Автор оригинала
camilllla
Оригинал
https://archiveofourown.org/works/39957894
Пэйринг и персонажи
Описание
Пока они катятся на лыжах с холма, радостный смех Сонхва раздается вокруг, укутывая Юнхо в самые теплые объятия. Его лицо светится от счастья, Юнхо давно не видел его настолько беззаботным. Он чувствует, как дыхание перехватывает, но кто думает о кислороде, когда рядом находится друг, выглядящий словно ангел, сошедший с небес на землю. Юнхо не смог бы отвести взгляд, даже если бы попытался.
Оглядываясь назад, это вероятно и являлось причиной того, что он врезается в дерево.
***
16 января 2024, 06:33
Юнхо тошнит, но он боится испортить романтическое настроение, которое пытался создать.
Не то чтобы Сонхва знал, что Юнхо задумал превратить их Лыжную Поездку Лучших Друзей в первый шаг для перехода от друзей к возлюбленным, но Юнхо все равно не может не чувствовать некоторого давления. В этом году он отвечает за планирование их ежегодной зимней поездки, поэтому последние несколько недель прошли в тщательном продумывании каждой детали, чтобы все прошло идеально. Юнхо подбирал каждую локацию, номер в отеле, активность, бронь ужина, с единственной целью – в какой-то момент признаться Сонхва в чувствах. Он даже провел целый день с Минги, выбирая наиболее привлекательные наряды (ну, точнее, Юнхо выбирал наряды, а Минги в основном стоял и угорал над ним). Юнхо не оставляет надежд, ведь он ждал этого дня с тех пор, как перевозбужденным подростком ходил за Сонхва по пятам, словно потерявшийся щенок. Хотя, хотелось бы надеяться, что эта версия Юнхо уже исчезла из памяти Сонхва.
Ох, Сонхва, Сонхва, Сонхва, Сонхва. Его лучший друг с младшей школы; его партнер по шалостям, с тех пор как он понял, что не может остановить Юнхо и его нескончаемые плохие идеи; его поверенный, когда Юнхо был один и барахтался в мире, который был для него слишком велик. Его вторая половинка. Как Юнхо мог не влюбиться безвозвратно в живой и ребяческий характер Сонхва, сочетающийся с невероятно заботливой душой?
Юнхо ловит себя на том, что снова засмотрелся на великолепный профиль Сонхва вместо пейзажа за окном, потерявшись в своих вязких противных мыслях. Он фокусируется на дороге, возвращаясь к анализу последней части Звездных Воин, который проводил Сонхва. Его милый энтузиазм подпитывает Юнхо достаточно, чтобы выдержать остаток дороги до Вивальди Парка, горнолыжного курорта, в котором они остановятся на этих выходных. Курорт популярен среди молодежи и искателей острых ощущений, со своими извилистыми склонами и ночным катанием на лыжах, которое, как он знает, безумно обрадует Сонхва. Но он также известен как курорт для парочек. Возможно, наблюдение за милыми и романтичными парочками вокруг заставит Сонхва чувствовать то же самое, кто знает. Попытка – не пытка.
Сонхва буквально подпрыгивает на сидении в нетерпении, когда они въезжают на территорию.
– Боже, только посмотри какое красивое место!
Он прав. Их отель выглядит скорее как французский особняк с многочисленными башенками, широкими полями и чистым озером перед ним. От картины гор позади у кого угодно перехватило бы дыхание, а в сочетании с отелем это выглядит совершенно как сцена из фильма.
Юнхо возвращает взгляд на Сонхва через пару секунд, предпочитая этот вид любому другому.
– Не такое красивое как ты, – произносит Юнхо, игнорируя разливающийся на щеках румянец. Обычно он бы не решился быть таким смелым, но он в любом случае планирует признаться, так что, почему бы и нет.
Сонхва закатывает глаза и хихикает.
– Кажется, ты сегодня в настроении подурачиться. Мне лучше подготовиться к твоим глупостям заранее, да?
Сонхва выходит из машины, как только Юнхо без единого слова паркуется. Вздыхая, Юнхо следует за ним.
Попытка №1: Провал.
