На занесенной трассе

Арбенина сидит на круглом невысоком табурете за маленьким квадратным столиком в небольшой кофейне, расположенной в Башне Федерации, и задумчиво крутит в руках бумажный стаканчик с уже остывшими остатками кофе. Последний день года приближается к своему завершению. Она всерьез раздумывает над тем, чтобы вернуться в офис - посмотреть присланные отчеты, разобрать, наконец, документы, ожидающие ее подписи, согласовать эскизы новой коллекции, планируемой ко дню святого Валентина, отсмотреть и дать добро на новую рекламную кампанию. Ей все равно некуда торопиться: детки по своей программе - Артем неожиданно на работе, Марта где-то в Подмосковье с очередной подружкой; мать уже пару дней как отправлена в Железноводск в санаторий. Надя... С Надей Арбенина рассталась за неделю до Нового года. Как сказал бы сын: «Достижение разблокировано». Причем Диана, в общем, не собиралась этого делать - внимание молодой актрисы льстило, посещение различных мероприятий как «плюс один» привносило разнообразие, секс тоже был неплох. И еще в ноябре у них намечались планы, которые категорически не нравились Арбениной, однако она была уверена, что сможет переубедить молодую женщину. Но ошиблась. Надя после трех лет этих недоотношений, по ее словам, как оказалось, хотела определенности. Понимания - они вместе или нет?! Ей надоело быть второй, а то и третьей в очереди. Именно поэтому Михалкова и настаивала на праздновании Нового года в кругу семьи, а потом совместном отдыхе где-нибудь на море. Услышав об этой идее впервые за завтраком, Марта подавилась кофе, а потом совсем не женственно и некрасиво заржала, игнорирую выразительный взгляд матери. Сидящий рядом Артем тоже громко хмыкнул. - Мать, - отфыркавшись, начала девушка, - я даже не буду перечислять, почему план говно, ты и сама знаешь. - Прекрасно знаю, - проворчала Диана и потянулась за джезвой, чтобы налить себе еще кофе. - Так может донесешь это до своей актрисульки? - Ты серьезно думаешь, я не пыталась? Поверь мне, любовь моя, я меньше всего хочу праздновать Новый год в обществе всего семейства Михалковых! А еще если добавить к этому вас и нашу бабушку... - Заявка на победу, - с отчетливым ехидством вставил свои пять копеек Артем, поднимаясь и направляясь к раковине. - Хотя, думаю, бабушка будет счастлива прикоснуться к "бохеме". Мы с Мартой тоже, конечно, найдем чем себя занять. Я думаю, там все будет "дорохо-бохато", так что праздничное меню я бы посмотрел и попробовал, а Марта бы занялась дегустацией элитного алкоголя! - Точно! - снова рассмеялась сестра. - Ну скажи ей, что у нас с Темычем планы, а бабушка в санатории с давлением. А ты собиралась отпраздновать Новый год только с ней вдвоем, в романтической обстановке... Или соври, что тебе срочно надо лететь в Магадан, потому что на производстве опять все пошло не так. Мать, ну не мне же тебя учить, как сливать баб, которые становятся излишне назойливыми! - Ну да, ты-то своих просто в черные списки везде вносишь, - ухмыльнулся брат. Взяв тряпку, он теперь старательно и тщательно вытирал столещницу от брызг кофе после сестры. - Твоих тоже, между прочим, - парировала девушка. - А кстати, почему бы и нет? Заблокировать ее везде? - Давай оставим это на крайний случай, для начала я с ней просто поговорю... - усмехнулась Диана. Хотя идея с блокировкой ей нравилась гораздо больше. Выяснять отношения она ненавидела с юности. Но встретиться с Надей и поговорить ей удалось только через несколько дней: предновогоднее помутнение у всех началось раньше обычного, и транспортники задерживали доставку в Красноярск уже на неделю. Местный управляющий бился в истерике. Пришлось подтягивать все свои многочисленные связи для ускорения процесса, чтобы продукция пришла хотя бы за неделю до праздников. Зная слабость подруги к дорогим изысканным ресторанам, и предполагая, что их разговор может стать неприятным, Арбенина заранее забронировала столик в одном из заведений Новикова "Fumisawa Sushi" на Петровке. Надеялась, что устраивать разборки в таком заведении Михалкова не станет. В ожидании Наденьки, которая ехала с "Карлтона" и влипла в перекрытие Тверской, Диана заказала себе двойной эспрессо и принялась изучать меню - цены действительно были соответствующими группе компаний и расположению. Пробежавшись взглядом пару раз по плотному листу формата А3, на котором было с двух сторон напечатано меню, и так ни с чем не определившись, она отложила его в сторону. Выросшая