Rosa del desierto 2

Утром Джонни лежал на кровати, не открывая глаз. Неожиданный стук в дверь заставил его вздрогнуть. Он неспеша встал и подошёл к двери. Открыв её, он увидел Голду, которая нервно переминалась с ноги на ногу и, как только открылась дверь, быстро юркнула в квартиру. — Ох, — она прижала ладонь к груди. — Дурная моя голова. Старость проклятая. — Что такое? — Джонни нетерпеливо закрыл за ней дверь. — Я отлично помню то, что произошло тридцать лет назад, но забываю о том, что было вчера. — Голда, прошу, ближе к сути. — В тот день, когда я видела Аниту в последний раз, она пришла домой поздно и очень взволнованная. Она была в квартире совсем недолго, а когда вышла, нет, скорее, выбежала, в руках у неё был рюкзак. Объёмный, наверное, с вещами. — Вы ведь не забыли об этом, верно? Почему не раасказали сразу? Голда немного виновато посмотрела на Джонни, но тут же выпрямилась, вздёрнув подбородок. — Очевидно ведь, что она в опасности. Может даже в смертельной опасности, а я совершенно не знаю, кому могу доверять. — Вы не доверились ФБР, но доверились мне? Голда лишь пожала плечами. — В общем, вот, — она протянула ему небольшой стикер для записей. — Это выпало у неё, когда она убегала. Джонни слишком быстро и небрежно вырвал его из рук Голды, совершенно не обращая внимания на недовольство старушки. — Это ведь адрес! — сказал он, быстро пробежавшись глазами по написанному. — Адрес, Голда! Она ведь может быть там. — Если это так, обещай, что я не пожалею о том, что отдала тебе это. — Не пожалеете, — сказал Джонни, на ходу натягивая куртку. — Спасибо за доверие. На эмоциях чмокнув старушку в щёку, он быстро выбежал из квартиры. Джонни хотел преодолеть лестничные пролёты очень быстро, но ему пришлось притормозить, чтобы не навернуться с высоты второго этажа, потому что лестница была очень крутая. Через минуту он уже стоял на тратуаре и нетерпеливо оглядывался в поисках такси. Такси привезло его к небольшому офисному зданию с яркой вывеской на крыше: «Туристическое агентство Джорджио Бонавентура». Джонни вошёл внутрь. Это был обыкновенный офис с двумя столами, один из которых пустовал, и стеллажами вдоль стен. Обстановка в офисе была весьма аскетичной, в воздухе витал запах табака и крепкого кофе. За столом у входа сидел средних лет мужчина с короткой стрижкой и загорелым лицом. Когда Джонни подошёл, он поднял глаза и несколько секунд разглядывал его. На нём был белая рубашка с закатанными рукавами и чёрные брюки. Мужчина встал и протянул Джонни руку. Ладонь у него была сухой и крепкой. — Какой отдых предпочитаете? — спросил мужчина, потянувшись к компьютерной мышке. — Я здесь не совсем за этим. Мужчина оторвался от экрана и вопросительно посмотрел на Джонни. — Моя девушка пропала. В её квартире я нашёл записку, на которой был указан ваш адрес. Мужчина прокашлялся, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и сложил руки в замок. — Неожиданно. И чем же я могу вам помочь? — Вот, — Джонни протянул ему фото Аниты. — Может, она к вам заходила? — Заходила, — спокойно сказал мужчина, взглянув на фото. — Но мы не разглашаем информацию о наших клиентах третьим лицам. — Поверьте, мне действительно необходимо узнать, где она. — Вы из полиции? — Нет. — Тогда ничем не могу помочь. Мужчина повернулся к монитору, больше не обращая на Джонни внимания. — Сколько? — Джонни полез во внутренний карман куртки за бумажником. — Не понимаю, о чём вы. — Сколько тебе нужно, чтобы ты стал более разговорчивым? — Меня не интересуют ваши деньги, я просто дорожу репутацией своей фирмы. — Человек пропал, — Джонни не оставлял попыток. — Тогда вы можете написать заявление в полицию и я с радостью отвечу на их официальный запрос. Всего доброго. Джонни начинал закипать. Он находился так близко к цели, но на пути у него стоял высокомерный бюрократ. И Джонни нутром чуял, что такие люди никогда не поймут, как важно в жизни действовать не медля. Его раздражение росло с каждой секундой. Как назло, никаких идей не приходило в голову. — А как насчёт официального запроса ЦРУ? — внезапно спросил он. — Ц… ЦРУ? — Да. Их запрос подойдёт? А может ещё и ФБР? Они перевернут твою контору вверх дном, чтобы найти эту девушку. — Мне не нужны проблемы. — Проблем не будет. Скажи мне, что она здесь делала, и я сделаю всё максимально тихо, обещаю. Мужчина ещё немного поколебался, но в итоге сказал: — Она взяла в аренду дом, принадлежащий нашей фирме. — Где?

