Невесомость

Я готов быть до конца свободным, быть для тебя всем. скоро мир откроет новые пути еще один шаг и мы в невесомости 4 апреля — Невесомость

Арсений мечется от одного дела к другому, чтобы убить время. Он настолько привык к ежедневному присутствию Антона в своей жизни, что сейчас она неожиданно стала казаться пустой. Что Арсений вообще делал до его появления? А, ну да, спасал его же, а потом жаловался каждому, кто был готов слушать. Еще и Стас активизировался, пока Антона нет. Арсений уже всерьез подумывает попросить Дмитрия перевести того к другому ангелу-хранителю. Ему и так тошно. — Арсений, нужна моя помощь? — помяни лихо, как говорится. — Нет, — отрезает хранитель. — Точно? — Стас, ты сомневаешься в моей компетенции? — не выдерживает Арсений. — Займись своей работой или иди отдыхай, прошу тебя. Хранитель уходит из кабинета, оставляя ошарашенного Стаса позади. Ему тоже нужно пройтись, иначе сойдет с ума. Ноги сами ведут в сторону того водоема, к которому они с Антоном часто приходили. Арсений понимает, что пропал, несмотря на все старания этого не допустить. Больше двухсот лет, а так и не уяснил, что от собственного сердца не сбежишь. — Рефлексируешь? — доносится до него знакомый голос. — Ты-то здесь откуда? — с усмешкой спрашивает Арсений. — Эд сказал, что ты накричал на Стаса и убежал, вот я и решила, что ты здесь, — Олеся садится рядом с хранителем и смотрит в ту же точку, что и он. — Они добавили лебедей, надо же. — Вот так и рождаются слухи. Я не кричал на него, просто сказал, чтобы он своей работой занимался. — Как хочешь, — будничным тоном говорит Олеся. — Как дела? Арсений смеется в голос. Только она так может, и он бесконечно обожает ее за это. Но на ее вопрос все же не отвечает. — Скучаешь? — Ты же знаешь, по тебе я всегда скучаю. — Да я не про себя, дурень, — фырчит Олеся. — Ты прекрасно понимаешь, про кого я говорю. — Да, — просто говорит Арсений и замолкает. Они смотрят на лебедей, которые плавают по кругу, будто запрограммированные. Это действует медитативно, Арсений почти забывает про существование времени. — Осталось совсем немного, и он вернется, — нежный голос Олеси прорывается в сознание хранителя, заставляя его очнуться. — Я не знаю, что он выбрал, не спрашивал у Дмитрия. И не могу. Наверное, даю себе надышаться перед смертью, — приглушенно говорит Арсений, закрывая глаза. — Все ты знаешь, — не соглашается с ним Олеся. — Ты думаешь, что изменился за двести лет, но в тебе еще сидит тот мальчишка, который помешан на драме. А если отбросить все это, разве ты не уверен в нем? — Хватит уже проворачивать эти штучки со мной, — для вида возмущается хранитель, а сам прячет улыбку. — Вы друг друга стоите, конечно. Совсем, как те люди, которым мы помогаем. Почему-то все в упор игнорируют факт взаимной любви и придумывают себе проблемы. Доверие — это база, Арсений. — Наверное, ты права. — Пф, — не сдерживается Олеся и закатывает глаза. — «Наверное». Я хочу умереть от переизбытка сахара, глядя на вашу пару. Поэтому возьми себя в руки и просто подожди пару дней. — Есть, мэм! — салютует Арсений. — То-то же, — усмехается девушка. Олеся всегда знает, что сказать, если дело касается чувств. Только благодаря ее поддержке Арсений и справился тогда с этой болью. Он нашел в себе силы, когда весь мир казался бессмысленным. А сейчас так тем более. Арсений ведь уверен в Антоне, он столько раз показывал, что ему можно доверять. Да уж, отсутствует всего несколько дней, а Арсений уже с ума сходит. И это не может не пугать.

⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄

Стать ангелом оказывается не так уж и просто — Антон убеждается в этом на своей шкуре. Мало того, что переход занимает достаточно долгое время, так он еще и находится в полубессознательном состоянии при этом. Его поместили в особую комнату, наполненную энергией, на целых десять дней. Уже на второй Антон пожалел, что не до конца отключился — и все из-за постоянных импульсов по телу. Это неприятно, больно и вообще почему в раю нет анестезии. Единственное, что спасает — мысли об Арсении, и как бы сопливо это ни звучало — ему плевать. Воспоминания урывками мелькают перед глазами. Его улыбка, взгляд из-под длинных ресниц, как он расправляет свои крылья и лишает Антона рассудка. Его подколы, шутки, редкий, но искренний смех. Тепло наполняет каждую клетку тела, после чего становится легче. А на пятый день начинают расти крылья. И сперва это даже не больно, а щекотно. Антон отключается практически сразу, в этот раз на несколько дней точно, потому что, очнувшись, ощущает тяжесть между лопатками. Пытается двинуться, но спину простреливает до звездочек перед глазами. И он снова проваливается в темноту. В себя Антон приходит, когда слышит чей-то голос, он кажется отдаленно знакомым. Глаза все еще закрыты, поэтому посмотреть, кто это, не получается. — Все-таки надо было не так сильно. Смотри, он даже не реагирует. — Ничего страшного с ним не произошло. Скоро проснется. — Посмотрела бы я на тебя в таком состоянии. — Ну, не ворчи. — Арсений говорил, что он плохо перенес иллюзии, а это в сотню раз сильнее. «Арсений». Антон кое-как разлипает веки и щурится от яркого света. Все вокруг такое белое, и два размытых пятна перед глазами. — Я что, снова умер? — Вот видишь, я же говорил, — он различает голос Дмитрия. — Антон, все закончилось. Ты как себя чувствуешь? — Тело ломит. — Нужно чуть-чуть потерпеть, — на этот раз женский голос. — Скоро совсем физическую боль перестанешь чувствовать. Антон прислушивается к собственным ощущениям. Такое впечатление, будто по венам бежит ток и коротит на кончиках пальцев. Подобного прилива энергии он никогда не чувствовал, поэтому сначала пугается. Постепенно сознание больше проясняется, Антон наконец-то начинает нормально видеть, и вместо расплывчатых пятен перед ним — Дмитрий и Екатерина. — Непривычно, да? — улыбается девушка. — Не бойся, это нормально. Я тебя всему научу, в том числе и контролю. — Вы же вроде верховный ангел смерти, — не понимает Антон. — Или это я еще не до конца соображаю? — Нет, все верно, — говорит Екатерина. — Просто теперь ты будешь под моим руководством. Так распорядились свыше. Когда ты полностью придешь в себя, начнется твое обучение. Я лично этим займусь. — А как же свобода выбора, о которой мне тут все уши прожужжали? — В плане распределения она есть только у истинных ангелов, — поясняет Дмитрий. — Это связано с тем, что у них изначально больше сил, поэтому могут преуспеть везде. — Но если ты против… — Нет, все в порядке, — перебивает девушку Антон. — Это просто любопытство. — Очень хорошо, — произносит Екатерина. — Думаю, что к вечеру ты уже оклемаешься. Можешь пока остаться здесь, а завтра с утра я зайду, нам предстоит долгий день. Тебе что-то нужно сейчас? — Да, — он чувствует, как щеки полыхают от смущения. — Можно позвать Арсения, пожалуйста? — Оу, — уголки губ девушки приподнимаются. — Думаю, это не требуется. Но я все равно позову, конечно. Что ж, увидимся завтра тогда. До встречи. — До завтра, — прощается Антон, наблюдая, как они покидают комнату. Что значит «не требуется»? Неужели что-то успело измениться за эти десять дней? Нет, ну, вот он так и знал, что Арсений себе что-то накрутит. В груди холодеет, когда Антон представляет, о