На занесенной трассе

Вместо эпилога 1

На Балтике привычно ветрено и не по-летнему прохладно. Море, как и всегда, кажется раздраженным и неприветливым, зло с силой кидает волны на берег. И те каждый раз норовят дотянуться все дальше, они шипят от недовольства, пенятся, когда все, что удается уволочь назад - мелкий песок. Внутри бунгало тепло и уютно, внизу тихо потрескивает камин. Из музыкально-акустической системы по всему строению разносятся магические, мистические истории фолк-рока: Хелависа рассказывает сказки о "Царевиче" и "Невесте Полоза", а ”Сны Саламандры“ предупреждают о "Хозяине болота", после Канцлер Ги резко утягивает в атмосферу Нового Орлеана, где по улицам бродит "Барон Самди". Совершенно неожиданная подборка для Дианы, которая, как уже успела заметить Света, предпочитала русский рок и разнообразный шансон - от "Серебристой Колымы" Розенбаума до "Бабы Мани" Круга. Сурганова неуловимо улыбается и сильнее зарывается в крепкие объятия любимой женщины. Должно быть, на такой плейлист повлияла атмосфера - уединение на берегу северного моря среди песчаных дюн, умиротворение и спокойствие. А когда из динамиков начинает звучать гипнотический голос Шклярского о самом крае Земли... Она в этом убеждается окончательно, прикрывает глаза и вздыхает.

Там, на самом на краю Земли В небывалой голубой дали Внемля звукам небывалых слов Сладко-сладко замирает кровь

