В заложниках

      Голова шла кругом. Неужели... Он влюбился в меня?       — Ты... Ты влюбился в м-меня? — заикаясь, проговорила девушка.       — Да Мере, я влюбился. И очень надеюсь, что это взаимно. Не хочу выглядеть, как дурак, — ответил он с лёгким смущением.       — Сет, это взаимно, — её голос дрожал, но глаза горели. — Я влюбилась в тебя, и моё сердце бешено стучит, когда я рядом с тобой.       Больше слов не нужно было. Бог крепко обнял её за талию, а затем, не выдержав тянувшего напряжения, прижался своими губами к её губам.       «Исфет, это мой первый поцелуй, как себя вести, что делать?»       Ей ничего лучше в голову не пришло, чем попытаться повторить за Сетом. Однако губы не слушались, движения казались неловкими и неумелыми. Она отчаянно старалась, но лишь ещё больше запутывалась в этом новом, неведомом для неё чувстве.       Сет вдруг отстранился, на его губах играла едва заметная улыбка.       — Я знаю, что это твой первый поцелуй, — мягко сказал он, всматриваясь в её раскрасневшееся лицо.       Щеки Эвы загорелись более ярким румянцем, сердце сбилось с ритма, а руки предательски дрожали. Она почувствовала, как пот катится каплей по ладони, и застыдилась своей неуклюжести.       — Всё настолько плохо, да? — прошептала она, кусая губу и избегая его взгляда. — Я… я совсем не знаю, что делать...       — Просто отдайся процессу, — его голос был тёплым, отпугивающим все её сомнения.       Он снова приблизился, и их губы сплелись в новом поцелуе — жарком, долгом, наполненном эмоциями. Сет держал Эву крепко, но бережно, словно боялся сделать больно. Его руки блуждали по её телу, скользя по изгибам, исследуя её с осторожностью и трепетом. Она ощущала, как внутри неё разжигался огонь. Этот огонь не был разрушительным. Скорее наоборот, исцеляющим.       Дыхание сбилось, и она слегка отстранилась, смотря ему в глаза.       — Кто я, Сет? Я не понимаю…       Он замер, разглядывая её с нежностью и толикой тоски. Его огненные волосы были растрёпаны, серьги в острых ушах поблескивали на свету, распухшие от поцелуя губы так и манили прикоснуться. А глаза — яркие, глубокие, с искоркой, будто хранили ответы на все её вопросы. Хотя в них было и большее: тайна, грусть и бесконечная преданность.       — Ты — моя Эвтида Меренсет, — наконец произнёс он, притягивая её ближе для следующего поцелуя. Но она мягко отстранилась.       — А Нефтида?       — Нефтида умерла. А ты просто частичка её. Её новая жизнь.       Эти слова стали для неё переломными. Её страхи, её прошлое, её сомнения растворились. В этот момент она точно знала, что готова. Готова полностью отдать себя ему полностью, без остатка. Довериться Богу, как никогда не доверялась никому.       Эва даже не заметила, как оказалась под ним, лёжа на шелковистом ложе.       — Мере… можно? — голос Сета звучал тихо, с нотками надежды и почти незаметного волнения. Он желал её.       Сердце девушки на секунду замерло, а потом забилось с новой силой. Смущённая, она отвернулась, и всё же прошептала на одной выдохе:       — Можно...       Сет нежно провёл пальцами по её подбородку, возвращая её взгляд к себе.       — Не стесняйся, ты прекрасна.       Он начал медленно раздевать её. Любое движение было наполнено аккуратностью, некоторым благоговением. Когда Эва инстинктивно прикрыла грудь руками, он нежно перехватил их, снова посмотрев ей в глаза.       — Не прячься, твоё тело идеально, — прошептал он успокаивающе.       Собравшись с духом, она потянулась к его одежде, но Сет перехватил её за запястья.       Комната утопала в полумраке, казалось, воздух был наэлектризован, а каждый взгляд, каждое прикосновение становились всё более значимыми. Сет склонился над Эвой, его раскалённо-красные глаза завораживали, словно тянули её в водоворот чувств, от которых невозможно было оторваться.       — Сними с меня одежду, — его голос звучал низко, почти хрипло, и внутри неё всё перевернулось.       — Глаза… Они такие яркие. Я думала они становятся такими только когда ты злишься, — говоря это, Эва дрожащими руками снимала с него одежду. Упавшая на пол ткань открыла её взору сильное мускулистое тело. Она не смогла сдержать порыв и провела кончиками пальцев по выточенным линиям живота. Сет чуть приподнял уголки губ в улыбке, наблюдая за её нерешительными действиями.       — Или когда ты сводишь меня с ума от возбуждения, Мере, — он ухмыльнулся. Эва покраснела сильнее то ли от его слов, то от собственного желания, стремительно растекавшегося где-то внутри.       Сет прикоснулся к её щеке, поглаживая персиковую кожу.       — Может быть больно, по-другому никак. Прости за это. Но я обещаю, что всё будет хорошо.       Сказав это, Бог наклонился; его палец вначале осторожно обвёл её деликатные складки, раздвигая их, чтобы войти.       Приятные ощущения парализовали всё тело девушки, когда губы Сета оставили поцелуй на соске, после вбирая его в рот, посасывая и прикусывая. Он мягко ввёл второй палец, и стало больнее. Она вся сжалась, глаза прикрылись, тело пыталось справиться с новыми ощущениями.       — Всё хорошо? — спросил он, в его голосе звучала искренняя тревога.       — Да… просто продолжай, — прошептала она, не открывая глаз.       Его нетерпение усиливалось, он больше не мог ждать. Пальцы покинули юное тело, вместо них надавил член.       — Мере… я больше не могу… Сейчас будет больно, — он наполовину вошёл одним глубоким толчком. — Исфет, Мере, прости…       Хоть его глаза и были красными, в них отчётливо виднелось беспокойство и сожаление.       Эва зажмурилась, изо всех сил стараясь сдержать слёзы.       — П-продолжай…       Войдя до конца, Сет разорвал тонкую плёнку, отделявшую их желания.       — Исфет, Сет больно! — слёзы всё-таки брызнули из глаз; зубы сжались, заскрипели. Боль медленно отступала, уступая глухому жжение и… Чему-то новому. Неизведанному Эвой.       — Прости, я опять сделал тебе больно… — прошептал Бог хрипло, утыкаясь головой в её грудь. Девушки в его руках дёрнулась, и это движение принесло им обоим немыслимое блаженство. Они застревали в унисон, и она поразилась, насколько это запретное, но такое прекрасное чувство быстро её поглощало. Ей хотелось большего.       — Я могу продолжить?..       Она кивнула, слишком поглощенная эмоциями, чтобы что-то выговорить. Сет медленно толкнулся раз, потом второй, третий, постепенно наращивая темп и устанавливая ритм, заставляющий их дыхания сливаться воедино, сердца биться с сумасшедшей скоростью, а тела двигаться по инерции.       — Мере, ты совершенна… — произнёс он, и в этом было больше, чем страсть. Это было восхищение.       Они одновременно провалились в бездну наслаждения и любви друг к другу.