чем мог подумать хранитель. Но в тот день, когда они поцеловались, он ведь четко дал понять, какой выбор сделал. Прекрасно, теперь Антон загоняется, хотя даже не знает, что значили слова Екатерины. Ожидание плохо на него влияет. А если Арсений не придет, нужно будет ждать до завтра, как минимум, чтобы все прояснить. Честно говоря, он готов уже сейчас сорваться. К счастью, ничего из этого делать не нужно, потому что в комнату практически влетает Арсений. Это настолько неожиданно, что мысли не успевают переключиться. А хранитель тем временем порывисто обнимает его, что-то шепча. Антон зарывается носом в волосы Арсения, обвивая того руками. «Я тоже скучал»

⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄

Арсений не уходит. Более того, он подбивает Антона сбежать куда-нибудь в другое место на пару часов, открывая тому и такую свою сторону. Это точно тот ангел-хранитель, который сотню раз повторил слово «правила» в первый день? Антон не уверен, но он и не жалуется. Далеко они все равно не уходят, поднимаются на большой балкон на верхнем этаже. С него открывается вид на внутренний двор — дух захватывает, насколько это красиво. — Здесь почти никого не бывает, — говорит Арсений. — Так что нам не помешают. — Так сразу? — игриво протягивает Антон. — Настолько соскучился? — Козел, — смеется хранитель. — Теперь будешь постоянно об этом напоминать? — А тебе не нравится? — Предпочел бы, чтобы ты был рядом, а не отсутствовал столько времени. Прямолинейность Арсения все еще немного ошарашивает Антона, потому что это очень непривычно. Больше, чем крылья за спиной. Он настолько привык к тому, что хранитель убегает от собственных чувств и от него самого, что сейчас хочется лишь обнять и никуда не отпускать, остаться в этом мгновении навсегда, пока он снова не закрылся. — Все, о чем я думал — это ты, — признается Антон. — Наверное, сошел бы с ума, если бы не воспоминания о тебе. — Ты был в сознании? — удивляется Арсений. — Частично. А что, так не должно быть? — Обычно нет. Я был в отключке все десять дней. И практически у всех так. Ты даже здесь отличился, Антон. Вот и как не переживать за тебя, скажи? — А ты переживаешь? — Антон цепляется за единственную фразу, которая его волнует. — Всегда, — говорит Арсений, потупив взгляд. — Даже, когда ты был человеком. Не мог смотреть на то, как ты калечишь себя. — Но я же неспециально! Мне просто не везло. Если вся моя удача заключалась в том, чтобы встретить тебя, то я абсолютно точно не против. Антон говорит подобные вещи так легко, а у Арсения каждый раз сердце замирает. Спустя столько лет он наконец-то начал кому-то открываться, и чувства превращаются в смертельное торнадо, сносящее собой все стены, которые он так долго выстраивал. — Арсений, ты завис? Если я сказал что-то не так… — Нет-нет, — отрицательно мотает головой хранитель. — Просто я отвык от этого, понимаешь? Я так давно ничего не чувствовал, что сейчас меня это пугает. Мне страшно снова кому-то доверять. Я просто смирился со своей жизнью, одиночеством, а тут появляешься ты, и мне сносит голову. Это не так уж просто. Антон смотрит на то, как Арсений обхватывает себя руками, пока говорит, и ему становится так обидно, что он не может забрать все страхи и развеять их по ветру. Поэтому просто подходит к хранителю и кладет ладони ему на плечи. — Посмотри на меня, — просит Антон, и Арсений поднимает взгляд. — Я люблю тебя. Не знаю, сколько раз мне нужно это сказать, чтобы ты поверил, но я готов делать это хоть каждую секунду. Люблю всего тебя. Твои невероятные голубые глаза. Особенно, как ты их закатываешь, когда я косячу. Твои прекрасные губы. И все, что ты говоришь, даже если это язвительные шуточки. Твою непоколебимую уверенность, когда дело