"Сладко-сладко замирает кровь..." Все так... Ей невозможно хорошо сейчас... Так, что хочется остаться в этом мгновении навсегда, застыть, как те крупинки из прошлого в янтаре, которым знаменит Калининград. Она чувствует нежные прикосновения губ к волосам, как сильнее Арбенина сжимает кольцо рук вокруг нее, будто боится, что Света может исчезнуть. Глупости. Разве Света уже куда-то может деться? Они с Дианой все утро провели в постели, занимались любовью и просто наслаждались близостью друг друга. Спустились вниз, в зону кухни, лишь раз, когда принесли завтрак: ароматную, еще скворчащую на чугунной сковородке шакшуку, большое блюдо с овощной нарезкой и разнообразной зеленью, плетеную корзинку, наполненную хрустящими домашними лепешками и повязанную клетчатым вафельным полотенцем, сырники с малиновым джемом и медом, рисовый пудинг с ягодами и фруктами - и конечно же кофе, хотя в зоне кухни имелась своя кофеварка. Игристое они привезли с собой, и Диана предусмотрительно с вечера отправила его в холодильник. - Значит, так начинаем сегодня день? - тихо засмеялась Света, когда Арбенина откупорила бутылку и разлила по высоким бокалам "Просекко" в дополнение к завтраку. - Будем считать себя аристократами, - хмыкнула женщина. - У меня юбилей, мне сегодня можно. - Сегодня тебе можно все! - незамедлительно согласилась Сурганова, поднимая свой бокал. - С днем рождения, любимая! - тихо звякнуло стекло, соприкоснувшись. Диана посмотрела на нее многообещающе, от чего по телу тут же поползли мурашки в предвкушении. Во время восстановления после травм от особой активности в постели Арбениной пришлось воздерживаться. Что неимоверно раздражало и злило ту. Завтрак протекал неторопливо, обсуждали в основном планирующийся на октябрь переезд в Дубай и Светин, пусть и временный, но уход из театра. Диана крайне скептически относилась к расчетам и прогнозам отдела маркетинга относительно временных рамок: года даже при всех идеальных условиях, по ее опыту, было очень мало. Минимум два, и то если, как выразилась директор питерского филиала, ее хваленная удачливость не подведет. Саму же Свету больше беспокоило не увольнение, а расставание с матерью. Дубай это не Москва, из которой она могла сорваться домой в Питер на выходные. Планов же на сам день рождения у Дианы не было. Она упомянула только ужин, и то заказанный из ресторана "Облака", шеф-поваром которого был один из победителей шоу "Адский шеф" и "Молодые ножи". Еду должны были доставить около пяти вечера. Так что после завтрака они просто вернулись обратно в спальню, прихватив вторую бутылку, а также привезенные с собой фрукты, ягоды и орехи. - Ты ведь не заскучаешь в моей компании, если мы будем просто ничего не делать? Посмотрим какую-нибудь нестареющую классику? Если да, то можем съездить в город, погулять? - тихо, даже с некоторым беспокойством поинтересовалась Арбенина, усаживаясь позади Светы в гамаке и обнимая ту за плечи. - Конечно нет! - Сурганова лишь немного повозилась, устраиваясь удобнее в ее объятиях и сладко вздохнула, прикрыв глаза. - Погулять мы еще успеем. Сегодня же твой день. Все, что ты захочешь! Ее затапливала нежность и ощущение абсолютного счастья. Она хотела провести всю жизнь в этих сильных объятиях, чувствуя теплое дыхание на своей коже и почти неуловимые прикосновения губ к волосам. И не важно, где они будут находиться: как сейчас, в уединении с природой на берегу Балтики, в московских апартаментах, в доме в Подмосковье, в квартире на Кавалергардской, в любимом Питере, или вот скоро в Дубае. Где угодно... Главное - рядом, вместе. - Динечка, - зовет Света, чуть повернув голову, Диана выглядит расслабленной и умиротворенной, кажется, будто дремлет. - Да, кузнечик? - несмотря на это, мгновенно реагирует она. - Может быть, сделаешь нам кофе? - с надеждой спрашивает девушка. - Конечно! Ты же знаешь, что я всегда за кофе! - хмыкает женщина, выбираясь из гамака. - У нас еще сырники и пудинг остался с завтрака... Я бы и съела что-нибудь. - Я тоже! Дождавшись, когда Арбенина спустится вниз, Сурганова тут же бросается к шкафу - за скрипкой. Она решила не брать гитару, так как Диана бы совершенно точно обратила на это внимание и стала задавать вопросы. К скрипке - вопросов не было, с ней Света почти не расставалась. Любимая лишь закатила глаза и пробурчала, что в таком случае надеется на живое исполнение по вечерам. Скрипичная же партия к написанной песне родилась сама собой уже в Москве, одним вечером, когда Диана еще была в больнице. Сурганова только приехала от нее, заварила себе чай, взяла любимый инструмент в руки - и просто выплеснула из себя мелодию. Спускаясь вниз, скрипачка слышит легкое гудение капсульной кофеварки. Видит, что одна порция уже готова, а вторая на подходе. Диана тем временем режет фрукты и выкладывает их на большую керамическую тарелку к сыру и соленым льняным крекерам с кунжутом. Барный столик уже сервирован, в ведре со льдом остывает новая бутылка игристого. - Динечка, у меня для тебя подарок... - собравшись с духом, произносит Света и замирает в нерешительности. - Я совершенно не представляла, что можно подарить на юбилей женщине, у которой все есть! - она волнуется так, как никогда прежде: легкая дрожь в коленках, похолодевшие ладони, рванувшее куда-то вперед сердце. - Кузнечик... - вздыхает Диана и поворачивается. - Я же сказала - не надо ничего! Мне достаточно, что ты рядом со мной! Это самый лучший подарок для меня! - Да, помню, но я так не могу... Я хотела что-нибудь... И в итоге... Вот... - рвано выдохнув, Сурганова вскидывает скрипку на плечо, прикусывает нижнюю губу и начинает играть. Стоит смычку только коснуться струн, как все волнение исчезает, и она, как и всегда, полностью растворяется в музыке. Закончив вступительный проигрыш, Света, так и не открывая глаз, начинает петь, сначала тихо, но потом голос все-таки набирает силу:

"Солнце Выключают облака Ветер дунул Нет препятствий И текут издалека вены По запястьям Я люблю тебя всей душой Я хочу любить тебя руками Я люблю тебя всей душой Я хочу любить тебя руками..."

