Мой Вовка

Они с детства лучшими друзьями были. Вот только Вова из полной и обеспеченной семьи, а Никита из бедной и неблагополучной. Адидас хоть и был тихоней и плаксой и его обижали все мальчишки во дворе, Кащей в нём всё равно души не чаял, всегда защищал и Вовку своего в обиду не давал, потому что старше был, на год, хоть и ниже на голову. Кащей для Вовы был авторитет, кто кроме Никиты его курить, драться и воровать научил бы? Им тогда лет по 8-9 было, Вова надежды подавал, мамин умница и откябрёнок, а Никитка с детства на учёте и никому не нужный. Отец Вове всегда говорил, что дружок его – беспризорник и балбес, а Вова только и рвался из дома к своему "балбесу", с ним хорошо было. С одной стороны правда беспризорник, у Кащея только и был батя алкаш и тётка в другом городе, да и та злая. Отец как напивался, бил его всем, что под руку попадется, из дома выгонял, а Никитка слёз отцу никогда не показывал, только убегал к суворовым пока Вовкин отец на работе и у них отсиживался. Маму Вовы Никитка любил, а как не любить, всегда жалела и кормила, все таки он без Матери рос еще с двух лет, отец у него не работал, сына не кормил почти, так Никита с детства и выживал, что сам найдет или сворует то и ест, потому и худой был очень, так и прозвали: "Кащей". Вове конечно завидовал до чёртиков, а виду не подавал, с детства гордый, только по ночам как отец напьётся, запирался в гараже, сворачивался в калачик на старом скрипучем диване и плакал, тихо-тихо так, потому что стыдно, батя то учил пацаном быть, а пацаны не плачут. Отца Вовы с Никиткиным не сравнить было, с детства Вову баловал как мог, первый ребенок всё таки, на день рождения ему кроссовки "Адидас" подарил, дорогие жуть, такие нигде не найти было, Вова тогда от счастья прыгал, так Адидасом и прозвали, самый крутой  во дворе был, все мальчишки завидовали, а Никита с гордым видом с ним ходил, всё таки лучшиий друг. Кощей то сам всегда в обносках, даже зимой, на улице -20, а у него ни шарфа, ни шапки, поэтому Адидас как настоящий друг отдал свою, Никитка тогда чуть не расплакался даже, хотя парнишкой всегда бойким был, Вову везде с собой таскал. Никита тогда уже в батином гараже обжился и водил туда младшего украдкой,  им тогда около 14 лет было, Кащей откуда то гитару притащил и Вове "седую ночь" играл, фальшиво конечно, да и гитара расстроенная, но играл, Вова на него тогда с таким восхищением смотрел, что в глазах звёздочки, улыбался до ушей, старший тогда собой был доволен до жути, долго играл, пока пальцы болеть не начинали, а Вова вздыхал так расстроенно, что Никита когда слышал, хоть все пальцы был готов в кровь стереть, лишь бы младший улыбался. Адидас даже волосы его любил, всегда потрогать хотел, Никита когда шапку снимал, кудри во все стороны торчали и младший невольно засматривался, Кащей краснел даже, они как братья были, но у Вовы Маратик появился, он тогда очень радовался, дома больше сидел, Никита на это обижался и уходил к старшим, он со взрослыми пацанами дружил, по 18-20 лет им было, они его стебали вечно за щербатость, за пивом посылали, накуривали, спаивали, зато на мотоциклах давали кататься, а он и рад. Когда уже постарше были, Вова всё ещё застенчивым был, девочек стеснялся, жуть как, а Никитку хлебом не корми, дай в дк сходить и девок склеить, но девки от него морозились, зато к Вове липли, он краснел как помидор и все слова забывал, да ему и не до девчонок было, а Кощей злился и не понимал в чём дело (уж точно не в нём), как это к Вове липнут, а к нему нет?? Но признавал что к Вове грех не липнуть, всё таки сам даже его красивым считал, хоть и вечно стебал за долговязость. А потом Кащею 18 стукнуло, от армии косил, со старшими больше чем с Вовой общался, они ему на уши и присели, заставили наркотой барыжить, так и зарабатывал, Вова конечно против был, отговорить всегда пытался. Сидели с ним как то в гараже, курили, разговаривали, младший глаза поднял на Никиту, тот сразу всё понял, переживает, они у Вовы темно карие, грустные-грустные, в них утонуть можно. Он тогда Никите ляпнул что общаться с ним перестанет, если он барыжить