касается спасения людей. Слышишь? Я. Люблю. Тебя. Арсений закрывает глаза, и по его щеке скатывается слеза. Антон прикасается к ней губами, забирая себе. Затем коротко целует лоб, кончик носа, другую щеку. Чувствует, как трепещут ресницы Арсения. — Я тоже тебя люблю, — тихо говорит хранитель. Его признание заставляет сердце Антона совершить кульбит, аж руки начинают дрожать. Если он вдруг начнет петь и танцевать, как Белоснежка, призывая животных, это наверняка будет выглядеть странно. Вместо этого Антон обхватывает ладонями лицо Арсения, большими пальцами поглаживая щеки. Ловит его взгляд, наполненный нежностью. Накрывает губы Арсения своими, чувствует, как он отвечает. Антон оттягивает его нижнюю губу, затем отпускает и проходится по ней языком. Слышит судорожный выдох Арсения, его ладони прикасаются к голой спине Антона (не успел накинуть тунику после перехода). Они углубляют поцелуй, жадно сталкиваясь языками и хватаясь друг за друга. — Только смотри… — говорит Арсений в перерывах. — Слюной не захлебнись. — Придурок, — усмехается Антон ему в губы. Он спускается поцелуями к шее хранителя: ласкает, прикусывает, зализывает. Слушает его приглушенные стоны. А затем Арсений отодвигается, тяжело дыша. — Прости, — говорит он, все еще не придя в себя. — Меня вызывают. Это срочно. Прости меня, пожалуйста. Давай продолжим позже? — Ну, почему именно сейчас, — вздыхает Антон. — Иди, конечно. Это может подождать. — Возвращайся обратно. Не знаю, когда мы теперь встретимся из-за твоего обучения. Но надеюсь, что скоро. — Что-нибудь придумаем. Иди уже. Арсений быстро целует его на прощание и сразу же улетает, расправляя крылья. Антон недолго смотрит ему вслед и тоже уходит. По поводу пары часов они явно погорячились.

⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄

«Убежищем» Екатерины, как она сама это называет, оказывается огромная библиотека в главном здании. Там собраны все данные о людях, чьи судьбы под ответственностью местных ангелов. Она шутит, что у нее есть и личная каморка, где можно умереть от скуки, а эту библиотеку небезосновательно считает сердцем филиала. Именно поэтому Екатерина приводит Антона в первую очередь сюда, чтобы показать масштабы работы, а вместе с тем и обучить необходимым навыкам. — Ангелы смерти следят за тем, чтобы все было исполнено точно в срок, если ты понимаешь, о чем я, — говорит она. — Если с этим возникают проблемы, то мы должны вмешаться, чтобы судьба человека не нарушалась. В противном случае велика вероятность того, что Высшей Канцелярии придется разгребать последствия, а они это очень не любят. — И каким образом можно вмешаться? — Как ангелы-хранители, только наоборот. Можно остановить сердце, либо сделать так, чтобы человек умер от своей болезни. Иногда вмешиваются демоны, если это согласовано. — Разве это не убийство? — недоумевает Антон. — Все люди смертны, все судьбы предрешены, — спокойно отвечает Екатерина. — Они бы так или иначе отправились сюда, но сделай они это раньше или позже — настанет хаос, которым невозможно управлять. И поверь, от этого лучше никому не будет. Парень думает о том, что подобное смирение потребовало немалых усилий. Он не знает, сможет ли так же. Но ему есть, ради кого стараться. — Понимаю, как это дико может звучать сначала, — замечает его реакцию девушка. — Но со временем ты поймешь, что это единственно возможный выход. И если в Высшей Канцелярии решили, что ты способен на подобную работу, значит так и есть. — Может быть. Я же не пробовал. — Все впереди, — говорит Екатерина, а затем формирует что-то руками буквально из воздуха. Спустя несколько секунд Антон видит медальон в ее ладонях. — Это тебе. Опознавательный знак ангелов смерти, мы все такой носим. Он небольшой, будто