***

До скорых встреч на мятых простынях, цвета мак

До скорых трепетных касаний содрогающихся рук

Кого любят — того ждут, сквозь муки долгих ожиданий

Мой любимый аромат, ты моя вторая кожа

И быть может не сейчас, но когда-нибудь мы сможем

Оторваться от земли, полететь против течения

Ничего не говори — возьми руку и беги.

Джонни на полной скорости гнал взятый на прокат «Кадиллак». Он вёл машину так быстро, как только мог. Когда до места назначения осталось меньше километра, он сбавил скорость, свернув на грунтовую дорогу и пристально вглядываясь вперёд. Джонни остановил машину и вышел. Ступая по сырой земле, он направился к небольшому домику, построенному на берегу озера. Уже за несколько метров он заметил её. Анита сидела на пирсе, укутавшись в тёплую кофту и глядя на воду, укрытую утренним туманом. Её волосы были собраны в конский хвост и немного растрепались. Джонни осторожно подошёл к ней и тронул за плечо. Девушка вздрогнула, обернулась, и их взгляды встретились. Сердце Джонни забилось так сильно, что едва бы не заглушило рев мотора машины, на которой он сюда приехал. — Наконец-то я тебя нашёл, — тихо сказал он. Немного придя в себя, Нита подскочила и отошла от него. — Какого чёрта ты здесь делаешь? Как ты меня нашёл? Ты один? За тобой не было «хвоста»? — Успокойся, ладно? — Твою мать, — Нита обняла себя руками и начала ходить кругами, стараясь успокоиться. — Нита, я с ума сходил, чёрт возьми. Что произошло? — Уезжай отсюда! — Никуда я не уеду, пока ты мне всё не расскажешь. Да и после этого тоже не уеду, без тебя. — Да какая тебе разница, что произошло? Ты не интересовался мной не один месяц, так зачем явился сейчас? — Я волновался, Нита. Я думал, случилось непоправимое. — Да если бы и случилось, тебе-то что? Ты меня бросил и можешь больше не делать вид, что тебе есть до меня дело. — Послушай, наше расставание… В общем, я не хотел навредить. — Да знаю я, чего ты хотел: трахаться на стороне и чтоб совесть не мучила. Теперь можешь спокойно делать всё, о чём мечтал. Тебе всё по щелчку пальца сделают. Наслаждайся свободой и отвали от меня. — Я хочу всё исправить. — Заткнись, Джонни. Просто, заткнись. Я так хотела быть частью твоего мира, хотела быть твоей и больше ничьей. А сейчас я не хочу тебя даже слушать. Не хочу, не могу и не буду. Всё, что я хотела сказать тебе, я сказала. Проваливай. И забудь обо мне. Навсегда. — Я уже сказал, что никуда не уеду. Простишь ты меня или нет, я всё равно буду тебя защищать. — Кто сказал, что мне нужна твоя помощь? Я сама справлюсь. Если бы не ты, меня бы никто не нашёл. Никто! — Я вижу, как ты справляешься. Как долго ты собиралась здесь прятаться? — Не твоё дело, — она плотнее запахнула кофту. Нита не хотела говорить, что время, на которое она сняла этот дом, подходило к концу, как и её сбережения. Она просто не хотела казаться беспомощной. Даже ощущая пустоту в своих карманах, перед Джонни она будет притворяться, что они всё ещё полны денег. — Тебя подозревают в убийстве. — Меня? — Ты сбежала из квартиры, в которой нашли мёртвого агента. — Это не я! Я не убивала! — Тогда почему прячешься? — Потому что я боюсь за свою жизнь! — Расскажи мне, что там произошло. Нита вздохнула и сказала: — Пошли. Зайдя в дом, Джонни осмотрел обстановку. У Ниты была уникальная способность делать уютным любое жилище, в котором она находилась. Вот и сейчас, стоя здесь, он с удовольствием вдохнул запах полевых цветов и горячего шоколада. Нита, с видом полноценной хозяйки, разлила шоколад по чашкам и села на стул, поднеся чашку к губам. Джонни сел напротив. Они молча смотрели друг на друга. Молчание