Она рискует открыть глаза, только закончив исполнение. Диана кажется совершенно застывшей, будто даже не дышит. Ее молчание пугает, и Света сильнее сжимает пальцы вокруг шейки скрипки. - Динечка?.. - облизнув внезапно пересохшие губы, произносит она, хотя совершенно не знает, что хочет спросить. - Тебе?.. Арбенина наконец отмирает и оказывается рядом с ней в считанные секунды, обхватывает лицо горячими ладонями и нежно, сладко, долго целует. - Это потрясающе... - отстранившись, шепчет женщина. - Просто потрясающе... Я и не знала... И подумать не могла... Восхитительно! Люблю тебя, кузнечик, люблю тебя... Спасибо! И... - Арбенина неожиданно весьма нервно облизывает губы. - У меня для тебя тоже кое-что есть. - Для меня? - Света удивленно вскидывает брови. - Динечка, это ведь твой день рождения! Все должно быть только для тебя! - Да, мой, именно поэтому я и решила сделать это сегодня! - кивает женщина, снова целует, а потом отходит к встроенному стеллажу, расположенному у входной двери, и достает из своего кожаного портфеля, где обычно держит рабочий ноутбук и разные документы, достаточно внушительную черную коробочку. - Я бы хотела задать тебе вопрос сейчас, - медленно начинает она, поставив ее на обеденную стойку и раскрыв, - ты будешь со мною до седин? - Диана старается контролировать свои эмоции, но Света уже неплохо успела ее изучить и легко считывает страх - в напряжении плеч, в легком подрагивании пальцев, когда та извлекает из коробочки поистине невероятной красоты массивное кольцо с внушительным камнем насыщенного темно-синего цвета. Две широкие полосы матового серого металла, усыпанного мелкой крошкой черных камней, огибают его, как два рукава реки остров, или, скорее, два горных массива сковывают в своих объятиях озеро. Света понимает, что теперь затягивается ее молчание, заметив, как Диана судорожно сглатывает и сильнее сжимает зубы, как начинает меняться цвет ее глаз. - Динечка, - поспешно произносит Сурганова, быстро приближается к стойке, пристраивает скрипку на нее рядом с кофеваркой и накрывает руку Дианы своей, - конечно! Да, да, всегда! Арбенина выдыхает с явным облегчением, губы растягиваются в довольной улыбке. А Света не успевает и моргнуть, как кольцо оказывается на ее безымянном пальце. - Идеально, - произносит женщина, любуясь своим творением. - Просто идеально. - Наверно, я не хочу знать, сколько стоит это кольцо... - нервно хихикает Света, тоже внимательно его разглядывая. - Не хочешь, - усмехнувшись, соглашается женщина и снова тянется к коробке, где все еще находится второе кольцо - оно почти такое же, как и первое, только без основного, доминирующего бриллианта. Но Сурганова ее опережает в этот раз. Осторожно вытащив из крепления, она одевает его на палец любимой. - Вот теперь действительно - идеально! - резюмирует она и тянется за поцелуем.

