"...И ничего кроме правды"

Вся наша жизнь — отныне без остатка -

Холодный блеск, стальное острие.

Не отступить — мной брошена перчатка,

Не отступить — вы подняли ее…

Йовин

      Итан Голд улыбался, сидя на чем-то белом и воздушном. И сам был каким-то воздушным, полупрозрачным, напоминая легкое, невесомое пирожное. В его взгляде пряталась смешинка — под стать улыбке, а все вокруг оказалось наполнено скрипичной музыкой. Тихой, нежной, едва слышной. Она как будто дополняла, хотя, скорее, создавала атмосферу. И от этого становилось одновременно страшновато и спокойно. Как будто все так и надо, и по-другому не может быть.       — Ну, я же обещал присматривать за тобой, если помнишь — Итан начал болтать ногами, от чего подплыл совсем близко. — И, кажется, сейчас уже должен глядеть в оба — потому что ты сам вряд ли что-то увидишь. Но пока просто постарайся мне верить, хорошо?       Облако вдруг начало стремительно отдаляться, а мелодия — превращаться в какое-то подобие крика, резко диссонирующего со всем, что только что являлось центром Вселенной…

***

      Джастин не мог понять, что чувствует, и чувствует ли вообще — вроде что-то болит, все до сих пор кружится, или он не понимает, где находится. Или вообще нигде?       — Джастин, ты в порядке?       Слишком громкий голос. Слишком знакомая интонация. Слишком каждый звук отпечатывается в чувствительном мозгу.       — Не знаю…       И язык потерял возможность шевелиться во рту. Но для того, чтобы проглотить таблетку и сделать пару глотков воды, он оказался не нужен.       — Вернусь через два часа. Надеюсь, к тому времени тебе станет лучше.       Когда Дафна появилась в гостиной, Джастин уже почти избавился от непонятной активности в собственной голове, и пил кофе, пытаясь решить, что из произошедшего вчера было на самом деле, а что являлось плодом разыгравшегося воображения. Прийти к единому мнению не получалось — разрозненные воспоминания перескакивали с места на место, не желая выстраиваться в четкую колонну.       — Джастин, я чуть с ума не сошла вчера! Ты едва на ногах стоял! И перепугал меня до смерти — хотя бы предупредил, что придешь!       Дафна стояла в центре небольшой комнаты, и Джастин вдруг вспомнил, как они искали жилье недалеко от института изящных искусств, в котором оба учились, только Дафна выбрала отделение менеджмента. Квартира была уютной и светлой. Дафна уговаривала его поселиться с ней, и была готова уступить единственную спальню и спать на диване — все-таки это Джастин зарабатывал деньги. Но, увы, ему нужна была студия. Причем рядом — в двух минутах ходьбы от студенческого общежития, а не в паре остановок общественного транспорта. Поэтому пришлось отказаться, и проводить с подругой выходные за пиццей с двойным сыром и марафоном дурацких фильмов. Но это позволяло отдыхать от напряженной учебы и не слишком задумываться о работе. Которая позволила им с Дафной отложить уже приличную сумму и мечтать о поездке в загородный отель на выходные. Но, наверное, летом — Дафна хочет в бассейн под открытым небом, и уже успела похвастаться новым купальником.       — Да я и сам не знал. Но вовремя сообразил, что не стоит появляться в кампусе пьяным.       — Можно подумать, тебя там таким никогда не видели!       — Таким — не видели! — Джастин с нажимом произнес первое слово, наблюдая, как подруга бросает на диван сумочку и, поморщившись, снимает туфли.       — Может, объяснишь уже, где нализался?       — Мы не лизались, — усмехнулся Джастин. — Во всяком случае, пока…       — С кем? — лицо Дафны выражало интересную смесь нетерпения и непонимания.       — Ты мне все равно не поверишь!