было неудобным и тягостным, но никто не хотел нарушать его первым. Наконец Джонни заговорил: — Рассказывай, Нита. Рассказав Джонни все подробности той ночи, Нита вздохнула и добавила: — Я только успела сказать маме, что мы с тобой уезжаем отдыхать в горы, и что там не будет связи. Мне так и не хватило духу рассказать ей, что мы расстались. Нет, скорее, у меня просто не было на это времени. Приехав сюда, я долго не могла успокоиться. Я могла не спать несколько ночей подряд, но потом проваливалась в сон от усталости. Эти дни были похожи на сущий ад. Потом, когда я поняла, что здесь меня никто не найдёт, потому что я не оставила никаких следов, я успокоилась. А теперь рассказывай, как ты всё-таки меня нашёл? — Вот, — он показал ей стикер. — Это выпало у тебя, когда ты убегала из квартиры. Его нашла Голда и показала мне. — Уже втёрся к ней в доверие? — Можно сказать, мы даже немного подружились. — А я уже и забыла про твою способность пускать пыль в глаза. Впрочем, это не важно, скажи лучше, зачем ты реально меня искал? Только не говори опять, что волновался. Тебя Ласвэлл отправила? — Никто меня не отправлял. Я здесь исключительно по собственной инициативе. Я здесь из-за тебя, Нита. Я без тебя просто не могу. Без тебя оказалось намного хуже, чем с тобой. — Что?! — Я не это хотел сказать! Боже, Нита! Я понимаю, всё, что я сейчас скажу, покажется тебе смешным или даже нелепым, но ты — это всё, что у меня есть. Всё остальное потеряло смысл. Без тебя я просто не живу. Мне не нужен никто, кроме тебя. И я готов до конца жизни терпеть твои упрёки в том, только вернись ко мне. Умоляю. — Ну надо же, как душещипательно. — Я знаю, что не всегда был таким, каким ты хотела меня видеть, но я сдел выводы. — Я тоже сделала вывод, Джонни. Знаешь какой? Или мне всё же нет необходимости произносить это вслух? — Я хочу это услышать. — Что ж, тогда слушай. Я нашла это место давно. И каждый день мечтала о том, когда мы приедем сюда только вдвоём. Останемся наедине, вдали от всего мира, от всех проблем и от всего того, что мешает нам быть вместе так часто и так долго, как мы сами этого хотим. Я верила, что ты меня понимаешь и хочешь того же. Но теперь я понимаю, насколько ты не был к этому готов. Ты не готов принести себя в жертву ради отношений, ради любви, Джонни. Ты предпочёл сжечь все мосты, но я пережила и перетерпела эту боль. Больше я на это не куплюсь. Нита говорила это без тени сомнения на лице, но внутри всё дрожало и переворачивалось, голос грозился сорваться на хрип. Что-то глубоко внутри Ниты ждало этого момента. Ждало и жаждало встречи с ним. Но куда девалось то, что делало её столь уверенной в себе? Что произошло за время разлуки? Почему её сердце обливалось кровью, когда она смотрела на него сейчас? На того, кого любила больше собственной жизни. На того, ради которого не раздумывая бросилась бы в самое пекло. Её лицо еле сдерживалось, чтобы не исказиться под тяжестью маски равнодушия. Ещё совсем недавно её трясло от негодования, от одной мысли о том, как мог он так с ней поступить. Но здесь и сейчас она ему этого не покажет. Ни за что. Так будет правильно. И это единственное, что может в данной ситуации спасти её от неё самой. Она не позволит ему растопить ту корку льда, которой покрылось её разбитое сердце.

До скорых встреч на мятых простынях, цвета мак

До скорых прерванных дыханий, где-то между наших губ

То, что важно, берегут

Все семь часов над облаками, над трущобами забот

Закрывая свои веки, невесомости полет

Мы — душевные калеки, половина есть во мне

А вторая в тебе где-то прячет маки от всех тех

Кто прощается бесследно…