Вместо эпилога 2

За окном уже осенняя темнота, с которой невозможно понять, а действительно ли наступило утро, или еще ночь в расцвете. Марта растекается по дивану на кухне и из-под полуприкрытых век наблюдает за тем, как мать варит кофе в турке. Это настолько знакомая картинка, отпечатанная где-то на подкорке с самого детства, что она может с легкостью сказать, какое действие будет следующим. В джезву уже отправились смолотые зерна, а дальше начинается процесс медитации, когда мать открывает шкаф и достает свою коробку со специями, берет каждую баночку всегда в определенном порядке и зависает, раздумывая, что она хочет именно сейчас. Выбранные специи отставляются в сторону, сегодня определенно настроение на экзотику - перец чили, белый перец и куркума. Выбранный набор добавляется к кофе, заливается фильтрованной холодной водой и отправляется на плиту. И снова медитация - она опирается локтями на столешницу рядом и застывает взглядом в темно-коричневой бездне. Марте всегда было интересно, что она пытается там увидеть и о чем думает в это время, в ожидании, пока кофе приготовится. Когда они с Артемом были мелкие, то в основном жили с бабушкой и дедом, мать в ту пору нечасто радовала их своим присутствием. Хотя она пыталась, и когда возвращалась в Магадан, проводила с ними все свободное время. В такие дни Марте безумно нравилось просыпаться пораньше, спускаться вниз на кухню, вот так же забираться с ногами на стоящий там диван и наблюдать за процессом приготовления кофе. Тогда он казался ей чем-то магическим... Тем более, что после мать варила какао для нее или заваривала фруктовый чай, или просто подогревала то, что всегда было у бабушки приготовлено: компот из сухофруктов, ягодный морс или кисель из варенья. Потом они садились за стол и медленно пили, наблюдая, как начинается новый день. Очень долго это был только их ритуал... - Ты уже встала или, как обычно, еще не ложилась? - голос матери неожиданно врывается в ее мысли, и Марта непроизвольно вздрагивает. - Не ложилась, - бурчит она. - С переносом почты на новый сервак возникли проблемы, пришлось подключиться... Мать тем временем разливает напиток в две аккуратные фарфоровые чашечки с геометрическими узорами и ставит на поднос к уже готовому завтраку: тонко порезанный ростбиф с рукколой, ломтики фокаччи с оливками, над которой Темыч колдовал трое суток, омлет с зеленью, сыром и томатами и мякоть грейпфрута с медом и кедровыми орешками, в маленьком фарфором, в комплект к чашкам, молочнике - сливки. - То есть в офисе тебя сегодня не ждать? - Буду... - Марта широко зевает, не в силах сдержаться, и мямлит после: - Надо. Но точно не к началу рабочего дня... - чуть погодя добавляет она, покосившись на светящееся табло духовки. Диана делает тоже самое и усмехается. - Кофе тебе сварить? - неожиданно спрашивает она. - Да! - незамедлительно соглашается девушка. - Только можно с имбирем? - И лимоном? - уточняет мать, открыв холодильник. - Да! - довольно, в предвкушении тянет Марта и расплывается в улыбке. Кофе с имбирем и лимоном тоже было в некотором смысле частью их персонального ритуала. Когда близнецы перебрались к матери в Москву, Марта уже пила кофе и достаточно неплохо умела его варить. По утрам, перед школой, пока братец еще ловил последние минуты сна, они с матерью пили на кухне кофе. Для себя Диана чаще всего делала обычный черный, крепкий и густой, а дочери именно такой - со свежим имбирем и долькой лимона. Чаще в тишине, так как для матери этот процесс был подготовкой к рабочему дню, и Марту это вполне устраивало - она тоже мысленно проходилась по школьному расписанию, отмечая, все ли было сделано, как ею, так и братом. Диана достает лимон, имбирь и снова поворачивается к стойке. Должно быть, она сразу смолола зерен на три порции, потому что турка отправляется на плиту почти сразу. Мать же тем временем нарезает добавки тонкими пластиками, кладет на дно чашки и разминает вилкой. Не выдержав, Марта сползает с дивана и подходит. Она немного удивлена - была уверена, что та сначала отнесет завтрак наверх Свете, а уже потом займется очередным творением. Будто бы прочитав ее мысли, Диана поясняет: - Света не большой фанат кофе, который обжигает горло и плавит внутренности. Марта пытается скрыть смешок, но не выходит, замечает, что мать тоже улыбается. Кофе, как и всегда, выходит идеальным: терпким, с легкой остротой и кислинкой. Девушка делает глоток и прикрывает глаза от удовольствия. - Кайф... - тихо тянет она, наблюдая, как мать самодовольно усмехается, а потом легко