***
Челюсть Сонхва падает, когда они входят в отель. Он с благоговением осматривает красивое лобби, пока Юнхо с нежностью наблюдает за ним. К счастью, он выбрал для них отличное место. Это безусловно прибавит ему пару очков в книге Сонхва. У его друга слабость ко всему модному и элегантному. Он подходит к ресепшну, чтобы зарегистрировать их, пока Сонхва глазеет на хрустальные люстры над их головами. – Добро пожаловать в Вивальди парк. У вас есть бронирование? – Да, на имя Чон Юнхо. Серебряный номер, – так уж получилось, что Серебряный номер имел только одну кровать, не то, чтобы Юнхо выбрал его из-за этого. Вовсе нет. Кому есть дело до того, чтобы спать в одной кровати с Сонхва? Точно не Юнхо. Абсолютно точно. (Ладно, это была единственная причина, по которой он выбрал этот номер. Тс-с-с!) Он чувствует, как Сонхва подсаживается к нему, пока женщина проверяет бронирование. – Да, вот оно. Мы повысили уровень вашего номера до Золотого, в качестве бонуса постоянному клиенту, – произносит она, пока мир Юнхо рушится. Это в его планы не входило. – А сколько в этом номере кроватей? – спрашивает Юнхо в надежде, что еще не все потеряно. – Одна кинг-сайз и одна квин-сайз. В номере две спальни, плюс гостиная, ванная и кухня. Должно быть много места для двоих. Юнхо не хотел, чтобы там было много места. Он хотел, чтобы близость заставила Сонхва наконец осознать, что Юнхо — тот самый. Это все усложняло. – Можем ли мы получить старый номер обратно? Сонхва и сотрудница смотрят на него с одинаковым недоумением. – Извините, вы хотите понизить уровень до Серебряного? – Да, пожалуйста. Сонхва бросает ему взгляд ясно говорящий: Что ты творишь, заткнись! Юнхо предпочитает пока его игнорировать. – Простите, но мы отдали этот номер другому гостю. Мы не ожидали, что вы предпочтете Серебряный. Я могу предложить вам бесплатный массаж и спа в качестве извинения! – женщина выглядит заметно напуганной перспективой расстроить гостя и возможными последствиями. Теплая рука на его собственной наконец заставляет Юнхо посмотреть на Сонхва. – Хей, все в порядке. Еще и массаж! Мне кажется, это даже лучше твоего изначального плана, не думаешь? Нет, не лучше, но Сонхва смотрит на него с сияющими глазами и предвкушением. А за Юнхо держится репутация человека, который не может отказать Сонхва. – Да, конечно, все прекрасно. Спасибо за помощь! – произносит он сквозь стиснутые зубы. На лице женщины отражается облегчение. – Спасибо! Просто позвоните на стойку регистрации, чтобы записаться на массаж. Я могу организовать парный массаж, чтобы вы оба могли им насладиться. Юнхо краснеет, слыша, как их назвали парой, хотя и понимает, что она имела в виду не это. Все же, это заставляет его чувствовать себя немного лучше. Сейчас он готов ухватиться за что угодно. – Обязательно воспользуемся вашим предложением, спасибо! – говорит Сонхва, утаскивая колеблющегося Юнхо к их разочаровывающе большому номеру. Юнхо мысленно откладывает задачу придумать другой способ пообниматься с Сонхва. Гипотермию легко симулировать?***
По просьбе Сонхва первый день целиком был посвящен катанию на лыжах. Юнхо бы ни стал делать ничего, что могло бы расстроить Сонхва, пока он пытается за ним ухаживать. Так что он просто соглашается, несмотря на свою нелюбовь к снегу. Он готовит себя к неизбежному ощущению холода и сырости, которые настигнут его к концу дня. Но во всем этом есть и положительная сторона: горнолыжный подъемник. Юнхо ждал этого больше всего. Честно говоря, он, вероятно, планировал весь их отпуск вокруг одного этого момента. Горнолыжный подъемник может и не казаться самой романтичной вещью для среднестатистического человека, но для Юнхо – это возможность провести драгоценные минуты наедине с Сонхва в окружении величественных гор. Только они вдвоем, разговаривающие, укрепляющие связи, наслаждающиеся присутствием друг друга. Юнхо приходится подавлять волнение, пока они идут к подъемнику, чтобы не выдать свои намерения слишком рано. Они обсуждают планы на день, пока стоят в очереди. Сонхва болтает со скоростью миллион слов в минуту, что бывает, только когда он сильно воодушевлен. Юнхо любит такие моменты как этот, когда он видит своего друга счастливым и свободным. Напряжение с плеч Сонхва уходит, и его привычная безупречная маска спадает, пока он рассуждает о том, какой склон хочет опробовать первым. Юнхо чувствует себя благодарным и гордым, за то, что смог разделить этот момент с Сонхва. В очереди остается всего одна семья, отделяющая их от подъема на горы. Юнхо не обращает на них особого внимания, тратя это время, чтобы завязать крепче шнурки на ботинках. Сонхва, как бы то ни было, обращает на людей свое внимание, как и всегда. Так что он готов предложить решение, если вдруг возникнет проблема. Внезапно оказалось, что подъемник вмещает только двоих людей, и мать с двумя детьми оказалась в затруднительном положении, не желая отправлять ребенка одного. – Я поеду с ним, – предлагает Сонхва. – Я могу присмотреть за ним, пока мы не поднимемся, и убедиться, что он в безопасности. Мой друг может подняться один, Юнхо не возражает. Юнхо поднимает голову, когда слышит свои имя. – Что, прости? – Ты не против подняться один, пока я поеду с этим парнем, правда? – Сонхва указывает на мальчика и смотрит на Юнхо умоляющими глазами. Юнхо бы, конечно, не смог послать ребенка к чертовой матери, но он не может не чувствовать разочарования из-за того, что упускает возможность признаться. – Ага, нет проблем, я буду прямо за тобой. Сонхва светится от счастья. – Ты лучший. Это почти компенсирует разрушение романтического момента, о котором он так мечтал. Почти. Вместо этого Юнхо проводит всю дорогу проклиная вселенную и думая о новых способах создания романтических ситуаций, которые заставили бы Сонхва влюбиться. Попытка №2: Украдена каким-то пацаном.***