***

      — Да уж…       На этот раз — после того, как Джастин рассказал историю своего знакомства с Брайаном Кинни — подруга выглядела потрясенной и растерянной. Но явно не собиралась оставлять его в покое, и выстрелила самым, наверное, логичным вопросом:       — Что ты собираешься делать?       — Пойду к Брайану. Мне нужна работа в «Киннетике», поэтому…       — А что будет с твоей работой, когда этого самого Брайана не станет?       — Ну, я не думаю, что это случится скоро. По нему и не скажешь, что чем-то болеет. Да и даже когда с ним… что-то случится, «Киннетик»-то никуда не денется!       — Он красивый? — Дафна сощурилась, и Джастин сразу понял, что его ожидает подвох.       Все-таки они с Дафной с детства знакомы, и ее повадки он хорошо изучил. Но вопрос поставил в тупик. Джастину стоило только нырнуть на самый край воспоминаний о Брайане, и сразу перед глазами появились четкие скулы, зеленовато-карие глаза, растрепанные в стильной укладке волосы. Однозначно — самый красивый мужчина из всех, что ему доводилось видеть в своей жизни. Но дело не только в этом. Брайан Кинни с его сарказмом и потрясающей уверенностью в себе явно заявлял, что он больше, чем внешняя привлекательность. В нем была тайна. Загадка. Что-то неуловимое и неопределимое, что делало его — им. Джастин понимал, что не сможет объяснить этого Дафне. Никому не сможет. Пока сам не разберется… Чего, возможно, никогда и не случится… Поэтому просто улыбнулся и сказал:       — Да. И прекрасно об этом знает!       — То есть ты бы с ним переспал? — снова поддела Дафна, заставив Джастина слегка растеряться.       Секс с Брайаном Кинни?! Об этом он точно не думал… А почему, интересно? Наверное, потому, что Брайан, едва успев появиться, выбил почву из-под ног, занял слишком много места в его действительности и почти перевернул привычную реальность с ног на голову. И заставил чувствовать что-то странное и во всем сомневаться. Надо будет попытаться разобраться со всем этим. Есть еще немного времени до… Но секс…       — Что за мысли приходят тебе в голову, Даф! Нет!       «Да! Трахать до тех пор, пока не забудет о том, как лезть в чужие дела! Быстро. Резко. Долго…»

***

      Джастин был рад, что вот уже больше месяца жил один в комнате кампуса — роскошь, практически недоступная студентам института изящных искусств. Просто повезло, что не нужно постоянно с кем-то общаться, под кого-то подстраиваться, пробираться в кровать тихо, как мышь, если возвращался позже десяти. А такое часто бывало…       А потом стало намного легче — и даже необходимость скрываться у Дафны, чтобы просто побыть одному, постепенно исчезла. Можно было приходить и уходить, когда хочешь, спокойно заниматься, расставлять картины и раскладывать рисунки по всей комнате, не беспокоясь, что это кому-то мешает… А еще не заботиться о том, где лежат вещи, и не переживать, если совсем не там, где надо. И пыль вполне может располагаться на выбранном ею месте — его как-то хватало.       Но сейчас Джастин методично сворачивал свои футболки, вспоминая, что хотел на прошлой неделе купить пару новых, но потратил деньги на набор красок. Дорогих — даже при том, что ему, как сотруднику магазина, полагается скидка, стоили они больше, чем мог себе позволить. Да, чисто теоретически деньги были — лежали в банке. Но отсутствие наличных не повод притрагиваться к ним. Тем более, голодная смерть пока не грозила. Всего-то пришлось бы неделю не покидать территорию кампуса, завтракать, обедать и ужинать в институтском кафе и перетрясти карманы в поисках мелочи для прачечной. Можно подумать, в первый раз.       Пришлось бы. Да не придется.       Джастин снова посмотрел на часы. Не так уж много времени осталось до того, как предстоит явиться на новую работу, ради которой сократил смены в магазине до двух в неделю, сославшись на загруженность в студии и необходимость подготовки к экзаменам. Тем более, они с Брайаном не обговаривали конкретный график, и речь не шла о том, что нельзя еще чем-то заниматься. В конце концов, у него остается его собственная жизнь! Учеба. Магазин. Дафна. Студия. В которую еще надо будет как-то попадать в вечерние часы — другого времени для рисования в учебном плане не предусмотрено. Утро и почти каждый день после обеда занимали лекции и практические занятия. А на рисование и библиотеку оставались вечера. И так приходилось изо всех сил стараться и отдавать институту все свободное время, а теперь… Получать плохие оценки за не вовремя сданные работы тоже никак нельзя. Может быть, удастся заниматься у Брайана?       Было непривычно называть его по имени даже в мыслях. После первой встречи он был «странный подозрительный тип, который что-то вынюхивает» — Джастин никому бы не признался, что появление Брайана его напугало до чертиков! Первой мыслью вообще было бросить все и сбежать — пришлось включать разум и ждать, что будет дальше. Дождался… на свою голову!       Джастин, внимательно осмотрев комнату, которая вдруг показалась совсем незнакомой, будучи неприлично чисто прибранной, насыпал в кружку две ложки дешевого кофе, вряд ли заслуживающего такового названия, и отправился в подобие кухни, где стоял чайник. Как будто это поможет успокоиться!       Финал визита с Брайаном Кинни в бар помнился слабо. Очень. Они о чем-то договаривались после того, как Брайан сказал о своем диагнозе и предложил роль компаньона. И звучит-то по-дурацки! Как в романах, которые читала Дафна. Она тоже успела похихикать, когда озвучивала ему обязанности, выполняемые компаньонкой при богатой знатной даме. Но сейчас, пардон муа, иное время! И есть надежда, что Брайан забудет это слово и четко обозначит, чего ждет. Вряд ли надо читать вслух по вечерам или писать под его диктовку письма! И насчет денег тоже вроде бы не говорили — не настолько он был пьян, чтобы забыть цифры!       Гадкий кофе совершенно не успокаивал! И не бодрил! Ничего не менялось. Как и его нервное состояние с того момента как получил сообщение на телефон «Жду завтра вечером, возьми такси. Включу в оплату».       Время оттягивать бесполезно. Машина долго ждать не будет. И в том, чего не знает, разбираться придется на месте. Как вообще себя вести с Брайаном Кинни?!       Когда Джастин закрывал дверь комнаты, перед глазами замерла усмешка Брайана, обещавшая так много… И одновременно не обещавшая ничего!