металлический. А еще на нем красивая гравировка «АС», видимо, аббревиатура. Антон крутит медальон, рассматривая, и надевает. Кажется, теперь точно обратного пути нет. — Вторая, но не менее важная, обязанность — забирать души людей, отправляясь за ними на землю, — продолжает объяснять Екатерина. — Если перед этим нужно было вмешаться, то в таком случае можно просто дождаться, пока душа отделится от тела. Это происходит в течение нескольких минут. Человеческая душа — это тоже своего рода энергетический поток, поэтому люди и попадают сюда, ибо энергия не может просто так исчезнуть. А их тело на земле — лишь временная оболочка. — Офигеть, — вырывается у Антона. — И этим мне предстоит заниматься? — Да, — терпеливо говорит девушка. — Первое задание будешь выполнять со мной, а дальше уже сам. Способы не так важны, на самом деле, если нет определенной установки. Главное, чтобы все было выполнено в срок. — И когда будет это задание? — Сегодня. Лучше учиться сразу на практике, чем сто раз одно и то же повторять. Пока мозг Антона пытается обработать полученную информацию, Екатерина уходит куда-то вглубь библиотеки. Возвращается она через пару минут с листами бумаг в руках. — Это список людей, которых нужно забрать, — говорит девушка. — Ангелы смерти работают по графику, согласно этим документам. — Пять на два с восьми до девяти? — шутит Антон, на что получает непонимающий взгляд Екатерины. — Неважно. — В общем, тут прописано кто кого забирает, — продолжает девушка. — Можно переписать себе, чтобы туда-сюда не мотаться. Изначально списки составляет Высшая Канцелярия, а я распределяю по ангелам. Составляю на ближайшие два дня, сегодня тебя в них нет, потому что не знала, что ты уже будешь готов. Так что выполним мое задание, а ты посмотришь со стороны, как это происходит. Все понятно? — Вполне. А когда приступаем? — Через пять минут. Советую приготовиться морально. В первый раз всегда не по себе. Антон бы и рад последовать ее совету, но он даже не знает, с чего начать. К чему готовиться? Как это сделать? Ответов у него, к сожалению, нет, поэтому решает просто плыть по течению. — Для того, чтобы отправиться на землю, нужно подумать о человеке, который нас интересует, имени и места достаточно. Затем почувствуй внутреннюю энергию, ее силу. Закрывай глаза и следуй за ней. На счет три. Раз, два… Снова ощущения, как после перехода. Ток по венам, но в этот раз Антон может это контролировать. Он делает так, как говорит Екатерина, а по прибытии ловит вертолеты несколько секунд. И вздрагивает, когда она едва дотрагивается до его плеча. — Все хорошо, ты справился, — говорит Екатерина, улыбаясь. — Горжусь тобой, даже в обморок не упал, как частенько бывает. — Надо же, обычно бывает наоборот, еще и ушиб бонусом. — Значит сегодня тебе повезло. Ничего, привыкнешь, часто мотаться придется. А сейчас надо приступать к работе. Антон оглядывается: они в операционной, наблюдают, как врачи пытаются спасти молодую девушку. Он не знает, что именно с ней произошло, но судя по всему, состояние у нее очень плохое. Девушке на вид лет двадцать, и Антон не понимает, почему именно ее жизнь должна так рано оборваться. Да, она попадет в рай, но все равно почему-то становится за нее обидно. Противный писк аппаратуры оповещает о неизбежном. Врач старается не показывать эмоций, но Антон видит, как начинают дрожать его руки. Парень не представляет, каково ему сейчас. Хочется сказать, что он ни в чем не виноват, ведь все было предрешено. Но увы, это невозможно. — Антон, держись, — Екатерина замечает его состояние. — Мы ничего не можем сделать. Нужно просто дождаться. — Да-да, я помню, — говорит он, а сам сжимает кулак до побеления костяшек, но боль не чувствует. — Не принимай