Когда он достигает вершины, Сонхва уже ждет его там с улыбкой. – Спасибо за понимание во всей этой ситуации. Я просто не хотел заставлять мальчика ехать в одиночестве, а мать волноваться. Представь, как твоя мама получила бы сердечный приступ, если бы ей пришлось оставить кого-то из нас одного. Юнхо смеется, вспоминая, как опекала их обоих его мать, пока они были детьми. Она полюбила Сонхва сразу, начав относиться к нему как к сыну с того момента, как Юнхо впервые привел его домой во втором классе. Хотя иногда и раздражало наблюдать ее привязанность к Сонхва, которая, казалось, даже превышала привязанность к нему самому, Юнхо был рад осознавать, что, как минимум, она бы одобрила, если бы они когда-нибудь сошлись. – Конечно. Ты знаешь, я сделаю для тебя что угодно, – произносит Юнхо мягким голосом. Глаза Сонхва расширяются и Юнхо даже теряется на пару секунд, пока не понимает какое убийственное выдал заявление. От его прежней уверенности не остается и следа. – Я имею в виду… Ты всегда прав, как ты любишь мне постоянно напоминать. Я подумал, что надо прекратить с тобой спорить, это сэкономит нам обоим время. Это все. Сонхва снова берет себя в руки. – Точно, круто. Они стоят в тишине какое-то время. Оно тянется для Юнхо бесконечно, но недостаточно, чтобы он мог преодолеть свою застенчивость и что-то с этим сделать. Сонхва, наконец, пробивается сквозь это странное состояние, в котором они оказались. – Так, какой склон ты хочешь опробовать? Юнхо хватается за возможность отвлечься от мыслей о том, что Сонхва мог раскрыть его и о том, хорошо это или нет. Он осматривает их варианты. Вивальди парк довольно популярен в это время года, так что к большинству спусков стоит длинная очередь. Нетерпеливый, как обычно, Юнхо решает, что они просто должны пойти ко склону с самой короткой очередью. В итоге это оборачивается плохой идеей, так как этот склон оказывается наименее популярным не просто так: это экспертный уровень. В редкий момент самообладания Юнхо даже ненадолго передумывает, но склоны для новичков выглядят слишком загруженными, чтобы спокойно дождаться очереди. Он уверен, что им подойдет экспертный уровень, да и Сонхва не выглядит таким уж взволнованным. Хотя причиной этому может быть то, что он во всем хорош, зараза. Красивый, потрясающий, идеальный, как ни посмотри, зараза. Они добираются на вершину трассы. Юнхо всматривается вниз, но не видит подножья склона. Похоже, здесь много твистов и резких поворотов, которые как раз и привлекают искателей острых ощущений, но у таких людей, обычно, есть хотя бы какое-то представлении о езде на лыжах. Однако он не может сдаться сейчас, особенно, когда Сонхва так воодушевлен. — Это будет невероятно! – он практически подпрыгивает, ожидая на старте, будто не может сдержать своего восторга. Это безумно мило. Юнхо не может отвести взгляда. Сонхва поворачивается к нему с ухмылкой. – Думаете, сможете удержаться, Чон? Никто не уступит перед вызовом. Юнхо занимает позицию и сосредотачивается на дороге перед собой. – Вперед, Пак. Они отталкиваются и едут вниз с холма. Юнхо остается напряженным первое время, мышцы зажаты в попытке подготовиться к неизбежному падению, но все вообще-то идет довольно не плохо. Лучше, чем ожидал Юнхо. Спустя несколько секунд без падений и травм, Юнхо позволяет себе расслабиться и наконец-то спокойно покататься с Сонхва. Сонхва, в свою очередь, выглядит так, будто проживает самый счастливый момент в своей жизни. Он словно в своей стихии, окруженный сияющим снегом и ветром, который треплет его черные волосы. Юнхо бы тоже хотел запустить руки в эти мягкие пряди. Они останавливаются на развилке на середине спуска. Юнхо пытается отдышаться как можно спокойнее, наблюдая, как Сонхва тормозит совершенно непринуждённо. Его друг поворачивается к нему с дразнящим взглядом. – Черт побери, Юнхо, где ты скрывал все эти движения? – произносит Сонхва, имея в виду внезапные навыки Юнхо в катании на лыжах. Юнхо громко смеется. – Я бы показал тебе больше, но меня беспокоит, что ты оставишь позади мое безжизненное тело, если что-то пойдет не так. – Не могу позволить кому-то думать, что я тебя убил. Это разрушит весь мой напряженный труд последних лет, – Сонхва подмигивает ему, и сердце Юнхо пропускает удар. – Так что, – продолжает Сонхва, равнодушный к внезапным проблемам с сердцем Юнхо, - ты хочешь продолжить или отдохнуть и перевести дыхание? Не могу не заметить, что ты задыхаешься, будто несколько часов просидел под водой. – Да пошел ты! – Юнхо начинает спуск, не проверяя, последует ли за ним Сонхва. Но он знает, что тот последует: его друг предан до глубины души. Пока они катятся на лыжах вниз с холма, радостный смех Сонхва