виде учебника полностью охватывало меня. На самих же уроках я откровенно скучал, пялясь в окно. — Но там мы учимся рассуждать, — заметил Нептун, — и помогать всем! — Рассуждать я умею и без учителя, — раздраженно ответил я. — Зато ты узнаешь, как рассуждает учитель. Узнавать чужие мысли очень интересно, правда? — При чем же тут литература? — В книгах проживаешь тысячу жизней, а на уроке литературы эту тысячу оцениваешь только одной своей жизнью, — мягко сказал Нептун и, помолчав, добавил: — Мне иногда кажется, что со мной уже происходило то, что происходит с героями. Это потому, что я люблю читать! Я не решился ему сказать, что у нормальных людей так не бывает, и дальше мы пошли молча. Нептун оказался интересным собеседником, хоть он и редко мог удержать свое внимание на теме разговора дольше пары минут. Чаще всего он перескакивал на рассказы об Уране и его картинах (именно от Нептуна я узнал, что Уран рисует), а потом о своей морской свинке. Мне невольно подумалось, что он говорит так часто именно о тех, кого он ценит. Разувшись, я прошел в комнату. Это был зал, оформленный в синем цвете. Повсюду был небольшой беспорядок и хороший слой пыли. Было видно, что здесь очень давно никто не убирался. Я сел на диван и стал разглядывать зал. Напротив меня стояла огромная книжная полка длинной во всю стену. На ней действительно главенствовали книги про пиратов и всякая фантастика. Справа от дивана стоял шкаф, а под окном вместился стол с кучей тетрадей на нем. Мой осмотр прервал Нептун, который вошел в комнату с небольшой клеткой в руках. — Это Гильермо! — в клетке сидела упитанная черная морская свинка и смотрела на меня своими глазами-бусинками. — Мне его Уран подарил! Скажи привет, Гильермо! Спустя пару секунд тишины Нептун тихонько засмеялся. — Ох, Гильермо, это невежливо, — притворно ругаясь сказал Нептун свинке и обратился ко мне: — Он довольно стеснительный с незнакомцами. Ни слова не скажет, пока не привыкнет! — Ты же знаешь, что они не говорят? — медленно спросил я, сам не уверенный в этом. Нептун вещал об этом с такой простотой, словно обычная морская свинка и правда каждый день делилась с ним новостями. — Что? — переспросил Нептун, ставя клетку на стол. — О, конечно говорят! Бывший ледяной гигант открыл клетку и взял Гильермо на руки, поглаживая его по спине. Я решил перевести тему: — А где твои родители? — Я живу один. Мама уехала в другой город, а папа не хочет жить со мной. Он говорит, что я глупый, — Нептун улыбнулся, передавая мне Гильермо. — Он как-то сказал: "Если я еще раз увижу твое лицо, я не сдержусь и побью тебя". Но он все равно меня любит, я знаю. Я принял Гильермо в своих руки и замолчал, не зная что сказать. Как этот солнечный мальчишка мог иметь такую жестокую судьбу? — Но как же ты, совсем один? — спросил я очень тихо, рассеянно поглаживая свинку. — Вовсе нет! Уран часто приходит ко мне и мы вместе рисуем. Тем более, у меня же есть Гильермо! — Точно, — ответил я, отдавая свинку хозяину. — Ко мне редко приходят в гости, поэтому я даже не знаю, что предложить, — признался Нептун, запирая Гильермо. — Я бы не отказался от чая, — осторожно сказал я. — Хорошо! Нептун направился на кухню и я, бросив последний взгляд на ходившую по клетке морскую свинку, пошел за ним. Кухня была немного чище зала, видимо потому, что ей чаще пользовались. На столе стояла ваза с тремя уже завядшими ветками сирени. Я присел на один из трех стульев и стал смотреть за Нептуном, который уже поставил чайник и теперь высыпал какие-то травы в заварник. — Ты сам делаешь чай? — спросил я, чтобы хоть как-то разбавить тишину. — Да! Я очень люблю травяной чай. Когда я был маленький и сильно поранился, пока играл на площадке, мама сделала мне такой чай. Он был очень вкусный! А потом она смазала мою ранку. У меня даже шрам остался! — Нептун убрал свои кудрявые волосы со лба и показал мне пятно, темнеющее над левым глазом. — Что же тогда с тобой случилось? — спросил я, чувствуя дрожь в руках. — Ох, ничего особенного. Мы с Ураном играли, но ему пришлось уйти. Пока его не было, я копался в песочнице и нашел какую-то черную штуку и дотронулся до нее, — сказал Нептун и замолчал, будто бы это все объясняло. — И что было дальше? — спросил я. Нептун не ответил сразу, только отставил заварник и обернулся. В его глазах больше не было прошлой живости, в них вообще ничего не было. Он смотрел прямо на меня, но меня не