в Магадане, она крайне равнодушно относилась ко всем подобным изыскам. Хотя для подруги можно было бы заказать какой-нибудь сет из раздела "Выбор шефа", но она решила повременить. За три года отношений Диана так и не удосужилась выяснить предпочтения молодой женщины, обычно оставляя выбор еды за ней. - Прости, - Михалкова объявилась спустя почти тридцать минут, когда Арбенина успела приговорить второй кофе и теперь раздумывала над каким-нибудь ягодно-фруктовым чаем. - Знаю, что сглупила, надо было просто оставить машину на парковке отеля и прогуляться, было бы в два раза быстрее! - немного нервно рассмеялась она, все еще запыхавшаяся и слегка растрепанная. Потрепала Диану по плечу и, наклонившись, чмокнула в щеку. - Когда я ехала, там заметало, - улыбнулась женщина, передавая меню. Не терпелось как можно быстрее поставить все точки на "i", но и рубить с плеча сразу, с ходу, не хотелось. - Сейчас там самая настоящая метель. Ты еще не определилась? - Нет... Только с чаем. Надежда покрутила головой в поисках официанта, и та оказалась рядом в считанные секунды, максимально вежливая и учтивая, выхолощенная, стройная, красивая девушка в идеально наглаженной и сидящей на фигуре форме. Сделав заказ в виде бокала белого сухого французского вина и все-таки сета сашими "Омасаке" от шефа, Михалкова подмигнула и заговорщицки пообещала: - Я с тобой поделюсь, - когда Арбенина, так и не определившись, попросила только чай "Малиновая мята". В ресторане звучала легкая приятная ненавязчивая музыка, несмотря на середину рабочей недели, было людно, слышалась иностранная речь. Надя увлеченно рассказывала про свой новый фильм, а Диана старалась быть максимально внимательной, но выходило плохо - телефон, будто специально, плевался новыми сообщениями почти без пауз. В основном рабочем чате стояла необычная активность: директора и управляющие костерили отдел логистики и транспортников. Но пока что ее вмешательство не требовалось, она просто следила, чтобы топ-менеджеры не переругались между собой. - Я присмотрела замечательный отель на Кубе, и вылететь можно прям первого января. Поедем из коттеджа, твои останутся. Первого, как все проснутся, будет особый праздничный завтрак... Потом... - Надь, по поводу Нового года... - Диана налила себе еще чая, отставила чайник в сторону и переплела пальцы. - Боюсь, что с Новым годом не получится. Михалкова замерла, потянувшись за очередной порцией суши. - Мы же вроде бы все решили... - Ты решила, - покривив губы в улыбке, поправила Арбенина. - Я не готова к встрече Нового года в семейном кругу. Извини. Молодая женщина отложила палочки, залпом допила вино и нашла взглядом девушку, которая принимала у них заказ. - Скажи мне... - в голосе Нади послышалось звенящее напряжение, и Диана мгновенно подобралась, - ты не готова знакомиться и встречать Новый год с моей семьей? Или не готова знакомить меня и мою семью со своей? Или все вместе? - Надюш... - вздохнула Арбенина, но тут же замолчала, когда рядом с их столиком материализовалась официантка. - Еще вина? - вежливо поинтересовалась та, внимательно поглядывая на двух женщин. - Да, благодарю. Я жду, Диан? - Михалкова откинулась на спинку кожаного дивана и скрестила руки на груди. Арбенина на мгновение прикрыла глаза: надо было воспользоваться предложением дочери - уйти с горизонта и заблокировать везде. - Все вместе. Не вижу смысла... не то чтобы я планировала делать тебе предложение, или мы собирались жить вместе. У нас с тобой и так все хорошо, мы могли бы, как и в прошлом году, встретить Новый год вдвоем, потом даже полететь на Кубу, если ты хочешь... - взяв кружку, Диана тоже откинулась на спинку дивана и сделала несколько больших глотков. Чай на удивление оказался очень приятным: насыщенно сладкая согревающая малина - и раскрывающаяся терпкая, перечная мята в послевкусии. - Хорошо... - протянула Михайлкова. - Хорошо? - повторила с нажимом. - Ты серьезно считаешь, что "все хорошо"? Только вот дело в том, что я хочу кольцо, хочу жить вместе! Хочу быть с тобой по-настоящему, а не так, как сейчас! Арбенина удивленно вскинула брови, но не успела ничего ответить - официантка принесла еще один бокал "Шабли", аккуратно поставила на стол и удалилась. Лежащий на столе телефон неожиданно выдал настоящую пулеметную очередь оповещений, и Диана тут же переключилась на него - к обсуждению подключился проснувшийся Гомонов, который помимо общего чата скинул ей в личку несколько