раздается вокруг, укутывая Юнхо в самые теплые объятия. Его лицо светится от счастья, Юнхо давно не видел его настолько беззаботным. Юнхо чувствует, что у него перехватывает дыхание, но кто думает о кислороде, когда в нескольких шагах находится друг, выглядящий словно ангел, сошедший с небес на землю, чтобы благословить всех своим присутствием. Юнхо не смог бы отвести взгляд, даже если бы попытался. Оглядываясь назад, это вероятно и являлось причиной того, что он врезается в дерево. Все происходит слишком быстро, чтобы Юнхо успел это осознать до того, как стало слишком поздно, упуская всякий шанс предотвратить неизбежный конфуз. В одну секунду он смотрит на любовь всей своей жизни, а в следующую уже врезается лицом в шершавую кору ближайшего дерева. В его защиту, Юнхо не ожидал, что что-то может оказаться на его пути, но он забыл, что спуск полон твистов и поворотов. Если бы только он был достаточно терпелив, чтобы дождаться очереди на склон для новичков или лыжников среднего уровня, он бы, вероятно, мог пялиться на Сонхва весь день, не беспокоясь о том, что находится перед его носом. Очевидно, Юнхо не учел этого, когда выбирал спуск. – Юнхо! Сонхва бросается к Юнхо, лежащему в холодном снегу. Его голова кружится, но Юнхо не уверен, в том ли причина, что он буквально влетел в дерево, или в том, что Сонхва смотрит на него с таким ласковым беспокойством. Вероятно, идеальная комбинация того и другого. – Ты в порядке? – Сонхва держит лицо Юнхо обеими руками, его мягкие прикосновения посылают дрожь вниз по спине Юнхо. Он бы обвинил в этом холод, если бы кто-то его спросил. Честно сказать, Юнхо чувствует себя не так уж плохо. Ничего не пострадало, кроме его эго. Но Сонхва здесь, и он выглядит так, словно сделает все, что Юнхо попросит. Он чувствует, что должен воспользоваться случаем, не зная, когда еще Сонхва окажется так близко. Юнхо падает назад на снег так драматично, как только может, приложив руку ко лбу, как потерявшая сознание девица в беде. Он призывает свой самый жалостливый голос. – Сонхва! Это безнадежно. Дерево было слишком сильным противником. Мое тело не справляется с этим. Я думаю, мне может понадобиться искусственное дыхание. Ты бы сделал что угодно, чтобы спасти своего лучшего друга, так ведь? – Юнхо зажмуривается, но при последнем вопросе приоткрывает один глаз, чтобы покоситься на Сонхва. Пришло время узнать, было ли это выступление достаточно убедительным (или хотя бы увлекательным), чтобы привести к поцелую. Но Сонхва только закатывает глаза, вероятно, слишком привыкший к выходкам Юнхо. – Идиот. Он поднимается и снова продолжает спуск, оставляя Юнхо решать свои проблемы самому. Черт. Это было близко. Попытка №3: Недостаточно убедительно***
Оставшуюся часть дня они провели катаясь, к счастью, на более пологих склонах. Юнхо мог сдерживать свое нетерпение достаточно, чтобы выстоять очередь на склоны среднего уровня сложности. В конце концов, он ждал вместе с Сонхва, который хоть и не мог перестать поддразнивать Юнхо по поводу его падения, был достаточно милым и забавным, чтобы заставить Юнхо забыть о том, что он вообще стоит в очереди. Несмотря на то, что спуски работали всю ночь, спустя какое-то время Юнхо устал от всей этой возни со снегом. Он решает перейти к следующей части своего плана и убеждает Сонхва вернуться в отель и вместе испечь рождественское печенье. Ведь что может быть лучше, чем печь печенье с тем, кого ты любишь? И, так уж получилось, что он осведомлен, что язык любви Сонхва — это еда, в частности печенье. Юнхо застревает в мечтах о милых драках мукой, переходящих в страстные поцелуи, но Сонхва прерывает его счастливые мысли комментарием о том, что Юнхо выглядит как мокрая крыса после всех этих падений в снег. Как мило. Сонхва готовит все необходимые продукты на кухне, пока Юнхо принимает душ в безуспешной попытке вернуть немного тепла своему телу. А также заставить себя выглядеть чуть менее похожим на мокрого грызуна в глазах Сонхва. Учитывая, как Сонхва молча таращится на него, когда он выходит из ванной, Юнхо не совсем уверен, что он достиг цели. – Есть что сказать? – спрашивает Юнхо, когда молчание уж слишком затягивается. – Не-а, просто интересно, как я теперь должен кидаться в тебя яйцами, если на тебе нет рубашки. Ты не возражаешь, если я попаду желтком тебе на соски? – голос Сонхва звучит странно приглушенно, но его выражение лица и поза слишком непринужденны. Будто он спрашивает, может ли одолжить чашку сахара, а не начать драку едой с полуобнаженным Юнхо. Так стоп, а у них вообще есть сахар? – Как насчет того, что ты не будешь ничего кидать в меня? Мы все тут взрослые люди, – произносит Юнхо, заходя на кухню. Сонхва до сих пор ни на мгновение не отвел взгляда от его торса. Ха. Это что-то новенькое. – Знаешь, – начинает Юнхо, чувствуя желание поддразнить Сонхва, что удается ему не часто, – я понимаю, что видеть такой идеальный холст очень заманчиво, – он указывает руками на свое тело, и Сонхва снова осматривает его с ног до головы. – Но художественная мастерская сегодня закрыта, так что приходите позже. Сонхва закатывает глаза и отворачивается. – Так прикрой свой холст, чтоб у меня не возникало никаких идей. Юнхо посмеивается, будто совершенно не сходит с ума внутри. К