близко к сердцу, — говорит верховная. — Нам нельзя так реагировать. — Очередные правила? — Нет, просто иначе можно сойти с ума. Стойкость Екатерины вновь восхищает Антона. И вместе с тем он надеется, что однажды и у него так получится. А пока остается только наблюдать, желая поскорее отсюда свалить. Антон внимательно смотрит на тело девушки, и внезапно оно начинает мерцать. Постепенно сияние отделяется и плавно поднимается вверх. Что-то едва уловимое, но четко повторяющее силуэт девушки. Екатерина подходит к ней и берет на руки. — Теперь нужно переместиться вместе с ней, для этого направляешь энергию в руки и думаешь о главной зале. Понятно? — Да. Екатерина кивает, и следующее, что видит Антон — знакомый интерьер и кафедра, за которой снова стоит Дмитрий. Так странно опять здесь оказаться, но уже в другой роли. Голова кругом: то ли от мыслей, то ли от перемещения. Тем временем, верховная бережно усаживает девушку в кресло, поправляя ей волосы. Ее движения легкие, но уверенные, Антон следит за ними, не отрываясь. Убедившись, что все в порядке, Екатерина оборачивается к Дмитрию и отчитывается, оставаясь при этом серьезной и никак не показывая, что перед ней — ее муж. — Антон, можешь идти, на сегодня ты свободен, — говорит Екатерина. — Приходи в себя, а завтра отправишься уже на полноценное задание. Поспи, наберись сил, хорошо? — Да, — произносит он. — До завтра. Верховная кивает и снова возвращается к разговору с Дмитрием. Антон же внутренне молится, чтобы ноги не подвели и он дошел до постели без приключений. С каждым шагом это становится все сложнее. Последние события накладывают свой отпечаток. Хоть Антон и старался подавить эмоции, они все равно догоняют, сбивая с ног. И почему он такой впечатлительный? Он мысленно ругает себя всю дорогу, а на выходе из залы внезапно останавливается. Арсений ходит от одной колонны к другой, уставившись вниз. Видимо, узнал, что Антон будет здесь, и пришел. Почему-то от этой мысли становится чуть лучше. А когда Арсений наконец его видит, то спешит навстречу и заключает в объятия. Правда, у Антона все смазывается, потому что слишком много всего навалилось на него. — Я здесь, мой хороший, я здесь, — единственное, что он различает, уткнувшись Арсению в шею.

⋄⋆⋅⋆⋄✧⋄⋆⋅⋆⋄

Прошло уже две недели, как Антон стал ангелом, и он очень сильно раздражен. Нет, не своими задачами, а тем, что им с Арсением практически не дают побыть наедине. То его внезапно вызовут, прерывая на самом интересном месте, то у Антона задание, когда у Арсения есть свободное время. После всего, что они прошли, парень не думал, что им еще придется столкнуться и с несовпадающими графиками. А вот выслушивать все это приходилось Эду, у которого свободного времени намного больше. — Да договорись с Дмитрием, чтобы Арсению выходной дали, и потрахайтесь уже, блять, — сказал он однажды, не выдержав. — Тоже мне, проблему нашел. — А так можно? — Нужно! Давно пора. Не знаю, че Арсений из себя трудоголика корчит. Все ангелы-хранители работают вдвоем, чтобы времени свободного было больше. А этот хуярит день и ночь. — Где ж ты раньше был? — Где-где, на рифму не нарывайся. В общем, это еще одна причина, почему Антон сердится. У них все прекрасно, но такие вот детали немного омрачают ситуацию. Он не хочет, чтобы у них были недомолвки. С другой стороны, Арсений мог просто не посчитать это важным для обсуждения. Собственно, именно поэтому он последовал совету Эда и договорился с Дмитрием, чтобы тот нашел Арсению замену на один день. Устроит ему сюрприз, а вдобавок к этому и нормальное свидание. Конечно, Антон не уверен, что ему не прилетит за подобные вольности, но он прекрасно понимает, чем вызван такой неистовый трудоголизм. И ему очень хочется помочь Арсению