***

      Всю дорогу до дома Брайана я не мог собрать себя в кучу — точнее, не столько себя, сколько обрывки воспоминаний о нашей беседе после того, как едва не упал под стол, услышав про рак. Ну, количество выпитого тоже вполне могло поспособствовать падению, конечно, но и сейчас хорошо помню, насколько оказался выбит из колеи. Брайан… Красивый — я вынужден это признать, хотя он и бесил меня невероятно — и настойчивый в своем стремлении лезть в чужие дела, совершенно не вязался с этой болезнью. И невозможно было поверить, что неумолимый рок съедал его изнутри. Но… Операция, химиотерапия, неблагоприятные прогнозы — кажется, именно это выражение он употребил — вероятность повторного оперативного вмешательства. Или невмешательства — если окажется, что… Как-то слишком легко и просто он говорил об этом. Но, при его-то самоуверенности и бросающейся в глаза «я сам» в смысле «самец», вряд ли показал бы истинные чувства. Надо обладать бешеной смелостью, чтобы в подобной ситуации признать, что боишься. Такого смелого человека я видел только однажды — в подобной ситуации, только в десять раз хуже… И почему то совсем не желаю такого Брайану. Совсем. Точнее, никому не желаю.       Выбираясь из такси и чуть не забыв там сумку, я, как мог, оттягивал момент встречи с Брайаном Кинни. Потому что так и не решил, как себя вести, и не понял, что говорить. И насколько долго это будет тянуться… Не в конечном смысле всего сущего, а в том, на какое время я буду нужен Брайану в качестве компаньона? Как быстро ему это надоест? И что мне делать? Не сейчас, а в смысле — вообще? У Брайана достаточно денег на любой каприз, наверняка есть уборщица и повар, самая дорогая и покрывающая лечение, включая вип-палаты, страховка. Возможно, и личная медсестра — хотя, скорее, медбрат — имеется. Для сопровождения в больницу на процедуры и ухода дома. Пока, правда, такое ему вряд ли требуется.       Зачем, в таком случае, я? Анекдоты на ночь рассказывать? За руку держать, пока не уснет? Выключать после этого свет и телевизор? В любом случае, я не должен вести себя как трус! Если обещал — выполню. Раз не хватило духу понять, во что влип, и сразу отказаться.       Лифт. Третий этаж. Необычная железная дверь, больше подходящая для складов или сейфа. Три раза постучать. Вдохнуть. Дернуть себя за ухо и твердо сказать про себя — Джастин Тейлор, ты придурок, который не знает, во что ввязывается!