подхватывает поднос с завтраком и удаляется в сторону лестницы на второй этаж. Подойдя к панорамным окнам, за которыми только-только начала рассеиваться осенняя утренняя муть, оголяя террасу и уже отнюдь не привлекательный двор, девушка смакует напиток. Усталость после бессонной ночи еще не успела подобраться к сознанию, и пока Марта чувствует себя бодро. И мысли сами собой переключаются на мать... Она счастлива и полна энтузиазма на новые свершения. И казалось, даже ждала предстоящую поездку в Эмираты, уже были отобраны самые ходовые позиции, как классические, так и сувенирные, подготовлена тематическая коллекция с учетом особенностей региона, и еще одна коллекция была в разработке. И такой счастливой мать делала именно Света... И как бы предвзято Марта ни относилась к ней в самом начале, сейчас признавала - она ошиблась. Сурганова была влюблена в Диану, как кошка. Марте это стало очевидно, когда мать оказалась в больнице после инцидента в мастерской. А убедиться окончательно заставил ужин... Артем заметно нервничал: перепроверял все по десять раз, постоянно давал наставления девочке-официантке, вызванной на вечер. Спокойствию последней можно было только позавидовать, на ее месте Марта давно бы послала его в длительное сексуальное турне, несмотря ни на что. Но та лишь внимательно слушала и кивала: - Да, Артем Константинович... Конечно, все сделаю... Я помню очередность... Брат, словно не слыша, что говорит ему подчиненная, продолжал двигаться по списку указаний. Кажется, уже по третьему, или даже четвертому разу... Понаблюдав за этой картиной еще пару минут, Марта покачала головой и направилась на веранду, к скучающей на качелях бабушке. Заслышав шаги, та оторвалась от телефона и смерила ее крайне недовольным взглядом. - Что, прилично одеться нельзя было? Мне иногда кажется, что это не Артема отлучили от семейного бюджета, а тебя. Вечно как нищебродка. - У нас семейный ужин, а не "Белый галстук", - закатила глаза девушка, присаживаясь рядом и начиная легонько раскачивать качели. Бабушка поджала губы и неодобрительно покачала головой, сама она была при полном параде: в строгом брючном пудровом костюме, белоснежной блузке и таких же совершенно неестественной белизны туфлях. - Долго еще ждать начала сего мероприятия? И где ваша непутевая мамаша? - Закар мне отписался минут тридцать назад, что встретил, едут, но на Ленинградском затор. Мать в мастерской, - и тут же добавила, ловя начавшую вставать бабушку за запястье: - Ба, не лезь к ней сейчас, у нее процесс... Особый заказ, так сказать, очень для нее важный. Пожилая женщина некрасиво фыркнула и нехотя все-таки вернулась на качели: - Вашей матери что, мало было проваляться неделю в больнице? Не понимаю, почему она до сих пор сама возится с изготовлением украшений! - Потому что ей нравится, - Марта покосилась в сторону брата, который, отпустив наконец-то официантку, нарезал круги вокруг стола, критически разглядывая сервировку и время от времени поправляя приборы, которые и так были выложены чуть ли не по линейке. - Что-нибудь скажешь мне про эту малолетку, с которой связалась Диана? - поинтересовалась Галина, тоже наблюдая за внуком. Марта хмыкнула, она ждала подобного вопроса с момента, как бабушка переступила порог дома, но та на удивление задала его только сейчас. Совершенно не свойственная ей выдержка. - Все, что надо знать, ты знаешь, – пожала девушка плечами. - И тебя не волнует, что она младше тебя? - Уже нет, - снова пожала плечами Марта и полезла в карман за неожиданно проявившим себя мобильником. Закар, как по стандартам лучших пятизвездочных отелей, сообщил, что будет через десять минут. Хмыкнув, она покосилась в сторону мастерской - скорее всего, он предупредил не только ее. Возраст скрипачки удивил девушку в самом начале, когда только стало известно о новом романе матери. И хотя та особо не распространялась, выяснить, кто и что, Марте было просто. Как у руководителя IT-отдела, дочери собственника и доверенного лица, у нее были достаточно расширенные права. Наведя справки, она не сомневалась, что этой малолетке могут быть нужны только деньги. А мать, видимо, в связи, с внезапно накрывшим кризисом среднего возраста, этого не видела, а скорее, не хотела видеть и была только рада тратиться на эту нимфетку: ремонт машины, бесконечные доставки из топовых ресторанов, цветы, эксклюзивные ювелирные украшения ручной работы. Покупка синего алмаза должна была стать относительно рядовым событием: мать питала слабость к фантазийным бриллиантам, имела весьма впечатляющую