голосовых. Михалкова невесело усмехнулась: - И так происходит всегда, Диана! Ты в отношениях со своей работой. Я нужна тебе так, для разрядки. А мне этого недостаточно! - залпом осушив второй бокал, Надя поднялась. - Вот скажи, если бы я сама не проявила инициативу и не приехала к тебе в Красногорск, и совершенно случайно не познакомилась с твоими детьми, то ты бы меня в дом не позвала и тем более не познакомила бы с ними?! Да? Арбенина промолчала, не было смысла возражать. Тот приезд Михалковой ранним утром с коробкой свежих хрустящих миндальных круассанов стал действительно большой неожиданностью. И не только для нее, Марта с Артемом были крайне удивлены, Диана никогда прежде не приглашала своих любовниц в коттедж. - Я так и думала. Рассчитаешься? Женщина из списка "Форбс" вряд ли обеднеет, отдав двадцатку за последний ужин с бывшей! - ехидно произнесла Надежда, и развернувшись на каблуках, направилась в сторону хостес и гардероба. Арбенина же спокойно допила чай, расплатившись и оставив девочке хорошие чаевые, поехала обратно в офис. Диана проглатывает остатки холодного кофе, морщится и поднимается - можно действительно вернуться в офис... Взять еще кофе с собой, так как там неожиданно закончились зерна... С излишне бдительной охраной БЦ тоже можно договориться... Краем глаза замечает, как бариста выдыхает с явным облегчением. Эту девчонку в красном тонком свитере с оленями и снежинками и такой же красной новогодней шапочке с белым помпончиком можно понять: Арбенина осталась последним посетителем, а стрелки часов уверенно шагают к девяти вечера. Подойдя к стойке, женщина забирает оставшиеся два куска медовика и набор эклеров с заварным кремом с выставочной витрины-холодильника, в дополнение после расчета опускается крупную купюру в деревянный бочонок с пометкой «на отпуск», потом подмигивает баристе и выходит на улицу. Утренняя метель давно закончилась, набитые снегом облака унесло куда-то в сторону Урала. Небо очистилось и поднялось, растянувшись черным бархатом над Белокаменной и Подмосковьем. Но вместе с высоким небом приходит и колючий мороз. Она доходит до своего здания, но останавливается в холле, а потом уверенно поворачивается к лифтам, чтобы спуститься на паркинг. Стоит только выехать на улицу, как показатели температуры на приборной панели "Дожда" начинают меняться и замирают на минус двадцати пяти. Арбенина непроизвольно ежится и добавляет подогрев сидения и обдув. Желание ехать в Красногорск у нее так и не появляется, возвращаться в апартаменты она и не планировала. И слегка добавив газу, женщина просто отправляется кататься по нарядной, но слегка подмерзшей столице. Радио треплется диджеями вперемешку с рекламой и набившими оскомину рождественскими и новогодними мелодиями. Ничего интересного: скидки, пробки и удручающий прогноз погоды на предстоящие длинные выходные. Диана не любит Москву, хотя и живет здесь достаточно, но все равно так и не прикипела. Белокаменная всегда казалась ей слишком напыщенной и излишне суетливой. Арбенина приехала учиться в Бауманку на ювелира по настоянию свёкра. Женщина неуловимо улыбается от внезапно нахлынувших воспоминаний. Ее залет в шестнадцать тогда стал той еще головной болью для всех причастных. На собранном совместном совете, пока они со своим незадачливым ухажером ютились в кресле и боялись поднять головы, обе матери в один голос истерили о поломанных жизнях и настаивали на аборте. Отчим молчал, так же как и отец ее приятеля. Последний почему-то замер в дверном проеме, привалился плечом к косяку и задумчиво изучал комнату, казалось, даже не обращая внимание на происходящее, а потом коротко, спокойно изрек: - Тихо, - таким тоном, что в комнате мгновенно наступила гробовая тишина, а потом продолжил: - Завтра отвезу девочку в клинику к гинекологу, послушаем, что она скажет. Диана, сама что думаешь? - Не знаю… - напуганно пробормотала она. - Значит, послушаем врача, - подытожил он. Вердикт гинеколога был рожать: слишком молодая, чтобы гробить здоровье, а второй – жениться. Брак их, правда, просуществовал всего пару лет. Разбежались они сразу после окончания школы, но даже после у Дианы сохранились очень теплые и доверительные отношения со свекром. Владимир Феофанович был бывшим КГБэшником, хотя, как говорят, они бывшими не бывают, спортсменом и занимался охранным бизнесом. Он обожал внуков и всячески помогал с ними, и не только материально, но больше даже присутствием, приезжал в любое свободное