счастью, Сонхва не слышит его разошедшегося сердцебиения, иначе точно бы сразу обо всем догадался. – Конечно, для вас все что угодно. – Вот такой ответ мне нравится. Когда Юнхо достаточно одевается по стандартам Сонхва, они начинают печь. У них уже больше десяти лет есть традиция печь рождественское печенье. Юнхо ждет этого каждый год с наступлением праздничных выходных. Обычно в это вовлечены также их семьи, но в этот раз они впервые вдвоем. И Юнхо настроен провести как можно больше времени вместе. – Расскажи мне секрет, что-нибудь, что ты никому и никогда не рассказывал, – произносит он, пока Сонхва раскатывает тесто. Сонхва посмеивается. – Ты мой лучший друг. Я уже все тебе рассказал, задай другой вопрос. Хотя это и делает Юнхо счастливым, он не сдается. – Ну давай, неужели совсем ничего нет? Что-то, что ты забыл упомянуть, или злонамеренно скрыл от меня, или поклялся на крови своей жизнью никогда не рассказывать? Хоть что-нибудь? – Почему ты всегда такой драматичный? Ладно, есть одно, – Сонхва замолкает, достаточно надолго, чтобы Юнхо начал чувствовать, будто над ним издеваются. – Ну, так ты.. – Я вампир. Юнхо не знает смеяться ему, ударить Сонхва, или воспринять его слова всерьез, потому что его выражение лица сейчас слишком серьезное. Он не настолько хороший актер. Затем Сонхва ломается. – О боже мой, ты реально поверил! Я не могу... твое лицо... ты должен был это видеть, – он едва может выговорить что-то сквозь смех. Юнхо с пылающими щеками размышляет об убийстве. – Неважно, идиот. Забей. Пока они заканчивают готовку, Сонхва не перестает хихикать, Юнхо пытается хмуриться, но безуспешно, потому что Сонхва слишком милый. В какой-то момент Юнхо ворует немного теста, прежде чем печенье отправится в духовку. – Мерзко, – произносит Сонхва осуждающе. – Нет, это вкусно, попробуй, – он протягивает ему немного теста, наполовину надеясь, что Сонхва слижет его прямо с пальца. – Нет, спасибо. Я не ребенок. – Спорное утверждение. – Как минимум, я не заболею сальмонеллёзом из-за глупой идеи поесть сырого теста. Юнхо закатывает глаза. – Только лузеры болеют. – А, так мне ожидать, что завтра ты свалишься от отравления? – спрашивает Сонхва, распахнув глаза в притворной тревоге. – Заткнись, – тянет Юнхо, поедая тесто. Сонхва ставит печенье в духовку, пока Юнхо пытается убрать непонятно откуда взявшийся бардак. Внезапно он чувствует, как чужие руки обвивают его талию со спины. Он поворачивает голову, но Сонхва останавливает его. – Нет, я расскажу тебе мой секрет, но мы должна стоять вот так. Я не хочу смотреть тебе в глаза, – произносит Сонхва тихим голосом. Юнхо кивает, понимая, как тяжело бывает показывать уязвимость, даже тому, кто знает тебя лучше всех. – Я люблю зиму. Юнхо чуть не взрывается. – Придурок, я знаю это! Ну правда, хватит надо мной издеваться. Он пытается выбраться из хватки Сонхва, но его руки сжимаются только сильнее. – Я не закончил. Ой. – Прости, продолжай. – Я люблю зиму. Это мое любимое время года. Но я никогда не говорил тебе почему. – Она напоминает мне об отце. Юнхо делает резкий вдох. Сонхва никогда не говорит об отце. – Он возил меня кататься на санках и катке каждый год. Мы лепили вместе снеговика каждый раз, когда выпадало достаточно снега. Мама всегда ругалась, что мы разводим грязь, когда возвращаемся в дом все в снегу, но он мог улыбнуться и пошутить, и мы тут же были прощены. – Он готовил самый лучший горячий шоколад. Каждый раз, когда у меня был тяжелый день в школе, он как-то это чувствовал и оставлял чашку шоколада ожидать меня на столике у кровати. И каждый год на моей кровати появлялось новое пушистое одеяло. Зимний холод никогда не настигал меня, потому что он ему не позволял. – Он возил меня в путешествие каждую зиму. Пока его не стало. Юнхо может слышать то, что Сонхва не произнес. Юнхо знает, что отец Сонхва умер, примерно в то время, когда появилась их зимняя традиция. Просто он никогда не связывал эти вещи. – Он научил меня любить зиму, и я не хотел терять эту любовь, – Его любовь, слышит Юнхо в паузе, которую делает Сонхва. – Вот почему эти поездки так важны для меня. Я знаю, что редко говорю это, но я очень благодарен тебе за то, что ты ездишь каждый год со мной. – Конечно, это даже не обсуждается, – уверенно произносит Юнхо. Ему нужно, чтобы Сонхва знал, что он сделает ради него все что угодно. – Вот поэтому ты мой лучший друг. Ты всегда знаешь, как быть рядом, как заставить меня почувствовать себя лучше, почувствовать себя важным, даже не спрашивая меня. Я люблю тебя. Сердце Юнхо бьется сильнее. Вот оно. Момент, когда он должен ответить тем же, но добавить, что он бы хотел пригласить его на свидание, хотел бы окружать его любовью и привязанностью до скончания времен. Что он хотел бы целовать его идеальные губы, держать его за руку на людях, обнимать его по ночам и возить его в такие поездки все время. Что он никогда не хотел бы покидать его. – Сонхва, я … Пронзительный звуковой сигнал прерывает Юнхо и заставляет Сонхва отскочить. Развернувшись, он видит большое облако дыма, вырывающееся из духовки и поднимающееся к потолку. Он не знает, как никто из них не заметил, что печенье сгорело настолько, что заполнило дымом всю комнату. Кашляя и прикрывая рот рукой, Сонхва бросается выключать духовку и открывает ее дверцу, чтобы выпустить дым. Через некоторое время он достает поднос, наполненный черными кусками, больше похожими на угольки, чем на что-то сладкое и съедобное. – Печенье готово. Попытка №4: Исчезла в дыму***