из этого вылезти. С его нелегким делом Антону решает посодействовать Олеся. Она нашла красивое помещение на верхнем этаже башни, украсила его цветами, а еще договорилась с эфемерами и притащила музыкальный проигрыватель — не женщина, а мечта. Все-таки не зря она — ангел любви. Арсений должен прийти с минуты на минуту. Антон не может найти себе место. Во-первых, он не знает, в каком настроении будет его парень, а во-вторых, это их первое такое свидание. Разумеется, Антону хочется, чтобы все прошло хорошо, но он же себя знает — по-любому, где-то накосячит. — Антон, что за дела? — Арсений заходит так тихо, что парень аж вздрагивает от неожиданности. — Ты чего затеял? — Свидание, — просто отвечает Антон. — По-другому у нас с тобой не получалось провести время вместе. Он следит за реакцией Арсения. Тот не выглядит рассерженным, скорее — растерянным. — Прости, я должен был подумать об этом раньше, — сокрушается хранитель. — Я оказался не таким уж и хорошим парнем, как ты ожидал… — Перестань, — прерывает его Антон. — Мы оба хороши. Вместо разговоров опять какой-то фигней страдаем. Давай договоримся, что с этого момента мы будем все обсуждать? — Сделаем все возможное, — улыбается Арсений. — Предполагаю, что Эд тебе не только про это рассказал? — С чего ты взял, что именно Эд? — Да брось, такое только ему в голову могло прийти. — Ладно, — сдается Антон. — Да, я теперь в курсе, что тебе необязательно работать в одиночку. Почему ты раньше этого не говорил? — Привык, — пожимает плечами Арсений. — Два века так жил, мне требуется время, чтобы от этого отойти. Спасение людей было и моим спасением тоже. — Надеюсь, теперь тебе не придется убегать от реальности. Антон подходит к проигрывателю и включает его. В ту же секунду комнату заполняет ненавязчивая медленная музыка. Он поворачивается к Арсению и подает ему руку. — Разрешите пригласить Вас на танец? — Антон пытается сказать это серьезно, но тщетно — губы сами растягиваются в улыбке. — Разрешаю, — Арсений тоже не сдерживается от смешка. — Молодой человек, а Вы танцевать-то умеете? Или оттопчете мне все ноги? — Не беспокойтесь, что-нибудь сымпровизирую. Антон очень редко танцевал при жизни, но видел, как это делают другие. Правда, практика часто не совпадает с теорией. Сначала он переплетает пальцы одной руки с ладонью Арсения, а второй притягивает его за талию. Затем делает первые нерешительные шаги. В этом танце чувствуется их любовь: робкая, нежная, романтичная. До появления Арсения в жизни Антона, он и не знал, что способен на такие чувства. Но они поглотили его полностью, как и этот непонятный вальс, который таковым и назвать-то сложно. Только им нет дела до этого, потому что они неотрывно смотрят друг другу в глаза и видят буквально все — даже разговоры не нужны. Антон абсолютно не следит за временем, он полностью в этом моменте, где только он и Арсений — и это так правильно, что сносит голову окончательно. Антон подносит их сцепленные руки ближе к губам и оставляет поцелуи на каждом пальце хранителя. Спускается к запястью, слышит рваный выдох Арсения и хитро улыбается. У хранителя дрожь по всему телу от действий Антона, а еще глаза блестят так, будто он пьян. В конце концов, Арсений сам не выдерживает и целует, как умеет только он: порывисто, чувственно, так, что перехватывает дыхание. Антон незамедлительно отвечает, ощущая вкус уже таких родных губ. Их поцелуй — тоже своего рода танец, и он явно лучше попыток вальсировать. Они, не отрываясь друг от друга, перемещаются к софе, находящейся возле стены. Арсений берет инициативу в свои руки, подталкивает Антона, чтобы тот сел на нее, а затем сам опускается на его бедра. Его рубашка расстегнута, поэтому хорошо видно выпирающие ключицы, к которым