Новый отпечаток прошлого

Граница, отделявшая мир людей от Призрачного города, ощущалась холодным зыбучим песком. Стоило приблизиться к ней вплотную и обозначить про себя намерение оказаться за ее пределами, как она начинала медленно затягивать в свое пространство, пока переход в мертвые земли не завершался окончательно. Длился этот процесс от силы мгновение, тогда как на уровне энергии легкая скованность сохранялась еще какое-то время. Любой посетитель Призрачного города может чувствовать себя здесь, как дома, не смея забывать при этом, что он в гостях. Именно это неоднозначное послевкусие от перехода заставляло держать в подсознании мысль, что Город может переварить и выплюнуть любого так же быстро, как и впустить. Призрачный город предпочитает сразу встречать резким шумом и такой яркой насыщенной жизнью, о которой вполне может позавидовать добрая половина живых, чье существование проходит лишь в водовороте рутины и быта. Возможно, именно поэтому среди множества призрачных фигур в масках то и дело сновали люди, усердно пытавшиеся походить за «своих». Рано или поздно их выдавал свойственный только живым запах и легкий ритм бьющегося в груди сердца. Тех, кто обладает чутьем, здесь не провести. Огни бесконечно длинной улицы упирались в ночное небо, засеянное на редкость большим количеством звезд. Магия или это место действительно притягивает к себе столько небесных светил? — Чего остолбенела, коза?! Высокий тощий призрак с перекошенной лисьей маской попытался толкнуть женщину, что в потоке вечно снующих повсюду фигур внезапно остановилась прямо перед ним. Область ее глаз была перевязана плотным отрезом белой ткани. Женщина действительно словно остолбенела, подняв голову к небу. Могла ли она там что-то рассмотреть из-за своего недуга? Лисьемордый резко занес скрюченные от злобы пальцы над лицом женщины, но они схватились за воздух. От слепой и след простыл, на что призрак смачно выругался и снова поспешил в игорный дом. Этот город кишел духами, никого не удивляло то, что кто-то здесь внезапно появлялся и так же внезапно исчезал. Тонкий белый лоскут ткани, юрко взметнувшийся над головой раздосадованного призрака, проследовал за ним, словно подталкиваемый особым дуновением ветра. Как только призрак по имени «Двоякий Лис» занес ногу над порогом игорного дома, белый лоскут мгновенно приклеился к его лопаткам и пробрался вместе с ним внутрь. В игорном доме царила на редкость оживленная обстановка. Сегодня с желающими играл сам градоначальник, что скрывался за полупрозрачным пологом в небольшом отдалении от основного стола. Воздух был настолько горячим и плотным, а разливавшиеся вокруг энергии злобы, жадности и азарта напряженными, что духи послабее буквально вываливались из живой очереди и спешили на выход, опасаясь растворения в толпе или поглощения кем посильнее. Все были заняты игрой, в том числе и вышибалы, призванные следить за порядком и не допускать использования запрещенных приемов. — Еще! - кричал полуобезумевший дух в маске, изображавшей толстое желтое лицо. Оно напоминало яичный блин с широко распахнутыми удивленными глазами и красной нитью плотно сомкнутых губ. Этот образ никак не вязался с тонким надрывающимся писком, что доносился из-под ее нижней части. — Я хочу отыграться, господин! Умоляю! Дух заламывал руки, а его плечи весьма странно тряслись, пытаясь выразить всю ту мольбу, на которую был способен облик этого проигравшего духа. — Тебе уже нечего ставить, Го Дзю, я забрал почти всю твою духовную энергию, - голос, доносившийся из-за красного полупрозрачного полога, был насмешлив и мягок. Не смотря на это ему удалось перекрыть собой крики и перетолки собравшейся вокруг стола толпы, позволяя всем расслышать этот диалог. Толпа вразнобой покачала головой, выражая