время, на выходные забирал к себе. Он же отправил Арбенину учиться в Москву, поспособствовал поступлению. - О мелких не волнуйся, со мной не пропадут. А ты едешь учиться, - безапелляционно произнес он. - Но почему в Москву, почему в Бауманку? Да еще и на ювелира? Я могу просто пойти на иняз, куда мать меня спроваживает… - Ты слушай меня, офицер ребенка не обидит, - сурово отрезал он. - Делай, как я говорю. Она тогда лишь нахмурилась и кивнула. Отучилась. Вернулась домой с красным дипломом, толстым альбомом с рисунками украшений и собственноручно изготовленными серебренными запонками с обсиданом в подарок Феофановичу. Он долго изучал ее зарисовки и наброски, кивал каким-то своим мыслям, хмыкал. И через пару дней уже пристроил на ювелирное производство. Набираться опыта, так сказать. Диане больше, конечно, нравилось придумывать и создавать свои изделия, но для этого нужна была база. Через пять лет, когда она оказалась во главе мастерской и трех магазинов, по факту принадлежащих свекру, у нее уже была определенная репутация в среде ювелиров, были индивидуальные заказы. Так получилось, что доверял Феофанович Арбениной больше, чем кому-либо из своего окружения, и уж точно больше, чем собственному сыну, у которого появилась проблема с игроманией. Поэтому именно ее он отправил в Москву, открывать первый филиал. Так все и завертелось: один бутик, потом второй, третий… Через пять лет первый бутик в Санкт-Петербурге, и еще один… Диана жила где-то в дороге между городами, моталась туда-сюда день через день. Организационная работа, постоянный контроль отнимали все время. Сил создавать что-то новое, свое, не оставалось, хорошо, что хоть дети к тому моменту были уже самостоятельными, по крайней мере, Марта. Только когда Арбениной удалось найти двух директоров, которым она действительно смогла доверять, женщина вернулась к дизайну украшений. Время неслось, как сумасшедшее - открытие филиалов на Урале и в Сибири, планы по освоению Дальнего востока... А потом резко все остановилось - Феофанович с сыном попали в ДТП, когда возвращались из Олы в Магадан. Машина не подлежала восстановлению, но им обоим повезло. Однако во время обследования в больнице после у свёкра диагностировали опухоль головного мозга. - В Москве хорошие клиники, в Израиле, в Германии… Я узнавала… - перечисляла Диана в трубку срывающимся голосом. Она сидела на кухне после бессонной ночи, курила одну за одной, а Владимир Феофанович осадил все тем же ровным, спокойным тоном: - Не суетись. Сколько отведено, все мое. Но прилететь тебе надо, пару подписей поставить. Завещание я, конечно, уже подготовил, но так мне будет спокойнее. Ему не надо было даже говорить об этом, Арбенина и так собиралась, билеты были уже куплены. Оказалось, весь основной ювелирный бизнес свёкр переоформил на нее. Сыну оставил охранное агентство, а жене их дом, пару коммерческих помещений и месячное содержание. - Будет скандал… - пробормотала Диана, изучая бумаги. Феофанович лишь отмахнулся. Он сильно сдал после ДТП, похудел и был болезненно бледным, но лечиться категорически отказывался. Стоял апрель – привычно холодный и снежный, и непривычно ранняя Пасха. Феофанович подтолкнул к ней блюдо с маленькими куличиками, больше похожими на кексы, и разноцветными яйцами в плетеной корзинке. - Медсестра моя принесла, говорит, сама пекла, с орехами и сухофруктами. Вкусные. Арбенина неуловимо улыбнулась и разломила один напополам - зажевала, особо не чувствуя вкуса. - Как Мартемки? – поинтересовался пожилой мужчина, повернувшись к стойке, достал винтажную ручную кофемолку, засыпал ароматные зерна и принялся молоть. - Марта закончила с красным дипломом бакалавриат, сейчас в магистратуре. Взяла к себе в айти отдел. Артем... - она вздохнула, - бросил юридический, пошел в колледж на повара... Думаю, уже черт с ним, хоть бы доучился. Купила им квартиру в городе, но живут со мной. Думаю, может, выселить да замки поменять... Феофанович усмехнулся, засыпал кофе в джезву, залил водой. И пока тот варился, забрал у нее вторую половинку куличика и задумчиво принялся жевать. Они еще долго после говорили обо всем и ни о чем, вспоминали... Тогда Диана не знала - это будет их последняя встреча. А те куличи и правда оказались очень вкусные... Она взяла рецепт у медсестры и стала готовить их на Пасху каждый год. После похорон действительно разразился скандал с обвинениями и угрозами, но ей было не до них. Арбениной пришлось в спешном порядке вникать