***

      Уф, наконец-то, я дома. Почти. Осталось преодолеть этот раздражающе медленный недолифт, который движется со скоростью беременной черепахи, да еще и скрипит, как старая несмазанная телега! Еще и Тейлора отвозить пришлось! Такси ждать, поддерживая тело в состоянии нестояния в вертикальном положении. Бармен как-то странно на нас поглядывал… улыбочка ехидная такая… Да не трахаю я этого мелкого! Пока что…       Какой же он тяжелый, черт! А на вид мелочь тщедушная… Хорошо, ехать недалеко, пешком бы дошли, если бы он не ужрался вусмерть! Даже не верится, что в кампусе один из главных посетителей вечеринок… Не гуавовый же сок они там пьют, в конце концов…       Кто у него там живет, интересно? Явно же не родители. Не забуду, спрошу потом. Хорошо, что хотя бы до двери сам дотопал… Болтаясь, как дерьмо в проруби, из стороны в сторону… Ха. Хоть поржать теперь можно от души, никто ж не увидит…       Как же хорошо дома… Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но факт остается фактом — это мое безопасное место, логово, вход в которое разрешен только по спецприглашению, тщательно отобранным особям и исключительно на время траха! И ни минутой дольше! Штаны натянуть можно и за дверью…       Правда, Майки это не касается, к сожалению. И Деб. Да, блядь, вся семейка Новотны вообще страх потеряла… Один тащится с ведром жирных куриных запчастей из ближайшего фастфуда, другая — с неизвестно где взятым косяком, и мозг ебет, как супертрах из дурацкого комикса, если бы такой существовал! Кем она себя возомнила? Джуди Гарленд, блядь! И хрен выставишь!       А теперь… Ебаный Иисус! И кто меня за язык тянул?! Вроде бы никуда не лез раньше времени… Ну, если это не аппетитная задница, конечно… А у Тейлора она очень даже… Да хер ли выебываться?! Охуенно аппетитная! Настолько, что мозг почему-то временно перестал функционировать… Совсем!       Во всем виноват «Бим»! Странно, конечно… Обычно меня бутылкой виски не уговоришь, а тут растекся с какого-то хрена лужицей… Это Тейлор на меня так влияет?! Нет уж, хуюшки! Хрен ему, пизденышу мелкому…       Единственная здравая мысль! И как это будет выглядеть, если он постоянно начнет мелькать перед глазами?! Я же ебанусь любоваться, но не трогать! Блядь-блядь-блядь! Это становится раздражающей привычкой… Кинни, возьми себя в руки! И держи, сука, как член, крепко и жестко!       Отмотать бы все назад… Но поздно пить «Сан Пеллегрино», если почки отказали… Но Брайан Кинни отступать не привык! И не отступит, даже если… Да без «если», черт возьми!       Голова трещит, как будто Гас погремушкой захреначил! То ли спать лечь, то ли догнаться… Наверное, все и сразу… выпить прямо в кровати и уснуть! Решай проблемы по мере их поступления… Надо запомнить… Вдруг в рекламе пригодится… Где-то был косячок… Я помню… Ага, вот и он…       Блядь, кого несет среди ночи?! Совсем охренели?! Ого! Не понял… полвосьмого?.. Я что, весь день проспал?.. Это же надо было так нахуяриться! Видимо, последние три порции были лишними… И косяк… Нет, косяк никогда не лишний! Да кому там неймется-то?! Куда я вчера джинсы кинул?.. А… Вот они… Хорошая вещь… Практичная. Чем больше измята, тем круче выглядит! Еще бы в штанины с первого раза попасть…       — Да иду я… Иду!!! Чтоб вас, кто бы там ни был… — Я даже ширинку не застегнул, достало тихое, но жутко раздражающее настойчивое постукивание. Без него в голове карусели с калейдоскопами!       — Привет…       — О, Джастин Тейлор собственной персоной! — как же я забыл-то?       — Хреново выглядишь… — Сам знаю, что не ромашка!       — Спасибо. Зато ты выглядишь сногсшибательно. Хотя, чему удивляться? На твоей стороне молодость и… здоровье.       — Вот именно! Я на твоем месте не стал бы так пить.       — Но ты не на моем. И надеюсь, никогда на нем не окажешься. — Только нравоучений мне и не хватает! — Проходи. Экскурсию проводить не буду, не маленький — сам осмотришься. А мне жизненно необходим душ! Спинку потереть не зову, увы.       — Иди уже, не заблужусь. Хотя есть, где развернуться.       — Да. На двоих места хватит. Осваивайся и располагайся, сумку брось где-нибудь — позже разберешь. Проверь диван…       — Зачем? Мне на нем не спать.       — Спать. Теперь ты живешь здесь.