В день такого желанного парного массажа Юнхо просыпается с чувством тошноты. Сначала он думает, что это обычные нервы из-за предстоящего дня с Сонхва, но упав перед унитазом и избавившись от всего, что съел вчера, он понимает, что происходит. Просто прекрасно, поверьте, что Юнхо – буквально единственный человек в истории, который отравился, поев сырого теста. Сонхва вбегает и выглядит взволнованным. Юнхо не обращает внимания, его все еще тошнит, но внезапное хихикание загоняет его в тупик. Он откидывается и бросает взгляд на Сонхва. – Ты сейчас серьезно смеешься надо мной? – Кажется, ты все-таки лузер, а? – Сонхва не может скрыть веселья в своем голосе, хотя Юнхо и не уверен, что он вообще пытается. – Доволен, что спустя целый день можешь сказать "я же говорил"? Это мелочно, Сонхва, – говорит Юнхо. – Это мелочно только потому, что ты проиграл. – Неважно. Замолчи, я собираюсь блевать. – Развлекайся. Он не знает, сколько времени остается там, но в какой-то момент замечает, что Сонхва поглаживает его по спине. Его волосы тоже, должно быть, собраны назад, что хорошо, так как Юнхо давно не помешает подстричься. Мысль, что Сонхва остается, чтобы позаботиться о нем, заставляет Юнхо чувствовать себя немного лучше. Но, к сожалению, недостаточно, чтобы его перестало тошнить. – Мне отменить массаж? – спрашивает Сонхва, когда Юнхо достаточно успокаивается, чтобы участвовать в разговоре. Юнхо прикидывает возможные варианты. С одной стороны, он знает, что Сонхва реально необходим этот массаж после всего стресса на работе. Он был бы монстром, если бы попросил его возиться с ним, вместо того чтобы насладиться массажем одному. С другой стороны, нет ничего, чего Юнхо хотел бы сильнее, чем оказаться в таком тесном пространстве с обнаженным Сонхва. Быть хорошим другом. Голый Сонхва. Это сложное решение. Он уже собирается приступить к размышлениям о том, сможет ли он перетерпеть отравление и сходить на массаж, когда Сонхва встает. – Так всё, я отменяю. Ты сейчас даже не в состоянии мне ответить, – он хватает телефон и собирается звонить. Юнхо карабкается, чтобы остановить его, борясь с тошнотой. – Нет, я в порядке! Честно. Мне просто надо подождать пока все выйдет, но тебе не нужно сидеть со мной. Иди и насладись массажем, – сейчас не время быть эгоистичным. Хотя Юнхо и разочарован, он знает, что всегда выберет счастье и комфорт Сонхва. К тому же, он знает, что Сонхва бы сделал для него то же самое. – Ты уверен? Мне правда не обязательно идти, – вопросительно смотрит на него Сонхва. – Нет, обязательно. Посмотри на эти напряженные плечи, Хва. Тебе это нужно больше, чем кому-либо. Я буду в порядке, иди. Уголок рта Сонхва дергается, словно он старается не расплыться в улыбке. Но это не скрывает от Юнхо того нетерпения, с которым он ждет массажа. – Звони, если тебе что-то понадобится. – Вообще-то, не мог бы ты украсть для меня пару горячих полотенец или еще чего? – спрашивает Юнхо. – Конечно. Мог бы и не спрашивать.***
Пара часов, проведенные на полу в туалете, оказываются идеальным лекарством, так как к полудню Юнхо возвращается в свое нормальное состояние. Он ждет на диване возвращения Сонхва с его спа-процедур, выпивая стакан воды за стаканом, чтобы восстановить организм. Он абсолютно точно не собирается больше болеть в этой поездке. Сонхва возвращается, когда Юнхо мучится над каким-то иностранным фильмом без субтитров. Юнхо никогда не видел Сонхва таким расслабленным. Он буквально светится. Юнхо рад видеть это, пока грусть снова не накрывает его. – Как все прошло? – Восхитительно! Я купил нам снеков и карты, потому что слышал, что вечером ожидают бурю. Мы, вероятно, застрянем в отеле и, скорее всего, без электричества. Так что я подумал, что мы можем остаться здесь, я обчищу тебя в покер, просто отдохнем, - предлагает Сонхва. – Можно подумать, ты когда-нибудь обыгрывал меня в покер, – отвечает Юнхо автоматически. Но постойте, это ведь может сработать. Они будут вынуждены просидеть внутри вместе всю бурю, создавая Юнхо возможность наконец признаться. Электричества не будет, так что Юнхо мог бы зажечь свечи, расстелить одеяла, чтобы создать безошибочно романтическую атмосферу. Он разрушит еще больше барьеров Сонхва, и они останутся вдвоем в тихом уязвимом пространстве. Это может сработать. – Звучит весело! – Шторм звучит весело? – Сонхва смотрит на него как на умалишенного, но Юнхо к этому привык. – Ага, если рядом мой лучший друг. – Как мило. А теперь помоги мне донести это до кухни, – говорит Сонхва. Юнхо раскладывает закуски, тихо планируя, как подвести их вечер к моменту признания. Юнхо застревает в своих мыслях, не слушая, о чем болтает Сонхва. Но румянец на щеках Сонхва захватывает его внимание и заставляет его снова собраться. Это не типично для Сонхва. – Подожди, что ты говорил? Сонхва прочищает горло и избегает его взгляда. – Я просто говорил, что массаж был очень хороший. – Ладно? Ты уже говорил это. – Ага. Странно. Юнхо продолжает свое занятие. – Массажист был горячим. Юнхо застывает. – Прости? – Парень, который делал массаж. Еще он был очень милым. Ты многое пропустил. Спорю, он был бы в твоем вкусе. Сердце Юнхо разбивается. – Здорово. Прекрасно. Я так рад. Они заканчивают разбирать продукты в неловкой тишине. Попытка №5: Выблевана, пока какой-то Адонис флиртовал с Сонхва.***