согласие с градоначальником. — Господин, я готов... - дух с желтой круглой маской на мгновение замялся. Но лишь на мгновение. - Я готов поставить на кон своего единственного потомка, господин! Ему исполнился всего месяц от роду! Толпа разразилась озверевшими криками. Одни осуждали и освистывали, другие предвкушали жестокий реванш. Стало совсем беспокойно, а потому вышибалы щедро раздали с десяток ударов кожаными заговоренными стеками. Досталось и Двоякому Лису, из-за чего полоса белой ткани быстро переместилась с его лопаток на грудь. — Го Дзю, да кого ты удивишь в наше время младенцами? - в голосе князя демонов теперь сквозили холод и пренебрежение, - Что мне с ним делать? Такого добра навалом на любой улице, младенцев бросают прямо на дорогу, рассчитывая на то, что их смерть от повозок будет легче и быстрее, чем от голода. — Но, господин, мой род... — Твой род ничего не стоит, - прервал Хуа Чэн, - раз ты с такой легкостью готов прервать его ради банальной игры, - немного помолчав, градоначальник добавил, - Следующий. Го Дзю мне уже порядком наскучил. Го Дзю истошно взвыл, размахивая руками во все стороны. Из широких рукавов его одеяния посыпались какие-то предметы: одни напоминали подношения, что еще делают в самых старых и отдаленных храмах северных провинций, а другие были похожи на маленькие бумажные обереги. Вышибалы, грубо расталкивая толпу, тащили вопящего проигравшегося духа на выход, чем, естественно, воспользовались все остальные. Одни бросились подбирать то, чем расщедрились рукава вопящего Го Дзю, а другие (кто хитростью, а кто грубой силой) решили оказаться в самом начале очереди на следующую игру с градоначальником. Это была великая честь для духов Призрачного города, не говоря о том, что порой Хуа Чэн расщедривался на интересные ставки. Так, в последний раз он поставил 1000 лет своей жизни. Правда ли ему предстояло прожить еще 1000 лет? Никто не знал и не осмелился засомневаться в предложении градоначальника. Оно соблазнило даже нескольких небожителей, что, скрываясь под масками, посетили в тот день игорный дом. В тот день 1000 лет жизни остались при Хуа Чэне, чего нельзя было сказать о небожителях, проигравших немало своей духовной энергии в алчном стремлении за тем, что поставил на кон непревзойденный князь демонов. — Я следующий! — Нет, я! — Будь ты проклят, свиные мозги, ты стоял за тем здоровяком, а он за мной, пошел прочь! Повсюду слышались оскорбления, проклятия и звуки ударов, с которыми самые активные пытались пробраться к вожделенному месту в очереди. Шум нарастал по мере ожесточения возни, за которой лениво наблюдал Хуа Чэн. — Замрите, - произнес князь демонов. Никто не смог бы с точностью сказать, что звучало в его ровном спокойном голосе в тот момент на самом деле, но все безоговорочно подчинились и замерли так, как есть. - Я буду играть с тем, кто сейчас ближе всего находится к краю стола. Сотни напряженных пар глаз резко устремились к тому месту, на которое указал градоначальник. Там, придушенный из-за спины чьей-то крепкой рукой, на цыпочках стоял Двоякий Лис и тянул длинные изможденные пальцы к игральным костям. Судя по сдавленному звуку из-под маски, он боролся за право совершить вздох. Крепкая рука здоровяка Ло нехотя отпустила тощего Лиса, который дышал лишь по привычке, оставшейся от его прошлой смертной жизни. — Господин, это такая честь... - начал было Двоякий, настроившись на лебезящий лад, но в этот момент от его груди отделилась белая полоса ткани. Теперь прямо перед столом оказалась женщина, которую Лис едва ли вспомнил от изумления. — Я согласна на игру, - прозвучал низкий приятный голос незнакомки с повязкой на глазах. То, что назревал преинтереснейший скандал, не сомневался никто. Хуа Чэн слегка подался вперед.