видел. Жизнерадостная улыбка тоже покинула его лицо, оставляя на нем выражение полнейшей покорности и усталости от всего происходящего. Я вздрогнул, отводя взгляд. — Что было потом? — спросил я еще раз гораздо менее уверенным голосом. — Ты действительно хочешь знать? — голос Нептуна показался мне совершенно чужим. — Наверное... — я стушевался, чувствуя холодок по спине. — Я вижу, тебе это надо. Нептун сел напротив меня и снова уставился в мое лицо, почти не моргая. Молчание затягивалось. — Потом я перестал быть собой. Я видел то, чего не может быть, был там, где никто и никогда не был, говорил с теми, кто не мог говорить и существовать до этого. Я видел себя, счастливого с мамой и папой, а после видел собственную смерть. Я счастлив и мертв одновременно. С тех пор эти черные диски постоянно рядом со мной, все в них зовет меня. И я прихожу. Прихожу и снова вижу все то, что невозможно в этом мире. Все думают, что я странный, правда? Что ж, я бы посмотрел на них на моем месте, — Нептун рассмеялся. Я остолбенел. То, что я предполагал, оказалось правдой. Нептун в детстве наткнулся на черную дыру, которая отправила его в путешествие по вселенным. Человеческий мозг не может выдержать такой нагрузки, потому Нептун бы попросту сошел с ума. Но тот, кого я видел перед собой, вовсе не был сумасшедшим. — Ты путешественник по вселенным... — прошептал я, сам не веря своим словам. — Да, ты прав. Не думай, что мне самому это нравится. Я столько раз видел смерть всех, кто мне дорог, что просто устал от этого. Я не хочу быть злым, потому что мне хватило зла. Я лишь хочу жить свою жизнь, — Нептун сжал губы и посмотрел на меня снова своим веселым взглядом. — С тех пор, как ты появился в этой вселенной, они больше не зовут меня. Я понял, что не дышал все это время. То, что Нептун говорил, было невероятно. Все мысли перемешались и разбежались, оставляя только одну. — Нептун... Ты должен знать... Реальна ли эта вселенная? — Я не могу тебе этого сказать. Единственное, что я знаю, это то, что я и сам не из этой вселенной, — Нептун, завидев выражение на моем лице, тут же добавил: — Не из твоей тоже. Что-то случилось в момент моего рождения, и я оказался здесь. А тот инцидент с песочницей просто вернул меня в мой мир ненадолго. — Но разве такое возможно в реальной вселенной? — спросил я, вновь задыхаясь. — Вполне, — серьезно ответил Нептун. — Законы физики в разных вселенных могут быть разные, уж это я знаю точно. Этот вопрос, не дающий мне спокойно спать по ночам, так и остался неразрешенным. — Но что же случилось со мной? — тихо проговорил я, хватаясь за голову. — То же, что и со мной. — Что? — Кем ты был в прошлой жизни? — спросил Нептун вместо ответа. — П-планетой... Я был Землей... — Ого... Такое нечасто встретишь. Не могу сказать, что именно с тобой случилось, но я знаю, что ты можешь вернуться назад. Ты ведь не мальчишка, каковым был я в первый раз. Мы сможем вернуть тебя, если поймем как ты сюда попал. — Но как это узнать? — Вдвоем мы точно не справимся, — Нептун встал из-за стола и подошел к чайнику. — Сколько тебе сахара? — Три ложки, — выдохнул я, постепенно возвращаясь в норму. В моей голове все наконец начало укладываться по полочкам. — Ты меня обанкротишь! — воскликнул Нептун, с неудовольствием насыпая в чашку горку сахара. — Марс и Венера знают? — О чем? — спросил я, отвлекшись на рисунок на чашке в виде мышки. — Что? — спросил Нептун у меня. — А, Марс и Венера? Да, они знают. Удивляюсь, как еще они с ума не сошли. — Ха-ха! Если ты им расскажешь про меня, то они точно захотят взять мой автограф! Я улыбнулся, глядя на Нептуна. Несмотря на все, что он пережил, что остается самим собой. — Нам стоит найти других планет Солнечной системы, — сказал Нептун, размешивая сахар. — Вместе нам будет гораздо проще. — Хорошо. Мы вдвоем отпили чай и замолчали, вникая в разливающееся в груди тепло. Мне было хорошо, потому что я наконец понял, что же мне делать. Нептуну было хорошо потому, что кто-то наконец понял его. За окном сгущались сумерки, и я отдаленно подумал и том, что я засиделся. — Земля? — Да? — Как ты думаешь... — Нептун замялся, глядя в пустую чашку. — Я должен рассказать обо всем Урану? Я замолчал, обдумывая ответ. Нептун был так одинок во всех вселенных, ни одна из которых не могла служить ему домом. Невозможно быть совсем одному, даже если в твоем распоряжении тысячи вселенных. Я допил свой чай до конца и ответил: — Да.