Юнхо входит в гостиную, держа в руках кучу одеял, которые он получил от милой горничной. Свечи уже расставлены. Ему нужно только зажечь их, когда отключат электричество. Его телефон подключен к колонкам, играет самый романтический и чувственный плейлист, который у него есть. На столе ждет любимый шоколад Сонхва, который Юнхо привез из дома. Юнхо даже готовится проиграть Сонхва в покер – трудный для него подвиг. Если Сонхва не полюбит его после этого, то здесь уж точно ничего не поделаешь. Судя по погоде за окном, буря уже началась. Земля и дороги покрыты снегом, сугробы растут с каждой минутой. Он слышит, как сильный ветер бьется в стекло, умоляя впустить его в их теплую комнату. Вскоре они не смогут разглядеть снаружи совсем ничего. Идеально. Кроме того, что Сонхва здесь нет. Юнхо пытается быть терпеливым, но не нервничать очень трудно. Учитывая, как проходил весь их отпуск до сих пор, Юнхо вовсе не уверен, что ночь пройдет гладко. Сонхва выходит из спальни и Юнхо облегченно выдыхает. – Я все приготовил! Готов проиграть в карты? – спрашивает Юнхо шутливо. Но Сонхва движется к двери. Он уходит? – Прости, я скоро вернусь! Мне только что позвонили и мне надо кое-что проверить. Я постараюсь закончить быстро, но можешь начинать без меня, – Сонхва почти не смотрит на Юнхо, пока собирается, чтобы выйти в бурю. – Сейчас? Но там буря! – Все будет в порядке. Пока! – он уходит до того, как Юнхо успевает возразить что-то еще. Когда буря усиливается, Юнхо спускается в лобби, чтобы попытаться найти Сонхва. Он не хочет расставаться, чтобы не произошло чего-то плохого. На стойке регистрации ему говорят, что Сонхва и правда покинул отель двадцать минут назад. Юнхо собирается последовать за ним, но в текущих погодных условиях запрещено покидать отель. Что-то про «безопасность», но кому до этого есть дело, когда Сонхва снаружи один, без Юнхо? Рассерженный, Юнхо возвращается в номер. Когда электричество отключается, он даже не встает, чтобы зажечь свечи. Какой в этом смысл, если он здесь один. Ему не на что и не на кого смотреть. Попытка №6: Сорвана звонком от неизвестного. Юнхо думает о том, чтобы сдаться.***
Буря утихает где-то около полуночи. Юнхо все еще лежит на кровати, задаваясь вопросом, почему вселенная так его ненавидит. Закручивающуюся спираль его мыслей обрывает звонок. Что, вероятно, к лучшему. – Да? – Ресторан в двух кварталах вправо от отеля. Юнхо замолкает. – Сонхва? – Ты помнишь его? Юнхо растерян. – Да, конечно. А что? Где ты был? – Встретимся там через десять минут. Хорошо оденься, – затем он вешает трубку. Юнхо в жизни не был в большем замешательстве. Но ему все равно нечем больше заняться, к тому же излишнее любопытство всегда было его главной проблемой. Так что, он готовится встретить Сонхва в таинственном ресторане. Юнхо помнит, что видел этот ресторан, когда планировал их путешествие. Но он кажется немного вне бюджета обычного студента. Он надеется, что просто встретит Сонхва там, чтобы пойти куда-то еще, иначе его кошелек будет еще какое-то время рыдать. Когда он приходит, ресторан выглядит пустым. Что не удивительно, учитывая, что уже почти час ночи. Он заглядывает в окно, пытаясь отыскать Сонхва. Тот же решает воспользоваться тем, что Юнхо отвлекся, и пугает его сзади. – Ай! Сонхва, какого черта? – Юнхо пытается успокоить сердцебиение, пока Сонхва смеется над ним. – Прости, я не смог устоять. Готов? – он протягивает руку Юнхо. Юнхо замечает одежду Сонхва. Он одет в бордовую рубашку, заправленную в черные брюки, но больше всего внимание Юнхо привлекает витиеватый черный кружевной чокер на основании его шеи. Это так красиво, что у Юнхо перехватывает дыхание, но в этом нет ничего нового, если дело касается Сонхва. Он берет Сонхва за руку и проходит во тьму ресторана. – Готов к чему? – К ужину. Ты же не ел, правда? Похоже, Сонхва намерен оставаться загадочным. – Нет. Я сегодня вообще мало что сделал, – произносит Юнхо немного горько. Он видит, как Сонхва вздрагивает от его слов. – По поводу этого, прости. Я не хотел бросать тебя на весь день, но, надеюсь, это все компенсирует. Юнхо все еще не знает, что «это», но он бросает попытки получить от Сонхва хоть какую-то информацию. Он знает, каким упрямым может быть его друг, если захочет. Он осматривается. Сонхва ведет его через пустой ресторан. Они входят в небольшую комнату и от того, что он видит, у Юнхо перехватывает дыхание, в этот раз по-настоящему. Комната тускло освещается только пламенем красных свечей. Их расставлено по комнате как минимум тридцать. Это, вероятно, опасно, но кому какое дело, когда это так красиво. Задняя стена – это сплошное окно. Буря достаточно стихла и перед ними открывается идеальный, ничем не нарушаемый вид на горы. Звезды заполняют все небо, мерцая, будто знают все секреты вселенной. Это идеальный фон для романтического ужина. В центре комнаты накрыт столик на двоих, на котором стоит ваза с подсолнухами. Кто-то другой нашел был выбор цветов необычным, но