в работу производства, изучать документацию, проводить аудит, инвентаризацию, менять топ-менеджеров. Прилетевшая Марта провела анализ системы безопасности, обновила и перенастроила ее. Диана даже выдернула своих директоров из столиц – Ларису из Москвы, Лену из Питера. И полгода втроем они, можно сказать, жили на фабрике. Погруженная в собственные мысли, Арбенина и не замечает, как проскакивает развилку на Волоколамское, и уходит по Ленинградке в сторону Химок. Теперь, если она действительно хочет вернуться в коттедж, придется делать крюк через МКАД. Только она не хочет. Поддавшись уговорам Михалковой, она позволила той оформить дом перед новогодними праздниками. Брат с сестрой критически оглядели специально разработанный новогодний дизайн и переглянулись: - Когда эту хрень можно будет убрать? - мрачно поинтересовалась Марта, хмуро глядя на мать. - Ты зачем вообще на это подписалась? Вроде же был уговор - никаких баб... - так же сурово задал вопрос Артем. Диана потерла переносицу. - Надя очень сильно хотела устроить фотосессию. Разовая акция, сразу после Нового года даю добро вернуть прежний срач... Михалкова действительно очень хотела идеальной картинки и очень просила, чтобы сделать миллион фотографий и постить в социальных сетях. А Диана еще делала вид, что ей тоже нравится… Даже согласилась на совместную новогоднюю фотосессию. По радио совершенно неожиданно начинается Ваенга и «маленький северный рай…» Диана, добавив звук, добавляет и газу, «Додж» недовольно урчит, но заметно ускоряется. - А почему бы и нет? – бормочет себе под нос женщина, она давно не была в Питере. Арбенина тормозит у гипермаркета, берет кофе на вынос, пару хрустящих круассанов из их местной пекарни, мясную и сырную нарезку в вакууме, неизменный оливье, детское шампанское и одноразовую посуду. Чем не приключение - встретить Новый год на трассе между Москвой и Питером? Всяко лучше, чем в журнальной красоте собственного, неожиданно ставшего чуждым дома. К утру она доберется до северной столицы, погуляет по спящему, пустому городу, потом заселится в какой-нибудь отель, отоспится, а там подумает… Кажется, Жукова не собиралась никуда уезжать на праздники. Скорее всего, эта ненормальная, такая же, как Пальцева, да и сама Арбенина, числа с пятого уже планирует появиться в офисе! Можно будет попробовать напроситься к ней в гости... Пальцева тоже не собиралась куда-то уезжать, и значит, в случае чего будут дергать ее, а не Диану. Да и в одиночества она точно не будет страдать… Скорее, ей будет полезно побыть наедине с собой. До полуночи не так уж и много времени, и хоть Арбенина никуда не торопится, но по привычке выбирает платник. На трассе мороз ощутимо крепчает - встроенный датчик «Доджа» обычно привирает на несколько градусов, но даже он уже показывает минус тридцать. До Твери еще попадаются редкие встречки, приветственно мигают фарами, а после – никого. Кажется, она остается совершенно одна – холод, пустота, темнота и тридцать минут до наступления нового года. Диана сбрасывает скорость и косится на широкую обочину, выбирая место, где можно остановиться, чтобы отпраздновать. Неожиданно впереди она замечает черный дым и некие всполохи огня, но лишь подъехав ближе и притормозив, понимает, что это небольшой, тлеющий костерок на покрышке. Арбенина осторожно уводит внедорожник на обочину, останавливается чуть впереди, и только выбравшись из теплой кабины, замечает еще одну машину, черную и почти сливающуюся с окружающей темнотой, какой-то старый японский джип. Женщина сразу чувствует едкий запах паленой резины. На душе становится неспокойно: машина выглядит мертвой и уже промёрзшей, но тлеющий костерок рядом свидетельствует о том, что здесь совсем недавно кто-то был… - Эй… Есть кто? – зовет она, приближаясь, и тут же замечает какое-то шевеление у задней двери автомобиля. - Эй! – в один прыжок Диана оказывается там и находит бесформенную темную массу. Сначала даже не может сообразить, что это за куча тряпья, просто сгребает и с трудом поднимает. Тут же сползает верхний слой какого-то плотного материала, похожего на ковролин, которым обшивают багажники автомобилей, а под ним уже оказывается объемный черный пуховик. Лица под натянутом капюшоном и покрытым инеем шарфом не видно. – Так, пошли! – рявкает Диана и тянет свою несопротивляющуюся находку за собой. Загрузив ее на заднее сидение, женщина ныряет в кузов – там всегда лежит спортивная сумка с набором как раз на подобную