коллекцию, оцененную в миллионы, и охотилась за особо редкими экземплярами, стоимость при этом не имела значения, - но в этот раз что-то было не так. Марта не могла тогда определить что, выразить это... Просто сработало ее чутье и умение подмечать любые, самые незначительные детали, анализировать их и видеть за ними картину в целом. Правда, чтобы удостовериться, пришлось слегка припереть мать к стенке - сработало. Что удивило и даже немного напугало Марту: кажется, Света была не просто кризисом среднего возраста. Мать, похоже, была по-настоящему в нее влюблена - это отчетливо читалось в том, как смягчался ее голос, когда она разговаривала со скрипачкой по телефону, как загорались глаза, когда та звонила. В ней появилась легкость, которую Марта раньше никогда не видела - она просто была счастлива. Только вот представлять свою возлюбленную ни им с братом, ни тем более бабушке, мать не торопилась. Так что пришлось брать дело в свои руки и даже подключать тяжелую артиллерию. Чего младшая Арбенина не могла себе даже представить - что скрипачка окажется такой же влюбленной. Когда Света примчалась в Красногорск после травмы Дианы, была просто в ужасе от беспокойства. И все время, что мать провела в больнице, старалась находиться рядом - если бы разрешили, то просто бы переехала к ней в палату. - О, неужели, явление... - ворчливый голос бабушки совсем рядом вывел Марту из воспоминаний. И действительно - по дорожке с другого конца дома шла мать уже в компании Светы и еще одной миниатюрной женщины. При их приближении Артем мгновенно засуетился. Девушка закатила глаза и многозначительно хмыкнула - должно быть, братец так не переживал ни за одного гостя в своем ресторане. Она не помнила, чтобы на открытии он так волновался. - Очень надеюсь, что хоть еда будет приличной, - снова проворчала бабушка, поднимаясь. Марта глубоко вздохнула, но решила не комментировать. Уж сомнений в том, что Артем умеет готовить, давно ни у кого не осталось. Даже мать признала его способности, когда все-таки дала денег на ресторан, правда, с условием, что управляющего она подберет сама. Во время короткого представления присутствующих друг другу Марта внимательно наблюдала за матерью - та была напряжена, собрана, такой обычно она была на важных переговорах или подписании крупных сделок. Во взгляде отчетливо читалось предупреждение, особенно когда Диана смотрела в сторону бабушки. И ни на мгновение не теряла физического контакта со своей скрипачкой: когда они шли - ладонь лежала на пояснице, когда все сели, а она осталась стоять - рука сместилась на плечо. Сейчас, скорее всего, они соприкасались бедрами или лодыжками, так как сидели очень близко к друг другу. К огромному удивлению Марты, обед прошел лучше, чем она могла даже представить. Тягучее напряжение и неловкость постепенно ушла, возможно, этому способствовало вино, или Лия Давыдовна, мать Светы, которая на удивление легко и непринужденно вовлекла бабушку в разговор о фиалках. Как оказалось, мать Светы давно занималась их разведением, в то время, как их бабушке подруга недавно подарила очень необычный цветок под названием Розмари, после чего она прикупила еще несколько интересных сортов и теперь планировала организовать у себя на лоджии фиалковый сад. После как-то незаметно обсуждение с цветов перетекло на театрально-музыкальную жизнь столицы, в которое активно включилась и Света. Перед подачей десерта было решено сделать небольшой перерыв. Артем сразу же подорвался и метнулся на кухню. В то время как старшее поколение перебазировалось обратно на качели, прихватив с собой бокалы и только-только распечатанную бутылку белого вина. - Я думала, будет хуже... - задумчиво протянула Марта, проводив их взглядом. - Я, признаться тоже, - согласилась мать. - Но, видимо, перед Сургановской харизмой не устоять никому... - добавила чуть позже и притянула захихикавшую скрипачку ближе к себе. - Особенно, если она помножена на два... Как недавно неожиданно выяснилось, теперь Галина активно общается с Лией Давыдовной, и на Новый год даже планирует ехать в Питер. Встряхнув головой, Марта допивает кофе. Может быть, стоит предложить Темычу тоже рвануть в северную столицу на Новый год. Или же напроситься к матери в Дубай, к тому времени они должны уже будут устроиться. Обжигающий воздух, палящее солнце, раскаленный песок и море, как парное молоко. Неплохой план. Отставив кружку в раковину, решив, что помоет позже, Марта плетется к себе наверх. Ей все-таки надо появиться в офисе, хотя сейчас ей гораздо больше хочется завалиться спать.