он знает, что Сонхва знает, что это любимые цветы Юнхо. Искать подсолнухи зимой – это настолько похоже на Сонхва, что у Юнхо щемит сердце. – Они не настоящие, конечно. Но я нашел в интернете парфюм с ароматом подсолнуха, чтобы запах здесь напоминал о лете. Я знаю, что ты не любитель зимы, – произносит Сонхва. Нет ничего удивительного, что его лучший друг столько знает о нем, но это все равно каждый раз трогает Юнхо. Да, он сентиментален, подайте на него в суд. Сонхва отодвигает кресло для Юнхо, прежде чем занять свое. Официант приносит блюда со стейками и бокалы вина. Сонхва поднимает свой бокал, чтобы чокнуться. – За идеальное путешествие! Юнхо почти смеется над тем, какое ироничное на самом деле это предложение, но Сонхва-то не знает о неудачах Юнхо. – Сонхва, что все это такое? Сонхва выпивает все свое вино, словно ему нужна смелость, чтобы подобрать слова. – Это ужин. Я хотел что-то сделать для тебя, раз ты планировал все путешествие. – Это было не обязательно. – Я знаю, но я хотел. А еще я хотел найти подходящий момент, чтобы отдать тебе это. Сонхва выглядит взволнованным, когда достает книгу и протягивает Юнхо. Юнхо листает страницы и видит снимки всех их путешествий с того момента, как в средней школе появилась их традиция. На каждой фотографии они вместе и улыбаются. На некоторых еще есть их друзья, но нет ни одного снимка, где бы они не были друг возле друга. Юнхо был бы смущен, если бы кто-то еще увидел эти фотографии, потому что на каждой из них он выглядит таким очевидно влюбленным в Сонхва. Но Сонхва С Фотографий смотрит на него точно так же. Юнхо поднимает взгляд на Сонхва. – С Рождеством! Я хотел подарить тебе что-то, что показывает, как сильно я ценю наши отношения. Ты был там со мной с самого начала, год за годом, даже в самые тяжелые моменты. И ты все еще здесь. Возможно, я говорю это не часто, но я очень благодарен, что мы друзья, – произносит Сонхва. Слезы наворачиваются на глаза Юнхо. Это не то признание, которое он мог бы ожидать от такого ужина, но это лучшая вещь, которую для него когда-либо делали. Что бы ни случилось, что бы он ни чувствовал, он никогда не откажется от этой дружбы. – Я тоже счастлив, что мы друзья, Сонхва. Ты себе не представляешь насколько. – Думаю представляю, но это еще не все. Юнхо не знает, чего еще можно ожидать. Это уже больше, чем Юнхо мог бы когда-то спланировать. Сонхва берет Юнхо за руку и укладывает их на столе. Держаться за руки для них вполне нормально, но обычно это делает Юнхо. – Так же, как сильно я счастлив быть твоим другом, я хочу сказать что-то, что может изменить это. Слова Сонхва заставляют сердце Юнхо остановиться. Сонхва собирается сказать, что какое-то качество Юнхо делает их дружбу невозможной? Или он покидает страну, чтобы исполнить свою мечту и выступать в бродячем цирке? Или он съезжает из их квартиры, чтобы быть с этим чертовым горячим массажистом, после того как тот утром поклялся ему в вечной любви? Спираль в голове Юнхо закручивается. – Я люблю тебя. Ох. – Я тоже тебя люблю, идиот. Так что это? – Нет, я люблю тебя. В смысле, я полностью и безнадежно навечно предан тебе, могу сделать предложения прямо тут, если позволишь, планирую наше совместное будущее с шестью детьми каждый раз, когда ты мне улыбаешься. Вот эта вот любовь. Юнхо не знает, что сказать. – Ты козел! Наверно не это. Сонхва выглядит растерянным. – Извини? – Прости, я просто имел в виду, что это не честно. Я все это время пытался признаться, а ты просто украл у меня момент? И сделал это лучше, чем я когда-либо мог придумать? Ты козел, – жалуется Юнхо. Он не расстроен на самом деле, но его эго немного ранено этой потерей.Юнхо 0 | Сонхва 1
Успокоившись, Юнхо начинает паниковать от осознания, как неблагодарно он отреагировал на признание. Черт, что если Сонхва думает, что он не любит его в ответ? – Я имею в виду… – Я заметил. –… Что? Сонхва смеется. – Я заметил, что ты пытаешься признаться мне. Было мило наблюдать, как ты мечешься вокруг, но я подумал, что пришло время взять все в свои руки. Я хорошо постарался? Юнхо фыркает и скрещивает руки. – Ты знаешь, что хорошо, мне очень нравится, – и затем, не привыкший к такой откровенности, добавляет, – ты сволочь. – Я тоже тебя люблю, – дразнит Сонхва. – И я. Конечно, я люблю тебя. Всегда. Сонхва улыбается, будто и так это знал, но при этом все еще как-то способен выразить облегчение. – Всегда? – Всегда и навечно. – Хорошо. Теперь давай сделаем фото для книги. Нам нужно оставить что-то на память об этом путешествии. Юнхо достает телефон, чтобы сделать селфи, и Сонхва подходит к нему. Юнхо обнимает его за талию и прижимает к себе, потому что теперь может. – Мы можем продолжить эту традицию с нашими шестью детьми. Думаешь, они будут так же помешаны на селфи как ты? – спрашивает Юнхо. – Эй! Не моя вина, что я такой фотогеничный. Не задокументировать мои ежедневные образы было бы преступлением, – Сонхва позирует, затем до него доходит, что на самом деле сказал Юнхо. – Подожди, нашими детьми? – Ага, ты сказал шесть, верно? – отвечает Юнхо как ни в чем не бывало. Сонхва снова расслабляется в объятиях Юнхо. – Верно. Рад, что ты согласен. – Ты всегда прав, помнишь? – Чертовски верно. Теперь скажи «сы-ыр»! Попытка Сонхва: Феерический успех.