ситуацию: небольшой топорик, жидкость для розжига, сухое горючее, спички, спирт, спальный мешок, термоодеяла, унты, шерстяные носки, варежки, шапка, шаль. Заслуга Марты с ее параноидальными склонностями: именно она подготовила эту сумку, еще в ту пору, когда Диана моталась в Питер и обратно каждую неделю. Достав все, женщина возвращается в салон, увеличивает температуру печки и включает подогрев задних сидений. - Так, распаковывайся! – приказывает она все еще бесформенному черному силуэту. - Не могу… - раздается еле слышный шепот откуда-то из недр. Тихо выматеревшись, Арбенина принимается сама. Вскоре перед ней на сидении оказывается молодая, бледная и очень замерзшая девушка: взъерошенные, торчащие во все стороны волнистые светлые волосы, чуть затуманенные серые глаза, тонкий птичий нос и тонкие губы, сейчас имеющие легкий синеватый оттенок. Укутав ее вначале в шаль, а потом и в термоодеяло, Арбенина стягивает ледяные ботинки и заменяет их на теплые носки, потом перебирается на переднее сидение, достает небольшую автомобильную кофеварку из бардачка и бутылку воды. Когда вода наревается, она переливает ее в два пластиковых стаканчика и возвращается назад. - Пей, потихоньку. Согрелась хоть немного? Девушка едва заметно кивает и делает несколько небольших глоточков. Арбенина усаживается рядом и косится на часы. - Вот и Новый год уже… - бормочет она, понимая, что тот уже наступил, и время подбирается к часу. - Тебя звать как? - Света, - снова тихий шепот. - Диана. Ну, Света, с Новым годом! - Диана ныряет вниз в пакет с продуктами и достает бутылку детского шампанского, контейнер с медовиками и мясную нарезку. - Ты как тут оказалась? – вскрывает упаковку сыро-копченой колбасы и протягивает девушке. - Тебе еще поесть надо, вначале это, потом десерт, - себе наливает приторной шипучки, больше по запаху напоминающей "Буратино". - Я мамулечке сюрприз хотела сделать, приехать на Новый год, в театре отпустили... А машина сломалась, я пыталась вызвонить эвакуатор из Твери, или хоть какую-то службу: ГАИ, МЧС. Но Новый год же… Все только обещали приехать. А потом еще и телефон сел. И за все время ни одной машины, а тут вы… Спасибо… - вздыхает девушка и неуловимо улыбается. - Я думала, все... - Понятно, - задумчиво тянет Диана. Кажется, сама судьба отправила ее в этот ночной бросок до Северной Столицы, иначе девчонка бы просто замерзла. Покрутив в руке контейнер, достает торт рукой и откусывает сразу половину. Света же съедает несколько пластиков колбасы, а потом тоже принимается за десерт, но в отличие от Арбениной, ест аккуратно, вилочкой, отламывая маленькие кусочки. Расправившись с медовиком, Диана проглатывает напиток, слегка поморщивщись - сейчас бы кофе... А после перебирается обратно на водительское сидение. - Диктуй адрес, будет сюрприз твоей мамулечке. - А машина? – Света кидает взгляд в окно. - Сама она никуда не уедет, поверь. А решать, что с ней делать, надо будет уже после праздников. Забрать из нее что-то надо? - Да. Скрипку! Телефон и рюкзак еще... Но главное - скрипку! – с волнением добавляет она, подавшись вперед, когда Арбенина уже выпрыгивает на улицу. До Питера они добираются к утру – и он встречает их таким же холодом и пустотой, в воздухе стоит легкая дымка, которая обычно бывает только в самые лютые морозы. С трудом найдя, куда бы приткнуться у нужного дома по Кавалергардской, Диана поворачивается назад, на губы тут же выползает улыбка. Света спит, прижимая к себе кофр со скрипкой. Видимо, та действительно самое важное из ее невеликого багажа. В каком-то необъяснимом порыве женщина снимает с держателя свой мобильник и делает несколько кадров, лишь после тихо зовет: - Света, Светик, пора вставать, прибыли! - дотягивается и осторожно касается плеча. Девушка забавно морщит носик, трет кулачком глаза, потом садится и встряхивает головой, будто скидывая остатки сна – и она такая трогательная в этот момент и невозможно красивая, что сердце Арбениной неожиданно пропускает удар. - Прибыли, - прочистив горло, повторяет она. Света мгновенно начинает суетится – быстро обувается, влезает в свой пуховик, наспех запахивает, после натягивает шапку. Арбенина помогает ей выбраться, забрав рюкзак и придерживая за руку, отчетливо понимая – отпускать она не хочет. Знает, что если сейчас Света уйдет, то скорее всего, они больше никогда не увидятся. «Арбенина, она, кажется, моложе твой дочери…» - мысленно ругает себя, но сильнее сжимает пальцы вокруг