Вместо эпилога 3

Арбенина приподнимает темные очки, трет глаза и сжимает переносицу. Еще один длинный, муторный день, который снова никуда не привел - все переговоры с местными проходили в лучших традициях "школы Соломона Пляра":

"Две шаги налево, две шаги направо,

Шаг вперёд и две назад".

И эти танцы крайне выматывали, настолько, что все чаще возникали мысли - а не бросить ли всю эту авантюру... Но она упорно гнала их от себя - Феофанович всегда сам все доделывал до конца и ждал от нее того же. И она бы ничего не добилась, если бы отступала. Только вот раздражения и усталости с каждым днем становится все больше - они наслаиваются, одно на другое, как слои масляной краски на картине. В дополнение к этому, Диане кажется, что Света тоскует: ей не хватает работы, общения, она скучает по матери и любимому городу. Любимая не признавалась в этом, утверждала, что использует внезапно образовавшееся свободное время для написания музыки и стихов... И действительно, Арбениной уже посчастливилось стать первым и пока что единственным слушателем новых произведений. Она и до ни на минуту не сомневалась в таланте своей девочки, и сейчас с каждым новым стихотворением убеждалась в том, что быть скрипачкой в оркестре для нее слишком мало, слишком просто. В апартаментах стоит лишь легкая прохлада. Как выяснилось в первый же месяц проживания - Сурганова и кондиционеры оказались совершенно несовместимы. Буквально через три дня после прилета скрипачка схватила насморк, еще через день подключилось и горло. А стоило ей только выздороветь, как после одного дня, проведенного с Дианой в разъездах за просмотром квартир, последующей прогулки по торгово-развлекательному центру и ужина в ресторане, она снова свалилась, но уже не просто с горлом, а с настоящей ангиной. По пути в отель после врача они заехали в ТЦ, где Арбенина купила кашемировый палантин темно-серого цвета. - Чтобы без него никуда, - объявила она, забираясь на водительское сидение и укладывая фирменную коробку любимой на коленки. - И дома тоже, если включаешь кондиционер! Договорились? Света покорно кивнула. Квартиру в итоге Арбенина сняла в "Amna Tower", находящейся в Business Bay, с их балкона открывался вид на Дубай Водоканал. Просторная, оформленная в бело-серых тонах, с двумя спальнями, двумя ванными комнатами, полностью оборудованной и функциональной, пусть и очень небольшой зоной кухни, отделенной от столовой и зала широкой стойкой. Света как раз находится в кухонном закутке, перед ней включенный планшет, где жгучая итальянка в кремовом платье готовит классический итальянский тирамису. - А что у нас будет, помимо десерта? - задает вопрос Диана, подходя сзади и немедленно заключая любимую в свои объятия. - Я, признаться, хотела немного другое на сладкое... - многозначительно хмыкает она и принимается покрывать легкими, почти невесомыми поцелуями изящную шейку. Света млеет в ее объятиях, сладко вздыхает и старается прижаться еще ближе. - Хумус и рагу из баранины с овощами и зеленью, - отвечает скрипачка и тянется к планшету, чтобы поставить видео на паузу. - А сладкое мы совместим... - добавляет тихо. И Арбенина немедленно чувствует, как по венам разливается возбуждение, и сильнее прижимает к себе девушку. - К черту основное блюдо... - выдыхает она на ушко любимой, чуть прикусив мочку. - Начнем сразу с десерта! - и с трудом оторвавшись от нее, обхватывает запястье и тянет в спальню. Жаркие поцелуи, будто бы опаляющие кожу прикосновения, а после окутывающая, затапливающая нежность. Света прижимается к Диане так близко, как только возможно, переплетает их тела, чтобы стать единым целым. Она будто боится, что женщина может куда-то исчезнуть. После, вернувшись на кухню, они все-таки начинают с закуски. Но не заморачиваются сервировкой стола и раскладыванием по тарелкам. В конце концов, одеждой они тоже особо не заморачиваются. Облокотившись на стойку, макают свежие кукурузные лепешки в хумус, в прикуску с рагу прямо из глубокой сковородки. - Кузнечик, - утолив первый голод, слегка неуверенно начинает Арбенина, Сурганова вопросительно ведет бровью, - тебе ведь скучно. И я прекрасно это понимаю - то, что у тебя появилось свободное время на написание музыки и стихов, это хорошо, но тебе скучно. Подожди... - заметив, что любимая собирается возразить, женщина накрывает ее ладонь своей. - Этого свободного времени у тебя слишком много, раз ты каждый вечер теперь встречаешь меня новыми кулинарными шедеврами. Давай я сниму тебе студию, и ты запишешь акустический альбом? - Заманчиво, но у меня еще нет достаточного материала на полноценный альбом... - задумчиво тянет Света. - Хорошо, тогда как наберется. Не сомневаюсь, это случится быстро, - уверенно тянет Арбенина и широко улыбается. - Но я бы не отказалась от какой-нибудь работы... Может быть, учителем музыки или репетитором... Или что-то такое... - продолжает скрипачка. Она и не пытается отрицать, что ей скучно. - Я узнаю, - тут же обещает Арбенина и косится в сторону холодильника. - Как там наш десерт? - с надеждой уточняет она. - Готов, конечно же, тебя ждет! - звонко смеется Света, спрыгивая с высокого табурета. А Диана улыбается, наблюдая за ней, за своим таким неожиданным счастьем, спасенным с ледяной трассы.