Антон сразу же припадает, оставляя на них поцелуи вперемешку с легкими укусами. Ведет языком вдоль шеи, слушая сбившееся дыхание Арсения. Крепко сжимает его ягодицы — там бы наверняка остались синяки, если бы это было возможно. Арсений от нетерпения ерзает, а затем отодвигается и беззастенчиво просовывает руку в штаны Антона, обхватывая ладонью его вставший член. Будто издеваясь, он медленно водит по нему пальцами, кончиками едва задевая головку. У Антона от этого звездочки перед глазами. Арсений довольно усмехается и поспешно избавляется от своих штанов — они сейчас явно не нужны. Пару раз облизывает член Антона, провоцируя его на стоны, а затем снова забирается к нему на бедра. — А п-подготовка? — с придыханием спрашивает Антон. — Здесь она не нужна. Немного другая анатомия, помнишь? Честно говоря, Антон не помнит: ни про анатомию, ни про что-либо еще. И даже не до конца осознает, когда Арсений направляет его член в себя и опускается на него с гортанным стоном, от которого мурашки по телу. Антон, кажется, умирает еще раз, когда хранитель начинает плавно двигаться. Они целуются, и на этот раз это не похоже на танец, это страсть в самом ее лучшем проявлении. Антон накрывает ладонью член Арсения, двигая рукой в такт. Темп ускоряется, они стонут практически в унисон. А затем все резко прекращается. Потому что Антон останавливает Арсения. — Ты че, козел? — возмущается он. — На таком моменте! — Да погоди ты, у меня идея есть, — говорит Антон. — Тут ведь потолки не меньше пяти метров, да? — Наверное. Стой, ты что… — Именно. Антон подхватывает Арсения под ягодицами, а тот цепляется за его плечи. Парень расправляет крылья и взлетает практически под самый потолок. Ощущение невесомости и возбуждения одновременно затуманивает рассудок, но он не позволяет этому сбить его с задуманного пути. Арсений обхватывает ногами поясницу Антона, медленно насаживаясь на член. Их обоих будто прошибает током. Антон, крепко держа Арсения в руках, начинает вбиваться в его тело, постепенно увеличивая амплитуду толчков. Его медальон мотается из стороны в сторону, Арсений хватает его зубами, и у Антона от этого еще больше сносит крышу. Он начинает вгонять член глубже и сильнее, выбивая из Арсения громкие стоны. — Толь-ко, не…удивляйся, — пытается сказать он. — Оргазм то-о-о-же…по-другому выгля-я-я-дит, а я уже по-о-о-чти… Антона это только подстегивает, учитывая, что он и сам уже чувствует приближение пика. А затем он видит, как Арсений запрокидывает голову назад, напрягается шея, а его тело пробивает мелкая дрожь. В следующее мгновение он начинает ярко светиться, а когда это заканчивается, Арсений расслабляется в его руках. Антон совершает несколько дополнительных толчков и следует за ним. Это не похоже на тот оргазм, который он испытывал раньше. Все намного мощнее, пронизывает каждую клеточку тела. Они медленно опускаются на пол, Арсений кладет голову на грудь Антону, обхватывая его тело руками и ногами. Они лежат так несколько минут, не говоря ни слова, просто наслаждаясь близостью друг друга. — Здесь секс — это, скорее, смешение двух энергий, поэтому так происходит, — нарушает тишину Арсений. — Если ты думаешь, что я сейчас что-то пойму, то ты веришь в меня больше, чем я считал, — говорит Антон и чмокает его в лоб. — Кстати, я тебе не говорил, но при жизни меня звали Попов Арсений Сергеевич. — «АС», — понимает Антон, дотрагиваясь до медальона. Лежа в обнимку с Арсением на полу, Антон думает, что явно не жалеет о решениях, которые привели его к смерти. Ведь только благодаря этому он смог встретить своего ангела-хранителя и обрести новую, наполненную бескрайней любовью жизнь. Где-то в доме напротив этой башни Эд, заметивший «световое шоу»: — Ну, наконец-то, блять.