маленькой ладошки в тонкой шерстяной варежке. Возле подъезда они останавливаются. - Скажи мне свой телефон… - выпаливает Диана и тут же добавляет: - Я подумаю, что делать с твоей машиной… Света хмурится, моргает, а потом смущенно произносит: - Пойдем со мной, мамулечка будет только рада! Накормит нас традиционным первоянварским завтраком! - Это оливье, что ли? – усмехается Диана. - Да, - девушка энергично кивает и широко улыбается. - Ну пойдем, - тут же легко соглашается она. Мать Светы оказывается невысокой щуплой женщиной, которая просто начинает сиять, когда видит дочь на пороге. - Светочка! – восклицает она и мгновенно сгребает ту в объятия. - Ты почему не позвонила? Не предупредила? - Хотела сюрприз сделать, - сдавленно пищит Света. - Мамочка, раздавишь… Женщина смеется, смачно чмокает дочь в обе щеки, а потом переводит взгляд на топчущуюся на пороге Диану и вопросительно вскидывает бровь. - Здрасти… - растягивает губы в приветливой улыбке Арбенина. Девушка тоже реагирует на взгляд матери мгновенно: - Мамулечка, это Диана… Сегодняшней ночью она стала моим рыцарем на белом коне… - Скорее, на белом табуне, - хмыкает женщина, вспоминая, сколько дури под капотом «Доджа». - Лия Давыдовна, - вежливо и формально представляется женщина. - Что же вы на пороге стоите, проходите! Сейчас что-нибудь придумаем на завтрак! Если бы Светочка предупредила о своем приезде, то я бы приготовила больше, а то мы с подругами вчера посидели... Проходите, проходите! На завтрак в итоге их кормят свежими горячими блинами, щедро смазанными сливочным маслом, с ароматным домашним джемом из красной смородины. Неизменный оливье тоже достается из холодильника, но скромно стоит на углу стола. - Это божественно! - не устает нахваливать Диана, поедая блины, кажется, даже не жуя. У нее на готовку никогда нет времени. Когда Мартемки стали жить с ней в Москве, какое-то время им кашеварила приходящая убираться бабулька, но потом этим стал заниматься Артем. При всем распиздяйстве, готовить у него получалось настолько хорошо, что Арбенина даже закрывала глаза на разгром кухни, который сын после себя оставлял. Завтрак почти идеален, не хватает только кофе: крепкого и насыщенного. Света с мамой пьют зеленый чай с медом и молоком. Диана с сомнением косится на стеклянный заварочный чайник и вздыхает. Кофе сейчас, скорее всего, не добыть - все потихоньку начнет открываться только после обеда. Можно, конечно, доехать до ближайшей заправки... Там кофе точно будет, паршивый, правда, из автомата. Света замечает ее взгляд и поднимается, достает турку, зерна и кофемолку - механическую, с деревянным основанием, почти такую, какая в свое время была у Феофановича. А Диана зависает взглядом на ее руках с изящными пальчиками, уговаривает себя не пялиться, но не выходит. Девушка же ловко и быстро управляется с мельницей и спустя некоторое время ставит перед ней чашку ароматного кофе. Арбенина делает глоток, в блаженстве прикрывает глаза - рецепторы просто взрываются самым настоящим феерверком вкусов: фундучно-карамельный с нотками корицы и терпкостью мускатного ореха. - Восхитительно! - выдыхает женщина и честно признается: - Это самое идеальное первоянварское утро даже не знаю за сколько лет... - и замечает, как Света смущенно опускает взгляд, а на скулах проступает легкий румянец, и это совершенно очаровательно. Погода паршивая и не располагает к прогулкам - мороз, помноженный на влажность и приправленный ветром. Диана косится в окно и заранее ежится. Достает из кармана телефон - она не может больше злоупотреблять гостеприимством. Но оказывается, что найти свободный номер не так-то просто, даже в «пятерках», не говоря уже про что-то попроще. И вариантов, похоже, у нее остается немного - возвращаться в Москву или звонить Жуковой... - Диана, - зовет Света немного неуверенно и присаживается рядом, - а у вас в Питере были планы? - Давай на ты, - морщится женщина, сразу чувствуя весь свой возраст и юность Светы. - Нет... Это было совершенно спонтанное решение. А теперь вот думаю, куда податься, - хмыкает она, косясь в телефон с открытым сайтом бронирования. - Судя по загруженности отелей, вся страна приехала в Питер на Новый год... - А зачем куда-то подаваться? - тут же восклицает девушка. - Если действительно нет никаких планов - оставайся! У нас есть свободная комната. Посмотрим что-нибудь новогоднее, поиграем в настолки! И если соберемся с духом, то выберемся погулять до Таврического - в такой