дальше будет, а старший вспылил как всегда, сказал что Вова как ссыклом с детства был, так и остался. Так и поругались, отдалились сильно, Никита даже на проводы в армию не пришел, Вова тогда расстроился очень, а старшему просто гордость придти не позволила, он же с детства такой был, Вова Никиту наизусть знал, первым никогда шаг не сделает, ну и как в Афган приехал, сразу ему письмо написал: "Здравствуй, родной. Как ты там без меня? Не сторчался ещё? Ты только на меня не дуйся, ладно? Я за тебя всё таки переживаю, морда ты воровская. Страшно здесь, Никит. Тяжело мне очень. Врагу бы не пожелал, даже спать не могу, кошмары снятся. Соскучился по вам по всем, по тебе, родной соскучился. Как на улице то там дела? Ты за скорлупой приглядывай, понял? Старший всё таки. И с Маратиком помягче.. Приеду сам с ним порешаю, ты там его убеди что у меня нормально всё, переживает наверно. И это, ну не пей, ладно? Ну ради меня хотя бы. Приеду скоро и заживём как раньше. Дождись меня только". Твой Вовка. Да Вовка тоже гордый был, но когда с Кащеем мириться приходилось, он всегда первый. Никитка как ребенок радовался когда родной почерк рассматривал, у Вовы он красивый, все буквы одна к одной. Кащей в тот же день от себя написал, со стёбом конечно, куда без него: "Ну здарова, Володь, что то ты на нежности разошелся, не узнаю, головой что-ли где то приложился? Ты прости меня, дурака, зла не держи. Ты там наверное думаешь забил на тебя старший то твой, да? А нет, я здесь о тебе только день и ночь и думаю, герой ты наш штопаный. Приедешь наверно не узнаю Вовку своего, здоворый станешь, на казённых то харчах. Ты возвращайся ко мне, возвращайся обязательно. На улице нормально всё, район держим, с разъездом я вопросики обкашлял, сам знаешь, на язык подвязан. А Маратик твой, балбес похлеще тебя, с ним даже базарить смысла нет. Пью я помаленьку, культурно, с людьми проверенными, так что ты о себе лучше переживай, родной, себя береги. Ты мне живой здесь нужен, понял? Глазом не успеешь моргнуть, уже дома будешь. Ну всё, держись давай, обнял приподнял". "Всё стебёшься, да? Ну в этом весь ты, Кащей. Не буду больше "нежности" тебе писать. Да простил я. Давно простил. Как тебя не простить то, чёрт ты зеленоглазый. Так бесишь иногда, прописать тебе в морду твою наглую охота, а всё равно с теплом вспоминаю. Как там на личном фронте дела? У меня то понятно, а ты уже небось дамой сердца обзавелся? Всё бы сейчас отдал чтобы дома побыть. Мне тут птичка напела, что ты Маратика обижаешь. Вернусь, руки тебе оторву, гадёныш. Ты же мне 6 рублей должен был, вот ему и отдай, пусть девчонку свою сводит куда нибудь. Они молодые, им нужнее". "Ой ты мой хороший, обиделся чтоли? На обиженных, Володь, воду возят. Ну раз ты не будешь, я буду нежности писать, мурло ты моё ненаглядное, я тут как дурак письма твои перечитываю, уже наизусть наверно выучил. Не до девок мне сейчас, родной. Хадишевские что то борзеть начали, осадить надо. А Маратик твой мало того берега не видит, так еще и тебе стучит, так получается? Я его за дело на место ставлю, ты не думай, сам же знаешь, оборзеет скорлупа, если им не прописывать. А кому я должен, всем прощаю. Еще не хватало скорлупе деньги раздавать, обойдётся младший твой. С детства ты такой был, всё о других печёшься, не пропадёт твой Маратка. Ты о себе подумай, себя лучше береги, родной. Скучаю тут по тебе, хоть на стену лезь, ну ладно давай обнял, вопросы решать надо, дел по горло". "Кащей, ну ты балбес. Читаю, аж тошно, романтик ты хренов. На тебя там пацаны косо не смотрят? Не обиделся я, справлюсь как нибудь, главное чтоб у вас там нормально всё было. Ты давай понятия свои оставь, к добру не приведёт, не туда ты свернул, родной, с пацанами помягче будь, они тебя скоро не уважать, а бояться начнут. Вот вернусь, будем с тобой бизнес мутить, делить честно, заживём тогда нормально, дождитесь только". Ага, тошно ему, это Вова только говорит так, а сам перечитывает каждый раз и лыбится как дурачок. И письма Никиткины аккуратненько стопочкой хранит. Да Кащей его наизусть знает и видит насквозь, ну а как же, с детства вместе.