погоде есть свое очарование... - Я... - Диана теряется в первое мгновение, хотя предложение крайне заманчивое. Потому что даже заполучив Светин номер телефона, уходить совершенно не хочется. - Если я не помешаю, то с удовольствием останусь, - наконец произносит она и тут же видит, как на губах девушки расцветает широкая улыбка, делая Свету еще красивее, хотя это просто невозможно. И не может не улыбнуться в ответ, а дурное сердце снова пропускает удар. "Арбенина, ты старая дура, даже не вздумай влюбиться!" - мысленно наставляет она себя, но, кажется, поздно. Эта девушка запала в душу с самого первого взгляда в серые глаза, цвета Финского в шторм или питерского грозового неба. Диана и не помнит, а испытывала ли когда-нибудь прежде нечто подобное... Чтобы вот от одного взгляда, от одного совершенно ничего незначащего прикосновения замирало сердце. Кажется, нет - да, она увлекалась женщинами, реже мужчинами, но драгоценные камни и металлы всегда очаровывали сильнее, поэтому работа была в приоритете. В этом Михалкова оказалась права - Арбенина всегда была в отношениях со своей работой. Даже дети отступали на второй план. Когда она работала над новыми украшениями, забывала обо всем. Получала удовольствие, создавая вначале эскизы для индивидуальных заказов, а потом и сами изделия. Особый же кайф был видеть потом свое творение на клиенте - именно так она и познакомилась с Надей. Ее сестра, Анна, заказала для той на день рождения комплект: подвеску и серьги. Диана потратила почти три месяца на то, чтобы создать, по ее мнению, идеальные украшения, подходящие именно молодой актрисе. И действительно - подарок настолько понравился, что Михалкова приехала к ней с просьбой сделать еще и браслет. И он-то их и закрутил - вначале встречи для обсуждения эскиза, потом выбор материалов, примерка... Арбенина и не заметила, как встречи за чашкой кофе и дружеские походы в ресторан превратились в свидания, начался роман. - Вот только бохемы нам в доме и не хватало... - скрестив руки на груди, проворчала Марта, когда, спровадив молодую женщину, Диана вернулась на кухню. - Это вообще что было? - Завтрак, - пожала плечами Арбенина, взяла из коробки еще один круасан. - Она хотела сделать мне сюрприз. - Не хер твоим бабам в доме делать... - Так, любовь моя, а ты палку не перегибаешь? Это мой дом... - Наш, - с нажимом перебила ее Марта. - Хорошо, наш! Но это не значит, что я не могу водить сюда своих любовниц! - У тебя апарты в городе есть, туда и води, - продолжила гнуть свою линию дочь. - Мы же с Темычем своих сюда не водим! - Не водим, - поддакнул парень, забирая последний французский рогалик и принимаясь смачно хрустеть, рассыпая крошку по всей столещнице. - А вкусно... Откуда они? - он потянулся за коробкой. Марта поморщилась, а Диана покачала головой. - Ладно, ладно, - примирительно согласилась она. - Никаких левых баб в доме! Приведу только единственную! Брат с сестрой переглянулись и, не выдержав, заржали. Диана прекрасно осознавала, что не влюблена в молодую актрису, но определенно увлечена - Надя образована, красива, и в целом с ней было интересно. Тем более, что с подачи той у Дианы в разы увеличились индивидуальные заказы. То, чего ей не хватало, чтобы совсем не погрязнуть в бумажной рутине. Бизнес был налажен на всех уровнях - производство в Магадане, с каждым годом все разрастающаяся по стране сеть ювелирных магазинов. За дизайн фабричных украшений отвечал целый отдел... И Арбенина все больше делала для себя, в стол, временами даря свои творения друзьям. А сейчас... Не могла же она влюбиться вот так, с первого взгляда?! Но Света, все так же улыбаясь, хватает ее за руку и тащит за собой в зал, усаживает на диван, сама плюхается рядом и начинает поиск по каналам. А Диана все еще чувствует тепло от ее прикосновения, которое расползается по всему телу и скапливается где-то в животе, должно быть, чтобы позже выпустить тех самых пресловутых бабочек. Она поворачивается и принимается изучать точеный профиль. Ей совершенно все равно, что они будут смотреть, да и что делать после, - она готова весь день просто любоваться Светой, запоминать ее. А та, пролистнув неизменную "Иронию судьбы", останавливает свой выбор на "Чародеях". - А потом "Имаджинариум", мне на день рождения подарили, а я ее так и не опробовала! - Хорошо, - покладисто соглашается Диана. - Сто лет ни в какие настольные игры не играла... - и удобнее устраивается на диване, поджав одну ногу под себя.